Хороший друг

«Позже Мегги не могла вспомнить, когда они решили навсегда остаться у Элинор - несколько недель спустя, а может быть, уже в первый день. Мегги стала жить в той комнате с большой кроватью, под которой по-прежнему стоял её сундучок с книгами.» Это случилось первым же утром после того, как они вернулись из Логова Льва. Мегги просунулась совсем рано от стука в окно. Это дрозд тыкал клювом в стекло, норовя попасть вовнутрь. Спросонья девочка не задалась вопросом, почему птица так стремится залететь в дом, а не побыть на воле. Решив, что не сможет больше уснуть, Мегги приоткрыла ставни. Дрозд тут же впрыгнул в комнату и принялся скакать по подоконнику. Только теперь девочка заметила, что к его лапке привязан свёрток. Записка? От кого? Она развернула бумагу. Из скрученной странички блокнота выпала спичка и древесный листок с двумя дырочками: они напоминали проколы маленьких клычков. Послание было кратким, что не удивительно, судя по тому, как писались слова. Буквы немного лезли друг на друга, где-то расходились, а две писались в другую сторону. Однако, было видно, что адресант затратил немало времени и сил на написание текста. «В ع ٢озле скамейкا. Простا зةً ةшибки» «В 7 возле скамейки...» Мегги перевела взгляд на Часы: 6:55 Она быстро оделась, умылась, схватила записку и вышла в коридор. Путь ко входной двери показался ей бесконечно долгим, так как она предпочла выйти из дома незамеченной и двигалась тихо. Когда Мегги распахнула дверь, лёгкий ветер снова начал ласкать её кожу, будто умывал свежим, приятным ароматом. Ей начало казаться, что жизнь стала совсем другой. Словно ещё вчера они не возвращались из деревни Каприкорна, словно не она вычитывала Тень, спускалась в склеп, писала на книжных страницах и спала на земле. Словно все это осталось в прошлой жизни, где-то далеко-далеко, очень давно... Словно она прочитала очередную книгу, закрыла её, а сегодня проснулась уже в новой истории. Оно и к лучшему. У скамейки все ещё лежали обугленные факелы. Она провела пальцами по запылённой дощечке, медленно шагая вдоль скамьи. Внезапно чья-то холодная рука легла ей на плечо. От неожиданности девочка быстро развернулась, от чего рука слетела. - Здравствуй. Прости, что напугал, - Сажерук улыбнулся на редкость естественно. Конечно, это был он! Мегги с самого начала обо всем догадалась. - Я не слышала, как ты подошёл! - Ей не хотелось, чтобы в голосе зазвенел упрёк, и она быстро добавила, - ничего... - Боялся, что ты уйдёшь, завидев меня, поэтому подкрался сзади... - Уйду? Не ушла бы. Сажерук знаменательно повёл бровью и неожиданно предложил: - Прогуляемся? - Можно... С минуту они шли молча, не знаю, о чём говорить. Странная повадка Сажерука начала раздражать Мегги. Разговор совсем не клеился. Девочка крайне удивлялась действиям огнеглотателя. Такое поведение было ему совсем не свойственно. Сначала пригласил, напугал появлением, сказал какие-то непонятные вещи, да ещё и предложил погулять... Обычным было только его появление: беззвучное, внезапное и таинственное. - Ты делаешь это по своей воле? - Что? - она удивилась вопросу огнеглотателя. - Ну... Открываешь окно. Выходишь. Говоришь... Только из вежливости? - он запнулся на секунду, а потом продолжил, словно боясь потерять несказанные слова, - Прости... Что спрашиваю. Не отвечай. Я просто... Мне.. Мне стыдно! Перед тобой... Это сразило девочку на повал. Она могла ожидать абсолютно всего, но не этого. Ему стыдно? Перед ней? - Мегги... - трудно было произносить её имя, - прости меня. Прости меня, пожалуйста. Предательство не прощается, но... извини меня... По его лицу читалось такое отчаяние и боль, от которой у Мегги сжалось сердце. Но больше всего в них было надежды. Той самой, что уже столько раз не была оправдана. - У тебя были причины. Не извиняйся... Пожалуйста. - Она все больше удивлялась его словам. Можно подумать, почти ничто не может затронуть чувств Сажерука. Его сердце, как закрытая книга, не давала прочесть о нём почти ничего. Теперь, казалось, она видит влагу на его глазах. Может, он потому и прятал все в себе, чтобы люди не видели его израненную душу? - Во многих книгах пишется, что просят прощения лишь невиновные. Но, чтобы тебе было спокойнее... Я тебя прощаю! - Но я обманул тебя! И не только тебя!.. - он осёкся, - прощаешь? - Да. У тебя были веские причины. - Неужели ты и вправду готова мне поверить? - Ты ведь веришь... На его лице отразилось недоумение. - Ты читал «Чернильное сердце»? - Да. Читал... Я пробрался к тебе. Ночью. Когда позволил этим негодяям увезти твоего отца. - Правда? Но... Элинор ведь заперла дверь. - Мммдааа... Заперла... Предусмотрительно с её стороны... Мегги засмеялась. Неужели его рукам не поддался бы какой-то дверной замок? - Догадалась? - Да уж... И много ты тогда прочёл? - Достаточно, чтобы устать разбирать буквы. И чтобы убедится в очередной раз, что я трус. На это самообвинение девочка предпочла на отвечать. - Извини... Мне не стоило к тебе пробираться. - Я бы не только пробралась, будь я на твоём месте. Мне бы ещё пришлось кого-то замешать в этом. Попросила бы его открыть замкнутую дверь. Жонглёр засмеялся. Было непривычно не видеть на его лице той странной улыбки. - В родном мире ты также открывал замки? - Там меня чаще выручал огонь. Там, откуда я родом, огонь совсем другой... Он даже умеет рассказывать истории. Полезно, учитывая ваши с отцом таланты, не находишь? - Согласна. Я бы послушала эти рассказы... - Особенно они прекрасны ночью. В абсолютной тишине и мраке, когда только звёзды расстилают перед тобой жемчужный ковёр... Небо там тоже совсем другое... - тоска в его голосе не уступала красоте сказанных слов. - Почему ты не позвал меня ночью? Это ведь твоё любимое время суток... - Боялся тебя спугнуть. В прошлый раз все закончилось... Не очень хорошо... - Кстати, а куда ты тогда по-настоящему пошёл? Или вся та история про мотоцикл - правда, только немного перевёрнутая? - Частично. Я тогда догнал их, чтобы получить новые указания. А до этого наблюдал за тобой. Чёрт, лучше бы я сразу сбежал. Думал, начну кору с дерева сдирать от стыда... - Оно того не стоит. Все хорошо, что хорошо кончается, правильно? Ведь я уже говорила, что прощаю тебя! - Твоё сердце явно не из чернил. - А твоё не только из бумаги и печатной краски. - В этом я как раз-таки не сомневаюсь... Оно бы не было тогда таким подлым. - Твоё сердце... Оно подводило до того, как ты попал сюда? - Не так часто... Хотя, сам виноват. После минуты молчание Мегги спросила: - У тебя есть семья? - Да. - Сажерук принялся теребить рукав, - надеюсь, ещё есть. На нём снова отразилась та необъятная тоска. - Кем ты был в «Чернильном сердце»? - Кем?... Думаю, огнеглотателем. - он немного повеселел. - Извини, неверно поставила вопрос. Ведь были названия для... Групп людей... Ну, князья например... - А-а, понял. Были конечно. Князья. Служанки. Воены. Торговцы. Разбойники. Цирюльники. Простой люд. И... - И... - Комедианты. Пёстрый народ. Никому неподвластные и никем не защищаемые. Живущие талантом жизнью кочевников. Они облачаются в самые яркие одежды, и по каждому костюму можно прочесть целую историю комедианта. Танцоры, певцы, скоморохи, трюкачи, фокусники, музыканты... Канатоходцы и метатели ножей... Жонглёры... Огнеглотатели... Одни нищие, другие чуть богаче, искусные мастера и их ученики. Самая разношерстная публика. Комедианты - это душа Ченрнильного мира. Без них там было бы ужасно скучно. И, пускай, к ним иногда относятся как к забаве или посмешищу, у них есть редкий дар среди остальных жителей этой книги - свобода. Я был комедиантом. И я очень надеюсь, что если всё-таки вернусь, продолжу им быть... - Знаешь... Я бы тоже хотела там побывать... - В Чернильном мире? Ты это... Всерьёз? - Конечно. Там, должно быть, прекрасно... И опасно тоже. - Это удивительный мир. Там каждый чувствует себя свободным. Даже в плену у злодея. Должно быть, в историях жить интересней, чем их читать... - Как сказать... Нашу историю я бы лучше почитала. - Тут я согласен! - Ты веришь предсказания? - Думаю... Ты сама знаешь. После того, что я сделал автором собственного мира. - Могу предполагать, нет? - Конечно же не верю! Будь этот... писатель властен над моей судьбой, попал бы я сюда? - нет. А Каприкорн? Баста? Твоя мать очутилась бы в книге? Почему кто-то должен останавливать моё желание вернуться домой?! - он постеснялся чрезмерного отчаяния в голосе. - Какое у тебя были первое впечатление о здешних людях? - Лучше не вспоминать. Я подумал, что оказался в том месте, куда попадают люди с виселиц... Никогда бы не подумал, что кому-то может прийти в голову поменять цвет собственных волос! - Порой и я так дума... - она не договорила, потому что на руку ей сел тот самый дрозд, что стучался сутра в окно. Она посмотрела на Сажерука. Тот выражал неподдельное удивление. - Что это? - Хотел бы я знать! - Тоже есть записка. - Откроешь? - Наверное, стоит... Ведь это не ты? - Нет. Это было бы глупо. Мегги развернула листок, и птица тут же упорхнула. Оттуда вывалился спичечный коробок. На листке была нарисована скамейка и какие-то неразборчивые линии. - Не поможешь разобрать? - Не уверен, что получится, но я точно знаю, от кого записка. Этот негодяй стащил все мои спички! Так и норовит порыться в моем рюкзаке... - в его словах не послышалось ни капельки возмущения. - Это ведь скамейка? - Думаю, да. А вот полоски... Может, лучи солнца? - Точно! Да, это солнце. Пока оно ещё не так высоко... - Выходит, у нас есть ещё немного времени. А Фарид шустрый. Уже в поклонники подался. Интересно, он думал, я ещё буду спать? - Наверное, он вообще не думал. - Мегги почувствовала горячий румянец на щеках. - Он сказал, что останется с тобой? - Да. Но теперь я не уверен в этом. Кто знает, может он передумает?... Может кто-то ему более небезразличен, чем Гвин? - Сажерук подмигнул девочке, от чего она вконец раскраснелась. - Куда вы пойдёте дальше? - Не знаю. Подальше отсюда. Возможно повезёт встретить ещё одного чтеца. Я думал, только твой отец способен вытворять со словами подобные вещи, но это, как видишь, не столь редкий дар. - А если ты не найдёшь никого? Будешь искать ещё девять лет? - Не знаю... Может быть. Куда больше я боюсь смириться с тем, что пути назад нет, чем искать дальше. - Книга. Она ведь у тебя? - Да. Юноша украл её. - Сажерук бережно достал из рюкзака «Чернильное сердце». - Я была уверенна, что это ты. - Он меня просто опередил. - жонглёр не выпускал произведения из рук, - Мегги... Эта книга... Она нужна тебе? - Ясное дело, тебе она куда нужнее. Только... Можно заглянуть в неё? Последний раз? - Чего ты спрашиваешь? Мегги несколько минут листала страницы. Ей нравилась эта книга. Она видела имена Басты, Каприкорна, Сажерука. Гвина на букве «К». Фенолио не зря гордился своей «писаниной». - Спасибо... - Мегги аккуратно закрыла книгу и отдала Сажеруку. - Я понимаю, почему ты скучаешь... - Приятно слышать. Впрочем, знаешь... Как бы мне здесь не было плохо... Этот мир изменил меня. Может, даже к лучшему. Вся эта история с Каприкорном в какой-то мере поучительна. Они сожгли книги, а вскоре сами «сгорели». - «Там, где горят книги, скоро будут гореть и люди» - Генрих Гейне... - В моем мире, кажется, все наоборот. - Меня тоже изменило это приключение. И Мо. И Элинор. И Резу... Всех нас. Неудивительно. - Но история ещё не закончена, не находишь? - Определённо. Что же ждёт нас в продолжении?... - Будем надеятся, счастливая концовка. Не в родном, так хоть в этом мире... - Я думаю, ты найдёшь нужного чтеца... - Мегги опустила взгляд. - Ты чего? Все нормально. Я не держу на вас с отцом обиды, если ты об этом. Если уж Волшебный Язык так твёрдо уверен, что ничего не выйдет, наверное, не стоит вынуждать. Кто знает... - он вздохнул, - может, наши дорожки ещё пересекутся. - Спасибо тебе. Ты меня тоже изменил. А ещё... То представление было прекрасным. Не смотря ни на что. Твой огонь любое сердце растопит. - Не ожидал таких комплиментов от тебя. Спасибо! - он поклонился как той ночью, когда жонглировал для Мегги. - Солнце почти встало... - Точно... - он помолчал, - Наверное, это звучит, как прощание? - Полагаю, да... - девочка была рада, что на лице её друга появилась та непонятная улыбка. То ли снисходительная, то ли грустная, то ли надменная... Она поняла, что будет скучать по ней. - Ну, раз так... Стоит мне в последний раз отблагодарит тебя, - он вынул из кармана длинное белое перо с измумрудным наконечником и мелкими красными пятнышками, - из тебя выйдет куда лучший сочинитель, чем из старика-писаки! - Ты... Стой... Правда? Откуда... Откуда ты знаешь? Погоди... Где ты взял его? - Нашёл в деревне. Должно быть, осталось после какого-то читательского обряда. - Спасибо... Это очень красивое перо... - Надеюсь, тебе пригодится. Только не придумывай слишком злых персонажей... А то ещё вычитает кто-нибудь, а потом разбирайся с ними... - Обещаю. - Что ж... Похоже, скоро тебе на встречу? Пожалуйста, передай мальчику, что если он изменил своё решение, пусть меня известит... Спасибо, что ты пришла. И за все тоже спасибо... - наверное, он ждал, что девочка тоже скажет что-то, но Мегги молчала, и он стал медленно поворачиваться. Зря. Неожиданно донёсся оклик. - Ответьте, пожалуйста, господин Сажерук! - она весело улыбнулась, - можно ли обнять Вас на прощание? - Полагаю, да. Но только если это был последний раз, когда ты назвала меня на «Вы». В следующий же миг Сажерук почувствовал руки за спиной. Было приятно обнимать Мегги с чистой душой. Солнце своими золотыми лучами окутало их тёплым светом. Так они стояли минуту, а потом развели руки и посмотрели друг другу в глаза. Оказывается, девочка плакала. Последнюю слезу она вытерла рукой. - Быть может, ты прав, и мы ещё встретимся. До свидания, Сажерук! Ты очень хороший друг! - До свидания, Мегги. Хороших тебе книг! Девочка широко заулыбалась этим словам. Сажерук тоже улыбался и, пока отходил, махал ей рукой. А потом скрылся за поворотом, незаметно и таинственно, будто его и не было. Наверное, огнеглотатель тоже не любил прощаний. Солнце окунуло скамейку в золото, а в стороне послышались шаги. Пора. И Мегги побежала на встречу с человеком, при виде которого её сердце начинало биться сильнее...