Одеяло для патриция

      «Как я до этого дошел»? — мысленно спросил самого себя Ваймс, рассеянно разглядывая высокий, расчерченный сетью трещин потолок.       Хозяину комнаты не мешало бы сделать ремонт. Ему вообще много чего не мешало бы сделать, чтобы его логово перестало походить на выстывший склеп, вот только о собственном комфорте этот человек заботился, кажется, в самую последнюю очередь.       Разгоряченное тело постепенно остывало и Ваймс почувствовал голыми плечами пронзительно холодный сквозняк.       Когда они только ввалились в спальню, было не до разглядывания интерьера, тем более что Ваймс уже успел в свое время сполна налюбоваться отвратительными зелеными обоями. Сейчас же, когда страшный тиран Анк-Морпорка спал, у Ваймса появилась возможность вернуться к адекватному восприятию реальности и обдумать все случившееся.       Первым открытием стало то, что Ветинари действительно спит. И даже не вверх ногами, зацепившись за потолочную балку, как это любят делать вампиры, а вполне обычно. Он при этом еще и дышал, и во сне его лицо было непривычно расслабленным и спокойным.       Не успел Ваймс как следует проанализировать все эти открытия, как воцарившуюся между ними хрупкую гармонию прервал холод, цепко укусивший Ваймса за торчащие из-под тонкой простыни голые участки тела. Ваймс попытался укутаться плотнее, но это не то, чтобы сильно помогло. Патрицианскую спальню отчаянно продувало, а еще здесь было одновременно сыро и как-то душно.       Не то, чтобы Ваймс был особо избалован роскошными условиями быта, его холостяцкая берлога тоже являла собою не самое приглядное зрелище, но даже там, черт возьми, было куда уютнее. И поздней осенью он укрывался одеялом и топил печь. Здесь же из источников тепла была разве что свечка на прикроватном столике, которую он едва не скинул полчаса назад.       Ваймс мог спокойно терпеть холод, голод и прочие неудобства, если в этом была необходимость, но когда ее не было, предпочитал все же жить в каком-никаком комфорте. Именно поэтому он аккуратно, изо всех сил стараясь не разбудить Ветинари, выскользнул из постели и принялся ощупью одеваться. Белье и штаны он отыскал, а вот нащупанная в потемках рубашка, при надевании оказавшаяся слишком длинной и узкой, явно принадлежала патрицию. Один из носков тоже ощущался каким-то непривычно недырявым. Ну да ладно, переодеться он успеет утром.       Одевшись, Ваймс, стараясь двигаться как можно тише, двинулся к стенному шкафу.       В первой секции висели пальто и костюмы и стояли в нижнем отделении ботинки. Во второй на полках тоже лежали какие-то вещи. Чтобы обследовать верхнюю секцию, Ваймсу пришлось привстать на цыпочки. Картонная коробка, лампа… ага, вот! Наконец нащупав искомое, Ваймс потянул его на себя и вытащил на свет ватное одеяло. Тонкое и даже на ощупь ощущавшееся старым, оно, тем не менее, было все же чуть более весомой защитой от промозглой ноябрьской сырости.       Аккуратно закрыв шкаф, Ваймс вернулся к постели и накрыл все так же на удивление мирно спящего патриция, после чего, вздохнув, сам нырнул под одеяло.       Хотя, «нырнул» — слишком громко сказано, учитывая его размеры, скорее уж «ножки помочил». И сама койка, и все постельное белье были рассчитаны на одного человека (при чем на очень тощего). В порыве страсти такая мелочь не то чтобы сильно мешала процессу, но вот чтобы кое-как разместиться для сна, при этом еще и не разбудив патриция, пришлось повозиться. Благо, тот лежал на диво компактно.       Устроившись со всеми возможными удобствами, Ваймс притиснул Ветинари к себе поближе. Чтобы сохранить побольше тепла, конечно же.       «Если завтра с утра меня не кинут в яму со скорпионами, — подумал Ваймс, уже засыпая, — то надо будет настоять на том, чтобы патриций разжился парочкой пуховых одеял. И кровать, желательно бы, побольше…»       Под размеренное сопение наконец заснувшего Ваймса, лорд Ветинари позволил себе едва уловимую улыбку, потонувшую в темноте спальни.