Someday Soon We'll Be Together

Практически пустая палатка встречает её той же прохладой и уютным мраком. В такие моменты здесь всегда царит настолько спокойная обстановка, что Кларк невольно забывает о войне, походах, бунтующих подростках и всех тех обязанностях, которые сваливаются на её плечи, не смотря на непрекращающееся сопротивление. Гриффин знает, что в этом скромном, огороженном от чужих глаз и ушей месте ей рады, хоть и скрывают это. Хозяйка холодна, вежлива, но доброжелательно под всеми своими масками. Она уверена в этом — если бы Лекса действительно была так равнодушна, она не стала бы так горячо шептать ей на ухо грязные комплименты каждый раз, когда они остаются наедине дольше, чем на четыре минуты. Правило пяти минут — простое, но чертовски эффективное — придумано блондинкой, рассчитавшей примерное время, необходимое великой и неустрашимой Хеде, чтобы собрать всю свою уверенность в кулак и поцеловать девушку. — Твои люди начнут болтать, — выдыхает Лекса, пока Кларк настойчиво изучает чётко обрисованную линию челюсти и изящную шею прямо в одной из общих палаток, где проводятся обсуждения дальнейших стратегических действий вместе с другими послами. Они здесь вдвоём среди пыльных карт и старого оружия. — Твои люди заставят моих заткнуться. Кларк привыкла отмахиваться от таких «глупых» замечаний. Всё, что ей нужно на данный момент, — это немного отдыха, а девушка в её руках прекрасно справляется с тем, чтобы расслаблять лидера Небесных. Лекса никогда не признает этого, но Кларк нужна ей так же, как она нужна Кларк. Тем не менее, обе предпочитают оставлять свои отношения на уровне «я просто сплю с тобой, потому что это доставляет мне удовольствие». Это удобно, безопасно, хоть и не в плане того, что их народы могут быть против, если узнают, но самое главное — никакого напряжения, висящего между ними. Ни одна из них не поставит свою репутацию под вопрос, переспав с кем-то из Небесных или Землян, но лидер, трахающий другого лидера — другое дело. Своего рода солидарность не позволит им всё разрушить. Недовольное фырканье Лексы напоминает Кларк об их окружении. Здесь, в палатке для брифинга, вряд ли будет удобно воплотить её планы в жизнь. Однако, никакие обстоятельства не могут остановить одну настойчивую и возбуждённую блондинку от получения желаемого. Гриффин сметает со стола кипу карту, подтягивается и садится на него, не забыв схватить девушку перед собой за несколько ремешков на её одежде и притянуть к себе. Лекса располагает руки по обе стороны от Кларк, идеально вписывая себе в каждый изгиб блондинки. Звучит резкий выдох, стон, не принадлежащий кому-то конкретному, так как от одной они плавно переходят к другой, будто эхо. Такие вспышки, как сейчас, всегда заканчиваются тем, что одна из лидеров долго не может собраться с мыслями на очередном обсуждении военной стратегии. Лекса прекрасно помнит, как Кларк смотрела на неё тогда, в тронном зале, где лидеры двенадцати кланов должны были принять новый, тринадцатый. Она также никогда не забудет взгляд голубых глаз, буквально умоляющих о просьбе остаться. Кларк не смогла бы уйти, попроси её Лекса задержаться в Полисе. И она почти сделала это, но не смогла сказать вслух. — Не отвлекайся, — шепчет Кларк ей в губы, обвивая ноги вокруг чужой тонкой талии. Они слышат голоса людей, снующих туда-сюда снаружи, видят тени, проходящие мимо палатки, но в данный момент остановиться их может заставить разве что второй апокалипсис. Потребности организма пока что были отличной отговоркой, успокаивающей совесть. Вот только Кларк немного разбирается в медицине и анатомии, чтобы понимать, что её тело не может требовать разрядки по три-четыре раза в день. Следующим оправданием стал накопившийся стресс. Около часа назад лидер Клана Дельфи умудрился вынести ей мозг, постоянно бросая в сторону Небесной девушки недоверчивые взгляды. Лекса утверждает, что это нормально — её людям не приходилось раньше принимать новичков, в особенности тех, кто упал с неба, но Кларк не стала вслушиваться в слова Хеды. Точнее, не смогла этого сделать, пока та лежала в её импровизированной постели в палатке лидера клана Небесных людей, совершенно голая и расслабленная. Кларк просто нравится проводить по упругим мышцам стройного тела Командующей. Ещё больше ей нравиться видеть, как единственная яркая эмоция — страсть — наполняет вечно непроницаемые зелёные глаза. Дыхание перехватывает, стоит им услышать знакомый шорох, возвещающий о ком-то третьем в палатке. Они резко отталкивают друг друга, вмиг забившись в разные углы тесного помещения. Даже с такого расстояния искры летят между двумя взглядами. Кларк уже спрыгнула с высокого стола, а сейчас прижалась к нему спиной, сжимая край побелевшими костяшками пальцев, ведь девушка около другой стены смотрит на неё с неописуемым голодом. Дыхание Лексы сбито, грудь тяжело поднимается и опускается с каждым вздохом, но она упорно пытается вернуть себе самоконтроль Командующей — неожиданный гость не должен увидеть их в компрометирующем положении. Проходит полминуты, минута, две, но никто так и не входит. Кларк несказанно этому рада, так как прийти в себя ни одна из них до сих пор не смогла. Она обводит взглядом низкую палатку, натыкаясь на сваленное в кучу оружие, а рядом — кипа карт, несколько минут назад аккуратно сложенных на столе, почти ставшим очередным местом для снятия стресса. Губы блондинки непроизвольно дёргаются в подобии улыбки. Кто-то просто случайно зацепил ногой или мечом шатёр, а они переполошились, как подростки, целующиеся в кинотеатре. — В мою палатку, — одновременно приказывают они друг другу, стреляя молниями из глаз. Лекса привычным, чертовски сексуальным (как это видит Кларк) и властным движением хватает её за руку, прикрывая их переплетённые пальцы длинным красным плащом, прикреплённым к наплечнику. Они выходят вместе, почти подозрительно близко стоят плечом к плечу — Кларк уверена: стоит ей случайно повернуть голову вправо, и она невольно проведёт губами по загорелой щеке. Блондинка еле удерживает саму себя от этого соблазна. Так или иначе, Лекса даже не даёт ей как следует задуматься. Хеда ещё крепче сжимает её ладонь, заставляя следовать за ней. Люди перед ними просто расходятся, но, к их великому счастью, не обращают особого внимания. Палатка Лексы просторнее, ближе и, если честно, нравится Кларк больше, чем её собственная — тут меньше любопытных глаз. Каждая вещь — отражение хозяйки временного жилища. Каждая доступная поверхность здесь когда-то стала свидетелем не совсем сдержанного характера Лексы, когда дело касается секса. Сегодняшняя жертва — некое подобие низкого шкафчика, какие обычно используются для хранения нижнего белья. В данный момент Лекса применяет его в качестве надёжной площади для быстрого, ни к чему не обязывающего секса, а в остальное время здесь лежат различные виды оружия. Кларк вспоминает об этом, когда резко откидывается назад и цепляется ладонью за что-то острое. Она почти напоролась на небольшой кинжал, недовольно вытащила его из-за спины и с хитрой, игривой улыбкой приложила к шее Командующей. — Никаких мучений. Быстро и так, как мне это нравится. Иначе я пущу его в ход, — она многозначительно кивает на лезвие, упирающееся в гладкую кожу. Зелёные глаза подёрнуты туманом, желание в них затмевает все остальные эмоции — сейчас Лекса даже не заметила бы, если бы Кларк перерезала ей горло. Она наклоняется к блондинке, соединяя их губы. Лекса наконец-то не слышит своё колотящееся сердце — его затмило неровное, срывающееся дыхание. Следующий её шаг немного сбивает лидера Небесных с толку: девушка отступает, выдерживая испытывающий взгляд голубых глаз. Кларк не дура. Она знает, что делать, чтобы разбить напускное безразличие Лексы. Именно поэтому в следующую секунду на ней только лифчик, а куртка и футболка валяются где-то среди простыней, пока сама блондинка терпеливо сидит на широкой тумбе, разведя ноги достаточно, чтобы между ними поместилась Командующая. К слову, на обычно равнодушном лице сейчас красуется хитрая полуулыбка, от которой не стоит ждать ничего хорошего. Лекса медленно сбрасывает перчатки, пока делает несколько коротких шагов к полуобнажённой девушке, не сводящий с неё голубой взгляд. Командующая нарочито спокойно стягивает вниз сначала одну лямку нижнего белья Кларк, затем — другую, наблюдая толпы мурашек, сопровождающих каждое её действие, но не притрагиваясь к застёжке. Она наклоняется, чтобы оставить едва ощутимое прикосновение губ к нижней челюсти блондинки, а затем проводит мокрую дорожку поцелуев по бледной шее, ощутимо прикусывая кожу у самого основания. Кларк громко выдыхает и, обхватив Лексу за плечи, притягивает ближе, практически впечатав ту в себя. Она не знает, как противостоять желанию сделать это, поэтому вновь находит губы Гриффин своими. Если бы её люди знали, что их великая Хеда плавится под прикосновениями едва ли совершеннолетней Небесной девчонки, когда та непослушными пальцами пытается расстегнуть хотя бы один из миллиона ремешков на причудливом наряде Землянки, они подумали бы дважды, прежде чем доверить ей свои жизни. Кларк в отчаянии дёргает ткань на себя, но даже так у неё не получается избавить девушку от одежды. А потом она делает то, чего Лекса точно не ожидает: пускает в ход тот самый нож. Через пять секунд они обе голые по пояс, а старательно созданные известным портным одеяния Хеды валяются на полу в виде истерзанных тряпок. Но это стоит того, что происходит позже. Кларк выгибается и стонет, ощутив, наконец, прямой контакт с разгоряченной кожей Командующей. С чистейшей ненавистью Лекса быстро избавляет блондинку от бюстгальтера, каждый раз удивляясь, насколько это приспособление отличается от придуманного её народом, более удобного и практичного, никак не стесняющего движения любой женщины-воина. Одно она всё-таки признала: Кларк выглядит сногсшибательно, выходят в нём из озера. — Чёрт, Лекса… — выдыхает блондинка, запутывая свободную руку в копне каштановые волос, будто бы так она сможет ярче ощутить удовольствие. Была ещё одна причина, по которой Кларк раз за разом возвращалась именно к Лексе, игнорируя её очевидное безразличие и будто бы всепоглощающую скуку. Не смотря на холодность и высокомерие, которыми землянка явно не была обделена, она была превосходной любовницей. Это стало ясно даже из плавных, грациозных движений Командующей, её походки и манеры говорить. Блондинка не имела ни малейшего понятия, чем можно объяснить её влечение к Хеде — она просто знала. Гриффин в неоплатном долгу перед судьбой за то, что та позволила проверить ей эту теорию на практике. Лексе нравится одежда небесных, особенно одежда Кларк. Она практичная и удобная, не требует излишнего внимания, а главное — её легко снять. Именно по этой причине брюки блондинки летят в другой конец палатки гораздо раньше обтягивающей формы Хеды. Лекса жадно впивается руками в голые бёдра, ведёт вверх, наслаждаясь реакцией Кларк. Та лишь прикрывает глаза, долго выдыхая и упираясь носом в шею Командующей. Движения девушки заметно замедляются, превращаясь из резких и страстных во что-то более интимное и нежное. Она осыпает грудь блондинки мелкими поцелуями, выводя пальцами узоры над резинкой нижнего белья. Кларк сейчас полностью в её власти, но это не ощущается так же, как пресмыкание лидеров кланов во время очередного совета. Гриффин подчиняется, но поступает так не потому что вынуждена, а потому что хочет. Из-за этого Лекса чувствует себя не победительницей, а побеждённой. Если Кларк будет смотреть на неё так каждый раз, когда будет выигрывать, Лекса готова сдаться в любой момент. Лишь заметив в руках блондинки злосчастный нож, она делает шаг назад, бесцеремонно перерывая ласки. Огонь, который загорается в лидере Небесных людей, частенько сбивал с толку. Кларк совершенно отличается от любой девушки, когда-либо повстречавшейся Лексе. Она, очевидно, всегда получает то, чего хочет. В данный момент она хочет избавиться от всех преград, что есть между её телом и телом Командующей. — <I>Empleni, Klark</I>*. У меня не так много одежды, — Лекса усмехается, замечая явное недовольство, смешивающееся со страстью в голубых глазах. — Вот и отлично, походишь без неё, — она делает слабую попытку добраться до застёжки на обтягивающих штанах Командующей, но та отступает ещё на один шаг, и это всё, что нужно Кларк. Она легко толкает Лексу назад, позволяя девушке приземлиться на разворошенную ими же несколько часов назад постель. Небесные люди, в силу своей неопытности и долгого проживания в месте, где каждый шаг, так или иначе, отдаётся гулом в металлических коридорах, не отличались особой грацией. Лекса считала это забавным, пока не встретила их лидера. Кларк вела себя и говорила так, будто для неё нет ничего комфортнее, чем Земля. Она ходила с гордо поднятой головой, бросала взгляды, полные презрения и ненависти в своих врагов и, не стесняясь совершенно никого, могла открыто флиртовать с Командующей. Эта грация и неслыханная сексуальность получили свой пик именно в данный момент. Кларк, будто бы это она тут хищница, а Лекса — жертва, медленными шагами приближалась к кровати. Вдруг, Хеда почувствовала себя абсолютно беззащитной, хоть это не она расхаживала по никак не защищённой палатке совершенно голой. Гриффин показательно провела по собственному телу руками, оседлав Лексу и теперь без притворства владея всей ситуацией. Она выучила наизусть всё, что заставляет устрашающую Хеду стонать, впиваться зубами в собственные губы, чтобы сдерживать крики, и умолять о большем. Бёдра Лексы дёргаются, подаваясь навстречу, когда Кларк оставляет на всём её теле совершенно невинные, нежнейшие поцелуи, медленно спускаясь от шеи к груди, а затем — вниз по подтянутым мышцам плоского живота. Она с нескрываемым удовольствием наблюдает за реакцией девушки под ней. — Снимешь их сама, раз они тебе так дороги? Или мне остановиться? Трясущимися руками Лекса расстёгивает каждый ремешок и каждую застёжку, в тысячный раз пообещав себе заказать у портного что-то, что не будет выглядеть, как пояс верности. Кларк хватает терпения ровно на пятнадцать секунд, по истечению которых она сдёргивает штаны, возвращаясь к медленным пыткам и издевательствам над телом Командующей. — Ты хотела сделать всё быстро, Кларк, — выдыхает Лекса сквозь сжатые зубы. — Я хотела, чтобы ты всё сделала быстро, но ты упустила свой шанс. Она продолжает осыпать натренированное за годы тело поцелуями, не стесняясь уделять особое внимание груди и ключицам. У Лексы давно сформировалось предположение, что Кларк, в каком-то смысле, не может удержать себя от основательного исследования Командующей, как снаружи, так и изнутри. — Поцелуй меня, — неожиданно даже для себя просит Лекса. Её голос звучит нежно и немного смущённо, как и должен бы звучать, будь она обычной девушкой, а не безжалостным правителем. Это настолько удивляет, а затем и окрыляет Кларк, что ей на секунду кажется, словно среди эмоций, полыхающих в глазах беззащитной, разгорячённой и прекрасной девушки перед ней, появляется что-то помимо желания. Они разделяют длинный, неспешный поцелуй, какие обычно становятся обещаниями, а в их случае — передышкой. Кларк не хочет думать о том, что их безобидное, обоюдно удовлетворительное времяпровождение превращается во что-то большее. Они обе знают, что это «большее» станет проблемой для них и для их людей. Поэтому безопаснее всего сейчас не вглядываться в потемневшие зелёные глаза, разделяя минуты тишины и спокойствия. Гриффин со странным чувством превосходства устраивается между ног Командующей, наблюдая, как замерла её грудная клетка, когда Лекса задержала дыхание в предвкушении. Она оставляет ленивые, мокрые поцелуи на внутренней стороне бёдер девушки, перемещаясь выше и не разрывая зрительного контакта с зелёным взглядом. Лекса бормочет какие-то ругательства на тригедасленге, потому что Кларк настолько же терпелива в прелюдии, насколько нетерпелива в самом процессе. Она выписывает настоящие произведения искусства своим языком, мягко щёлкает им в самых правильных местах и Лекса клянётся себе, что никогда не привыкнет к такой раскрепощённости. Длинные пальцы, привыкшие крепко сжимать оружие, сейчас нежно тянут светлые локоны. Лекса думает лишь о том, что настоящая Командующая сейчас только Кларк. Она могла бы действительно командовать ею, ведь Гриффин знает её слабые места. Кларк знает, что Лекса не выдержит долго, если она продолжит так же слабо посасывать пульсирующий клитор. Кларк знает, что Лекса начнёт умолять её о большем, если она сейчас же введёт язык настолько глубоко, насколько сможет. Такая власть опьяняет, но долго не длится. Хеда выгибается и едва ли сдерживает готовый вырваться крик, достигая пика. Она резко притягивает всё ещё довольно облизывающуюся блондинку вверх, чтобы разделить с ней смазанный, мокрый поцелуй. Лекса знает, что рано или поздно это должно прекратиться. Рано или поздно им придётся поговорить и расставить всё на свои места. Да, они проводят в её палатке ещё пару часов, бесстыдно игнорируя реальный мир, пока изучают свой собственный. Но излишняя сентиментальность, больше не вызывающая неловкости, настораживает. Может быть, они поспешили с выводом о любви в качестве отвлекающего фактора. По крайней мере, Лекса, наконец, знает, кого ей нужно защитить.