Massage / Массаж

— Устал, — изрёк Широяма, зайдя в спальню. Акира оторвался от книги и, иронично вскинув брови, воззрился на рухнувшего на их кровать брюнета. Он что-то пыхтел про ноющую спину и шею, уткнувшись лицом в подушку, Рейта сумел разобрать всего половину недовольного бурчания. На Юу было одно полотенце, обёрнутое вокруг бёдер, волосы влажно поблёскивали в свете торшера — он только что пожаловал из душа. Рейта абстрагировался от нечленораздельного набора звуков и скользнул взглядом по широким плечам и узкой талии, столь услужливо выставленных ему на обозрение. — Ты меня вообще слушаешь? Хорош таращиться, слюна с подбородка капает, — съязвил Широяма, повернув лицо так, чтобы один глаз осуждающе зыркнул на Акиру. — А ты мне запретишь? — Рей захлопал ресницами, но книгу всё же отложил и перевернулся на бок. — Я понял не так-то много из твоего нытья. — Из нытья… — скривился Аой и ткнул блондина кулаком в твёрдый пресс. — Гад ты, Сузуки. — Ладно тебе, — смягчился Аки, пододвинувшись к нему. — Неудивительно, что после стольких часов на ногах ты чувствуешь себя не лучшим образом. Широяма что-то пробормотал, но Сузуки не понял — согласился ли с ним брюнет или же попросту послал, это тоже вполне в его духе. Вынужденный карантин и режим самоизоляции ввели свои коррективы в привычное течение быта. Теперь в студии группе было разрешено находиться не более шести часов в сутки, передвигаться — исключительно на личном транспорте, благо, имелся он у всех пятерых. И поэтому сегодня Аой предпочёл выложиться на полную и записать несколько гитарных партий кряду, потеснив по затраченному на производство времени самого Кая. Далеко не лёгкая гитара прилично оттянула шею незадачливого трудяги, добавив нагрузку и на спину, вот и результат. А именно — Юу продолжал валяться на животе, сопя в подушку и обхватив её обеими руками. Сузуки сочувствующе нахмурился, поняв, что Широяма нисколько не преувеличивает серьёзность своего положения, и погладил мужчину по спине. — А голова не болит? — спросил Рей и заправил чёрные волосы ему за ухо. — Не-а, — приглушённо отозвался Аой. — Подожди минуту, я сейчас. Юу с любопытством повернулся в сторону дверей, проводив взглядом ушедшего, судя по направлению шагов, на кухню Акиру. Вот открылась дверца холодильника, вот скрипнули петлицы дверок подвесного шкафа… стук чего-то, поставленного на столешницу, выдвинутый ящик тумбы… и чего он там возится? Ответ пришёл сам в виде явившегося в спальню Рейты. Широяма, придерживая на животе норовящее сползти полотенце, сел и присмотрелся: в руках Рей держал низкий пузатый бокал, наполовину наполненный красным вином и питательный крем, который по мере надобности использовали оба — чтобы пальцы и подушечки основательно не загрубели от гитарных струн. — Интересный набор. Вино выпить, а кремом закусить? — криво улыбнулся Юу. — Не осуждаю твои гастрономические предпочтения, но будет лучше, если ты это сделаешь, пока я не смотрю, — Аки наморщил нос. — Вино выпить, да. А с кремом я тебе твою несчастную шею и спину разомну, умник. — Когда не угадал и рад этому, — Широяма принял из его рук вино. — Пей давай, это поможет тебе расслабиться. И даже боль снимет. — Было бы неплохо… — Аой сделал три глотка, прикрыв глаза. Рейта тоже не терял драгоценных секунд зря. Внимание невольно привлёк дрогнувший после глотка кадык на сильной шее, напрягшиеся мышцы груди, когда Аой опёрся на вытянутую назад руку… нет, так нельзя. Аки отлично помнил, зачем он вернулся из кухни со столь занятным набором. Его задача — облегчить состояние Юу, а не таращиться на его чертовски привлекательное полуобнажённое тело. — Подавиться не боишься? — услышал он ехидное замечание и поднял взгляд на лицо Широямы. Ах ты ж дьявол, заметил… — За полгода не подавился, — парировал Сузуки, скрыв за небрежностью смущение. — Допивай. Ты должен выпить всё. Чёрные, поблёскивающие в полумраке глаза Аоя насмешливо сузились, но всё же он приник губами к ободку бокала, допивая рубиновое вино. Да и вообще, если начистоту, Акира знал, что Аой может быть по-змеиному язвителен, иногда даже резок, но он может быть и другим. Такой Аой рядом с ним сбрасывает свою бронированную чешую и доверчиво льнёт к рукам, как большой чёрный кот. И Сузуки давно выведал верный подход к этому коту. Широяма допил вино, поставил опустевший бокал на тумбу и выжидающе посмотрел на Аки, безмолвно вопрошая: «Ну? И что мне делать дальше?». — Ложись, — Рейта кивнул на постель. Юу беспрекословно лёг на живот, собственнически сграбастав многострадальную подушку. Акира забрался на кровать, подполз к брюнету и, перекинув через узкие бёдра ногу, удобно уселся на его ягодицах. От кожи Аоя веял сладкий персиковый аромат — такой манящий, что Акире захотелось наклониться и осыпать эту спину поцелуями, а не массировать её. И надо было этому негодяю выбрать именно фруктовый гель для душа! Спелые, сочные персики на горячей и гладкой коже… Рейте почему-то подумалось, что однажды его сведёт в могилу собственный альтруизм. Захотел помочь снять напряжение после работы… а ему кто напряжение снять поможет? — Не отвлекаемся, — фыркнул себе под нос Аки, откручивая крышечку с тюбика. — Что? — Расслабься, говорю, — Рей не понял, кому это адресовано — ему или Юу? — Руки чуть выпусти из-под подушки, плечи тоже надо размять. — Угу… — выдохнул брюнет, как можно старательнее расслабляя мышцы. Похоже, вино начало действовать… Сузуки убрал волосы Юу с шеи и растёр между ладонями густой, пахнущий миндалём крем. Длинные пальцы коснулись шеи, подушечки бережно и медленно вдавились в кожу и с лёгким нажимом провели вниз — от линии волос до выступающего позвонка. Затем ещё раз и ещё… когда пальцы Акиры сжали трапециевидные мышцы, кожа на спине Аоя покрылась мурашками, и мужчина блаженно вздохнул. — Нравится? — улыбнулся Аки, разминая его шею. — Да-а… — довольный стон, спина Широямы непроизвольно прогнулась от накатившего удовольствия. — Где ты этому научился? — Ты зря не заходишь к нашему массажисту, — Рейта поглаживал плечи Юу, пощипывая бицепсы. — Я просто запоминал направление движений его рук, вот и всё. — Будешь моим личным массажистом? — уголки губ Аоя приподнялись в томной улыбке — он окончательно разомлел, так, что и языком ворочать было лень. — И какая мне будет полагаться награда? — насмешливо поинтересовался Сузуки, спускаясь к лопаткам. — А у тебя есть идеи, господин еврей? — Я уверен, мы сможем договориться. Что-то в голосе Акиры заставило Юу насторожиться, но это чувство так и не смогло пустить корни, утонув в сладком вине и даримой руками блондина истоме. Аки массировал и тщательно проминал плечи и спину Широямы, а тот вздрагивал и сдавленно смеялся, если новоиспечённый массажист попадал по слабым местам на рёбрах. — А ну, расслабься, — скомандовал он, когда Аой в очередной раз вскинулся под ним. — Прости, — процедил брюнет сквозь смех, — ты же знаешь, что я боюсь щекотки. — Кто бы мог подумать, что наш бронированный змей настолько уязвим, — прищурился Рейта и на этот раз намеренно пробежался по его рёбрам пальцами. Юу захохотал в голос и забрыкался, пытаясь сбросить мучителя, но всё, что ему удалось — это перевернуться на спину. Скинуть с себя семьдесят килограммов живого, да к тому же тренированного веса оказалось не так-то просто. Акиру совершенно не напрягали старания Аоя — блондин сжал его бёдра коленями и перехватил запястья, вдавив их в кровать. — Не умеешь ты по-хорошему. — Я?! — возмутился Юу, щёлкнув зубами в опасной близости от губ Аки. — Ты первый начал! — Кусаться вздумал? — А ты поближе наклонись, тогда точно укушу, — Аой для большей убедительности резко подался вверх, но Рей вовремя отпрянул от острых кошачьих клыков. — Хм-м… спина у тебя, значит, уже не ноет? — Куда ей ныть, если ты ко мне со своими клешнями лезешь? — огрызнулся Широяма. — Я расставляю приоритеты. Он старался выглядеть как можно более угрожающе, но вдавленные в покрывало руки и замерцавшие хищным блеском глаза Акиры путали все планы. — Нет, серьёзно, тебе заметно лучше, — Сузуки наклонился к его уху. — Ну? Договариваться будем? — О ч-чём? — пролепетал Юу, на секунду утратив самообладание от коснувшегося шеи горячего дыхания Аки. — О плате за массаж, разумеется. — Ты всё за этим затеял? — Аой дёрнулся, но понял, что по-прежнему обездвижен и беспомощен. — Кто меня знает. Может быть. — Ах ты с… — Т-с-с, — Рейта прикусил мочку его уха. — Тише. Брюнет с огромной радостью расписал бы Рейте, какой он предатель, иуда, оборзевшая сволочь, если бы не целых три «но». Во-первых, Аой умел твёрдо говорить «нет», когда это было необходимо. Раз он до сих пор не дал блондину отпор, то не особо ему и хотелось упираться. Во-вторых, вино, разогрев кровь, вселило в тело слабость, сделав его податливым. В-третьих, Юу чувствовал, что с ним творит тесная близость с Сузуки. И контрольный в голову — Акира обо всём этом знал ничуть не хуже самого Юу. Они слишком сильно привязаны друг к другу. И Рей интуитивно ощущал уязвимости Широямы, хотя на первый взгляд могло показаться, что последний таковыми не обладает, но нет. Самая большая, самая глубоко въевшаяся под рёбра слабость Аоя сейчас вольготно восседала на его бёдрах, издевательски перебирая пальцами на запястьях, будто говоря, что добыча попалась и никуда не денется. А добыче если и было за что досадно, это за то, что позволила загнать себя в угол, стреножить. Что оставалось? Тихо умирать, плавясь от исходящего от тела охотника жара. — Мне нравится, что на тебе минимум одежды, — услышал Юу хриплый голос Акиры. — А ещё мне очень нравится наша кровать. У неё удобное изголовье. Мгновение назад Широяме было жарко… но теперь его обдало холодом, когда он догадался, на что намекает Аки. — А ещё ты не всегда складываешь в шкаф свои вещи, — добил его Сузуки. Сведя обе руки над головой Юу и усилив хватку, блондин протянул в сторону освободившуюся руку и подтащил что-то поближе… и этим чем-то оказалась рубашка Аоя. Пока брюнет ошалело смотрел в невозмутимое лицо Сузуки, тот перетягивал скрещенные запястья добычи рукавом тёмно-серой рубашки. Была ли тому причиной усталость или выпитое вино, но Аой лишь сейчас понял, что вознамерился сделать с ним Рейта. Широяма выгнулся, потянул руки вниз, извиваясь и рыча, но поздно. Запястья его уже были накрепко перевязаны, дело оставалось за малым. — Акира, нет! — воскликнул Юу, но безжалостная ладонь легла на его грудь, припечатав обратно. — Я запомнил нашу первую ночь, — ладонь Рея поднялась выше, пальцы обхватили подбородок Аоя, заставляя его смотреть прямо в глаза. Совершенно не привыкший быть снизу Юу сглотнул, надсадно дыша. — Мне кажется, или это та самая рубашка, которой ты привязал меня тогда? — рукав затянулся на узел вокруг металлического прута изголовья. Сузуки раздвинул ноги Широямы и сел меж них на колени. Взгляд изучающе скользил по ключицам, учащённо вздымающейся груди, подтянутому животу, пока не остановился у края полотенца, обнажившего тазобедренные косточки. — Ты отомстить мне решил? — Юу не привык быть снизу в той же степени, в которой не привык сдаваться. Он согнул ногу в колене и толкнул в бок уже празднующего победу Рея. — Может, и так, — угрожающе тихо ответил тот, вернув равновесие и протянув руки к полотенцу. — Каждое твоё необдуманное действие ужесточает наказание. — А, ты считаешь, я это необдуманно сделал? — зашипел Аой, сжимая его бёдрами с обеих сторон в попытке обездвижить. — Как и это, да? Акира с плотоядной улыбкой взял его под коленями и без труда развёл ноги шире. — Ещё раз рыпнешься — я и ноги твои привяжу. И в рот кляп вставлю, кошак. — Глаза ты мне тоже завяжешь? — Зачем? — Аки наклонился к нему и провёл языком по длине шеи, у бьющейся сбоку артерии, вбирая пульс, чувствуя вкус кожи. — Я хочу видеть твоё лицо. Юу стиснул зубы и подавил дрожь, грозившуюся охватить его, но с нарастающим возбуждением сделать ничего не смог. Или не захотел? Что он знал абсолютно точно — Сузуки не сделает ему больно. Но быть пассивом?! Да чёрт же! И Рейта, мать его, воспользовался его расслабленным состоянием, напал, когда Широяма вообще этого не ожидал! И отбиться не сумел, замечательно. Теперь к досаде прибавилась и ущемлённая гордость. А ладонь Акиры начала свой неспешный путь вниз — задержалась на груди, где пальцы коснулись моментально затвердевших сосков. Затем плавные, поглаживающие движения спустились на плоский живот — подушечки пальцев ощутили мышцы пресса под горячей кожей. Пусть Аой давно перестал обнажать свой до безумия притягательный торс во время выступлений и на фотосессиях, но за физической формой он всё же следил. И Аки восхищался его стройным, сильным телом, которое хотелось держать в объятиях, осыпать поцелуями и порывистыми ласками. Этот мужчина полностью в его власти, и Рей ни в чём не будет отказывать себе. Пальцы добрались до каймы полотенца, распахнув его края в стороны. — Не зря я тебе не верил, — ладонь Сузуки огладила бедро брюнета, опустилась к низу живота, но не коснулась уже твёрдого члена. — Молодец какой. Ты другой реакции ждал? — Много болтаешь, — цокнул языком Акира, стягивая футболку, а следом и домашние штаны, которые не скрывали его возбуждение. Широяма едва успел вдохнуть, когда Рейта полностью лёг на него и впился в приоткрытые губы, сразу целуя требовательно, с напором, сминая в ладонях густые волосы. Аой невольно выгнулся, прильнув к груди и животу Аки, оплёл ногами его бёдра, чувствуя, как и блондин прогнулся в пояснице, прижавшись к его паху своим. Первый предательский стон — Юу не выдержал первым, волны вожделения били его раз за разом, обрывали дыхание. Он отчаянно пытался взять над страстью верх, не показывать, как он млеет от тяжести тела Акиры на себе и от его ласк, но бешено колотящееся сердце выдавало его. Как и то, с какой отдачей он отвечал на поцелуй. Насытившись пленительными, пухлыми губами, Сузуки протиснул одну руку под талией Аоя, вторую — под лопатками и вжал его в себя, принявшись терзать шею. Вот оно, одно из его слабых мест — у основания шеи сбоку, над ключицами, — прикусить, втянуть кожу, заласкать её языком, и Широяма со стоном откидывает голову назад, дыша через рот. Привязанные руки и невозможность пошевелиться действительно усиливали все даримые Рейтой ощущения, а ведь они едва начали… но Юу сходил с ума от того, что не может обнять Рея так же крепко, как тот обнимал его. Рассудок Широямы начал трещать по швам и разваливаться на мелкие кусочки, когда Аки спустился ниже и обхватил губами сосок, теребя его языком. Если бы он остановился лишь на этом — Акира приподнял бёдра, чтобы обхватить ладонью упирающийся в его живот член Аоя. Пальцы сомкнулись на стволе у основания, провели вверх и остановились у головки, дразняще погладив её подушечкой большого пальца. — Боже… — выдохнул Широяма, его спина выгибалась, пока губы и язык Сузуки истязали грудь, а ладонь наглаживала пульсирующую плоть. — Ох, Аки… дьявол! — выругался он, когда блондин прикусил сосок и оттянул его. — Дай отдышаться… — Ты мне в тот раз не дал, — ладонь плотнее сжимает член, Акира накрывает его губы своими, раздвигая их языком. Ладонь быстрее заскользила по стволу, собирая с вершины головки выступающую смазку, их языки сплелись, стоны Юу стали громче и звучали всё чаще. Он до боли сжимал пальцами ткань рубашки, бурно дыша, голова кружилась от нехватки воздуха, но он не пытался увернуться и сделать вдох, позволяя Рейте мучить себя. Аой был так близок к тому, чтобы кончить, он метался под Аки, кусал губы, стонал в голос — блондину была знакома эта реакция. Коварно улыбнувшись, он прекратил ласкать Широяму и пережал плоть у основания. Глухое рычание сорвалось с губ Аоя, он, задыхаясь, смотрел на Акиру с бессильной яростью. Его член болезненно пульсировал, низ живота разрывало от невыплеснувшегося возбуждения. Юу резко потянул связанные руки на себя — неужели надеялся, что полотно рубашки уступит его напору и порвётся? Он вскрикнул от жгучей боли — прочная ткань врезалась в кожу, кажется, оставив ссадины. — Не дёргайся, — отрезал Акира, — может, я хочу сделать тебе приятно? — он приподнял бровь и улыбнулся. — Я вижу, гадёныш, как ты этого хочешь, — хрипел Юу, извиваясь. — Не веришь мне? — Рейта осуждающе поцокал языком. — А зря. Он убрал ладонь со ствола Широямы и дотянулся до оставленного на покрывале крема. В прикроватной тумбе у мужчин неизменно лежала смазка, но Рею совсем не хотелось отрываться от распалённого Аоя, чью грудь и живот усеивали кристаллики пота. — Чёрт, ты правда всё это время думал, как отомстишь? — брюнет хоть сколько-то выровнял дыхание, чтобы голос перестал дрожать. — Кто знает, кто знает… — Акира повёл плечом, скрутив крышечку с крема, и в который раз окинул взглядом обнажённое тело Юу. — Ты и представить не можешь, как возбуждаешь меня… когда ты весь мой. — А до этого я что, не был твоим? — Аой с замиранием сердца наблюдал, как Сузуки распределяет крем по пальцам. — Был. И есть. Но… не в таком положении, — Аки погладил его по бедру. — Знаешь, и в положении пассива есть свои плюсы. — Я надеялся, что ещё долго не узнаю о них, — Широяма весь сжался. — Делать тебе больно в мои планы не входит, — блондин наклонился к нему, оставив лёгкий поцелуй на припухших губах. — Расслабься, Юу… До чего же Аою захотелось укусить наглеца за нижнюю губу, пока тот не отстранился! Но, наверно… если бы он это сделал, Сузуки вполне мог бы и пересмотреть свои планы — он импульсивен и порывист, мало чем уступая в этом Юу, и последнему не стоило испытывать судьбу. — Твои пальцы… — прошипел сквозь зубы Аой. — Когда-нибудь закончатся? Мышцы инстинктивно стискивали проскользнувший внутрь длинный палец. Широяма задерживал дыхание, не зная, куда себя девать от ощущения дискомфорта. Неужели и Акира каждый раз, когда они занимаются любовью, испытывает подобное? — Не будь таким неженкой, — палец Акиры медленно двигался внутри. — Дыши. — Показал бы я тебе неженку, не свяжи ты меня… — брюнет попробовал внять совету и сделал размеренный вдох — другого выбора у него не было. — Ещё покажешь. Расслабься же, — повторил Аки, неторопливо целуя и лаская губы Юу языком. Рейта чувствовал, как дрожит Аой, он старался быть как можно более аккуратным — наверняка Аой впервые за долгое время оказался снизу. На втором пальце Широяма хрипло простонал, но усилием воли держал мышцы расслабленными. Не больно, нет… но жутко, дико неприятно! — Чш-ш, — шёпот на ухо, поцелуй во влажную шею — Рей сводил и разводил пальцы, отвлекал Широяму, как мог, целуя его ключицы и грудь. Юу прикрыл глаза и вжался затылком в подушку… постепенно он привыкал, отдаваясь мягким ласкам Акиры. В чуткости и внимательности блондину было не отказать, это успокаивало. Он не менее опытен и знает, как доставить своему мужчине удовольствие. Сузуки целует его в уголок губ и выпрямляется. Аой почувствовал, как блондин развернул внутри ладонь, а второй накрыл его член. Аки ввёл пальцы до упора, водя вверх и вниз ладонью по стволу, пока Широяма наблюдал за ним из-под ресниц. — Мне нравится, когда ты делаешь… так, — подушечки пальцев коснулись простаты, и Юу, забыв обо всём на свете, охнул и содрогнулся всем телом. Поняв, что он достиг цели, Рейта победно улыбнулся и продолжил стимулировать простату, одновременно поглаживая плоть Аоя и вводя третий палец. — Изверг… — стонал Юу, зажмурившись. Акира счёл нужным не отвечать, молча пытая его, доводя до полного безумия. Широяма утопал в волнах наслаждения, язык перестал слушаться его, переходящие в крик стоны стали бесспорным доказательством того, как ему хорошо, как он горит в умелых руках Аки. — По-моему, с тебя хватит, — безапелляционно заявил Рейта и извлёк из подготовленного входа пальцы. Юу открыл глаза, увидев сквозь серую дымку, как Сузуки наносит смазку на свой член. Тяжело дыша, брюнет вымученно захныкал — этот негодяй во второй раз не позволил ему кончить. За что, господи… и почему надо было выбрать именно этого садиста?! Но все мысли Широямы живо улетучились, когда он ощутил, как Рей осторожно входит в него, держа его под коленями. — Да твою же… — ладони Аоя сжались в кулаки. Он помнил, что Аки отличается немалыми габаритами, но теперь, когда он чувствовал его внутри себя, в дискомфорт вплелась боль. Чем глубже Акира входил, тем больнее становилось Юу. Что такое три пальца против внушительной по длине и обхвату плоти? Однако, увидев в глазах брюнета неподдельное страдание, Рейта вошёл наполовину и замер. — Тебе больно? — Нет, просто… дай привыкнуть. С каким же трудом дались Аою эти слова… потому что он по себе понимал, каково это, когда возбуждение доходит до своего пика, когда терпеть становится совершенно невозможно, и всё, чего хочется — это войти в желанное тело, почувствовать его жар, начать двигаться, стонать в унисон, стискивая друг друга в объятиях. Рей послушно замер, пытливо всматриваясь в лицо Юу. — Мы можем… — Нет, — перебил Широяма, догадываясь, что тот хотел предложить. — Я привыкну. Акира успокаивающе гладил его по волосам, покрывал поцелуями пылающее лицо и шею, стараясь прогнать боль. Аой согнул ноги и медленно поднял их, сжимая коленями талию Сузуки. — Юу, осторожно, — спохватился Аки, когда брюнет приподнялся ему навстречу. — Всё хорошо. Двигайся. Акира недоверчиво сдвинул брови, но подчинился просьбе, продев одну руку под поясницей Широямы. Он вошёл полностью, снова замер… и Аой кивнул, давая разрешение на продолжение. Рей двигался размеренно, плавно, он пристально смотрел в глаза Юу, а тот не смел их отвести. Блондин мог чувствовать его всем телом, как внутри него горячо, по коже неслись стада мурашек при каждом движении сильных бёдер. И с каждым таким движением Юу становилось всё легче принимать Сузуки, боль затихала, уступая пока место знакомому дискомфорту. Пальцами второй руки Рейта зарылся в чёрные волосы, с удовольствием перебирая их и сжимая. Впившись в губы брюнета глубоким поцелуем, он сменил угол проникновения, затем ещё раз… и Широяма конвульсивно содрогнулся, надрывно простонав в поцелуй. Его стоны — вот, что всегда заводило Акиру до предела, делало его возбуждение невыносимым. — Аки? — всхлипнул у его губ Аой. — Да? — Я хочу… обнять тебя. Широяма был готов к тому, что увидит знакомую усмешку на пухлых губах и хитрые искорки в глазах, что Аки оставит его просьбу без ответа, решив отыграться на нём по полной за ту ночь. И он боялся… да, определённо, он боялся отказа. Все чувства к Сузуки он выражал исключительно в своих поступках, заботе, в приготовленном утром кофе, в подложенной под уставшую спину подушке, если Аки уставал после долгой работы в студии… говорить красиво Юу не умел, как и просить позаботиться о себе — впрочем, в этом и не было надобности, ибо блондин прекрасно чувствовал его. И отказа Аой боялся зря. Остановившись, Рейта дотянулся до узла на запястьях мужчины и ловко развязал его. Мышцы закололо миллионами иголочек — к ним прилила кровь, Широяма зашипел, но обвил руками шею Акиры и притянул его к себе. Голодные взгляды, учащённое дыхание, Юу скрестил ноги в лодыжках за поясницей Сузуки и впился пальцами в его ягодицы. — Быстрее, — выдохнул он, — быстрее, Аки. Объятия стали настолько крепкими, что могло показаться, будто мужчины желают врасти друг в друга, стать одним целым. Акира входил так глубоко, насколько это было возможно, пока Юу царапал его спину, двигался навстречу и самозабвенно отвечал на голодный поцелуй со сплетением влажных языков. Плоть брюнета тёрлась об их напряжённые животы, он бился под Реем, давился вскриками, когда головка члена касалась простаты. Воздуха не хватало, голова кружилась, но плевать. Погоня за наслаждением, быть близко-близко — вот, что стало важным. Сузуки зарычал, укусив Широяму в шею и стиснув его тело до дрожи у обоих. Юу сжимал его член в себе — но уже не от боли. — Ак-кира… боже, Аки, — лихорадочно шептал он, зарывшись пальцами в светлые волосы. — Юу, я сейчас… — Да… Низ живота скручивало, всё тело пронзали вспышки блаженства и бесконтрольные конвульсии, было чудовищно жарко, но Акира не сбавлял темп, двигаясь резко, порывисто, спрятав лицо на шее Аоя, вдавливая пальцы в кожу на крепких плечах. Рейта слышал его стоны, насыщаясь ими и, наконец, отпуская себя… Он излился глубоко внутри Широямы, но не прекращал двигаться, пока не почувствовал, как кожу живота обожгло обильно выплеснувшееся семя. Юу упал на подушки, увлекая за собой полностью обессилевшего Акиру. Лёгкие горели, мужчины не могли отдышаться, над ними властвовала всепоглощающая слабость, но брюнет смог поднять руки и обнять Рейту — уже без прежнего пыла. Аой гладил его спину, целовал солёный от пота висок, а Аки хоть и пребывал в полубессознательном забытье, но чувствовал всё… эти проявления безыскусной нежности он собирал, как редкие самоцветы. Он догадывался, что Юу, наверно, тяжело — Сузуки беспардонно разлёгся на нём, но как быть, если сейчас он и пальцем пошевелить бы смог с трудом? Опёршись на ладони и колени, Акира вышел из него и перебрался на соседнюю половину кровати. Блондин повернулся на бок, лицом к Широяме, и взял его за запястье. Покраснело… второе тоже. Но ссадин, к облегчению Аки, не осталось. Скоро кожа разгладится, оставленные тканью следы пройдут примерно через полчаса — час. Но всё равно, словно извиняясь за грубость, Рейта поцеловал алое запястье, и Аой повернул к нему голову. — Опять сопли разводишь? — улыбнулся он. — А сам ты что пару секунд назад делал? — Сузуки отпустил его руку, взял полотенце, перебазировавшееся к краю кровати, и подтащил к себе. — Вот и полотенце твоё в дело пойдёт. Он вытер сперму с живота Юу, а затем и со своего, чем заставил брюнета прыснуть. — Ну почему ты такой свинтус… — смеялся он, закрыв лицо ладонями. — То есть топишь нас в своей страсти ты, а свинтус почему-то я? — Ты меня изнутри своей страстью затопил, твою мать. — Тебе было больно, — посерьёзнел Акира, переведя взгляд на бёдра Широямы. — Когда? — В самом начале, — кончики пальцев коснулись живота Аоя. — Всё нормально? — Внутри немного непривычно… — Юу прислушался к себе. — Но не больно. Не волнуйся. Не обращая внимание на неприятные ощущения в пояснице, он также лёг на бок, чтобы видеть Аки. — Тебе тоже было больно тогда? — Я надеялся, что ты ответил честно, — нахмурился Рейта. — Давай свою задницу сюда, посмотрю, есть ли кровь. — Нет, нет ничего, отстань! Я не об этом! — Аой шлёпал его по предплечьям, отбиваясь. — А о чём? — Я хренову тучу лет пассивом не был, подзабыл малость, как это вообще, — хмыкнул Юу. — И… — он стушевался, подбирая слова. — Если ты каждый раз терпишь такую же боль, то мне, возможно, следует быть осторожнее… — Юу, Юу, — усмехнулся Акира, покачав головой. — Ты как настоящий ковбой — сначала стреляешь, потом думаешь. — Вот козёл, а! — Широяма пихнул шутника в грудь и отвернулся, явно намереваясь встать. — Я пытаюсь понять, как сделать для тебя лучше, а тебе лишь бы поиздеваться? — Эй, ну стой, стой, — блондин обхватил его поперёк талии и прижал к себе спиной. — Ну, прости. Я не хотел обидеть тебя. Правда. — Болван, — сопел Юу, но вырываться перестал. — Пусть так, — Рей уложил Аоя на спину и поднялся на локтях, глядя на его насупленную физиономию. — Я имел в виду… если это был первый раз за несколько лет, то неудивительно, что тебе было неприятно. И… — он поглаживал грудь Юу, очерчивая подушечкой указательного пальца соски. — Есть такая вещь, как чувствительность. Она у всех разная. — Или просто кое-кто отрастил себе слишком б… — Так, — ладонь перекочевала с груди на излишне разговорчивый рот. — Я старался. Я хотел, чтобы тебе было хорошо. Широяма вздохнул, поняв, что пора сбавить обороты. Он жестами показал, чтобы Сузуки убрал руку с его губ. — И мне было хорошо, Аки, — без тени сарказма признался он. — Очень. Но ты не ответил на мой вопрос. — Нет, я не терплю. Ты внимателен ко мне, и я это ценю. Ты прислушиваешься к моим желаниям — и не только в постели. Юу смущённо замолчал и вскоре увидел, как лицо Акиры расплывается в довольной улыбке. — Чего лыбишься? — фыркнул брюнет. — Ты что, покраснел? — Отвали. — М-м, а чувствительность у тебя действительно повышенная. Во всех смыслах. И местах. — От-ва-ли. — Значит, будешь пускать меня наверх, раз было хорошо? — По праздникам. И то не всегда. — Ну, Юу…