The past

— Иногда мне кажется, что я могу даже привыкнуть к этому, — Келлер, что зачастил «в гости» к своему бывшему подельнику, касается ягодицами громоздкого стола, прижимаясь к нему своим телом и, чуть откидываясь назад, находит опору в собственных руках. Фраза его звучит надменно и холодно. Так, будто бы Мэттью говорит Кэффри, чтобы тот двигал свои вещи и ждал его, Келлера, переезда. На деле же это было скрытое откровение, признание. Мэттью казалось, что он давно позабыл чувство, отдаленно напоминающее переживание (а вдруг он и правда привыкнет к виду этого идеального лица напротив?), равно как и всякие приличия. И только нахождение в компании Нила раз за разом напоминало ему о том, почему они с Кэффри выбрали отличные друг от друга дороги. Два таких одновременно одинаковых, но чертовски разных подельника.

Один из них давно осел на месте.

Обрел вроде как близких друзей, стабильную работу, дом и даже какое-то подобие отношений после трагичного «разрыва» с Кейт. Келлер знал, что так, как у него было с Нилом, у Нила не было ни с кем другим. Притворяться и убеждать Мэттью в обратном было большой глупостью со стороны Кэффри.

Другой же продолжал колесить по миру.

Из страны в страну ради вещей, которые иной раз могли обеспечить ещё несколько лет безбедной жизни в бегах. Диадемы и тиары Романовых, иранские бриллианты, драгоценности из домов частных коллекционеров и многое другое. Келлер всегда добивался своего; для него не было ничего невозможного… …кроме подчинения Кэффри самому себе. Вероятно, именно поэтому Мэттью возвращался к нему раз за разом. Другие трусили. Боялись Келлера настолько, что выдавали страх подрагивающим голосом, желанием не связываться или вовсе побегом. Кэффри был другим. Смотрел с вызовом и ненавистью (от которой Мэттью заводился, как ненормальный), даже когда выглядел загнанным в угол зверем. Келлер всегда знал, где найти этого оптимистичного голубоглазого щенка, которого он наставлял на путь истинный столько лет назад и который благополучно с него сошел. У Мэттью будто бы вылетал из головы тот факт, что Нил давно изменился, стал видеть и понимать почти каждую манипуляцию со стороны бывшего подельника и научился осторожности. Парадокс, ведь большинство из этого было заслугой самого Келлера.

«У нас с тобой слишком много общего прошлого».

Старая шарманка, которую Мэттью заводит каждый чертов раз, когда появляется на пороге почти родного дома. Тот самый Мэттью, который никогда не останавливается на одном месте и находится в постоянном движении, вот уже который раз очерчивает взглядом чужую гостиную с кухней, берет бутылку вина — Нилу снова пришлось выслушивать возмущения по поводу отсутствия пива — и, выливая её содержимое в «свою» кружку из кухонного шкафа, которую Келлер уже давно присвоил, делает несколько глотков, тяжело выдыхая и закрывая глаза. Воздух в этой квартире пропитан верностью и предательством одновременно, но Мэттью знает, что может расслабиться, находясь в гнезде Кэффри. Келлер никогда не отступит. И, если не добьется своего по-хорошему, сделает это силой.