С тучки на тучку — шире шаг, Шире шаг, а не уже. Я шагаю по облакам, Как по весенним лужам. С тучки на тучку — шире шаг, Их уже тысяча сзади, А впереди — архипелаг, Не перепрыгаешь за день.
***
Блейз неохотно просыпался, лениво потягиваясь и зевая, он ненавидел такие утра, когда на улице противно, склизко и холодно, моросит мерзкий дождик, отбивая всякое желание постигать знания. Ещё и запястье неприятно щипало, заставляя открыть глаза и ловить челюсть на полу от удивления. На нём, сияя всеми закатными цветами, развалилось облако, оно тоже, будто почувствовав настроение хозяина, чуть подрагивало, пытаясь завернуться в само себя ещё больше. Но совсем не это удивило Блейза. Из облака мягкими тонкими линиями шёл целый кровавый ливень, целенаправленно заливая новую пижаму, одетую на Блейзе. Запястье просто сводило от боли, что с этим делать Забини не знал. Знал только, что надо найти Родственную Душу и надавать по шее за такое отношение к дорогим людям. Его депресняк прервал Драко, ворвавшийся в его комнату чтобы поздравить с днём Рождения. Драко совсем недавно нашёл своего соулмейта. Ходил и сверкал словно начищенный до блеска чайник, по утрам он обычно приползал в гостиную Слизерина с довольным затраханным видом, и Блейз был чертовски рад за друга. Что-то тонко подсказывало, что ему до такого умиротворения ещё далеко.***
С тучки на тучку — шире шаг, Очень легко и весело. Самое главное — не потерять Сказку и равновесие. С тучки на тучку!.. Облака Весь горизонт заполнили, А впереди там правит бал Гром с молодою Молнией.
***
А Рон был старше, и на его запястье мягко тая словно шоколадное мороженое, плыли облака, до боли похожие на волосы одной прекрасной Гриффиндорки. И Рон восхищался ей и почти поклонялся. Они встречались уже почти год, ошибки быть не могло. На запястье Гермионы плыли рыжие облака, отливая коричневым. Их облака никогда не плакали. Но каждый раз просыпаясь с Гермионой в одной постели, Рону приходилось силой заталкивать неприятное чувство неправильности происходящего. Что здесь может быть не так? У Гермионы тёмно-русые волосы, карие глаза, мягкие руки, у неё на запястье огненное облако полыхает закатными красками, мягко переходя в тёмные оттенки и к низу становясь тёмно коричневым. Ошибки быть не могло… Не могло…***
Если б не Гром, Ливень молчал, Ливню какое дело? Гром расстегнул Ливню колчан, А там дождевые стрелы. С тучки на тучку — ближе к земле Нужно убраться по-мирному! Я бы спустился вниз по стреле, Если б она не пунктирная.
***
Теперь Блейз прячет метку, он забинтовывает её, аккуратно завязывая сверху бантик. Отшучиваясь от приставаний Малфоя тем, что облако розовое, а ему этот цвет не идёт. Его Родственная душа целовалась как-будто по расписанию. С утра, перед завтраком и после ужина перед самым отбоем с запястья шёл ливень из кровавых капель. После завтрака, до обеда и после, иногда между уроками, из облака скатывалось несколько торопливых одиноких капель и… всё! С одной стороны это радовало, он мог скрыть кровавые дожди, а несколько капель днём впитывал бинт и никто ничего не замечал. Ещё хорошей новостью было то, что соулмейт Забини не трахался. Это успокаивало, так же, как и напрягало. Через две недели после дня рождения Блейз заметил, что облака сильно смахивают на цвет волос Уизли. Из всех Уизли, что были в хогвартсе девушки (или парня, он не знал кого предпочитает этот представитель рыжего семейства) не было только у Джорджа. Но его можно было увидеть только на завтраке, он не учился, так как давно закончил школу, и только директор и, кажется Рон знали, что он здесь делает. Джордж был темнее тучи, ни с кем не общался, за столом сидел отдельно от всех, игнорируя даже брата, скорее его даже больше всех. Никто, абсолютно никто не знал какого цвета облака на его запястье. Иногда, когда, по мнению Джорджа, никто не видел, он бросал долгие тоскливые взгляды на Гермиону, что сидела рядом с Роном. Часто, они быстро, будто стесняясь целовались, и Блейз вдруг осознал, что именно в этот момент у него щиплет руку. Прошло довольно много времени по меркам Забини, терпеть боль каждый день довольно сложно, но со временем, как будто привыкаешь. День тянулся за днём, неделя за неделей, а в голове так и не родилось ни одной хорошей идеи. От отчаяния или скорее от всё большей боли в запястье, Блейз стал таскаться ночью, после отбоя, по коридорам, прячась от Филча в нишах и старых классах. Боль успокаивалась около полуночи, и он брёл обратно в спальню, чтобы утром снова проснуться, словно по будильнику, по привычке хватая полотенце с тумбочки, чтобы не залить кровью всю кровать. Однажды в такую ночную прогулку, Забини забрёл в пустующее крыло Хогвартса, залез на башню, смотря в чёрное ночное небо, покрытое точками маленьких звёзд, уже было далеко за полночь, а соулмейт всё никак не успокаивался, продолжая мучить Блейза. Кто-то тихо опустился рядом, прислоняясь к стене. Повернув голову, слизеринец с удивлением узрел Джорджа. Тот молча прижал палец к губам, призывая к тишине. Затем так же тихо, стал осторожно разматывать бинт пропитанный кровью. Его облако тоже ревело кровавыми слезами. И Блейз точно знал кто соулмейт этого Уизли. Что заставило Джорджа показать ему метку, он так и не решился спросить. Так они и сидели до рассвета, Забини тоже снял бинт, позволяя каплям течь по ладони и падать на пол. Теперь каждый их вечер проходил по одному сценарию: Они приходили на башню, садились рядом прислоняясь к стене и снимали свои бинты. Часто они сидели до рассвета, похоже Гермиона с Роном оба хотели секса, но стеснялась, и пожалуй это даже радовало. Так было легче, Блейз не знал почему, просто так было легче. Знать, что страдаешь не ты один. Почему не сказать своим Родственным Душам о связи, они не знали, те казались такими радостными, что прервать их счастье казалось преступлением. Счастье соулмейта важнее твоего. — это Блейзу сказала мама, когда он был ещё совсем маленьким Но однажды придя на башню они оба заметили, что кровь не идёт и боли нет, они так к ней привыкли, что даже не сразу заметили её отсутствие… Рон с Гермионой поругались, из-за какой-то мелочи, Грейнджер обиделась и сказала Рону, что им нужен перерыв в отношениях. И Рону стало легче, как бы странно для него это не было, но это было так. Ему было лучше одному, чем с ней, это было дикостью. И Рональд, как честный гриффиндорец пошёл напиваться. Напиваться в гостиной факультета было глупо, да и Гарри с Драко, часто трахались именно там не доходя до комнаты и хоть они ставили кучу заклинаний, их всё равно часто заставали в самый не подходящий момент. Так вот, Рон пошёл, куда бы вы думали?.. Конечно же туда где сидели наши мученики. Пока он до туда дошёл он уже успел изрядно набраться. А узрев знакомые лица тут же бросился жаловаться на жизнь. Как только он сказал, что Гермиона тоже куда-то уходила из гостиной прямо перед отбоем и вроде бы не возвращалась, Джордж побледнел, подскачил и убежал, очевидно успокаивать свою суженную. А Рон, усевшись на освободившееся место, протянул бутылку Блейзу. Пить он не любил. Поэтому и не умел или наоборот… Напился Забини быстро и просто в один момент начал засыпать, приваливаясь к плечу горе-собутыльника…***
С тучки на тучку — шире шаг! И не нужна тут смелость — Нужно просто лежать и смотреть В небо иссиня-белое, В небо иссиня-белое. Синее. Белое. Небо.
***
Такого умиротворение Блейз ещё не испытывал. Но вместе с умиротворение пришла и боль, да не в привычном запястье, а в голове, похмелье пело звоном в ушах, утяжеляя мысли свинцовыми гирьками. По привычке потянувшись за полотенцем, наш алкоголик наконец заметил, что не в кроватке ночевал. Шестерёнки медленно заскрипели, поворачиваясь, но утомлённый алкоголем мозг послал его к чертям и отрубился, оставив хозяина самого выпутываться из положения. А положение сидело рядом и лениво протирало глаза, а затем медленно потянулось к губам Блейза, мягко целуя и видимо просыпаясь окончательно, судя по длине прыжка, который совершил Рон, увидев с кем целуется. А вот Забини был всё ещё немного пьян, поэтому сам подполз к Уизли, целуя давно любимые губы, чувствуя, как по телу разливается эйфория и слабость. — Почему ты не сказал?.. Не смог прервать твоего счастья. -Но это ты моё счастье… Ты этого не знал. -Как же Гермиона? Еë счастье тоже рядом. -Ты простишь меня? Конечно, ты же моё небо, а как облако может не простить своё небо?..***
Нужно просто лежать и смотреть В небо иссиня-белое, В небо иссиня-белое. Синее. Белое. Небо.