Забить на канон!

Когда волнения в зале улеглись, и прощённый Бильбо занял своё место в рядах гномов, а Торин вернулся на трон, на середину зала выскочил Ори. Выглядел он весьма смущённым и заговорить решился далеко не сразу. Торину пришлось даже прикрикнуть на фольклориста, прежде, чем тот сумел выдавить из себя первые слова. - Я, конечно, виноват, но я же не знал… Вот если бы знал, тогда сразу бы сказал… а так – откуда же? - Ори, в чём дело? – нахмурился король. – Ты тоже что-то украл? - Да, - опустил голову исполнитель народных песен. – Похоже, что его и украл… - Да кого – его? – потерял терпение Торин. – Говори уже! - Молот, - еле слышно, и уже начиная всхлипывать от ужаса, прошептал Ори. - Что?! Махал всемогущий, да зачем он тебе понадобился? –растерялся Дубощит. – Рассказывай уже!!! И всё же королю пришлось даже хорошенько встряхнуть молодого гнома, прежде чем он добился от него мало-мальски связного рассказа. Ори поведал изумлённым гномам и гостям Эребора бесподобную историю. Оказывается, творческая натура юного собирателя фольклора не желала ограничиваться записыванием и исполнением чужих песен. Ори задумал сочинить собственную песнь о беспримерном походе освободителей Эребора. О, совсем небольшую – строф так на двести пятьдесят, не больше. Он хорошенько обдумал фабулу, расцветил подробности… И пусть Фили так не смотрит! Никаких непристойностей не будет! Ну, или почти никаких… Ну вот, значит, как только они вошли в Эребор, и настало время приступить непосредственно к сложению виршей, вдохновение вдруг покинуло Ори. Излишне говорить, какие муки испытывал многострадальный пиит, бродя в первый день по галереям Эребора… - Ори, - тихо прервал сказителя Торин, - ты ещё долго собираешься мне голову морочить? Если сейчас же не перейдёшь к сути… - Так я же как раз к сути и подошёл! Бродил я, бродил, чувствую – устал. Вижу, в тупичке одном чушка какая-то здоровенная лежит. Ну, я на неё и присел. И тут попёрло! Из меня поэзия прямо фонтаном забила! Строф двадцать сразу в голове сложились, будто бы сами собой. Осенённый вдохновением Ори помчался в свою комнату, дабы увековечить гениальные строки, но, добежав и усевшись за стол, он обнаружил, что в голове всё спуталось, а вдохновение покинуло, как будто его и не было. И творческие муки вновь понесли поэта кругами по Эребору, а роковая судьба занесла его всё к той же чушке. Эксперимента ради Ори вновь сел на неё, и вновь в голове начали выстраиваться готовые рифмованные строчки. Всё стало ясно. Ори внимательно осмотрел живительный источник вдохновения и обнаружил у него массивную ручку. Ухватившись за неё, он волоком дотащил чушку до своей комнаты, и теперь сочиняет, только сидя на ней. И ему будет очень, очень жаль, если чушку, то есть, тьфу, молот у него отнимут. Выслушав эту удивительную историю, Торин молча поднялся с трона и направился к двери, Ори побежал за ним, но выйти из зала им не удалось. В дверь поспешно вошёл Глоин и доложил, что перед воротами Эребора дислоцировались практически два войска, а их предводители – некий Бард из Озёрного города и король эльфов Лихолесья Трандуил – стоят за вот этой самой дверью и буквально таки требуют аудиенции у короля Эребора. Торин спешным порядком вернулся на трон и приказал открыть дверь гостям. Кованые створки распахнулись, Бард и Трандуил в ногу шагнули в зал, столкнувшись в дверях. Нога Барда запуталась в шлейфе Трандуила, король эльфов правым рукавом зацепился за рукоять кинжала лучника, торчашего у того из ножен, укреплённых на поясе. Бард, чей опорно-двигательный аппарат был намертво парализован пышным королевским нарядом, не мог сдвинуться с места, Трандуилу было жаль рукава, и он боялся пошевелиться, пытаясь поправлять сползающую корону левой рукой. Торин с интересом наблюдал с трона за толкотнёй гостей в дверях, гномы начали делать ставки на победителя. Оглянувшись на эреборского владыку, Бильбо подбежал к дверям, осторожно снял складку рукава королевского одеяния с рукояти кинжала Барда, затем, нырнув куда-то в подол трандуилова наряда, ловко освободил ногу лучника. Через секунду он уже в почтительном поклоне жестом приглашал незадачливых гостей проследовать к королевскому трону, краем глаза ловя очередной одобрительный взгляд Торина. Дин и Эйдан с весёлым любопытством следили за этой сценой, когда рядом услышали скрип двери. Оглянувшись на звук, они увидели маленькую дверцу и Кили, настойчиво машущего из-за неё рукой. Жест был, вроде бы, приглашающим, и, переглянувшись, актёры осторожно, стараясь не шуметь, прокрались к дверце и вслед за Кили скользнули в неё. За дверью оказалась узкая винтовая лестница ведущая, как выяснилось, прямо к центральным воротам Эребора. Спустившись вниз, они увидели, что ворота открыты, а площадь перед ними до отказа заполнена вооружённым народом. У самого входа стояли Леголас и Фили и о чём-то дружески беседовали. Увидев актёров, Леголас сделал повелительный знак рукой по адресу одного из своих дружинников, и уже через полминуты эльфы подкатили к онемевшим Дину и Эйдану четыре велосипеда. - Это мои разведчики нашли в лесу недалеко от дворца, я так и подумал, что это ваши, - с улыбкой произнёс Леголас. Актёры поочерёдно горячо пожали руки наследнику Лихолесья, закатили велики в ворота и вернулись к братьям и Леголасу, который рассказывал Фили и Кили о цели похода эльфов и эсгаротцев к Эребору. - Лего, - с непривычно серьёзным лицом Кили посмотрел прямо в глаза эльфийскому принцу, - ну, ладно, у твоего отца претензии к Торину, а что здесь делает твоя дружина, не маленькая, между прочим? - Вот это и есть самое главное. Я, конечно, пытался отговорить отца от этой идиотской затеи – золото с Торина требовать, лучше бы за тот необоснованный арест извинился. Но папенька что по мозгам размазал – уже не отскребёшь. Я думаю, ладно, пусть идёт, воевать ведь всё равно с Эребором не решится, а Торин его наверняка на место поставит, - всё польза. - А как вы вообще узнали, что гномы вернулись в Эребор? – в один голос спросили Дин и Фили и, переглянувшись, рассмеялись. - Так мы Смоуга увидели, он над Лихолесьем круг дал и на Север направился. - И как только он в этой жилетке летает? Тяжело ведь, наверное, - вздохнул Кили. - В какой жилетке? – удивился Леголас. – Не было на нём, вроде бы, ничего. Обыкновенный дракон… - Ну, такая, из драгоценных камней, он её в горе сплёл со скуки, - пояснил Эйдан. – Наверное, всё-таки скинул по дороге, интересно, где?.. - Ну, вот. Папа с войском выдвинулся в Эребор, а я, конечно, с ними не пошёл. Но тут от моей разведки по летучке пришло известие, что все орки Средиземья, узнав, что Смоуга в горе нет, собираются идти на Эребор. Ну, я дружину собрал и за отцом двинул, догнал их на полдороге, но отец пока про орков ничего не знает. В общем, если что, – я с вами. - И мы – тоже! – синхронно заверили Дин и Эйдан. - Не сомневаюсь, - улыбнулся Фили. – Но надо предупредить дядю. Пошли! *** Представ перед Торином, Бард и Трандуил не замедлили предъявить свои претензии. Бард требовал золото на восстановление города и разрушенного хозяйства, Трандуил напирал на присутствие в Эреборе и эльфийского золота, якобы награбленного драконом, и настаивал на его возврате. Выслушав челобитчиков, Торин вздохнул и попросил Дори и Нори проводить их в зал для гостей, дабы подождать ответа там, мотивируя необходимостью посовещаться с соплеменниками. Ори был откомандирован развлекать гостей пением... - Ну, - обратился король к присутствующим, - что скажете? - Наглость какая! Вышвырнуть их отсюда! Да кто они такие? Вон из Эребора! – загомонили гномы, скандализованные возмутительными, хамскими и совершенно беспардонными требованиями гостей Ричард, ПиДжей и Бильбо о чём-то тихо посовещались в сторонке и подошли к королю. - Ваше величество, - начал Питер, - насколько я понимаю, налицо финансовые претензии? Торин кивнул. - Позвольте заняться урегулированием этого вопроса мне, - продолжил режиссёр. – Видите ли, у меня имеется некоторый опыт в вопросах такого свойства, и я уверен, что мне удастся отстоять интересы и достоинство Эребора в данной ситуации. - Поверьте, Ваше величество, - поддержал ПиДжея Ричард, - равных в разрешении подобных проблем господину Джексону просто нет. Более того, он уже ознакомил нас с господином Бэггинсом с аргументацией отказа прибывшим с претензиями гражданам, мы сочли её железной. Уверяю Вас, успех обеспечен. - Ну что ж, - согласился Торин. – За время похода вы проявили себя надёжными и разумными спутниками, отказываться от помощи таких людей было бы глупо. Пробуйте. Когда ПиДжей вошёл в гостевой зал, Ори допевал всего лишь третью балладу, но своеобразные тексты, льющиеся из уст эреборского менестреля, сделали своё дело - уши Барда горели огнём, а лицо Трандуила было слегка перекошено. Увидев Питера, Ори, адекватно оценив ситуацию, немедленно замолчал, игнорируя отсутствие аплодисментов, поклонился неподвижным слушателям и покинул зал. ПиДжей приступил к делу. - Ну-с, - произнёс он, подойдя к Барду, - Вы, милейший, сколько я понимаю, хотите, чтобы король Торин оказал Озёрныму городу финансовую поддержку в восстановлении хозяйства, пострадавшего от противоправных действий дракона Смоуга, так? Бард кивнул головой. - Ну что ж, желание понятное, хотя требование я справедливым счесть не могу. Скажите, а откуда стало известно о том, что гномы вернулись в Эребор? - Позавчера Смоуг прилетел к нам, в Озёрный город, и я убил его! – горделиво поведал Бард. – Его сверкающее сотнями бриллиантов, рубинов и изумрудов тело рухнуло в наше озеро и до сих пор покоится там. Идиотом надо быть, чтобы не догадаться – раз дракона больше в горе нет, значит, там уже гномы. - Забавно! Это как же Вы так позавчера убили Смоуга, уважаемый, если он вчера пролетел над всем Лихолесьем и направился на Север? – ехидно поинтересовался у коллеги по вымогательству Трандуил. – Кстати, Вы что-то путаете, никаких бриллиантов на нём не было. Смоуг как Смоуг, зелёненький такой. Сложив сверкающее тело, упавшее в озеро, и уже не сверкающего Смоуга над Лихолесьем, ПиДжей моментально догадался, в чём суть, и возликовал в душе. Дело принимало и вовсе уж выгодный для Эребора оборот. - А вот это я могу объяснить, - обрадовал он оппонентов. – Видите ли, господа, из Эребора Смоуг вылетел, будучи облачён в жилетку, сплетённую из драгоценных камней. Снять он её не мог по причине заклинившей застёжки. Вы же, уважаемый господин Бард, по своей несравненной меткости эту самую застёжку пробили стрелой, и жилетка упала в озеро. Так что на дне озера покоится примерно килограммов этак двадцать драгоценностей, а вовсе не дракон, которого, без сомнения, и видел в его обычном виде король Трандуил над Лихолесьем. Кстати, если Вы, господин Бард, выберете ночку потемнее и пару надёжных человек, то, без сомнения, сумеете достать это богатство со дна озера и пустить на благое дело восстановления экономики и прочего. - Да, конечно, - пробормотал ошарашенный таким поворотом дела лучник, - но мы бы ещё хотели получить и... - А если Вы хотите получить ещё, - хладнокровно перебил его ПиДжей, - я приму адекватные меры, то есть Озёрный город узнает, что Вы – отнюдь не победитель дракона, а, увы, самозванец. Бард согласился, что, в таком случае, двадцати килограммов драгоценностей эсгаротцам хватит за глаза, и Питер переключил своё внимание на Трандуила. - Значит, Ваше величество, Вы полагаете, что в Эреборе имеется немало эльфийских ценностей? Что ж, пусть так, хотя доказать это, как Вы понимаете, нет сейчас никакой возможности. А знаете, один из моих людей поведал мне весьма занимательную историю. Якобы однажды Вам предсказали, что Вас погубит некий блондин с голубыми глазами, и с тех пор всех с означенной внешностью, имеющих несчастье попасть в Лихолесье, ждала казнь. И что на Вашей совести немало безнаказанно загубленных жизней. И ведь наверняка были среди этих несчастных и гномы, ох, ведь были, Ваше величество, признайтесь! Ну ладно, моему парню Вы моральный ущерб оплатили, а как насчёт компенсации родственникам тех, кто сложил головы на плахе в Лихолесье?! - Что-о Вы, какой ужас, ничего подобного не было, - Трандуил трясущимися руками поправлял проклятую корону. – Вас ввели в заблуждение, уверяю... - Да, наверное, - сочувственно закивал ПиДжей головой, - видимо, так же, как и Вас относительно эльфийского золота в Эреборе. - Конечно! – обрадовался решению вопроса Трандуил. – Я уверен, что это именно так. Ну, откуда бы взяться нашему золоту в Эреборе?! Конечно, наврали. Нет никакого золота, и быть не может! - Вот и хорошо! Значит, никаких претензий больше нет? За сим я покидаю вас, господа, - и ПиДжей бодрым шагом отправился докладывать Торину о полном успехе переговоров. Бард и Трандуил одновременно облегчённо вытерли пот со лба и переглянулись. В их глазах читалась одна мысль: в Средиземье объявился шантажист высочайшего уровня... Владыка Эребора, выслушав доклад режиссёра, искренне поблагодарил его, в который раз подивившись, где это Даин нашёл столь ловких во всех отношениях агентов. Торин вновь направился к двери, собираясь, наконец, добраться до покоев Ори и посмотреть, что же этот поэт-песенник отыскал, но сзади раздался голос Фили. - Дядя, у нас проблема. - Что там ещё? – с досадой повернулся к племяннику король. - Орки! Азог собрал армию и движется на Эребор. - Их уже видно! – это кричал Кили, вместе с Леголасом вбежавший в зал. Все бросились на наружную галерею, опоясывавшую всю гору. Именно с неё Торин когда-то увидел летящего к горе взбешённого Смоуга. Выбежав на каменные плиты галереи, где уже стояли Эйдан, Дин и Ричард, Торин увидел, как ближайшую с юго-востока гору обтекает чёрная масса. Орки. Много орков. Очень много...