Смотреть на мир твоими глазами

Чанёль жить не может без прикосновений. Нет, такой он не из-за своей профессии. Наоборот, кажется, что эта черта сделала его скульптором. Чанёль постоянно ощупывает предметы, при разговоре с другим человеком не может удержаться и не коснуться человека. Он кинестетик – познает мир благодаря тактильным ощущениям. Парень мнет в руках бумажку, придает комку глины форму, гладит домашнего кота – его руки практически всегда чем-то заняты. А утром он невесомо гладит изгибы шеи Исина. Исин же «любит ушами». Больше всего ему нравятся звуки, он растворяется в них, и так ему видится вся жизнь. Совершенно отличающийся от Чанёля, Исин с наслаждением вслушивается в хриплый шепот по утрам, прижимается к груди парня, чтобы мысленно посчитать, сколько раз бьется его сердце в минуту. Для него даже дыхание наполнено чем-то таинственным, но понятным только ему. Он композитор. Немногие знают его музыку, но тот, кто слышал, скажет, что она словно живая. Словно это и не мелодия вовсе, а сама жизнь. Потому что Исин умеет вкладывать в звуки все свои переживания и чувства. Их общие друзья часто говорят, что эти двое вообще не подходят друг другу. Чанёлю необходимо взять за руку, обнять, или хоть как-то прикоснуться. И он может в прикосновении выразить все то, что чувствует. Но Исину слова «я тебя люблю» понятны больше, чем объятия. А для Чанёля все пролетает мимо ушей. Как бы не было трудно, они очень стараются понимать друг друга. Однажды Чанёлю нужно уезжать в командировку. Всю ночь перед отлетом он крепко-крепко прижимает к себе Исина, полной грудью вдыхая такой родной запах. Наверное, нужно что-то сказать, но, черт, слова просто не идут. Поэтому он как можно нежнее касается плеч, шеи, щек любимого. Часа в три ночи Чанёль тихонько выскальзывает в гостиную, заранее прихватив магнитофон и парочку кассет. Хоть ему трудно говорить, он все же найдет такие необходимые слова. После того, как парень улетает, Исин находит на полке пакет, в котором лежат те самые кассеты. На бумажках написано, что они именно для него. Но! Только чтобы Исин включил их вечером. Весь день он нетерпеливо перебирает клавиши пианино, и мелодия получается такая же дерганая. А в мыслях у Исина – объятия и прикосновения Чанёля. Неужели он научился воспринимать и их? Наконец, когда механический голос часов сообщает, что уже десять вечера, Исин включает ту самую первую кассету. Из динамиков звучит теплый бас Чанёля, от чего парень широко улыбается. - Я… в общем… хотел оставить тебе что-нибудь от себя на эти две недели. Очень жалко, что так долго мы не будем видеться. Я буду очень по тебе скучать, мой хороший. Ты ведь знаешь, да? Я тебя люблю. Исин тепло улыбается, зная, с каким трудом его возлюбленному даются такие признания. - Каждый день слушай кассеты. Я буду тебе звонить. Только сильно не скучай, хорошо? На этом кассета заканчивается, но Исин снова и снова проигрывает ее на повторе, не замечая, что сам крепко сжимает в руках подушку, на которой обычно спит Чанёль. Могут ли такие люди научиться ощущать мир по-другому? Теперь Исин точно скажет, что да. Если ты любишь человека, то сможешь смотреть на все его глазами. Или, как в их случае, слушать и прикасаться.