Всё произошло в Пусане

Чимин давно не был в родном городе. После старшей школы, он поступил в сеульский университет искусств и переехал для обучения на целых 4 года: бесконечные практики в танцевальном зале, сдача материала, подготовка к экзаменам не давали возможности и на денек вырваться, в таких условиях было сложно помнить даже о базовых потребностях. И вот, учеба окончена, и впервые Чимин задался вопросом: а чего же на самом деле он хочет в этой жизни? Понятное дело, что танцы - его жизнь, он хотел присоединиться к профессиональному танцевальному коллективу и даже задумывался иногда о карьере айдола. Но, только выпустившись из университета, он понял, что всё совсем не так просто, как казалось раньше. Спустя череду неудач на прослушиваниях и из-за необходимости совмещать учебу и работу, дабы оплачивать свои нужды, былой пыл совсем растерялся, и теперь всё, чего Чимин хотел - это немного покоя, чтобы очистить голову от суеты большого города. По приземлению в пусанском аэропорту его встретил отец, забрав на своей машине в родительский дом. И прибыв на место, после разгрузки чемоданов, они, как и всегда, семейно пообедали, и Чимин отпросился заглянуть на пляж, что находился в паре кварталов от их дома. Он очень хотел снова увидеть море, почувствовать бриз своей кожей, услышать перекрывающие шуршание волн крики чаек, по которым даже соскучился за столь долгий перерыв. В Сеуле он часто катался на велосипеде вдоль реки Хан, это помогало хоть немного унять тоску по дому, но всё же, это ни с чем не сравнить. Мягкий, нагретый полуденным солнцем песок приятно струился между пальцами, немного обжигая ступни. Мерным шагом он направлялся вдоль линии волн, что время от времени омывали его ноги, даря блаженную прохладу. Подходя ближе к пирсу, он заметил смутно знакомую фигуру. Высокий юноша сидел на самом краю, увлеченно что-то зарисовывая в блокноте, и даже спустя столько лет, Чимин везде узнает эту милую кроличью улыбку, которой тот одаривает его, подняв взгляд от рисунка. Чонгук младше на 2 года, учится в архитектурном колледже, но со свойственным юношеству бунтарским духом всё ещё находится в поисках себя в этом мире. Каждому новому увлечению отдается с головой, мечтая оставить свой собственный особенный след в истории. И даже не смотря на всё это, он отлично знает, когда нужно взять перерыв, чтобы не потерять себя в шуме мегаполиса. Чонгук рассказал Чимину, что сорвался на 2 дня к родителям, чтобы поискать вдохновения для своей новой творческой работы, и завтра уже будет уезжать. Что скоро начнется подготовка к экзаменам и что он хочет после колледжа продолжить обучение и поступить в университет на режиссуру, что недавно он купил себе профессиональную камеру и если Чимину когда-либо захочется поработать в качестве модели для его будущих проектов, он может написать ему в любое время суток. А ещё Чонгук рассказал, что Юнги-хён в городе. Юнги – старший брат Чонгука. С самого детства они все были вместе, так как жили в одном районе. Юнги всегда присматривал за ними и готовил угощения, когда они зависали в доме Чонгука. Сам он был родом из Тэгу, но переехал в Пусан когда их родители поженились. Юнги старше Чимина на 2 года, работает композитором и пишет музыку для крупных лейблов. Чимин был влюблен в него ещё с самой первой встречи, когда был робким подростком и не знал, как быть с этими чувствами. Когда Юнги уехал поступать в консерваторию, Чимин перешел в старшую школу, и в тот год пообещал себе, что, когда они увидятся вновь, он признается ему. Прошло 7 лет с того момента, как они разговаривали в последний раз. И теперь Чимин не знает, что ему делать. Чонгук сказал, что Юнги-хён часто спрашивал про него, хотел встретиться втроём, как в былые времена, и хорошенько выпить, но, так как Чимин сменил номер, их связь потерялась. Но теперь, раз судьба свела их в родном городе именно сейчас, это идеальный шанс претворить идею в жизнь! На том и решили, что Чонгук напишет вечером и назовет место встречи. И это было поистине идеально, сегодня Чимин мог наконец-то, спустя столько лет, увидеть хёна и признаться в своих чувствах, которые всё ещё томились в сердце. Но, от чего-то, ему было совсем не радостно от этой мысли. Что, если Юнги нашел себе пару? Что, если он не будет рад признанию Чимина? Что, если уже слишком поздно? Тревога не давала сосредоточиться и как следует подготовиться к встрече. Чимин судорожно перебирал гардероб, подыскивая самую непринужденную, и вместе с тем сногсшибательную одежду, старательно укладывал волосы и перемерял все кольца из имеющихся в арсенале. И он уже хотел было отступить и написать Чонгуку, что не придет, как тот опередил его, прислав координаты местоположения бара. Место было не так далеко от их района, на автобусе всего 4 остановки. Сам по себе бар был обставлен бюджетно, но со вкусом. Небольшие деревянные столы вдоль стен, огражденные друг от друга высокими спинками диванов, что создает иллюзию уединенности. Свет слегка приглушен, на невысокой сцене вживую играют музыканты, перебивая мелодией джаза мерный гул голосов посетителей. Чимин мягко улыбнулся, окидывая взглядом помещение. «Юнги-хён всегда любил джаз», - с теплотой вспомнил он. И как только взгляд встретился со знакомым лицом, улыбка его стала ещё шире. Чонгук и Юнги сидели за самым дальним столиком в углу бара, напротив каждого по бокалу. Когда Чимин подошел к ним, Юнги встал из-за стола и радостно его приобнял, похлопывая по плечу, после чего пригласил сесть рядом с собой. Чимин ожидал, что спустя столько лет между ними будет некоторое напряжение, но все страхи были напрасны. Весь вечер они шутили, смеялись и рассказывали, что с каждым происходило за этот период. Оказалось, что Юнги приехал в Пусан для того, чтобы взять небольшой перерыв от работы и снова найти вдохновение. В последнее время писать музыку для него стало тяжелее, поступило несколько предложений по поводу заключения контрактов на долгосрочную перспективу, и он решил, что это хорошее время, чтобы тщательно всё взвесить. Он всегда любил музыку и не представлял своей жизни без неё, и именно поэтому нужно немного времени, чтобы разобраться, чего именно он хочет для себя. Чимин понимал, о чем тот говорит, он сам это чувствовал, и потому мягко накрыл руку Юнги, встречаясь с ним глазами, и предложил свою помощь, возможность поговорить о том, что его беспокоит. Юнги в ответ широко улыбнулся и поблагодарил, от чего Чимин почувствовал, как сердце в груди забилось сильнее. Они решили пройтись домой пешком, на что Чонгук сказал, что ему нужно ещё кое-куда заскочить, и спешно убежал в противоположную сторону, оставив их вдвоем. По пути они продолжили делиться сокровенными мыслями, время от времени немного сталкиваясь плечами, продолжая друг другу улыбаться. Юнги предложил заглянуть на пирс, он очень соскучился по морю, по особенным пусанским закатам, что бликами отражаются в волнах, окрашивая всё вокруг в оранжевые тона. Поднявшись на пирс, Юнги подошел к ограждению, засунув руки в карманы кожаной куртки, и смотрел вдаль на перекаты волн, не замечая, как Чимин застыл позади него, и кусал губы. Чувства переполняли его, нахождение рядом Юнги заставляло сердце биться сильнее, быстрее, дыхание сбивалось от одного взгляда на него, а его улыбка заставляла слёзы наворачиваться на глаза. Чимин хотел плакать, он хотел плакать от счастья, что смог снова увидеться с Юнги, снова с ним заговорить, снова дотронуться до его руки и снова иметь возможность сказать ему, как сильно он его любит. Его сердце билось от страха и предвкушения, он всё ещё неумолимо боялся отказа, но больше откладывать не имеет смысла, второй раз такая встреча может не повториться. Потому, сжав ладони в кулаки и глубоко вдохнув, он решился раз и навсегда переступить этот рубеж. – Юнги-хён. Юнги обернулся, мягко улыбаясь, глаза его были немного прищурены. Чимин подавился воздухом. Нет, он не может сейчас передумать, второго шанса не будет, он должен это сделать сейчас. Но он не может произнести ни слова, всё тело в панике окоченело. Юнги, казалось, совсем не смущала повисшая пауза. Он улыбнулся шире, обнажая немного дёсны, в его фирменной манере, и, не сводя с Чимина глаз, полностью развернулся к нему, сделав пару шагов вперед. Казалось, время вокруг застыло, все звуки заглушил ток крови, гоняемой по телу с бешеной скоростью. – Да, Чимин-и, что такое? – в голосе слышалась едва заметная нота лукавости, словно он уже знал (или точно догадывался), что Чимин хочет сказать. Эта мысль кружила голову, не позволяя сделать и вздоха. Ладони Чимина начали мелко подрагивать. – Юнги-хён… Голос предательски дрожал, во рту пересохло, и уже невозможно было сохранять зрительный контакт, потому Чимин сильно зажмурился, опуская голову, и, набрав полную грудь воздуха, выпалил: – Я люблю тебя! Несколько секунд тишины казались оглушающими, напряжение достигло своего пика, он уже собирался извиниться и стыдливо сбежать, как услышал тихое «я тоже». Чимин резко распахнул глаза, поднимая голову, чтобы убедиться, что ему не послышалось, и что Юнги точно его правильно понял. Но Юнги смотрел прямо на него, совершенно спокойно, улыбаясь своей прежней мягкой улыбкой. И от чего-то, это было даже хуже, чем если бы ему прямо отказали. – Нет, хён, ты не так меня понял, я не… Я не это имел ввиду! – Тогда что именно ты имел ввиду? – так же спокойно ответит Юнги, не повышая голос и на пол тона. Чимин чувствовал, как тяжелый ком застрял в горле, и слёзы норовят скатиться вниз по щекам, но он уже просто не может держать всё это в себе. – Я говорю, что люблю тебя! Я люблю тебя, не как своего хёна, я… - щеки обожгло горячими слезами, - Я влюблен в тебя, Юнги-хён! Чимин закрыл лицо руками, не в силах больше сдерживать слёзы. Его тело сотрясало от рыданий, он хотел убежать, но ноги, словно свинцовые, были прикованы к земле. Он почувствовал холодные пальцы, что обхватили его запястья, и осторожно, но уверенно, пытались отнять его ладони от лица. – Чимин-и, посмотри на меня. В голосе отчетливо звучало беспокойство, но вместе с тем никакого отторжения. Он успокаивал, заставлял довериться, и Чимин решил позволить убрать свои руки от своего же заплаканного лица. Он несмело поднял взгляд, стараясь сморгнуть мешающие слёзы. Юнги улыбался. Он улыбался так широко, что это ослепляло. Чимин не мог отвести взгляд, казалось, перестав дышать на несколько секунд. – Я тоже люблю тебя, Чимин-и. Я, правда, люблю тебя. Слёзы снова покатились по щекам Чимина, но в этот раз его лицо украшала самая счастливая улыбка на свете.