Принцессы не плачут: Паутина Прошлого

      Фоллы спохватились слишком поздно. Ральф запретил предпринимать что-нибудь самостоятельно. Саманте он теперь не доверял, но все же, в глубине души теплилась надежда, что волчица не предаст так просто. Где-то там, на темных задворках его души, надежда на то, что Саманта просто втиралась в доверие вампиру, давала вожаку сил и терпения.       Волчица бежала вместе с вампиром довольно долго. И если ее холодный напарник мог передвигаться очень быстро практически без энергозатрат, то у нее уходило довольно много сил. Потратив практически двое суток и все силы, чтобы добраться окольными путями до точки назначения, Саманта уже не верила своему счастью. Ее вымотала постоянная, нескончаемая дорога и какие-то покалывания по всему телу, действующие на нервы. — Макс, — девушка бросилась к оборотню, еле стоявшему на ногах, но он одним жестом ее остановил, — что такое?       Волк смотрел на нее измученными глазами. Парень был весь в грязи, в крови, одним своим видом вызывал ужас, но Саманта искренне не понимала, почему он не подпускает ее к себе. — Зачем пришла? Думаешь, умолчала о засаде и я не узнаю? — девушка пыталась сказать что-то в ответ, но Макс продолжал, — а ты молодец, Сэм, подставить всех вокруг, чтобы выйти сухой из воды. Я думал, тебе можно доверять. — Макс, я бы никогда не умолчала о засаде, — но волк не слушал, Саманта, опустив голову, вдруг спросила, — значит, теперь мы воюем по разные стороны баррикады?       Фолл молчал. Ему не хотелось верить, что она способна на такое, но факты, видео, все говорило об обратном. Волчица собрала остатки сил в кулак, подошла к отвернувшемуся от нее Максу и, положив руку ему на плечо, тихо сказала ему, что всегда будет на его стороне, даже если цена — ее собственная жизнь.       Сердце кровоточило. Ей казалось, что она чувствует, как раскаленным лезвием его нарезают на мелкие кусочки. Нестерпимой болью отзывался каждый удар, разливаясь чем-то едким, противным по груди. Саманта не понимала о какой засаде идет речь, почему вдруг ее причислили к предателям и был только один человек, способный ответить на все ее вопросы.       Она даже не сопротивлялась, когда на выходе ей заломали руки. Молча шла туда, куда ее толкали. Погруженная в свои мысли, не заметила, как ее приковали, а спустя время напротив появился Макс в таком же незавидном положении. — Если у них было запечатление, — мужчина в очках и халате бродил между двумя установками, к которым приковали оборотней, — они почувствую боль, причиненную партнеру.       Все мышцы Саманты резко сократились. По телу бежал ток. Девушка закричала, зажмурившись. Макс списал мимолетное ощущение удара током на самовнушение. Ведь волчицу били на его глазах. Следующий разряд оказался сильнее, и Фоллу стоило приложить усилие, чтобы не дать стону сорваться с губ. И это означало лишь одно: пытающий их ученый прав, а значит, Саманте в несколько десятков раз больнее.       Волк закрыл глаза. Ее крик резанул по уху, а по телу Фолла пробежал заряд, достаточно ощутимый, заставивший его поморщиться. Макс с силой рванулся, но браслеты, сжимающие запястья, лишь сильнее их сдавили. Будто под действием сильного магнита, он держался в этой установке. И каждая его попытка освободиться приводила лишь к большему закреплению.       Мужчина делал в блокноте какие-то пометки. С громким смехом, он ввел сложную комбинацию цифр и букв, образовывающих необходимый код, все замки были открыты и девушка упала на пол. Волчица не шевелилась. Казалось, что и признаки жизни отсутствуют, но двое рослых парней встряхнули ее, приводя в чувства. Саманта подняла на них взгляд, а после виновато посмотрела на Макса.       Когда в комнату вошел уже знакомый Фоллу главарь, девушка отвернулась от оборотня. Макс наблюдал за тем, как он протягивает ей стопку бумаг, волчица кивает, слегка склонив голову. Разговор шел настолько тихо, что было не разобрать, но и без того было понятно, что трясина прошлого затянула Саманту обратно. И на этот раз волчица и не думала сопротивляться. Лишь покорно приняла то, от чего бежала столько лет. То, к чему неизменно возвращалась.       Девушка кивнула в сторону оборотня и ее собеседник лишь махнул рукой в сторону ученого, который безмолвно отпустил Макса. — Сэм, что происходит? — парень грубо развернул ее к себе, абсолютно не понимая происходящего, — ты мне объяснишь. — Уходи, — она смотрела ему прямо в глаза, — так будет лучше. — Кому? — Макс крепко держал ее за плечи, не отводил взгляда от глаз, что поразили в самое сердце, парень повышал голос, тряся ее за плечи, — кому?       Он услышал едва различимое «всем», а после ее увели. Она уходила, не оглядываясь. И пока оборотень переваривал произошедшее, девушка морально готовила себя к новому витку своей жизни. Более жесткому. Более кровавому. Теперь ей предстояло навсегда погрязнуть в этом мире, без шансов на спасение.       Перед ней поставили коробку с новым оружием, формой. Все блестело, было впору. Но страшное осознание для чего она, не давало возможностью насладиться своим внешним видом. Ее заверили, что ей не придется больше убивать просто так, но от этого не легче. Теперь в глазах самого близкого человека она предатель. С заглавной буквы.       Слова Ворона, главаря этой злосчастной банды, звучали как установка. Саманта не знала и не хотела знать, как и зачем Итан Вуд вышел на них и почему именно ей предоставили такую честь, сопровождать князя и помогать ему в осуществлении его планов. Каких? Волчица не знала. Она лишь согласно кивала в ответ на все слова и инструкции мужчины, давясь слезами.       Максу великодушно дали две минуты на то, чтобы скрыться и навсегда забыть сюда дорогу и, самое главное, рыжую волчицу. Оборотень брел переулками, пытаясь смириться с мыслью о том, что девушка так просто исчезнет из его жизни. Он не знал предательство это с ее стороны или, наоборот, отважный поступок, демонстрация верности.       Из головы не шли слова ученого о запечатлении. Если так, то их связь будет крепнуть с каждым днем и однажды ему придется на собственной шкуре ощущать всю ту же боль, что чувствует Саманта. Так же, как и ей. А это означало, что стравить их между собой, будет самым простым, но в то же время самым жестоким и изощренным способом убить их.       Между ними бросили семя раздора, которое взрастет. И тогда над ними распахнет свои крылья такая жгучая ненависть, которая сожрет их изнутри. Они убьют друг друга, не осознавая, что они не враги. Но теперь оборотни, пережившие запечатление, вынуждены сражаться по разные стороны. Противостоять тому, кто дорог тебе больше жизни — невыносимая пытка. Терять ее снова? Ну уж нет. Пусть она будет хоть сотню раз преступницей. Но на предательство Саманта не способна.       Девушка стояла перед Итаном Вудом при полном параде. Вампир удовлетворенно кивнул. Ввести ее в курс дела оказалось проще простого, но доверить просто так — не то, на что пойдет князь. Волчица не сопротивлялась, просто шла.       Свет ослепил ее лишь на мгновение. Она послушно легла на кушетку, стоящую посреди комнаты. Ремни стянули руки и ноги, но Саманте было откровенно наплевать на то, что будет дальше. Но когда ее взгляд упал на колбочки и шприцы, над которым склонилась миловидная женщина, девушка вдруг осознала, где она находится. Дать кому-то прочистить свой мозг, чтобы потом всю жизнь действовать по указке? — Не дергайся, Сэмми, — девушка дернулась и начала осматриваться, — будет совсем не больно. — Вам нужен безвольный солдат, выполняющий приказы? Или боец, способный оценить сложность ситуации?       Вуд молчал некоторое время, а волчица следила за поблескивающей на ярком свету иглой. Наконец, князь жестом остановил женщину, взявшуюся за какой-то бутылек. Если бы у Саманты была возможность приподнять голову, она бы смогла разглядеть надпись, но шею зафиксировали ремнем, заставив смотреть в полоток, либо же по сторонам. — Ты права, Сэмми, — от этого обращения она скрипнула зубами, — мне нужен солдат.       Щелчок пальцев и в вену вонзилась острая игла. Она ничего не успела возразить. Перезвон стеклянных колбочек и пиликанье каких-то аппаратов слились в единую устрашающую какофонию. Яркий свет стал слепить еще больше. Волчица почувствовала, как иглу вынули, а после мир с пронзительным писком погрузился в темноту.       Слышать она начала раньше, чем понимать хоть что-то. Сквозь тьму к ней пробивалось настойчивое бормотание, которое лилось чем-то нечленораздельным. Как ни пыталась, волчица не могла разобрать ни слова. Ее сознание лишь отчаянно кричало о том, что она теряет себя в этой тьме. И девушка пыталась этого не делать. — Твой позывной — С354, — голос набирал силу, давил на нее, но противостоять давлению она не могла, — любая установка выполняется до конца. Цена — не имеет значения.       Ей в голову записывали информацию, словно на жесткий диск. Саманта открыла глаза, оглядела всех присутствующих. Князь стоял с самодовольной ухмылкой, наблюдал за ней. Прикованная к кушетке девушка не могла пошевелиться. Ремни пережали конечности так сильно, что волчица давно перестала чувствовать пальцы рук и ног.       Один за одним их расслабили, дав возможность крови бежать по всему телу. Постепенно чувствительность возвращалась. Девушка полностью начала осознавать происходящее спустя минут двадцать. Она четко помнила, что было, все ее чувства были живы, а выбора теперь не оставалось.       Словно хорошая программа, она должна была выполнять все, что прикажут, не выходя за рамки полномочий. Не отклоняясь от установленного курса. Князь знал о ее исчезновении и не мог позволить себе такой роскоши, как потеря одного из лучших бойцов.