Небольшое примечание автора. В этой AU все гомофобы и живут по принципу мальчик/девочка. По возрастам: Роб — 20 лет, Квен — 36 лет. Теперь можно к основной части.
***
Стоял обычный день в Красти Крабе. С кухни ресторана доносились смех и пустые разговоры Роба, который параллельно жарил бургеры. Квен старался не обращать на него внимание, не желая тратить свои последние нервные клетки. Глаз уже начинал подёргиваться от нервов. Квентин принимал заказы, гневно вздыхая от резких всплесков смеха Роберта. У обоих прозвенел будильник, а значит настал обеденный перерыв. Тентикалс удобно расположился за кассой, которая была в виде лодки, и, накрыв глаза газетой, решил вздремнуть. Но ему мешал Сквэр Пэнтс, хихикая на все помещение. — Роб, ты не мог бы сбавить громкость своего голоса и не мешать мне… эм… читать. — голубоволосый заглянул в окошко заказов и увидел, как блондин что-то пишет в небольшой книжке, не обращая внимания ни на возмущения старшего, ни на то, что за ним подглядывают. — Ух ты, и что это у нас такое? — А, что? Это мой личный дневник, не подсматривай! — младший густо покраснел и вмиг закрыл дневник. — Тогда зачем ты принёс его на работу? — Квен искривил бровь, скептически смотря на Роба. — Просто. Парни молча смотрели друг на друга, не прерывая зрительного контакта. — Иногда, Роб, тебя действительно трудно понять. — Квентин вернулся обратно в своё положение, пока не услышал голос их босса. — Сквэр Пэнтс, зайди в мой кабинет, надо обсудить зарплату. — Роберт оставил свой дневник на столе, а сам направился к Юджину. «Интересно, что может писать этот балбес у себя?» — эта мысль не давала покоя старшему, сильно раззадоривая любопытство. И он сдался. Уверенной походкой кареглазый зашёл на кухню. Заметив дневник, он взял его и открыл на рандомной странице. Квен вернулся на своё рабочее место принялся читать. Каждая запись вызывала сильный смех у Квентина. «Оказывается, я многое не знаю о Робе.» — Тентикалс периодически прерывался от чтения, чтобы проверить, не идёт ли Роберт. Но его пока что не было, поэтому голубоволосый продолжил листать записи младшего. К кассе подошел парень с целью сделать заказ, но ему стало любопытно, отчего так сильно смеялся вечно хмурый кассир. — Это что за книга, если не секрет? — Это… ха-ха… дневник Сквэр Пэнтса. Ну ты послушай. — сквозь смех и слёзы Квен рассказал ему один из отрывков записей. Другие стали тоже интересоваться, что вызвало бурный смех у двух парней. Подойдя поближе, люди стали слушать рассказы Квентина, узнавая много чего интересного. Тут из кабинета вышел подавленный Роб, который узнал новость о том, что ему придётся идти в отпуск, ибо скупой босс не хочет платить двойную зарплату младшему. Роберт заметил столпотворение у кассы, и в главе этой кучки был Тентикалс, который повествовал всем секреты голубоглазого. — Квен, что ты делаешь?! — Сквэр Пэнтс понял, что пока он был в кабинете, народ узнал о его тайнах. Но он молился всем ему известным Богам, чтобы голубоволосый не открыл треклятую страничку. Молитвы его были не услышаны. — Или вот это послушайте. Я люблю своего соседа Квена как парня, но он меня терпеть не может и не считает меня даже своим другом. Поэтому мне приходится скрывать свои чувства к нему… — увлечённый чтением, Квентин не сразу осознал, что сильно подставил Роберта. Читая каждую строчку, его голос становился тише и тише, пока он вовсе не замолчал. Все взгляды были прикованы к повару, который краснел все сильнее и смотрел на Квена слезящимися глазами. — Фу, он ведь по мальчикам. А я думал, он нормальный парень. Ненавижу таких. — такие фразы вылетали из толпы в адрес мальчишки, который уже не сдерживал своих слез. — Зачем ты так поступил? — произнеся эти слова, Роб чуть ли не выбежал из ресторана, направляясь в сторону дома. Квен не слышал этих оскорбляющих фраз, у него крутилась лишь одна, больно ударяющая в сердце и оставляя в душе неприятный привкус стыда. Юджин вышел из своего кабинета и, увидев, что Сквэр Пэнтса нет на рабочем месте, приказал Квентину дорабатывать смену за двоих. Время тянулось мучительно долго, а мысли о том, что мог совершить всегда позитивный повар, нагнетали все сильнее и сильнее. Да, Тентикалс сломал его, унизил перед всеми, сделав его игрушкой для оскорблений. Наконец смена закончилась. Кареглазый быстро накинул на себя куртку, взял дневник и пулей побежал к Роберту. Подойдя к его двери, он стал прислушиваться к звукам внутри, приводя дыхание в порядок. За дверью слышались глухие всхлипы и тихие рыдания. — Роб, открой, пожалуйста! Давай поговорим! — Тентикалс быстро стучался, чтобы тот наверняка открыл. — О чем? Чтобы ещё сильнее меня унизить? Нет, спасибо. Меня теперь и так ненавидит весь город из-за тебя! — Роб начинал кричать на старшего, не жалея своего голоса. — Я знаю, что я виноват, но хочу все исправить! Открой, пожалуйста! — дверь приглушала голос младшего, из-за чего ему было сложнее разобрать его слезливую речь. — Просто уйди, я не хочу тебя видеть! Я тебя ненавижу! — всхлипывания превратились в сильное рыдание. Каждая выброшенная фраза блондина приносила боль за содеянное кареглазому. — Если ты сейчас мне не откроешь, я залезу тебе в окно! Я правда хочу поговорить с тобой. — эти слова он проговорил чуть тише, так как услышал звук открывающихся замков. Дверь отворилась, и Квен увидел сидящего на полу Роба, который прижимался к стене. Квентин запер дверь и, положив дневник рядом, взял лицо Роберта в свои руки. Как бы Тентикалсу не казалось, что смех голубоглазого весьма раздражительный, а его плач - самое худшее, что можно услышать, в глубине себя он понимал, что этот мальчишка заставляет его сердце биться чаще, а каждый день был по-своему уникален благодаря ему. Но как же больно порой было ему слышать душераздирающий плач повара. За пеленой ненависти и презрения к Робу пряталась самая настоящая влюблённость. Большими пальцами Квен убрал с длинных ресниц капли слез. Роберт смотрел на старшего своими выразительными глазами цвета океана, которые успели слегка покраснеть и опухнуть от слез. — Зачем ты так со мной поступил? Я же не настолько плохой, чтобы так меня ненавидеть. — в уголках глаз блондина стали опять накапливаться слёзы. — Я правда не хотел, чтобы так вышло. Я не знаю, что на меня нашло. — А если ты сделал это специально? Чтобы меня унизить, чтобы меня все ненавидели. Ты ведь это и сделал. — Ты ведь не понимаешь, что я к тебе чувствовал тоже самое, что и ты? — Чт.? — Роб был в сильном шоке, чтобы сказать окончание своего вопроса, поэтому Квен продолжил говорить. — Да, я тебя отталкивал от себя, мог прямо сказать, что ненавижу тебя, но я сам не понимал, что чувствую к те… — Квентину не дали договорить, перебивая нежным поцелуем. Роберт надеялся на ответный поцелуй, и он его дождался. Аккуратно, чтобы не спугнуть, он прижал Сквэр Пэнтса чуть ближе к себе и стал целовать в ответ. Блондин чувствовал себя самым счастливым облачком на свете, находясь в крепких руках, которые уже его никогда не отпустят. — А как же другие? Они не примут нас в таких отношениях. — Роб первый отстранился от поцелуя, влюбленно смотря на кареглазого. — Мы просто уедем куда-нибудь в тихое место, чтобы нам никто не мешал. — Квен уткнулся носом в золотистые волосы повара, которые пахли ванилью, пока тот обнимал старшего за шею, уложив свою голову. — Квен… — Что? — Скажи это… — Роберт немного приподнялся, поднимая свой взгляд на Квентина. Только сейчас кассир заметил, что блондин выглядел как довольный котёнок. Ему не хватало ещё замурлыкать для полного «комплекта». — Я люблю тебя, малыш. — от этих слов Сквэр Пэнтс растаял и вновь поцеловал Тентикалса. Тот сразу же ему ответил, теснее приближая к себе. Их точно не остановят эти законы и принципы людей. Если они захотят быть вместе до самой смерти, то они это и сделают, невзирая ни на какие запреты и осуждения.