Вопреки ожиданиям

      «Задиры и хулиганы есть везде. Я знал, что мои одноклассники часто страдают от издевательств, но я никогда не мог предположить, что подобное может сломать меня и мою жизнь.       До какого-то момента все было отлично. На моё 17-летие ко мне прислали ангела, но, честно говоря, мне он ничем не помог. Его звали Зак, и он пропал из моей жизни очень резко. Он не попрощался, но сказал, что чувствует себя как-то тревожно и очень переживает за меня, тогда я не придал этому значения, а зря. Скажу сразу, мои родители были не слишком понимающими людьми, скорее все в точности наоборот. Они часто ссорились между собой, я засыпал и просыпался под их крики, временами это было почти невыносимо. Отец часто меня бил и я всегда это терпел. Я вообще никогда не дрался, и, если честно, совсем не мог постоять за себя. Я был обычным парнем, которого никто не замечает. И меня это вполне устраивало.       Как-то раз я шёл после уроков в библиотеку, чтобы сдать одну книгу. Завернув за угол, чтобы подняться на второй этаж, я столкнулся с мальчиком не из моей параллели, я вообще его никогда не видел. Парень был очень напуган и из его глаз ручьем текли слёзы. Он слишком быстро схватился за меня и навалил на себя, прижимаясь к стене спиной – я даже не успел ничего понять. Мы стояли лицом друг к другу, он был немного ниже меня и я наклонился к нему, чтобы спросить, что он такое творит и чем он так напуган. В его глазах был неподдельный ужас. Это испугало меня, и я решил не отстраняться и, тем более не думать, как мы сейчас выглядим со стороны. Возможно, у него были причины вести себя так, но в любом случае мне необходимо узнать что случилось. Но дальше он сделал то, что выбило из меня весь воздух и несколько лишило способности говорить. Он взял мое лицо ладонями и прижался своими губами к моим. Он меня поцеловал. Я не успел ничего сообразить, как услышал голос нашего главного хулигана. Он был одного со мной возраста, но это меня нисколько не спасало. Я боялся его, как огня. Конечно же, он увидел, что два парня целуются возле лестницы. Сквозь адреналиновый шум (от страха, а не от поцелуя), я услышал, как он зло и задушено прошипел: «Пидоры».       Да уж, не думал я, что мой первый поцелуй будет таким. Впрочем, поцелуем это можно было назвать с натяжкой. Этот парень не сжимал мои губы, не пытался приплести свой язык. Он просто прижимался к ним своими губами так, будто я единственное, что может спасти его от смерти, а я не отстранялся. Когда хулиганы ушли на безопасное расстояние, не рискнув затевать драку посреди школы, юноша отстранился от меня, но тут же притянул в объятья и начал скороговоркой шептать: «Спасибо, спасибо, спасибо тебе». На это я тоже не ответил. Я только чувствовал, что мои губы мокрые и солёные от его слёз. После этого я больше ни разу его не видел. Да я даже не запомнил, как он выглядел, чтобы потом найти и спросить у него, что случилось в тот день. После объятий, он сразу же скрылся за углом, а когда я пошёл за ним, то увидел лишь пустой коридор.       Я надеялся, что хулиганы не узнали меня или не запомнили… конечно же, я ошибался. Тот случай навлёк на меня внимание компании этих придурков. Когда я шёл по школе, то непременно слышал, как они в спину мне говорили, что я – тот пидор, который сосется посреди школы. Сначала были просто колкие слова, на которые я пытался никак не реагировать, но потом все они больше и больше задевали меня, а после этого стали избивать. Поначалу были только подзатыльники или лёгкие пинки. Первый раз они серьезно избили меня спустя примерно месяц. Тогда у меня отменили последние уроки, и я сразу пошёл домой, но стоило мне выйти из школы, как один из них схватил меня на ворот рубашки и потащил за школу. Там они долго били меня по лицу и в живот ногами, перед этим легко повалив на землю, будто я вовсе ничего не весил. После этого я не мог смотреть на себя в зеркало неделю, столько же я не появлялся в школе. Отец потом добавил к почти зажившим синякам новых, когда узнал о моих прогулах. Не то чтобы его волновало мое образование, просто это был хороший повод, чтобы показать, кто в этом доме «никчемный неблагодарный мальчишка».       То был первый, но не единственный раз моего избиения. Я уже много чего не помню, но в моей памяти навсегда отпечатался момент, когда главарь этой банды зажал меня в туалете и процедил сквозь зубы, что если я кому-нибудь расскажу, что они меня бьют, то мне будет только хуже. Конечно, я не раз рассказывал об избиениях директору, но он ничего не сделал. Я не понял, почему именно, но слышал, что отец главаря шайки то ли богач, который решает всё деньгами, то ли какой-то важный человек в городе, которому все сходит с рук, то ли и то и другое одновременно. В любом случае, дела это не меняло – эта сволочь оставалась безнаказанной. А когда он узнал о том, что я на него жаловался, то просто произнёс: «молись, чтобы твоя мамаша узнала тебя на опознании». Я думал, что это просто угрозы, как и все, которые были до этого. Ну не убьет же он меня, в самом деле? Но как же я ошибался, я безумно ошибался. Это была пятница, кстати, это день важен двумя событиями, первое – уже на следующий день мне должно было исполниться 18 лет, а второе – в этот день я убил себя, и моя мать нашла меня утром в мой день рождения. Такой себе подарочек, верно?       Так вот, как я уже сказал, была пятница, вечер пятницы, если быть точнее. Меня оставили после уроков из-за того, что я нагрубил учителю химии, и заставили отдирать жвачки от столов в столовой. Выходя из школы, я не почувствовал ничего пугающего, как это обычно бывает в фильмах. Я, быстро и не оглядываясь, пошел домой – в этом и была моя главная ошибка. Возможно, если бы я оглянулся, то заметил бы их и смог сбежать, но я не оглянулся и не заметил…       Главарь шайки схватил меня за волосы и повёл в лес. Я не понимал, что происходит, но очень надеялся, что они просто решили меня хорошенько припугнуть. Нет. Когда они завели меня в глушь, то главный отпустил мои волосы и брезгливо оттолкнул от себя, будто я какой-то мусор. Упав, я сразу попытался встать, но кто-то пнул меня в живот, и я скрутился от резкой, до звона в ушах, боли. Когда я открыл глаза, эти уроды докуривали сигареты, а после дернули меня за руку обнажив запястье и разом затушили свои окурки. Боль пронзила до кончиков пальцев, из глаз непроизвольно брызнули слезы. Я заорал, но мне в лицо прилетел ботинок. Из носа шла кровь – я чувствовал ее ржаво-соленый вкус на губах – а они все не переставали избивать меня. Но когда пинки резко прекратились, я почувствовал еще больший ужас, чем до этого. Сквозь пелену в глазах, я увидел, что в руках у их главаря какой-то пакетик с сероватым порошком. Я услышал, что это какой-то сильный наркотик, который должен меня обездвижить и обострить восприятие. Они гнусно смеялись, переругивались и явно были в предвкушении. Вот так вот просто они накачали меня наркотой, засыпав в нос и заставив вдохнуть. Еще до того, как порошок начал действовать они пообещали друг другу, что это обязательно должно остаться между ними («крысу» должна была постичь та же участь). Краем глаза я увидел, как эти уроды начали спускать штаны. Я попытался встать, заорать, заплакать, но у меня ничего не получалось, кроме последнего. Наркотик начал своё действие. Я очень хотел пошевелиться, но не мог двинуть руками. Тело словно мне не пренадлежало, но при этом я каждой клеткой чувствовал, как холодный ветер касается моей обнаженной кожи, было невыносимо страшно, перед глазами плыли разноцветные круги. Я почувствовал, как член одного из них проникает в меня сзади, боль была настолько сильная и острая, что терпеть это было невозможно. Я слышал, как он сдавленно матерился, что я невероятно узкий, но это не помешало ему с первых же секунд начать размашисто двигаться во мне. Другой из них начал пихать мне в рот свой надроченный член, а потом грубо взял за волосы и начал вбиваться мне в глотку. Когда тот, что был сзади, кончил внутрь, я почувствовал, что он вышел, но на замену ему сразу появился другой. Не могу сказать, сколько это продолжалось, но по ощущениям – вечность. Чувство боли притупилось, все остальные чувства тоже, я ощущал себя безвольной тряпичной куклой, мусором. После того как уроды вдоволь надо мной наиздевались, они закинули меня в машину и выбросили около моего дома. Наркотик уже начал отпускать мой разум, и я смог шатаясь дойти до дома.       Меня встретил отец. Увидев меня, он подошёл было ближе, но мои расширенные зрачки и пустой стеклянный взгляд заставили его остановиться. Он дал мне пощечину и сказал, что я вшивый наркоман. Я не особо тогда соображал, но в голове беспрестанно крутилась только одна мысль: «Я не хочу больше жить». Отец подхватил меня за шкирку и потащил в ванную, чтобы я умылся. Я решил, что умываться уже нет никакого смысла. Пока набиралась вода, я на ватных ногах с трудом дошел до раковины, опустился на колени и принялся искать лезвия отца. Взяв одно, я попытался встать, но все тело так безумно болело, что я пополз до ванны на коленях. Кое-как я залез в неё. Поднося лезвие к руке, я подумал о своей жизни. У меня было много проблем: в школе с учителями и хулиганами, дома с родителями… Но самой главной проблемой всегда была моя ориентация. В моем маленьком городе, где каждый друг друга знает, вот во что вылился дурацкий случай возле лестницы. И только Бог знает, что еще могло бы со мной случиться, если бы они узнали, что я действительно не такой как все. Впрочем, что могло быть хуже, чем то, что уже случилось? Больше ни о чём не думая я надавил на лезвие, и оно острой болью врезалось ко мне в руку, но это не сравниться с тем, что я ощутил всего несколько часов назад. Кровавые полосы тянулись вдоль запястий, я смотрел, как легкими толчками кровь покидает мое тело, окрашивая воду в алый цвет. Я смотрел, пока в глазах не потемнело, и я не начал терять сознание.       Позже меня, точнее мое тело, нашла мама и долго винила во всем случившемся отца. Они развелись, так и не узнав настоящую причину, почему я это сделал.

Ричард Тозиер»

      Ричи дописал это письмо и отдал его главному по распределению на Землю. После двух лет бессмысленного существования между раем и адом, Тозиер решил отправиться на Землю и помочь кому-нибудь никчемному человеку обрести себя. На самом деле ему было без разницы, он просто устал тухнуть в этом месте, где каждый день был как предыдущий. Ему было скучно и совершенно нечем заняться, ему не могли найти ни места, ни занятия. И в конечном итоге эта неопределенность так его доконала, что он решил отправиться на Землю, полагая, что хоть после этого сможет стать полноценным демоном (в становление ангелом верилось слабо). Не успел он отойти, чтобы сесть, как его окликнули: — Ричи, моё имя Карлос, я прочитал твоё письмо и хочу сказать, что мы даём тебе шанс отправиться на Землю и помочь человеку в его жизни, - прозвучал глухой невыразительный голос. — Правда? Я думал, это будет сложнее, — признался Тозиер. — Я не договорил, — строго произнес Карлос и продолжил. — Я подумал и решил тебя отправить к юноше по имени Эдвард Каспбрак. Он отличник, но у него такая же проблема, как у теб… — Боже, его тоже достают плохие парни? Я точно ничем не смогу ему помочь, — начал тараторить Ричи, чувствуя, как воздуха становится катастрофически мало. — С твоего позволения, Ричард, я продолжу и попрошу тебя не перебивать, а то я передумаю отправлять на Землю такого балабола, как ты, — серьезно ответил мужчина, вспоминая, как за два года он выбесил всех сотрудников, работающих в этом месте. — Проблема его заключается в том, что он не может и не хочет постоять за себя. Так что, поздравляю, ты отправляешься к нему прямо сейчас. — Что? — единственное, что успел спросить Ричи, так как в следующее мгновение оказался в комнате юноши. На кровати лежал мальчик, на вид ему было лет тринадцать, но Ричи знал, что тот отпраздновал сегодня свое семнадцатилетние. — Спишь? — тихо спросил Ричи, но тут же пожалел, что открыл рот.       Парень перед ним сонно завозился и сел на кровати. Черты его лица казались Ричи смутно знакомыми. Он заметил на себе изучающий взгляд, Ричи не был дураком и сразу понял, что парнишка напротив ждал точно не его, а ангела какого-нибудь. К таким хорошим мальчикам прилетают самые хорошие и самые белые ангелы. «К этому вообще должны были прислать какого-нибудь альбиноса», – подумал Ричи и ухмыльнулся своим мыслям. Он на ангела точно не тянул. Ещё немного помолчав, Тозиер произнёс: — Кажется, не меня ты ожидал увидеть, — он ухмыльнулся. — Меня зовут Ричи, будем знакомы, сладкий. — Какой я тебе сладкий, — рассержено ответил Эдди, но сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, добавил, — Я Эдвард Каспбрак. И тут точно какая-то ошибка, как они могли прислать тебя? Я думал, демонов шлют только хулиганам всяким, ну неформалам еще. — Ну, значит ты неформал, Эдс, ведь до хулигана тебе точно далеко, — с ухмылкой проговорил Тозиер. — Не называй меня Эдсом, козёл, — Эдди ненавидел, когда его так называли.       Каспбрак еще немного посмотрел на демона. Ричи в это время уже устроился в кресле, закинул ноги на подлокотник, будто он у себя дома. Такого нахальства Эдди никак не ожидал, но его волновало другое. Почему лицо Ричи кажется ему таким знакомым? Однако парень решил не забивать себе голову всякими ненужными размышлениями. Резко отвернувшись от Ричи, юноша постарался уснуть, ведь на свежую голову и думается лучше, но у демона на все это были свои планы. — Ты типа решил спать лечь, когда я тут у тебя в комнате сижу? — раздался голос Ричи, нарушая тишину в комнате. — Да, я решил лечь спать, потому что не хочу с тобой разговаривать. Я уверен, что это ошибка, потому что подумай сам, чему ты можешь меня научить? — повернувшись к Тозиеру лицом, ответил Эдди. — Как ублажать женщин, к примеру, у тебя, кстати, ничего такая мамочка, я бы ее тра… — не успел договорить Ричи, как в него уже полетела подушка. — Закрой свой рот, чудище, — прошипел Эдди. — Какое милое прозвище ты мне придумал, тогда я буду называть тебя… хм, — Ричи изобразил серьезное задумчивое лицо, но тут же радостно воскликнул, — Спагетти! — Боже, за что ты послал мне это, — сказал Эдвард, обращаясь к Богу. — За всё хорошее, сладкий Эдди-Спагетти, — вставая с кресла, ответил за Бога Ричи. — Знаешь, я тут подумал и решил, что просто буду тебя игнорировать, — сказал первое, что пришло в голову, рассерженный Эдди. — Так пройдет полгода, и ты исчезнешь! — Да, как тебе угодно, золотой, но пока тебя не будет дома, я буду любоваться твоей мамашей, пока она будет умолять меня трахнуть ее, — язвительно ответил Тозиер. — Да пошёл ты, идиот, — отвернувшись от Ричи, выплюнул Эдди.       Тозиер ничего не ответил, лишь улыбнулся на ответ Каспбрака. Он подумал, что Эдди слишком мило злится. Ричи начал рассматривать комнату Эдди. Ничего интересного он не увидел: шкаф, письменный стол с какой-то причудливой лампой, кровать на которой спал хозяин комнаты, кресло в котором сидел он сам. Везде была идеальная чистота. И никаких плакатов на стенах, наклеек, фотографий или рисунков. В тумбочке не было журналов с голыми телками, что показалось Ричи очень странным и немного подозрительным. Даже он со своей ориентацией имел несколько таких журналов. Заметив дневник, он хотел взять его посмотреть. Ему было любопытно, о чем такой хороший и правильный мальчик может там писать. Наверняка о том, что было на завтрак, как прошли уроки, и как заботливо мамочка поцеловала его перед сном. Ричи остановился, отдернув руку, он решил, что не будет лезть в личную жизнь Эдди. Ну, хотя бы в первый день не будет.       Утром Каспбрак как обычно встал рано, его не волновало, что сегодня выходной. А вот Ричи очень удивился такому раннему подъему, сам он по выходным спал почти до обеда. Тем временем парень, как и обещал, не обращал на Тозиера никакого внимания, будто его вообще нет в этой комнате. Тут уже у демона началась паника, он просился на Землю не для того, чтобы его просто игнорировали. Нет уж, этому не бывать! Юноша последовал за Каспбраком в ванную, что очень удивило второго. Кажется, он вчера ясно дал понять, что не намерен с демоном общаться, а слушать его советы тем более. Никто из парней не начинал разговор, но Ричи везде следовал за Эдди, а тот лишь изредка оглядывался, чтобы посмотреть идёт за ним Тозиер или нет. Но тут тишину прервала мать Каспбрака: она звала к столу. Но стоило только Эдди спуститься к ней, а Ричи увидеть Соню, как кухня сотряслась от громкого почти истерического смеха. — Я, конечно, подозревал, что твоя мама должна быть просто бомбой, ведь у нее такой сын, но чтобы НАСТОЛЬКО, — через смех проговорил Тозиер.       Эдди лишь кинул убийственный взгляд в его сторону, но этого хватило, чтобы демон заткнулся. Все же он не хотел, чтобы Эдди и вправду не обращал на него внимания все предстоящие шесть месяцев. — Ну что, у тебя ведь ангел, радость моя? — спросила Соня. — А… — Эдди посмотрел на Ричи. — Да, мам. У меня ангел, его Коди зовут, он сейчас сидит в моей комнате, чтобы не мешать нам.       На сказанные Эдди слова, Тозиер даже открыл рот и был несколько шокирован. То есть Эдди его стыдится? Или в чём причина его вранья маме, почему он не может сказать ей, что ему прислали демона? Ричи резко выдохнул, развернулся и ушёл в комнату, ему было очень обидно. Эдди удивило поведение демона. Он думал, что такие, как Ричи — пофигисты. Их не волнует, что про них говорят, а тем более их нельзя обидеть. Может ли он сказать, что обидел Ричи? Каспбрак решил пойти и спросить у него напрямую. Зайдя в комнату, он застал Ричи, сидящим на кровати лицом к окну. — Почему ты не сказал маме правду? Ты меня стыдишься? — задал вопрос Ричи. — Что? Нет, конечно, — удивленно ответил Эдди. — Просто моя мама не поймет, если узнает, что у меня каким-то боком демон, а не ангел. — И что в этом такого? — повернувшись на юношу, спросил Ричи. — Н-Ничего… — в глазах демона он заметил обиду — Извини… — неожиданно для себя, сказал Каспбрак. — Ты думаешь, я хотел быть демоном? — всё еще обижаясь, спросил Ричи. — Нет, не хотел. Я вообще никем не хотел быть. Демонами становятся только люди, наложившие на себя руки, — отворачиваясь к окну, продолжил Ричи. — Но сижу я тут с тобой только из-за того, что умер за пять минут до своего совершеннолетия. Вот так я облажался, — добавил Тозиер и затих. — Ричи… я не знал, что тебя могут так обидеть мои слова. Мне правда жаль, — сказал Эдди, подходя к кровати. — Стой… получается, если бы мой друг убил себя, то он стал бы демоном, которого отправляют на Землю? — Если ему семнадцать лет, то да, — коротко ответил Ричи.       Эдди хотел коснуться рукой до плеча Ричи. Но стоило ему опустить руку, как она легко прошла сквозь демона. Ричи, как-то почувствовав это, обернулся на Эдди с заинтересованным взглядом: — Что это ты делаешь?