Раненный Феникс

— Она… — Мира, завязывай вспоминать былое. Пошли отмечать, я так по вам соскучилась, детки мои, любимые. — Лилит прикрывает рукой альбом, который показывала Штраус новенькой. Девушка улыбается, задорно смеясь. — Ах, с тобой же мы знакомы только заочно. Я Лилит. — Волшебница протягивает руку. — Приятно познакомиться, Люси Хартфилия. — Феникс смотрит своими жёлтыми глазами в карие глаза заклинательницы, что ту аж пробивает дрожь. — Ахаха, да, взаимно. — Блондинка пожимает руку в ответ и легко кивает, выдавливая улыбку. Старшие маги гильдии пугают её, разве что только Эльза не вызывало такой жути. Внук мастера пугал, и пугал не только внешне, но и магическим потенциалом, который был безграничен. А эта девушка легко противостояла ему без тени страха на лице. — Да не боись ты. Я своя. — Рыжая обнимает аристократку за шею и утаскивает в общую кучу к друзьям. Лилит вообще мало волновали статусы и заморочки людей, для неё, любящей жизнь и приключения все были равны. — Мира я всё ещё жду тебя, мой милый чертенок. — Кричит Феникс через плечо зазывая белокурую волшебницу к общему воссоединению.       Мираджейн смотрит ещё раз на альбом, где собраны все их воспоминания и улыбается, прошло уже много лет, но Лили осталась той же Лили, безбашенной и семейной хвостатой феей.       Лилит не задерживается долго, ссылаясь на ещё кучу дел и обещает, что обязательно заглянет вечерком. Да, и что в гильдии она останется до Фантазии это точно. Гильдию она покидает под звонкий смех друзей и начинающиеся работы. Тёплое солнышко одаривает своей любовью каждое живое создание, что попадалось на пути, но все эти живые создания прятались в тени, не ценя всё то, что даёт природа. У одного из каналов Феникс запрыгивает на ограждение и раскинув руки в стороны идёт вперёд, насвистывая под нос старую надоедливую песенку. Лили улыбается, выходя на центральный парк, где прогуливаются парочки, когда-то и она гуляла тут также со своим ухажером. Птицы громко пели, кружа вокруг людей, напрашиваясь на лишнюю крошечку хлеба. Повелительница огня мягко ступает по траве, сходя с дороги. Она берёт чуть левее, уходя в глубь, где людей практически и не было. Под старым дубом на кованой лавке сидел утренний маг-задира. Светлые волосы в привычном хаосе зачёсаны к верху, а глаза прикрыты. Магические наушники с шипами гремят мощными аккордами рока, а мужчина притоптывает ногой отбивая ритм. — Так и знала, что найду тебя здесь, Лаксус. — Лилит без страха подходит к блондину и садится рядом, но не на лавочку, а на старые деревянные качели, что крепились к такому же старому мощному дубу. Сейчас её ноги спокойно достают земли, не то, что раньше. Она легко отталкивается, тревожа видавшие жизнь веревки, что скрипят под её напором.       Дреяр молчит, лишь наблюдая и едва заметно усмехается собственной шутке, которую не стал озвучивать. — Всё такой же высокомерный и пытающийся самоутвердиться? — Феникс смотрит на когда-то близкого сердцу человека и видит уже не его. Сейчас это взрослый мужчина, который давно перестал быть тем обворожительным подростком-ёжиком, который давался в руки. Сейчас это был дикий и голодный зверь, что поменял свои цели и ценности в жизни, выбрав странный и непонятной для сирены путь. — Всё такая же невыносимо-любопытная, Лилит?! — Губы блондина искажает уродливая усмешка, а широкие брови выгибаются, дополняя гримасу.       Феникс смотри недолго и недовольно цокает: — Не кривляйся. И так уже распугал всех, кого только мог. И даже не думай открывать свой рот в очередной раз без надобности. — Лилит продолжает свою тираду, когда маг молний открывает рот и набирает воздух в широкую накаченную грудь. — Лаксус, прекрати. Ты уже всем всё доказал. Хватит строить из себя не пойми кого!       Заклинательница огня недовольно сверкает глазами, не отводя их от насмешливых голубых, что сейчас нависали над ней. Да, Дреяр не поленился и встал со своего места. Мужчина во всю пользовался своими преимуществами, к примеру ростом. Мало кто мог что-то противопоставить двухметровому магу, разве что Эльфман, но маг перевоплощения слишком робок, чтобы тягаться с раздувшимся за эти годы эго младшего Дреяра. Лаксус опасно щурит глаза, продолжая корчить гримасы, но вот Феникс всё еще никак не реагирует. Она просто не боится его, не боится сильнейшего мага и, возможно, будущего мастера гильдии. А это всё раздражает ещё больше, не для такой реакции он стал тем, кем сейчас является. Эти чертовы янтарные глаза проникали куда-то глубоко в сознание, терзая старые, богом забытые, чувства и воспоминания. Лилит не реагирует ни на одну немую провокацию Лаксуса. Ему ли не знать, что на каждое его слово рыжая найдёт порядка сотни своих и всё это выльется в ненужный публичный скандал, о котором будут знать жители Магнолии, которые уже достаточно попили ему крови в подростковый период. — Если понадобиться, Лакс, я выбью всё дерьмо из тебя и твоих дружков. — Девушка видит его насквозь, как и дурацкий план, что он вынашивал в своей голове не первый год. — А силенок хватит, а, Лилит? — Маг молний издевательски улыбается, оголяя острые клыки. Громкий, даже специально повышенный, голос Дреяра отпугивает только приземлившихся птиц на ветку, но не маленькую фигурку девушки перед ним. — Можешь не сомневаться. — Она встаёт с качелей и теперь её спокойные глаза горят магией, как и татуировка. — Даже если не смогу я, смогут остальные. — И кто же? Нацу? Так он даже не в силах дойти до меня! — Громовержец нарочно громко смеётся, всё ещё пытаясь давить своими объёмами и авторитетом на старую подругу. — Ты недооцениваешь узы, Лаксус. И веру в семью. Мне тебя жаль, жаль, что ты выбрал не ту дорогу, Лаксус. — Она фыркает, склонив голову к плечу и прекрасно понимает, что ходит по тонкому льду вспыльчивого характера мага. Лилит видит, как играют желваки на волевом лице мужчины, но не закрывает свой язвительный, не уступающей в этом самому собеседнику, рот. — Прекрати, пока не стало поздно. — Жаль? Тебе? — Взревел старший волшебник, сжимая кулаки под меховой накидкой. — Да что такая как ты вообще может знать?       Лилит молча терпит поток ругани, которым одаривает её взбунтовавшийся мальчишка, иначе она его сейчас не назовет. Позади него лавочка, на которую сейчас смотрит рыжая, отвлекаясь от всех гадостей, какими щедро осыпает её драконоборец. Неровный, давно потемневший выжженный банальный рисунок. Забавно что его ещё не затёрли или вовсе не поменяли испорченную по бурной молодости магами лавочку. — Всё сказал? Я — да. — Лилит беззлобно фыркает и отворачивается от Дреяра. — Не смею больше отнимать Ваше время, Лаксус. — Феникс специально выделяет слова и подчеркивает это всё уважительным тоном, которым говорит крайне редко, и то не всегда, с советом.       Магеса создаёт излом сферу и исчезает во вспышке собственной магии, оставляя зазнавшегося мага наедине в месте, которое когда-то многое значило для обоих.       Магнолия слышала ещё пару раскатов грома и сверкающие молнии последующие несколько часов бешенства мага Хвоста Феи.       Сама же Лилит сидела в своём старом доме среди пыли и ещё одной живой души в виде старой магической рыбки-беты, чьё имя ни разу не вязалось с клыкастой мордой бойцовой рыбины. — Радуга, ну, вот мы и дома. Наконец-то сможешь поплавать в своем аквариуме, а не в водяном шаре. — Феникс удобней перехватывает старый аквариум любимой рыбы и идёт в ванную смывать слой пыли, чтобы поместить животное, надо было сказать настрадавшееся за годы путешествий, в родной домик. Радуга не терпеливо плавал в своём магическом шаре вокруг хозяйки, клацая острыми зубами. Бета хоть и выглядел устрашающе, едва был больше детской ладошки, поэтому стоило шарику лопнуть, как с небольшим бульком Радуга упал в родной аквариум с ракушками и замком, радостно, на взгляд магесы, оплывая свои владения. А красноволосую ждало тоже самое, только если рыбке все помыли за нее, Лилит ожидало одинокое махание тряпкой.       Рыжая снова заглянула в гильдию поздно вечером, когда никого уже и не было, оно и к лучшему. Многие разъехались по заданиям, даже Нацу с ребятишками, не то, чтобы её это расстроило, но у них ещё будет много времени пообщаться и вспомнить былые деньки. Разве что Драгнил теперь не прыгнет ей на спину и не запрыгнет на колени, хотя, это же Нацу от него можно ожидать всё что угодно. Лилит наваливается на сидящего в одиночестве за барной стойкой Макарова со спины, который был тих и задумчив, нежели обычно. — Здаров, дедуль, как жизнь? — Она лучезарно улыбается, старику, а тот вырвавшись из дум оборачивается, смотря на волшебницу. — Лили, внучечка… — Драматично начинает мастер Хвоста Феи, пуская театральную слезу, а следом увеличивает руку и бьёт огненную заклинательницу по макушке. Старик вскакивает на барную стойку, уперев руки в бока. — Засранка, рыжая! Сколько можно было пропадать! Хоть бы весточку прислала! Хоть раз бы появилась! Навестила!       Сирена сидела на полу, поджав одно колено к себе, и закрыв один глаза, высунула кончик языка, мило улыбаясь. — Ну прости-прости. Было как-то не до этого. — На её косматую голову снова опустилась ладонь мастера. — Я больше не буду, честно-честно. — Потирая ушибленную часть тела она звонко смеется, видя, как гнев сменяется радостью на лице родителя. — Но зато я кое-что узнала, мастер.       Лилит становится серьёзной, прекращая валять как обычно дурочку. Она знала, что есть два человека, которыми активно интересовался мастер фей. Один из них мог когда-то стать ей родственником, а второй должен был по идее давно умереть, но всё еще ходил по этому свету в поисках сущности магии. — Не могу сказать что-то очень интересное или новое, но он изучает утерянное волшебство. Мне как раз повезло стать его подопытной, но я так, не удавшийся эксперимент. — Огненная волшебница продолжала сидеть на полу, смотря снизу на мага света. — Как вы и предполагали, второй собирает, уже, наверное, собрал, тёмную гильдию. Я занесу завтра заметки, не знала когда встречусь с тобой дедуль. — Феникс снова нацепила на лицо широкую улыбку, поднимаясь и отряхивая от пыли брюки. — Хорошо, а ты… — Старик старался подобрать слова, чтобы ненароком не задеть болезненную рану после пятилетнего случая. — А, да. — Лилит прекрасно понимает о чём говорит Дреяр и продолжает улыбаться, даже не меняясь в лице. — Мы даже поговорили и даже мирно. Лаксус стал очень милым мальчиком. — Пожалуй, любой бы человек смотрящий на заклинательницу огня и не знающий её богатого бэкграунда, поверил в эту фразу, переполненную сарказмом. Но не Макаров, он легко распознал в этой фразе всё недовольство, приправленное ядом. — Крайне милым, да.       Богоизбранный маг устало качает головой, окидывая взглядом старшую магесу, последний раз он видел её перед собой, когда она стояла на рубеже подросткового максимализма и вступления во взрослую жизнь, рыжая девчонка без бога в голове, что присуще каждому в этой большой, разношёрстной семье, а теперь перед ним стояла молодая девушка наконец-то вернувшаяся из долгого приключения домой. И пусть у них не сложилось с его любимым, к сожалению испорченным, внуком, сирена всё ещё занимала отдельное место в его сердце. — Ох иди сюда, чертовка. — Макаров протягивает руки, заключая в объятия Феникс, которая устало опускает голову в небольшое плечо мастера, устало выдыхая всё то напряжение, что скопилось за долгие годы.