Сказка о стойкой бумажной балерине

      Над городом шумным, затянутым смогом, увидишь ты издаля эти обводы: блестящие стёкла, площадка для джетов и буквы огромные с яркой подсветкой — безвкусицы гимн и осанна богатству, что в этом не видит особых препятствий.       На полках каминных сей вычурной башни нет места простой балерине бумажной, как облачко чистой, воздушной и белой…       Но чёрная — будто смола прикипела. Стоит, замерев в арабеске безмолвной: всегда напряжённая, вечно готова.       В одной страшной сказке, когда «жили-были в далёком краю, где игрушки — живые», прочтя пару книг о плаще и кинжале, однажды детишки в шпионов играли, в интриги коварные в царских палатах, в наёмных убийц… И куда же без схваток?       В камине — дворец, под столом — катакомбы, для гвардии плац и шпионская школа, взрывчатка и яды, таинственно-жуткий Учитель Балета в сиротском приюте, а жутче него — только злой и ужасный Нацист-Некромант с красной мордой под маской.       Нацист-Некромант и Учитель Балета воюют друг с другом за то и за это. Во имя чего-то шпионки и зомби ведут на паркете балет бесподобный.       Пускай на любовь наплевать негодяям, в балете, конечно, она расцветает. Погибший солдат, однорукий калека, восстал ассасином без воли и смеха, и в пекло сражений кровавых и дымных одетая в чёрное всё балерина за ним залетела. Захлопнулась дверца, и в пламени танца обуглилось сердце.       Под ёлкой нарядной средь кучи игрушек в коробке лежит, оловянный и грустный, солдат однорукий. Лежит и не знает: жива балерина из чёрной бумаги. Но в башне не спит и не ждёт поцелуя.       Вдова — убивает, Наташа — танцует.