Фонд помощи душам магов, или "Трудна участь побеждённых"

Переводы и сноски в конце текста. Приятного прочтения :) (Эта глава вышла длиннее остальных, хотя и не планировалась… Что поделать, герои сами так решили) ***       От протеиновых батончиков Люциуса и Артура мутило три дня. Гарри сжалился и рассказал им секрет, что в подобных пищевых концентратах содержится больше сахара, чем протеинов, и мускулы волшебным образом от такой «чудо-еды» не вырастут (а иначе зачем вообще посещать тренажерный зал?). Еще он поведал им о значениях слов «реклама» и «пиар», в деле продажи залежалых товаров. Пришлось пригласить целителя. Тот назначил страдальцам строгую недельную диету, исключающую сладкое, жирное и мучное. Люциус, который втайне был сладкоежкой, страдал больше всех. По обыкновению пышущий оптимизмом Артур, обожающий всевозможные булочки и пирожки Молли, с тоской взирал на постные блюда. Жены, немного умерившие фанатский пыл, поддержали мужей и отказались от тортов, правда, исключительно тех, которые составляли второй завтрак. Тяжелее всего приходилось Драко — он, как и отец, обожал сладкое, так что Люциус смотрел волком каждый раз, как замечал сына с запретной для него самого вкусняшкой в руках. На срочное совещание глав семейств были вызваны Лонгботтом и Грейнджер. Невилла пригласили как живой пример того, что могут сотворить с пухлым подростком правильно подобранный рацион из мясной и растительной пищи и упорные тренировки. Высокий и похорошевший еще с шестого курса, внук Августы куда больше соответствовал фотографиям в тайном гардеробе миссис Малфой, чем любой из жителей и гостей мэнора. Гермиона явилась в качестве консультанта маггловских практик. От нее же жены незадачливых поедателей батончиков и услышали волшебное сокращение ЗОЖ. — Только свежее и натуральное! — напутствовала мисс Грейнджер. — Например, овощи с огорода Луны. — Могу прислать вам из Хогвартса саженцы магических растений для теплицы, — предложил Невилл, — некоторые добавки на их основе положительно влияют на метаболизм. Мистер Снейп подскажет рецепт. Северус неожиданно для себя обнаружил редкий талант у близнецов Уизли, а также у любопытных Джинни и Драко, часто присутствующих на экспериментах в лаборатории. Малфой-младший, который никак не мог решить, чем бы заняться в жизни, с головой нырнул в зельеварение. Пока отцы страдали от несварения желудка, дети — со спорами, ссорами и взаимными оскорблениями — вместе корпели над котлом, пытаясь приготовить чудодейственное лекарство. Снейп с портрета раздавал указания и, пользуясь тем, что он больше не учитель, позволял себе критиковать всю шайку самыми бранными словами из своего богатого лексикона. Белла посмеивалась, записывая в блокнот рецепт и делая пометки для будущей статьи. Лонгботтома пригласили заглянуть в лабораторию, но он, ссылаясь на срочные стажерские дела в теплице мадам Спраут, поспешно отмазался от счастья лицезреть своего бывшего профессора. Которого до сих пор побаивался — даже нарисованного на волшебном холсте. Рядом с Беллатрисой на диванчике пристроился Антонин, отважно вызвавшийся выступить в качестве подопытного кролика для тестирования конечного результата зелья. Чтобы достоверно оценить эффективность, он уминал уже седьмой пирожок, которые Молли приготовила просто по привычке. Выбрасывать еду было верхом неприличия в семье Уизли, так что её пожертвовали Долохову. Нарцисса же, оккупировав кухню вместе с Луной и надев поверх роскошного платья фартук, принялась учиться выжимать морковный сок и варить крапивное пюре. Благо недостатка крапивы в окрестностях не наблюдалось. Люциуса, сунувшего свой нос в погреб, она еще и отхлестала жгучим букетом, пообещав, что при первом же нарушении режима подаст крапиву на ужин сырой. — А я тебе говорю, что подорожник отлично впишется в рецептуру, — заявила Джинни, воспользовавшись отсутствием Снейпа, которого срочно вызвала МакГонагалл. — Это универсальное средство от ран любого типа. — Ты его ела, что ли? — хмыкнул Драко. — Хотя, чему я удивляюсь. Наверное, денег на другую еду не хватало. — Судя по твоей физиономии… — поддержал сестру один из близнецов… — Тебя вообще не кормили в детстве, — продолжил второй. — И лекарств от болей в животе не давали. — Вот и ходишь с кислой мордой. — И с несварением желудка. — Странно, что кожа не желтушная, как у Снейпа. Разговоры о еде и всеобщее сумасшествие (к которому Белла, в принципе, уже привыкла) разбудили зверский аппетит. Луна поддержала Нарциссу со свойственными ей восторгами, так что обед они пропустили, а до ужина было еще далеко. К тому же явно не стоило надеяться на что-то калорийное. Долохов, поступившись принципами ради науки, отказался делиться собственными запасами. — Пойду, проверю что на кухне, — оповестила Беллатриса враждующие стороны, — постарайтесь уж, а то вечером будем все вместе дружно скорбеть животом. *** Скорбеть не пришлось по одной простой причине: никто не притронулся к еде, кроме Рона, чья пищеварительная система могла переварить что угодно. Даже Антонин под каким-то надуманным предлогом умчался ужинать к Грейнджерам, не забыв захватить с собой пробный вариант лекарства. Оставалось удивляться, как в нем еще осталось место по соседству с фунтами пирожков. Белла, уныло потыкав в тарелке зеленое месиво, укоризненно уставилась на Молли. Она знала, что рыжая мать семейства хотела оградить хотя бы детей от строгой диеты, но Нарцисса была неумолима. Семья должна во всем друг друга поддерживать — и в радости, и в печали. И в голодовке. Стоило ли удивляться, что, отправившись на ночной дожор в святая святых, Белла столкнулась с Джинни, Драко, Роном и близнецами. Те, в отличие от неё, недоедали уже третий день и выглядели особенно несчастно. — Рон, ты же вроде и так поужинал, — возмутилась Джинни, которую парни совсем не по-джентельменски подвинули в сторону от погреба. — Разве это еда? — парировал младший из братьев Уизли, и Белла, скрепя сердце, внутренне с ним согласилась. — Даже куриных ножек не дали. В Хогвартсе нас куда лучше кормили. — И не поспоришь, — признал Драко, с содроганием вспоминая деликатесы французской кухни, которые обожала матушка, в частности, запеченных улиток и лягушачьи лапки. — Тут есть мясо? — рассвирепела голодная Беллатриса, которая предпочитала дискутировать, будучи сытой и довольной. Завязалась небольшая потасовка гендерной направленности. Джинни и Беллатриса, объединив усилия и вооружившись поварешками, пытались отогнать обнаглевших парней с насиженного места у крышки погреба. Учитывая, что те готовить не умели, женская сторона считала себя вправе претендовать на премиальный допуск к продуктам. Тот факт, что Нарцисса тщательно заколдовала люк, не приблизил ни одного из страждущих к долгожданному кладу. — Можно поискать еду у Лавгудов, — в отчаянии предложила Джинни. — Маман закрыла аппарацию и каминную сеть на ночь, — уныло напомнил младший Малфой, — у неё пунктик после лордовских времён. — Тогда придется расколдовывать замок, — заявила Беллатриса, сдунула с лица непослушный локон и гордо уселась на крышке люка, — но у меня нет палочки. — Палочку никто с собой не захватил, — признался Фред. Или Джордж. Рядом с Драко, высунув длинный язык, прохаживалась пополневшая Хельга, которой не было дела до страданий людей: мусора в мэноре, учитывая количество жителей, было немерено. А домовики теперь трудились исключительно на благо музея. Хотя не стоило исключать и возможности, что возлюбленная Арнольда опять беременна. — Может, сделаем жаркое из пушистика? — плотоядно облизнулся Рон, на которого тут же накинулась с кулаками сестра. Драко польщенно улыбнулся девушке, но Хельгу на всякий случай спрятал в карман пижамы. — Кто-нибудь может сбегать в комнату за палочкой, — предложила очевидное Беллатриса, обращаясь, главным образом, к близнецам. — Ну или какую-нибудь долоховскую отмычку принести. Он мастер вскрывать потайные места. Фред и Джордж переглянулись, телепатически обсуждая, можно ли доверить охрану продуктового хранилища бывшей Пожирательнице. Победили заурчавшие животы, и, синхронно кивнув, братья умчались искать подсобные инструменты. Ничто не предвещало беды, но, как оказалось, мини-война не осталась тайной. Бессонница, спровоцированная стрессом, уже несколько дней являлась постоянной спутницей Люциуса. И даже учитывая тот факт, что спальня четы Малфоев находилась в противоположном от кухни крыле поместья, подозрительный шум не остался им незамеченным. — Цисси, — Люциус нежно тронул спящую жену за плечо, — просыпайся, дорогая, кажется, на нас напали! Нарцисса вскочила с кровати быстрее, чем ее муж успел сообразить, что он сказал не так. После страшного периода оккупации поместья Темным Лордом у миссис Малфой выработалась повышенная реакция самозащиты. Рефлекторно треснув Люциуса по голове припрятанной под подушкой статуэткой павлина, она охнула и кинулась приводить его в чувство. — Наверняка какие-нибудь экстремисты, — ворчала Нарцисса, легонько шлепая мужа по щекам, — а то и просто подельники этого гадкого Флетчера пришли твой музей грабить. Так и знала, что одни проблемы от него будут! От Мундунгуса или филиала музея — она не уточнила, но известие о теоретическом воровстве артефактов вернуло Люциусу сознание быстрее пощечин. — У нас нет палочек, — шепотом напомнил он, ощупывая шишку. Вазы вазами, но жизнь была все-таки куда ценнее. — Придется разбудить Молли и Артура, — вздохнула Нарцисса. Спустя пятнадцать минут по слабо освещенным коридорам огромного дома кралась очень странная процессия. Две светлые фигуры, похожие на привидения в длинных белых ночнушках. И две темные, покрупнее, вооружившиеся тем скарбом, который попался под руку. Довершали экстравагантный образ спасателей ночная маска (смешать огуречную мякоть с белой глиной и белком яйца. Желток тоже можно пустить в дело с пользой, например, помыть голову) на лице Нарциссы и объемные цветные бигуди в рыжих волосах Молли. — Главное, их не спугнуть! — шепотом заявил Артур, замирая у двери кухни, за которой ясно слышались пыхтение и возня. — Хотя странно, что выбрали именно это место, что тут воровать? — Там за картиной «Итальянский полдень» тайный проход в подвал, — просипел Люциус. — Теперь понятно, почему ты постоянно на неё любовался, — протянула Нарцисса. Третья, известная лишь узкому кругу ценителей, версия полотна кисти Брюллова изображала похорошевшую сборщицу винограда обнаженной. — А я было решила, что тебя на пухленьких потянуло. Артур ревниво подвинулся, прикрывая жену и бросая равно одобрительные и ненавистные взгляды на лучшего врага. Люциус их проигнорировал — перед его мысленным взором были вазы, артефакты и прочие прелести, не имеющие никакого отношения к женским телесам. От обсуждения картины их отвлекло чье-то бормотание, в котором мелькнуло заклинание «Аллохомора». — Они открывают проход! — заорал Люциус, не в силах больше терпеть, и храбро распахнул дверь. В ту же секунду ему в лоб прилетела поварешка, пущенная меткой рукой Беллы. — Ты уже убила нашего домового эльфа, а теперь и мужа моего добить хочешь? — возмутилась миссис Малфой, благополучно забыв, как сама двадцать минут назад огрела того статуэткой. — Ты нас раньше замучаешь до голодной смерти! — в сердцах бросила Беллатриса, готовая грызть металлическую ручку люка. — Даже я так долго никого не пытала! Молли, бросив укоризненный взгляд на сгрудившихся за спиной Беллы детей, опустила палочку и повернулась к Нарциссе. — Думаю, мы можем найти компромисс, — миролюбиво заявила она, — к тому же уже в воскресенье — день рождения нашей дорогой Гермионы. Не будем же мы пить овощной сок за ее здоровье, закусывая соевыми ростками? *** Огромный и празднично украшенный голубой глазурью «Mille-feuille» гордо красовался посреди столовой под заколдованным колпаком. Содержащий ровно тысячу тонких слоев, он куда больше походил на свадебный торт, чем на тот, что уместно дарить на двадцатилетие волшебницам. Но для Гермионы Молли хотела самого лучшего. Размер десерта также обуславливался тем, что гостей ожидалось много. В честь юбилея именинница настояла на очередном параде благотворительности в пользу несчастных и угнетенных. Готовился торжественный фуршет в парке поместья, благо капризная британская погода этим воскресеньем радовала отсутствием дождя и ветра. В саду же подготовили участок для проведения аукциона, сбор с которого должен был разойтись по многочисленным фондам помощи. Бывшим заключенным, конечно, ничего не полагалось: Министерство сочло, что те и так неплохо зарабатывают на жизнь. В общем-то, чиновники были правы: тот же Долохов в последнее время ухитрялся даже не удваивать, а утраивать собственные накопления в Гринготтсе. Барьер вокруг торта поставили специально для Люциуса. Точнее, от него. Находясь в состоянии, близком к ломке наркомана от недостатка дозы сахара за прошедшую неделю, тот нервно наворачивал круги окрест стола. — Дорогой, тебя все ждут для открытия аукциона, — недовольно поморщилась Нарцисса, вплывая в столовую. — Особенно Снейп ругается. Говорит, что влажность отрицательно влияет на качество холста и рамы. — Это к Антонину, — пробормотал Люциус, пристально разглядывая торт, — мне бы никогда не пришла в голову идея назначить Северуса лицитатором. Удивлен, что Грейнджер одобрила его кандидатуру. Хотя она одобрила и меня в качестве директора музея… — Он тоже не в восторге, — перебила Нарцисса. — Зато Белла, как помощник аукциониста, что-то больно воодушевленная. Они перешептывались целых полчаса. Это пугает меня больше, чем выдумки моллиных близнецов. — Северус — взрослый, умный человек, — Люциус пожал плечами. В обычное время он уже сидел бы в первых рядах, надеясь приобрести как можно больше редкостей для своей немаленькой коллекции. Благо многие разорившиеся семьи волшебников выставляли на торги фамильные сокровища. Но не сегодня. — В противовес твоей безумной сестренке. Это се… — Еще слово, дорогой, и поварешка станет нашим семейным оружием в борьбе против хамства, — ужасающе спокойно оповестила мужа Нарцисса. Люциус потер едва заметный след от шишки на лбу и перевел виноватый взгляд на жену. — Извини, я сам не свой на этой неделе, — покаялся он. Нарцисса проглотила вертящееся на языке замечание, что он такой далеко не неделю, и благосклонно кивнула. — Уже иду. Вступительная речь Снейпа, которому Гермиона доверила очередное маггловское изобретение — микрофон — обличала всех и каждого в алчности, чревоугодии и гордыне. Несмотря на это, гости аукциона разразились аплодисментами, а кое-кто даже попросил автограф. Снейп скептически выгнул бровь, поражаясь глупости просьбы, но, пошептавшись с подоспевшей Беллой, благосклонно разрешил толкнуть с лотка экземпляр одной из исправленных работ бывших учеников. Естественно, Белла выбрала эссе Гарри Поттера, которое присутствующий на торгах герой со стоном узнал даже из последних рядов. Борьба продолжалась минут пятнадцать, пока, к вящему ужасу Гарри, эссе не перекочевало в руки тетушки Мюриэль. Кажется, до сих пор он надеялся, что её вступление в клуб престарелых поклонниц было неудачной шуткой. Джинни, сидевшая рядом, сочувственно сжала его руку, заслужив ревнивый взгляд Драко. Как по соседству с ней очутился сам Малфой, оставалось тайной за семью печатями. Еще сорок минут ушли на продажу всяких побрякушек, некоторых товаров магазина «Умники Уизли» и дополнительной парочки работ авторства Гарри Поттера. Последние полным составом отправились в коллекцию тетушки Мюриэль. Никто не решился соревноваться с энергичной дамой после того, как она виртуозно унизила одного из самых дерзких оппонентов. Старушка знала больше тайн о благородных семьях Британии, чем Батильда Бэгшот и Рита Скитер вместе взятые. Люциус под шиканье соседей вертелся на своем стуле, пытаясь разглядеть сквозь заросли живой изгороди, не подали ли уже на фуршет торт. Не все гости участвовали в аукционе, и он опасался, что самое вкусное переварят желудки пришедших поесть на халяву. Это было глупо, ведь торт был подарком для присутствующей на аукционе именинницы, но пересилить иррациональное волнение Малфой-старший не мог. Когда Белла объявила перерыв, он и Артур первыми вскочили со своих мест и, совсем не благородно расталкивая толпу, помчались под тенты буфета. Проигнорировав entrée и схватив первый попавшийся эклер, Люциус хищно принялся высматривать шедевр моллиного кулинарного искусства, появление которого должно было стать апогеем праздника. Рядом с ним Артур, тщательно смакуя, жевал мясные рулетики с сыром. Люциус мог поклясться, что видел дорожки счастливых слез на щеках верного врага, но даже не стал комментировать, подозревая, что сам выглядит не лучше. Стыдливо отвернувшись, он наткнулся взглядом на стоящую поблизости француженку — мать Флер Уизли. Застывшая с бокалом белого сухого, та смотрела на мужчин с выражением глубокого потрясения. Люциус прекратил жевать, толкнув Артура под ребра. Тот поперхнулся, заметив миссис Делакур, но так и не решился заговорить со сватьей. Судя по напряженному виду, в рыжей голове шли глубокие мыслительные процессы. — Же не манж па сис жур! — наконец выдал он на ломаном французском, припомнив, что прочитал это в одной из книг, которые Молли презентовала ему для повышения интеллекта. Люциус от неожиданности проглотил недожеванный эклер и нервно схватил с подноса второй. — Je vois cela, — покачала головой француженка, отмирая. — Pardonnez-moi, messieurs, j’ai quelques mots à dire à Molly. — Не обязательно было всех толкать, — миролюбиво заметила подошедшая Гермиона, со смешком провожая удаляющуюся леди. В голубом платье, похожем на то, которое она надевала на Святочном Балу на четвертом курсе, именинница была прелесть как хороша. Антонин сделал ей уже с десяток комплиментов, и явно счастливая этим девушка была настроена дружелюбно. — Профтите, мифф Грейнджер, — извинился Люциус с набитым ртом, сам пребывая в шоке от собственной некультурности. На этот раз тщательно прожевав остатки эклера, он вежливо улыбнулся девушке и расщедрился на комплимент. — Ваша прическа сегодня почти такая же идеальная, как у меня. Гермиона хихикнула, покачала головой и убежала, заметив машущего ей с лестницы Долохова. — Внимание, торт! — звучно возвестил Антонин, и Люциус весь напрягся. Произведение искусства медленно плыло по воздуху, удерживаемое магией домовых эльфов, и угрожающе кренилось вбок. С трудом, но Малфой-старший поборол в себе желание кинуться спасать долгожданное лакомство от неминуемого падения. Он и так достаточно опозорился перед миссис Делакур. «Mille-feuille» благополучно достиг подножия лестницы, и под вежливые аплодисменты Гермиона разом задула двадцать свечей. Улыбка на ее лице сияла ярче, чем трепещущие огоньки. Антонин не удержался и чмокнул именинницу в щеку. В толпе — к удивлению Беллатрисы и самой покрасневшей Гермионы — послышались одобрительные смешки. Люциус, который весь процесс шествия торта притворялся драматической статуей, внезапно пришел в себя, обнаружив, что стоит довольно далеко от начавшейся дележки десерта. В очередной раз расталкивая толпу гостей локтями, он упорно, хоть и медленно, двинулся в направлении лестницы. К его ужасу, достигнув, наконец, цели, он обнаружил, что от многослойного шедевра остался лишь один небольшой кусочек. Издав воинственный клич, который напугал тянущих руки «побирушек», Люциус сделал рывок к тарелке, но его пальцы сомкнулись на фарфоре в тот же момент, что и пальцы Артура. Тяжело дыша, противники уставились друг на друга. Молли беспокойно маячила на заднем фоне, предлагая попробовать песочное печенье и fondant au chocolat. — У меня есть прекрасная идея, — хитро сощурилась Белла, ужом проскальзывая между замешкавшимися от ее присутствия мужчинами. Воспользовавшись их растерянностью, она вырвала тарелку резким жестом. — Как раз закончилось время перерыва! Прошу всех вернуться на аукцион! *** Белла специально оставила самое вкусное «на десерт», так и записав в блокнотике, чтобы использовать выражение в будущей статье. Снейп безэмоциональным голосом вещал с портрета, описывая достоинства и недостатки сменяющихся лотов. Конечно, недостатков, по его мнению, было больше, но торги шли бодро, и товары покупались вполне охотно. Как гордо заметила Беллатриса, не в последнюю очередь, благодаря её очаровательной фигуре, облаченной в экстремально узкое платье. Качая бедрами, она с истинной грацией модели сновала между рядами, показывая лоты вблизи всем желающим. Желающих было много. Гарри Поттер, видимо, подкрепившись, оживился и стал принимать активное участие в процессе. Правда, оценивал он больше содержимое беллиного декольте, чем покоящийся на бархатной подушке товар. Впрочем, саму миссис Лестрейндж это вполне устраивало. Ее бывший муж, которому, в отличие от Беллы, не выпало удачи выбраться с войны живым, проявлял еще меньше интереса к жене, чем даже Волдеморт. Так что ей сейчас льстило всеобщее повышенное внимание. — А теперь гвоздь программы, — криво ухмыльнувшись, заявил Северус Снейп. — Концентрированный яд для будущего диабетика, который выбрал столь интересный способ покончить с жизнью! Стартовая цена — десять галеонов! Может, хоть это заставит вас передумать… Артур и Люциус вскочили с мест, едва на столе появился долгожданный кусочек, покрытый голубой глазурью. Окружающие замерли, даже не пытаясь вклиниться в битву титанов. — Пятнадцать! — в один голос заговорили оба, сверля глазами тарелку. — Двадцать! — В этом кусочке отравы, кроме белого яда, содержится половинка виноградины сорта «Ruby Roman», — скучающе заметил Снейп. — Вторая половинка, конечно, досталась мисс Грейнджер. К ее чести, потреблять глюкозу в таких больших количествах она не стала. — Тридцать! — Тридцать пять! — Сорок! — Откуда у тебя может быть столько денег? — взбесился Люциус, ожидавший, что получит заветный кусок куда быстрее. Если меньшую сумму за обычную еду он готов был выложить без вреда для репутации, то теперь это стало делом принципа. И ослиного упрямства. — У меня хорошо оплачиваемая работа, — с гордостью заявил Артур, который успел вырасти до начальника Отдела борьбы незаконного использования изобретений магглов. — Сорок галеонов, раз! — напомнила Белла, с трудом скрывая хохот. — Сорок пять! — гаркнул Люциус. Дойдя до ста тридцати галеонов, спорщики начали коситься в сторону Молли и Нарциссы. Те сидели молча, с вежливыми улыбками, но хорошо знающие супруг мужчины без труда прочитали в пристальных взглядах все подробности того, что их ждет после праздника. Прочие участники жадно вслушивались в диалог и с повышенным интересом ожидали развязки событий. Взгляды всех присутствующих сконцентрировались на оппонентах. — Хорошо, я уступлю тебе в этот раз, — наконец промолвил Артур в напряженной тишине. Он решил проявить благородство, достойное «светлой стороны». Кроме того, Уизли-старший (как и все прочие) уже давно понял, что любовь к сладкому у Люциуса была чуть ли не сильнее его любви к своим артефактам. Люциус победно расправил плечи, но снисходительно буркнул: «Спасибо». — Сто тридцать пять галеонов, продано! — улыбнулась Белла, отдавая Люциусу пергамент с номером лота на подпись. Дрожащими руками принимая перо и размашисто чертя свои инициалы, тот посмотрел на стол и почувствовал, что вновь превращается в каменную статую. Стол был. Тарелка была. А торта не было!!! В немом вопросе он перевел молящий взгляд на единственного, кто следил за лотом, пока гости наслаждались представлением. — Кажется, сегодня повезло парочке карликовых пушистиков, и они попробовали японский виноград, — задумчиво пояснил Снейп. — Что же, это даже к лучшему. Если они питаются мусором, то точно переварят такое количество вредного сахара. — Как?! — только и смог выдавить Люциус. — Почему ты их не остановил? — Ты видишь у рамы руки? — Снейп закатил глаза и, поздравив присутствующих с окончанием торгов, важно уплыл с портрета в кабинет директора Хогвартса. — Даже не надейся, — сообщила Белла, когда потрясенный Люциус повернулся к ней. — Ты уже подписал документы. Все претензии к вон той парочке! Драко и Джинни, чуть ли не в обнимку, спешно покидали аукцион. С Хельгой и Арнольдом, довольно мурлыкающими у них на плечах. *** «Mille-feuille» (фр) — дословно, «Тысяча листьев» — аналог пирожного/торта «Наполеон» «entrée» (фр) — закуски, антре «Же не манж па сис жур» — «Я не ем шесть дней». Правильный вариант «Je n’ai pas mangé depuis six jours» — «Я не ел шесть дней» Ну, вы знаете ;) «Je vois cela» (фр) — «Я заметила», «Я вижу». «Pardonnez-moi, messieurs, j’ai un petit mot à dire à Molly» (фр) — «Извините, господа, мне нужно переброситься с Молли парой слов» «Fondant au chocolat» (фр) — дословно «тающий из шоколада» — десерт «шоколадный фондан»