***
Старенький автобус мчался по оживлённым дорогам города. Компания расселась на четырёх креслах — по два напротив друг друга. Глиммер открыла окошко и, игнорируя возмущения старушки, наслаждалась прохладным ветерком. Рядом сидел Боу и залипал в телефон. Кошка положила голову на плечо блондинки и мурчала — последняя чесала ей за ушком. В такой атмосфере прошли следующие полчаса, по истечению которых автобус прибыл на конечную остановку — окраину города. Воздух тут был свежее, ведь транспорта не так много, нет заводов и фабрик поблизости. Пахло хвоей, пончиками из придорожной кафешки и немного бензином с заправки. Последнего почти не чувствовалось. Друзья вдохнули полной грудью, когда вышли из автобуса. Глиммер по традиции сразу направилась в кафе, чтобы купить подкрепиться. Остальные дожидались её, смотря на телефоне юноши новые видео от Сихоука в ТикТоке. — У них там какие-то новинки, — сообщила вышедшая из заведения розоволосая, — Так что сегодня обожрёмся. И трое довольно загудели. А после все перешли дорогу к лесу, с обочины сошли на тропинку и пошли в его глубь. Там, метров через сто, стоит заброшенный сиротский приют. В нём часто зависают подростки и играют дети. Но наша компания сделала открытие в виде просторного и не разрушенного подвала, на дверь которого повесила замок и где со временем устроила свою так называемую базу. Тут был и мягкий диванчик, и стол, и морозильный ящик, и ноутбук с кучей скачанных фильмов и сериалов, и боксёрская груша с прочими вещами для физических упражнений. Друзья очень любили собираться именно здесь. Это было особенное, отдельное от всего мира место. Их место. Боу включил фонарик на телефоне и посветил Глиммер, пока та вставляла ключ в замок и поворачивала его, открывая. Потом парень отворил тяжёлую ржавую дверь, держа её и давая девушкам пройти вперёд. Розововолосая включала фонари, что работали на батарейках. Юноша собрал их собственными руками из всякого хлама и притащил сюда. В общем, освещение было превосходным. Дверь была закрыта на внутреннюю щеколду, замок забран с собой. Катра первой скинула свой рюкзак к дивану и сальтировала к подвешенной цепью к потолку боксёрской груше, по которой нанесла несколько ударов, когда приземлилась. — Я больше не буду бинтовать тебя, если ты опять что-нибудь потянешь, — обращалась Адора к кошке, — Сколько раз тебе говорить о важности разминки. — Будешь, куда ты денешься, — отмахнулась та, продолжая дубасить грушу. — Я не шучу, Катра. Прекращай, — блондинка бросила свой рюкзак рядом с кошачьим и подошла к его хозяйке, сильной рукой обхватила за талию и оттащила от несчастной груши. — Ты так обо мне волнуешься? — ухмыльнулась Катра. — Нет, просто жалко тратить на это своё время, — сказала Адора, собираясь приступить к разминке. — Да что ты говоришь? — кошка закинула руку на её шею и совершила захват. Началась шуточная борьба. Адора вывернулась и хотела стукнуть по чужой спине, но темноволосая увернулась, подвернула ногу и с визгом упала. — Да что я говорю? — скрестила руки на груди голубоглазая, смотря на державшуюся за повреждённую лодыжку Катру, а затем обратилась к Боу, который пил молочный коктейль и наблюдал за играющей в телефон Глиммер, что надувала большой розовый пузырь из жвачки, — Боу, подкинь бинт! Паренёк, не отрываясь от экрана, достал из кармана штанов до этого находившуюся там руку вместе с мотком эластичного бинта, который кинул Адоре. — Спасибо! — блондинка повернулась к кошке, которая встала, держа раненую конечность навесу, — Ну и что ты вскочила? Упадёшь — я тебя ловить не стану. Кое-как, но сдерживая ухмылку, Катра охнула и начала падать назад. Прямо на Адору. Которая, конечно же, её поймала и теперь удерживала за талию и спину. — Упс, — темноволосая позволила губам искривиться, а глазам прищуриться, когда напуганное, но уже через секунду раздражённое лицо подруги появилось над ней. Голубоглазая подхватила девушку поудобнее, подошла с ней к большому дивану, на углу которого сидели двое друзей, и опрокинула её на него. — Эй, а нежнее нельзя? — притворно возмутилась Катра. — Нежнее у вас в постели будет, — бросила Глиммер, не отрываясь от игры. — Глиммер... — протянул Боу. Адора промолчала, а когда кошка села, то опустилась на колени, чтобы перевязать её ногу. — Я и сама бы с этим справилась, — в лёгком смущении, тронувшем щёки, произнесла, отбросив шутки-нешутки про "жёстче", Катра — блондинка принялась уверенно, но аккуратно обматывать её лодыжку бинтом. — Знаю я, как бы ты справилась, — беззлобно бурчала Адора, — Перетянешь так, что нога потом синей будет. Темноволосая насупилась, принимая оскорблённый вид. Но разноцветные глаза светились любовью к девушке и счастьем. — Серьёзно?! — воскликнула Глиммер, когда наконец найдя заветные алмазы вдруг упала в лаву, — Агрх! Что за шлюшная игра! — Тише, тише, подруга, — успокаивал её Боу, — Как насчёт пойти выпустить пар там? — он указал большим пальцем за спину, на турник, круглую мишень и прочее. — Пойдём! — розоволосая бросила мобильник на подушки дивана, взяла друга за запястье и потащила в указанное место. Тем временем Адора закончила, завязала бинт и погладила кошачью ногу, выпрямилась. — Я пойду к ребятам. — Не-е-ет, останься со мной, — захныкала темноволосая. — Катра, я должна держать себя в форме. — Я тоже! — Ну... Давай я отнесу тебя, поделаешь что-нибудь сидя, — улыбаясь, предложила блондинка. — Давай! Кроме дружбы четверых ребят объединяли любовь и интерес к физическим упражнениям и борьбе. Боу также был поклонником стрельбы из лука. Они часто приходили на базу именно для этого, когда не было занятий в клубах университета. Могли проводить часы за этим делом. Адора, расставив ноги, приседала, удерживая штангу на плечах и обхватив её гриф. Напряжённые мышцы ног и рук выглядели ещё чётче, и Катра, застывшая с гантелей, всматривалась в них и редко стекающие по разгорячённой коже капельки пота. Её девушка чертовски горяча. А её щекам чертовски горячо. — Вытри слюни, Катра, — хохотнула Глиммер, ударяя стопой по груше. Сегодня друзья занимались до пяти вечера. После чего, уставшие, сходились к дивану. Его, к слову, притащили из дома Глиммер. За это Анжела оставила дочь на две недели без прогулок, но, честно, это того стоило. Пока Катра с Адорой выбирали, какой бы фильм им посмотреть, Боу достал из ящика со льдом холодную газировку, а Глиммер ставила на стол пончики, бургеры, картошку фри и прочую вредятину из кафе. Да, они вели спортивный образ жизни, но от вкусняшек отказаться не могли никак. — Ох, бля, — брякнула розоволосая, увидев заставку выбранного фильма, когда села на диван; Боу глушил свет, оставляя горящим лишь один фонарь, — Сегодня мы конкретно обделаемся. — Вы меня своими выборами когда-нибудь до сердечного приступа доведёте, — сказал присоединившийся ко всем парень. — Знаешь, если станет страшно, ты можешь всегда прижаться ко мне, — обратилась Катра к Адоре. — Мы обе знаем, что будет наоборот, — ответила блондинка. — Посмотрим. Кошка включила фильм. Мужчина шёл по узкому длинному коридору разгромленной опустошённой больницы, держась рукой за кусок арматуры, торчащий из его левого плеча. Кровоточащую рану жгло, голова кружилась, но боли не ощущалось от шока. Мужчина постоянно обо что-то спотыкался: баночки от лекарств, бумаги, опрокинутые инвалидные коляски и кушетки — здесь было темно. Свет из разбитого окна падал на небольшой участок коридора, находившийся впереди метров на десять. И вот, почти дойдя до него, при новом шаге голая стопа с холодной плитки вдруг опустилась во что-то вязкое и тёплое. И хлюпанье этого шага смешалось с рычащим дыханием сверху. Мужчина медленно поднял голову, и на его лицо капнула такая же жидкость. Прямо из паучьей челюсти. Большой — размером, наверное, с шину грузовика — челюсти паука-гиганта, держащегося за потолок своими мохнатыми цепкими лапками. Она открылась с оглушающим рыком-писком, возникший ветер от которого выбросил на человеческое лицо ещё больше слюны. И в этот же момент послышались визги напуганных друзей. Всех, за исключением Катры, которая только усмехнулась и выдала: «Крутяк», а потом перевела победный взгляд на прижавшуюся в испуге к ней Адору. Фильм закончился к восьми. Впечатлённые его сюжетом и монстрами, ребята шугались каждого звука снаружи — опять же кроме Катры — поэтому было принято решение посмотреть что-нибудь смешное или милое, пока еда не будет доедена — Глиммер много накупила. — Куда пойдём завтра? — поинтересовался Боу у подруг. — Мы полдня точно проспим, — ответила Катра. — Останемся здесь. С ногой Катры-то, — добавила Адора. — Говоришь так, будто я обуза. — Почему будто? — Чт- А ну повтори! — кошка опять совершила свой захват, повторяя вечные действия блондинки — прочесала кулаком по голове, нарушая идеальную укладку начёса. — Я тоже буду спать часов до трёх, — произнесла Глиммер, — Может завтра отдохнём, а в воскресенье смотаемся куда-нибудь? — Мы за, — бросила голубоглазая, когда перехватила руки своей девушки, которые наровили ещё больше испортить её прекрасный начёс. — Куда например? — размышлял парень. — Придумаем, ещё сутки впереди, — сказала розоволосая и уткнулась в загрузившуюся на телефоне игру. За болтовнёй, просмотром видео и поеданием еды ещё два часа пролетели незаметно. «22:04» горело на экране мобильника Глиммер, когда она вышла из бесконечно любимого Майнкрафта и начала собираться вместе с Боу, пока отошедшая от обидки Катра продолжала рубиться в ту же игру и позволяла Адоре кормить её остатками картофеля фри. — Закройте за нами! — попросила розоволосая, выходя перед юношей из подвала. Блондинка поднялась с дивана и подошла к двери. — До воскресенья, ребят. — Увидимся, — вместе ответили Глиммер и Боу, а затем крикнули кошке, — Увидимся, Катра! — Да-да, пока! И за спинами парня и девушки с громким щелчком закрылась дверь. На улице уже темно. — Надеюсь на нас никакая херня не выскочет, — нервно посмеялась Глиммер, идя по лесу с другом. Тот через несколько секунд наступил на ветку, и в лесной тишине раздался хруст, а за ним два вопля. — Чёрт возьми, Боу! — Да я сам испугался!.. Может, возьмёмся за руки? — Будто это спасёт нас от ебучего монстра, — хмыкнула Глиммер, но протянутую ей ладонь всё же взяла в свою, вызывая у паренька улыбку. До остановки друзья шли в приятной тишине. Кто-то размышлял, какой же чудесный сегодня был день, а кто-то о дальнейших действиях. И, когда они остановились, розоволосая сказала: — Я ещё немного поброжу. Надо подумать. — О Шедоу Вивер? — Конечно, я же только о ней и думаю. — Мы все это знаем, подруга, — подмигнул Боу, — А если серьёзно.. Она ведь и правда тебе нравится? — Боу, я пока не готова об этом говорить. Там всё так сложно. — Конечно, конечно. Но, ты же знаешь, — он пихнул её в бок, — Я всегда рядом и выслушаю. — Знаю, знаю, — Глиммер взъерошила чёрные курчавые волосы. Подъежающий автобус заставил девушку отпустить юношу. — Не боишься одна тут ходить? — Боу пригладил причёску — Сможешь за себя постоять? — Уже забыл, как я уложила тебя на лопатки вчера? — Не-е-ет, — парень, улыбаясь, закатил глаза, — Ну хорошо. Я спокоен. — Иди, пока автобус не уехал. Или предпочитаешь ночную тренировку в виде прогулки через полгорода? — Давай, — он сжал руку в кулак, запрыгнув в открывший двери автобус. — Давай, — она ударила по нему своим. А затем отправилась гулять по улицам города, слыша, как за спиной зарычал мотор — автобус тронулся с места.***
— Хэй, Катра, — вздохнула Адора, смотря в потолок, — Может оторвёшься уже от своей игры? — Ща, — раз в десятый повторила Катра. — Меня здесь будто бы нет, — блондинка скрестила руки на груди. Её слова были проигнорированы. И это стало последней каплей: она выхватила мобильник из кошачьих рук, провоцируя возмущённое «Какого чёрта, Адора?!», которое заткнула поцелуем. Это моментально усмирило кошку, и она ответила, когда её уронили на спину. — Думаешь о чём-то грязном? — с ухмылкой и покрасневшими щеками сказала Катра, когда ей ненадолго выпала такая возможность. — Заткнись, — голубоглазая облизала чужие губы, заводя сразу глубокий поцелуй, и почувствовала, как смуглые руки обнимают её за шею, притягивая ближе. Контраст мягкого и шершавого языков был великолепен. Привкус вишнёвой колы — необычно приятен. Дыхание — сбито. И каждая уверена, что другая слышит биение её сердца — настолько оно громкое. Прикусив и оттянув нижнюю губу Катры, Адора прервала поцелуй и посмотрела на девушку. Яркий "огонь" на щеках переходил на уши, и его уже не было видно из-за шерсти, клыкастый рот чуть открыт, и из него вырываются вдохи и выдохи неровного дыхания в такт вздымающейся груди, затуманенный желанием взгляд разноцветных прикрытых глаз. Да, блондинка добилась того, чего хотела. Поэтому теперь встала с кошки, подобрала отброшенный ранее в сторону телефон и запустила игру, удобнее устраиваясь на диване. С минуту Катра просто лежала в недоумении. Потом послышалось набирающее возмущение «Не поняла». И в конечном счёте она сама приняла сидячее положение и повторила недавнее «Какого чёрта, Адора?». — Теперь мы квиты, — усмехнулась голубоглазая, пялясь в экран и возясь с кнопками управления на нём. — Как подло! — ахнула Катра, — Тем более для тебя. — Учусь у мастера. — Льстишь? — спрашивая, темноволосая залезала на колени блондинки. И это отвлекло последнюю от игры, которая, на самом-то деле, была ей неинтересна. — Пытаешься сравнять очки? — бровь Адоры поднялась, когда взгляды встретились, и тогда она совсем отложила мобильник. — Именно. — Удачи, — снова усмешка. — Удача мне не нужна, — Катра поёрзала на мускулистых бёдрах подруги, и их лица сблизились, — Мне достаточно сказать лишь одну вещь. — Какую же? — горло Адоры вдруг пересохло, а её руки, точно на автомате, легли на облачённые в рваные бордовые джинсы бёдра. Кошка наклонилась к уху блондинки, и, чуть касаясь его губами, хрипло выдохнула: — Возьми меня. — Чёрт, — рыкнула та и, запустив руку в лохматые волосы, притянула девушку к себе для нового поцелуя, сквозь который усмехнулась победно уже Катра. А вторая рука поползла по твёрдому прессу вверх, прямиком под чёрный топ.***
Несмотря на поздний вечер, на улице жарко, воздух сух. Очень хочется пить. Все магазинчики в квартале уже закрыты, а тащиться куда-то вдаль ни желания, ни сил нет. Поэтому Глиммер решила зайти в первый попавшийся ресторанчик, из которого доносилась живая музыка. Она взглядом пробежалась по помещению и посетителям. Остановилась на загадочной брюнетке, чьё изрезанное шрамами лицо было наполовину скрыто малинового цвета платком. Вот это удача! Ещё в середине первого курса, в январе, их отношения начали отличаться от тех, что должны быть между преподавателем и студентом. Через полгода Адора, Катра и Боу уже о чём-то подозревали. Беззлобно, не осуждающе. Сейчас, в конце второго курса, словно магическая тяга возросла настолько, что контролировать её было трудно, а их особенные отношения казались несколько опасными и, конечно же, непозволительными. Розоволосая, прячась за столиками и колоннами, продвинулась к уборной — привести себя в порядок перед тем, как подойти к учителю. На её губах играла предвкушающая улыбка, когда она зашла в кабинку. А через секунду из соседней появилась Анжела, которая, не заметив дочь, вышла в зал, к барной стойке, за которой и сидела женщина. — Я вызвала тебе такси, Шедоу. Будет минут через десять. Оно отвезёт тебя домой, — сказала она, а потом обратилась к бармену, — Прошу, проследите, чтобы она удачно дошла до машины. — Конечно, мадам. А Шедоу Вивер, положившая голову на поверхность барной стойки, пропустила слова подруги мимо ушей. Анжела покинула заведение, и Глиммер, увидевшая это из-за угла, получила свободный выход к учителю. — Воду без газа, пожалуйста, — бросила она молодому человеку за стойкой, когда села на барный стул рядом с брюнеткой. Та подняла голову и посмотрела на девушку. Пьяная дымка в глазах и слабый румянец выдавали её состояние. — А-а-анжела~ Ты как-то уменьшилась, — с привычной хрипотцой прохихикала Шедоу. От умиления у Глиммер защекотало где-то в груди. — Хоргиг, повтори, — сказала женщина уже бармену. Он удержался, чтоб не закатить глаза, и наполнил четверть бокала: — Я Хордак, мисс. — Конечно, Хороги, — она опять хихикнула и сделала глоток через трубочку, что выглядело странновато необычно. — Отдыхаем, учитель? — улыбалась розоволосая. — Анжела, — забавно нахмурилась Шедоу, наблюдая как взбалтывается тёмно-красного, как её длинные закрытые одежды, цвета жидкость в бокале, — Ты сегодня та-а-ак похожа на Глиммер. — Может потому что я и есть Глиммер? — не сдержала доброго смешка девушка. — Ты и есть Глиммер, — повторила брюнетка и разом допила содержимое, — Мне нравится Глиммер. — Нравится? — и без того блестящие глаза заблестели ещё ярче. — Она умная, способная, целеустремлённая... — А милая? — Милая? — Да. Глиммер милая? — Хм-м-м, — Шедоу протянула руку в красной перчатке без пальцев вперёд, чтобы дотронуться до порозовевшей от этого действия щеки, которую погладила большим пальцем, — Я должна подумать. — Мисс, ваше такси подъехало, — сообщил бармен, — Позвольте вас проводят. — Не беспокойтесь, — произнесла Глиммер, допив воду, и поднялась, — Я отведу её... Давайте, учитель, — она закинула руку Шедоу Вивер себе на шею и помогла встать, — Я отвезу вас домой. Придерживая за талию немного шатающуюся брюнетку и стараясь не таять от этого, розоволосая дошла вместе с ней до такси. Помогла ей сесть в салон, следя, чтобы она не ударилась головой. И залезла следом. Шедоу пробормотала свой адрес, и девушка повторила его водителю. Какая-то спокойная мелодия тихо играла по радио, за окном машины проносились огни ночного города, голова учителя покоилась на её плече... Потрясающе. Глиммер не переставала улыбаться. И от этого щёки побаливали. Вскоре автомобиль остановился у двухэтажного дома. Заплатив, розоволосая также помогла женщине выйти и подняться по наружной лестнице на второй этаж, найти в сумке ключи и открыть дверь в маленькую квартиру-студию. Шедоу на ощупь нашла на стене выключатель и включила свет, неуклюже сняла туфли. Глиммер тоже разулась и довела учителя до кровати. И вот, уже почти дойдя до неё, последняя вдруг пошатнулась и упала на мягкую заправленную постель, утянув за собой девушку, которая приземлилась сверху. — Осторожнее, учитель, — смутилась Глиммер, но вставать не спешила — ощущать близость того самого человека было очень приятно. Шедоу Вивер смотрела на неё, а её горячие дыхание доходило до чужого лица. — Я подумала. — Подумали о чём? — розоволосой казалось, будто она под какими-то гипнозом. — О том, что Глиммер милая. — Считаете её милой? — Считаю. — В таком случае, — Глиммер опустила взгляд от зелёных глаз к губам, невидимым под платком, а затем вновь подняла, — Вы могли бы меня поцеловать?***
— Ты очаровательна, Катра, — прошептала Адора, игнорируя тяжесть чужого тела на себе — в порыве страсти подруги оказались в горизонтальном положении. — Хах, — кошачья усмешка походила на шумный выдох из-за тяжёлого дыхания, — Это ты очаровательна, Адора. Понимаешь? Очаровательна-ах!* Обвитая хвостом светлая рука под бордовой тканью штанов не давала Катре, с которой стащили топ, возможности нормально говорить и мыслить, а двигающиеся пальцы, надавливающие на определённую точку, срывали с её уст редкие, но громкие стоны.***
Даже через платок Шедоу смогла ощутить вкус вишнёвой колы, что остался на губах Глиммер, которая, когда этот волшебный контакт прекратился, покраснела пуще прежнего. — Хотите чего-нибудь? Воды или что-то ещё? Я бы могла принести вам, — затараторила она, слезая с женщины. — Кола. С вишней, — эти слова заставили кожу девушки покрыться мурашками, — В холодильнике. — Хорошо. Её руки тряслись. Тогда, при поцелуе, она была словно в тумане, а сейчас пришло осознание случившегося, и её сердце сходило с ума. Поэтому открытая бутылка выпала из рук, и, пусть и была поймана, успела пролить приличное количество газировки на кроп-топ. — Вот же блядство, — тихо выругалась розоволосая, наполняя стакан напитком и опуская в него соломинку, а потом, подходя с ним обратно к кровати, сказала, — Ваша кола, учи.. тель. Шедоу Вивер уснула. Прямо так, в уличной одежде, сопя. — Божечки, — умилённо выдохнула Глиммер и сама выпила колу. Когда стакан был вымыт и возвращён на полку, а матери написано сообщение о ночёвке у Адоры, девушка поняла, что в таком виде спать нельзя, так что она решила найти что-то в гардеробе учителя и сходить в душ. Горячая вода, сладкий аромат шампуня и цветочный чёрной длинной футболки с красным логотипом рок-группы «Evil Horde». Глиммер пошаталась по квартирке, чтобы убедиться, что кроме кровати больше нет спальных мест. И, обрадовавшись их отсутствию, она тихонько плюхнулась рядом с брюнеткой. Прежнее волнение охватило её, но вскоре его перекрыло то же раннее состояние якобы гипноза. Рука сама потянулась к умиротворённому лицу, легла на щёку, проскользила за ушко, чтобы медленно-медленно снять платок. Подушечки пальцев проследовали по длине одного из шрамов к сухим приоткрытым губам, согретым пьяно-вишнёвым дыханием, и биение сердца отдалось в виски, а жар — в щёки. Ведомая приятно безумной влюблённостью, Глиммер наклонилась, чтобы получить поцелуй, в котором не будет мешаться малиновая ткань. И какого же было её удивление, когда за услышанным шуршанием чужие руки обняли её за шею, а на поцелуй ответили, а затем даже углубили его. Это опьянило и девушку. — Чёрт, этот сон слишком реален, — хрипло произнесла Шедоу, прикрытыми глазами глядя на ученицу, нависшую над ней, — Не могу. — Но это лишь сон, — полупрошептала розоволосая, отбросив прочь мысли, запрещающие и останавливающие делать то, что она делает сейчас, и полностью отдавшись желаниям, — Мы можем сделать всё, чего так хотим. — Лишь сон... — Верно. Пусть женщина и не была трезва, она резко и с лёгкостью перевернулась вместе с Глиммер, и теперь сама нависала над ней. Падающий через окно в комнату лунный свет чуть рассеивал мрак, из-за чего чёрные волосы отдавали серебром, а тень на лице делала шрамы ещё более устрашающими, и от этого розоволосая чувствовала полную власть учителя над ней. Это окончательно затуманивало разум. — Мы сделаем это, — Шедоу Вивер неспеша наклонялась. — Да, учитель, — в нетерпении девушка сама приподнялась, чтобы скорее достигнуть таких желанных губ. А когда её голова вновь опустилась на постель, зубы чуть болезненно сомкнулись на её губе, а язык с горьковато-сладким привкусом вина прошёлся по месту укуса и проникнул в рот, чтобы смешать свою слюну с чужой. Дышать было сложно. Оторваться друг от друга — ещё сложнее. Но когда Глиммер начала задыхаться, брюнетке пришлось. Поцеловать в щёку, в подбородок. Спуститься к шее и неконтролируемо оставить алое пятнышко, получить мычащий стон. Забраться прохладной рукой под чёрную футболку, коснуться мягкой кожи. Уткнуться носом в плечо девушки, горячо выдыхая. И вдруг остановиться. — Учитель? — прошептала розоволосая, и ответом ей было минутное сопение, что заставило привстать, оперевшись на локти, — Серьёзно? — недовольно, но одновременно с тем же умилением фыркнула она, увидев заснувшую Шедоу. Глиммер осторожно подвинула её, укладывая рядом. Кое-как сняла с неё накидку и перчатки, оставляя в тонкой кофточке и длинной юбке. Потребности в одеяле не было из-за жары. Ещё около получаса девушка перебирала чёрные волосы, гладила шероховатые шрамы. Улыбалась. Пока её веки не закрылись. И, держа серую ладонь в своей, она провалилась в сон.***
Проснувшаяся Глиммер моментально смутилась, когда увидела перед собой спящую Шедоу Вивер, и вспомнила, что делала с ней ночью. Но вместе с тем появились ямочки на покрасневших щеках, и девушка достала из-под подушки мобильник, чтобы сфотографировать эту милейшую картину. Щелчок камеры рассеял некрепкий утренний сон женщины, и она нехотя разлепила глаза. — Доброе утро, учитель, — лёжа на боку и придерживая голову рукой, произнесла розоволосая. — Доброе, — зевнула брюнетка. А потом резко поняла, что что-то тут не так. — Глиммер? — вскочила она и говорила теперь сидя, — Что ты здесь делаешь? От удивления несильная головная боль и сухость во рту были почти незаметны. — И почему на тебе моя футболка? — она прикрыла нижнюю половину лица рукой и огляделась в поисках платка. — Ох, неужели вы не помните? — девушка переместилась на колени учителя, — Как лишили меня невинности... Блестящие глаза смотрели в распахнутые кислотно-салатовые с крестообразным зрачком и изрезанным красными сосудиками белком, пока с губ младшей не слетел смешок. — Дура, — Шедоу раздражённо, но аккуратно спихнула её с себя, забыв о платке, и схватилась рукой за больную голову, — Разберёмся с этим, когда я схожу в душ. — Приготовить вам что-нибудь? — Глиммер поднялась с кровати следом за женщиной. — Было бы неплохо. Особенно если ты ещё кофе сваришь. Они дошли до ванной комнаты. — Как пожелаете, учитель. Перед тем, как закрылась дверь, розоволосая успела заметить еле видимую улыбку на губах, что целовала сегодняшней ночью. И, довольная происходящим и произошедшим, отправилась на кухню готовить завтрак.***
Первым, что почувствовала Адора, когда пробудилась ото сна, была отёкшая шея. Вторым — мурчаще храпящая Катра на животе. Блондинка заправила прядь тёмных волос на ухо, пощекотала носик. Кошка поморщилась и открыла жёлтый глаз. — И чего ты лыбишься? — сонно проворчала она, — Довольна тем, что разбудила меня? — Уже половина четвёртого, — посмотрев в телефон, сказала Адора. — Ну и пофиг. Сегодня выходной, — Катра поудобнее устроилась на груди девушки, намереваясь продолжить спать, но внезапно принявшая сидячее положение голубоглазая разрушила эти планы, — Ай, да ладно тебе! — Я голодная. Давай собираться. Сходим в наше кафе, — предложила Адора. — Ещё хотя бы пять минут, — кошка положила голову на плечо девушки, и её живот заурчал, — Окей, давай собираться. Блондинка с улыбкой поцеловала губы сидящей на ней Катры.***
Во втором часу дня Шедоу Вивер вышла из ванны в такой же футболке, что была на Глиммер. Редкие капли воды падали с кончиков её волос и впитывались в чёрную ткань. — Вам с сахаром или без? — поинтересовалась девушка, наливая в чашечку кофе. — Без, — ответила женщина, садясь за стол, на котором уже стоял вкусно пахнущий омлет. Глиммер хихикнула, когда учитель принюхивалась к его запаху. — Как вам? — спросила она, опускаясь на стул рядом и наблюдая, как Шедоу отправляет кусочек омлета в рот и жуёт. — Вкусно. — В таком случае, может мне стоит ночевать у вас почаще? — Что всё-таки случилось? — Ох, ну... — розоволосая провела пальцем по собственной шее к засосу на ней, при этом смотря в глаза напротив, которые, увидев след, расширились. Вилка со звонком вернулась в тарелку, а брюнетка приложила ладонь ко всё ещё влажному после душа лбу. — Не стоило мне столько пить. И тогда довольная улыбка сошла с лица Глиммер, обредшего серьёзность. Вечно холодная строгость и неприступность — одно из того, что она любит в Шедоу. Мягкость и слабость, что позволяла себе женщина с ученицей — одно из того, что последняя любит в их сложных отношениях. И сейчас учитель всерьёз переживала о неправильности их чувств и действий. И девушка переживала также. Но после долгожданных прямых слов о симпатии, после вишнёво-винных поцелуев, после всего она не собиралась отказываться от этого. О чём и поведала Шедоу. — ...никто лишний о нас не узнает, — спустя около пяти минут закончила она. — А кого ты имеешь ввиду под не лишним? — женщина глядела на их переплетённые пальцы; завтрак остывал. — Боу, Адора.. даже Катра. Они не выдадут нас и в случае чего будут стараться сделать так, чтобы о нас не знали, — уверенность в друзьях отражалась в голосе. — Это так дико... — Верьте мне, учитель. В конечном счёте брюнетка, шумно и глубоко вздохнув, сказала: — Хорошо.. Я верю тебе. Мы можем.. попробовать? Глиммер снова счастливо и игриво заулыбалась, чем разбавила её напряжение. — Докажите. Немного поразмыслив, женщина дотронулась пальцами до подбородка девушки, медленно приподняла. Последняя вновь почувствовала ту власть над собой и с щекочуще-тянущем ощущением, опоясывающим тело в районе низа живота, закрыла глаза. Поцелуй старшей был ещё более дерзок, чем ночью. — Горько, — молвила Глиммер, чувствуя вкус кофе. — Не нравится? — с томной хрипотцой полупрошептала Шедоу. — Нравится, — выдохнула розоволосая до того, как была вовлечена в новый поцелуй, в процессе которого ей пришлось поднять голову. А потом тонкие руки стали тянуть её наверх, при этом как бы обнимая. Она встала, стараясь не отрываться от кофейно горьковатых губ, и послушно села на стол.***
Смех Адоры над измазавшей в сырном соусе кончик носа Катрой, разносившийся по придорожной кафешке, поутих после сигнала о пришедшем сообщении. Она взяла в руки лежавший на столе телефон и открыла чат с Глиммер. 16:12, Glimmahhh: Хэй, Адора. 16:12, Adorablya: Хэй. 16:12, Glimmahhh: Скажи банан. 16:13, Adorablya: Банан... 16:13, Glimmahhh: Я сплю с твоей маман. Блондинка изогнула бровь, пялясь в экран и не замечая как Катра тырит её картошку фри. 16:13, Adorablya: Что за шуточки? Девушка на ощупь принялась искать картошечку, но вместо неё наткнулась на опустошенную картонную упаковку и наглую кошачью руку, из-за чего отвела взгляд от диалога. — Какого... — Зевать меньше надо, — усмехнулась темноволосая. — Катра! — Ну что? Тебе просто стоит уделять больше внимания моей прекрасной персоне. — Моего внимания сегодняшней ночью тебе было мало? Кошка выпустила агрессивно цундэрский шумный выдох, а за ним: — Может и да. Адора довольно хмыкнула, а её глаза вернулись обратно к экрану мобильника, на котором светилось новое сообщение, содержащее в себе пару слов и фото. Фото её спящей приёмной матери. Это заставило её подавиться колой, что она только что пила. — Что ты там увидела? — поинтересовалась Катра. Блондинка вытерла капельки напитка с подбородка тыльной стороной ладони и перегнулась через стол, чтобы показать девушке присланное Глиммер фото. Та хихикнула, прочитав «Наелась и спит», и сказала: — Слива умерла, — от этого Адора поперхнулась во второй раз, — Кстати, с тебя десятка.