Жестокость

Это был обыкновенный выходной, в который мы решили погулять. И тогда он перестал быть обыкновенным. Я давно хотел пригласить свою девушку к себе. Ещё раз. Она уже была у меня несколько раз, и она была девственницей. Да уж, наши посиживания особо плодов не приносили. Как итог — терпение натягивалось как струна и было готово уже-таки лопнуть, но я люблю её, и она любит меня, просто бояться. Её так воспитали — только после брака. Но… мы оба не хотим брака, а потому выходит замкнутый круг. В такие рандеву мы осыпали друг друга поцелуями и ласками, пока я не опускался «ниже» и она не просила прекратить, что я порядочно делаю. Думаю, другой уже давно психанул бы и ушел, но я терплю уже несколько лет. И я уверен, что мне не наставляют рога… скажем так — она слишком стеснительна и ненавидит других парней чтобы завести с кем-то отношения крепче наших. И вот опять мы идем ко мне. Под дождем. Весна все-таки, учебный семестр заканчивается, она уедет к себе, а я останусь в городе на 2 месяца до начала следующего курса, а потому грех было не использовать выдавшуюся возможность. Я передал ей свою куртку, но дождь один фиг вымочил нас до нитки. Я притащил полотенца и переоделся, повесив белье и куртку, она же. Сняла всё мокрое оставшись в трусиках и футболке. Что-что, но подобный вид заводит куда больше, чем простая нагота, когда видны ножки их линия и футболка скрывает остальное создавая загадочный эффект. И вроде как всё скрыто, но и в тоже время открыто и доступно. Если бы не знание, что там трусики думаю этот эффект бы достиг пика. Мы несколько часов смотрели телик. Ну, как смотрели, я всё время лез с поцелуями, а она отвечала, конечно все-таки кино мы тоже смотрели. По телику шло неплохое кино, какое я сейчас конечно уже не вспомню. В девять или около того позвонила её мама, она благополучно наврала, что погуляла и уже в общаге. Она всегда ей врет, бояться реакции «хорошие девочки не остаются на ночь у мальчиков до замужества» и конечно же она переняла эту традицию на подсознании, а потому и не дает — воспитание, но проблема в том, что она хочет этого. Не говорит, но хочет. А как тут не хотеть 20-летняя девушка с таким же сроком воздержания без единой мастурбации, тут уж не знаю верить или нет. Она сама меня поцеловала, что редкость, я ответил, а после повалил. Кино как раз кончилось и ничего уже не отвлекает. Одежды считай не было, а потому я ласкал её как хотел. Но лифчик был, причем спортивный. Раздевание всегда давалось тяжело, она загоняется по внешке и ненавидит своё тело. Да, это диагноз и надо бы сходит к психиатру (молчу про замашки анорексии и булимии), но я понимаю, что теребить её толку нет. — Погоди, стой, не надо, — она сопротивлялась скорее для себя. — Спокойно, я тоже избавлюсь от верха, — избавившись от её футболки и лифчика оголив её милую средних размеров грудь я также снял рубашку. Что могу отметить, так это её ореолы груди. Они были большущими, не знаю распространенное ли это явление у другой моей знакомой так не было. Я сразу обнял её, для себя и её. Не знаю почему, но я любил подобные обнимашки, когда чувствуешь партнера всем тело и обнимаешь крепко-крепко. К сожалению, она меня также не обнимала. Меня это бесило, я хотел взаимности. И черт она меня любит, но на такое проявление просто не способна. И все равно, бесит. После я стал её целовать. Руки ласкали грудь, а вместе с тем поцелуи перешли ниже, на шею, а после и на грудь. Попытался оставить пару засосов, но слабо, у неё выходят натуральные синяки, а у меня просто покраснения. Ну ничего когда-нибудь научусь. Я решил не упускать момент её удовольствия, глаза были закрыты, а губы поджаты и полез рукой вниз. Там уже было мокро, что-что, а намокала она быстро всегда. Я нащупал её половые губы и смочил её соками указательный палец. После нащупал клитор и стал нежно его ласкать, приводя в экстаз. Сам я уже не хило возбудился и понимал, что нужно отпустить шею и грудь и занять её рот, чтобы она не могла попросить прекратить, ведь я всегда сдерживался, когда она просила. И я жадно её целовал, пока мои руки, а точнее указательный палец также жадно, но нежно ласкал её клитор. Не знаю сколько это продолжалось, но губы уже болели от её укусов, она всегда кусалась, а когда ей хорошо даже сильнее. Она также молчала, а потому я решился на наглость. Приподнял её на подушку, а сам сполз вниз к её ногам и стянул с неё трусики. — Нет, стой! — она была против, но я ничего не сказал и лишь продолжал. Я стал делать ей куннилингус лаская её клитор свои горячим языком. Вкус был терпкий, но неприятный. Он мне нравился. Её вкус. И в тот момент, когда я запустил язык непосредственно в её влагалище она сжала ноги и застонав попросила остановиться. Это был первый раз. Первый серьезный раз. Я его проигнорировал и продолжил, а в ответ услышал стон. Томный стон. Теперь я не хотел останавливаться, она тянула меня за волосы и сжимала ноги постанывая. — Хватит, мне больно! — после этого я прекратил и посмотрел на неё. Сомневаюсь, что было больно. — Это всего лишь оральная ласка. — Я не хочу этого, хватит. — Успокойся, ничего такого в этом нет, — она разозлилась и обиделась, наверное, даже. — Делай, что хочешь, — после этих слов она отвернулась. А я… разозлился. Было темно, а потому она не заметила, как я расстегнул ширинку и приспустил штаны с трусами. Она не сопротивлялась, когда я раздвинул её ноги приподнял бедра, но, когда я приставил член к её влагалищу и ввел головку она встрепенулась, но было поздно. — Чт… Стой, подожди, не делай этого! — я прикрыл ей рот своей рукой, а вместе с тем вогнал в неё член. Раздалось мычание, громкое. Чёрт, я сделал это. Внутри неё было жарко, влажно и туго. Она укусила меня, но я легко терпел, столько душевно боли до этого, что физическая сейчас ничто. Сам же в ответ стал медленно двигаться, я знал это будет больно и мстил в ответ за её укус. Но внезапно укус прекратился, а на её глазах появились слезы. Мне было и жалко, и злобно одновременно, но злобно было больше, а потому я слезал эти слезы с её глаз и убрал руку. Понял, что не закричит более. Сам же продолжал двигаться. Я наклонился к её уху. — Теперь тебя никто не возьмет в жены, а мать узнав об этом назовет худшей дочерью, а потому с сегодняшнего дня ты моя и будешь делать всё, что я захочу ведь больше тебя никто не полюбит. В ответ она лишь стонала и плакала, я же насиловал её со всем остервенением. Вгоняя член до упора и держа её за горло, в какой-то момент я уже стал её душить, она пыталась выбиться из моей хватки своими кулачками, но бесполезно. Меня это только это заводило и как итог я кончил. Глубоко в неё. — Как ты мог… — прошептала она и заплакала. Свернулась калачиком и зарыдала по полной. Меня это не устраивало. Я взял её за руку и стащил с кровати как тряпичную куклу. — Пошли! — крикнул я. Она послушно еле встала. И я отвел её в ванную комнату, завел в душ. Она не могла стоять и упала на колени. — Почисти его, — мой член был весь в её соках, крови и сперме. Мне показалось, что не вышло и она не разбита, не станет исполнять приказ, но… она послушно раскрыла рот и стала пытаться его чистить. Выходило не умело, но это была победа в любом случае. Она никому не расскажет. Она сломлена. Она моя игрушка и только моя. Я её никогда не брошу.