Моя особенность

POV Баки Барнс

По правде говоря, я не мог понять, какие именно чувства накрыли меня после того, как Анжела призналась в своей слежке за мной. Это точно не была обида. Слишком глупо обижаться на человека, который ровным счётом ничего не значит для тебя. Одна кружка чая не сделала бы из нас друзей, а проведённая ночь в разных комнатах не подтолкнула бы нас стать любовниками. Может это был страх? Основная эмоция, постоянно сопровождающая первобытных людей, и позволившая им выжить в совершенно неизвестном и огромном мире. В голове возникло опасное предположение, что эта девушка могла работать на Гидру. Но тогда почему она созналась во всем? Был ли это продуманный план, или всё же горький алкоголь, которым от неё пахло, настолько развязал ей язык. Секундный проблеск тревоги исчез также быстро как и появился, когда я всё-таки вспомнил, какая она на самом деле нескладная и по глупости нелепая. Вспомнил как она неверяще пялилась на мою руку, в нашу первую встречу. Прямо как ребёнок на самую дорогую игрушку за витриной магазина. Также видел, как она дрожала словно мокрая курица под дождем, пока в её голове взвешивались все «за» и «против», когда Сэм уговаривал её зайти в мой дом. Движения и слова Анжелы выглядели и звучали неподдельно искренними, несмотря на то что она замышляла. Агенты Гидры лишь выглядят как люди, но внутри каждого сидит скользкая и ядовитая змея. Эта гадюка всегда готова впиться в тебя острыми, тонкими клыками и впрыснуть поражающий яд в виде лжи, приправленной сладкой пудрой, застилающей твою бдительность. Почему-то, в мыслях стало возникать больше воспоминаний связанных с Анжелой. Их было немного, но в подсознании продолжало появляться её лицо. В голове четко вырисовывались её ошалевшие темного цвета глаза, с зеленоватой радужкой вокруг зрачков. В том тёмном переулке, она смотрела на меня неверяще, словно и не ожидала, что-то кто-то может ей помочь. Подрагивающие уголки губ стали достаточно быстро успокаиваться, прямо как вода, после того как катер пройдёт по морю, она улыбнулась мне. Тогда то я и понял, что не впервые эта девушка оказывается одна с несколькими парнями в безлюдном месте. И почему-то я начал чувствовать сильную злость. Она как уголь начала разгораться где-то внутри меня и мою голову резко пробила мысль, что именно это я и чувствую по отношению к Анжеле. Элементарная злость на какую-то доставщицу, возомнившую, что она сможет хоть что-нибудь узнать обо мне. Я шёл по освещенной одинокими фонарями улице, пиная камни и прокручивая в голове словно мантру слова ненависти, будто пытался убедить себя, что к этой наивной девчонке я чувствую только злость. На следующий день, когда время близилось к обеду, мне позвонил Земо и сказал чтобы я срочно выезжал к трассе US 9. Там меня ждал Рахим и оттуда мы должны были поехать к подтвержденной базе Гидры. Всё так и было до момента, пока простая слежка не переросла в перестрелку. Мы скрывались у ближнего приводного маркера, по которому я понял, что поблизости всё-таки есть взлетная полоса. Тогда то, там нас и заметили двое охранников, увидевшие две фигуры на камере видеонаблюдения, которую я обнаружил слишком поздно. Рахим среагировал быстрее меня и сам выстрелил в них, а после велел идти за ним в ангар, чтобы не попасться на глаза другим. Когда мы проникли и увидели самолёт, внутрь неожиданно вывалилось около пятнадцати человек, и у каждого было оружие. Рахим успел занять положение повыше, а я в свою очередь встал под крылом, чтобы хоть как-то обеспечить себе прикрытие. А спустя некоторое время, фигура Сэма, который так неожиданно появился здесь, начала мелькать то тут то там, пока он помогал мне справиться с людьми Гидры. Времени думать почему всё сложилось именно так, и почему Сэм оказался здесь, у меня не было, поэтому я продолжал стрелять, пока одни люди, уже лежавшие без сознания, сменялись другими. Потом, прямо возле меня, возникла яркая вспышка, из-за которой я очнулся уже в больнице. Первое что я услышал, когда начал медленно приходить в себя, был голос Сэма. Пока в глазах плыло, различим был лишь его силуэт, который маячил из стороны в сторону. Больше в комнате никого не было, поэтому я решил, что он говорит по телефону. И разве мы сейчас находимся в комнате? К телу вновь начала возвращаться его восприимчивость и тогда я почувствовал, как запах гипохлорита натрия буквально полностью прошёл через мою переносицу и подал сигнал в мозг. Рефлекторно дёрнулась правая рука и стало понятно, что к вене, с помощью иглы подведена трубка капельницы. Несколько раз моргнув чтобы сбить навязчивую пелену с глаз, я увидел небольшую палату вокруг себя, с крошечным окошком под самым потолком. В голове сразу возникло неприятное сравнение с тюрьмой. — У тебя большие проблемы, Барнс.- Ещё говоря по телефону, Уилсон увидел, что я очнулся. Он встал прямо напротив меня, у моих ног, прикрытых застиранным пододеяльником, и жестко смотрел в моё лицо, ожидая ответа. — Спасибо, а я и не знал.- Голос хрипел, как после долгого и надрывного крика, и мне пришлось откашляться чтобы не звучать так жалко. — Какого хрена ты творишь? Что ты там делал? — Стало совершенно ясно, что от спецотдела не скроется факт того, что Зимний солдат сейчас лежит в больнице после перестрелки в амбаре, где по факту должны были стоять несколько кукурузников, а не возможное оружие Гидры. — У меня такой же вопрос к тебе. Как ты узнал что я там? — Дурочка из себя строить будешь? — Иногда, в порыве сильной злости, Уилсон не следит за своей мимикой, из-за чего он часто оставляет рот приоткрытым, будто хочет сказать что-то ещё. Я молчу и выжидающе смотрю на него, давая возможность объяснить о чем он говорит. — Раз тебе настолько мозги прошибло, то напомню, что ты сам написал мне адрес. И как раз в это время за моей машиной кто-то гнался. Не знаешь как это связано? — Я смотрю на Сэма, пытаясь понять, врет он или нет. И чтобы полностью подтвердить свои слова, он достаёт телефон и показывает мое сообщение. Которое я точно не писал. Тогда кто и как? Уилсон точно мне не поверит если я скажу, что я ничего не отправлял ему. Но и высказать предположения о том, кто это мог сделать будет крайней степени глупости. Возможно это сделал кто-то из Команды Земо. Но если Уилсон узнаёт, с кем я сейчас работаю, не уверен, что он станет молчать об этом. Хотя, когда-то он готов был пожертвовать своей свободой чтобы помочь мне. Но тогда на моей стороне был Стив. Сейчас же мы смотрим друг на друга и оба не понимаем, почему мы продолжили общаться даже после ухода нашего товарища. — Вчера на многих из наших напали. Лэнг сейчас лежит в соседней палате. Никто не понял что вообще произошло. Была лишь череда покушений, но всех почему-то оставили в живых, несмотря на возможность, — Сэм решил нарушить тишину, отходя от меня и садясь в кресло. Он говорил уже более спокойно, — я слышал, что Ванда даже не пыталась дать отпор, но каким-то образом осталась цела. ЩИТ пытается найти всему этому объяснение. Он хотел добавить что-то ещё, набрав воздуха в грудь, но больше так ничего и не сказал. Уилсон задрал голову и посмотрел в маленькое окошко, из которого виднелось только чистое небо, начинающее всё больше розоветь. Не верится что совсем недавно, прямо под этим будто бесконечным простором, проходил бой, в котором решалась судьба не только человечества, но и многих других рас. Иногда, осознавать это бывает настолько тяжело, что голова, которую переполняют всё новые и новые вопросы, начинает гудеть как процессор компьютера, нагреваясь с каждой секундой сильнее. Мог бы Баки из сороковых поверить в то, что когда-нибудь ему придётся отбиваться от перекошенных морд инопланетян, готовых разорвать его на части? А мог бы Баки из сороковых поверить в то, что он доживет до этого времени? И хотел бы он этого, если бы ему предоставили выбор? Странно, но ответа на этот вопрос у меня нет. — Я не знаю кто это был. Правда. — Тебе нужно наконец понять, что благодаря Стиву ты сейчас имеешь возможность лежать в Государственной больнице, а не сидеть за решёткой. До сих пор не могу дать определения нашему общению с Сэмом. Иногда он по свойски заявляется в мой дом, рассказывая мне какие-то новости, которые, честно говоря, я чаще всего даже не слушаю. В такое время можно подумать, что мы и правда как настоящие друзья, у которых иногда случаются перепалки на бытовой почве. Но это не так. Я замечаю, как Уилсон всё с тем же подозрением временами оглядывает меня. Конечно, на это есть свои причины, которых из-за прошедших событий стало ещё больше. Но разве это повод следить за мной? Я почти уверен, что это Стив его попросил почаще быть со мной. И из-за таких доводов моя теория подтверждается: пока жив Стив, живо и наше общение с Сэмом. Так что, как только у него появится возможность, он обязательно попытается избавиться от меня. Уилсон смерил меня взглядом, в котором, как мне показалось было доверие, смешанное с настороженностью. Совершенно несочетаемые вещи, прямо как перец и сахар. И этот его печальный вид потихоньку начинает крушить мою теорию. Кирпич за кирпичом исчезает из стены между нами, пока мы вот так смотрим друг на друга, но я то знаю, что скоро эта каменная цепь между нами вновь возвысится. За дверью послышались громкие и торопливые шаги, за которыми последовал толчок в дверь, а после, в проёме показался человек, которого я хотел видеть сейчас меньше всех. — Какого черта она здесь делает? — Анжела держала в руках два стаканчика, и из каждого из них вверх вился пар. Её волосы были собраны в потрёпанный хвост, а на фиолетовой кофте, в районе локтя виднелось темное грязевое пятно. — И тебе здравствуй.- На выдохе произносит она. Голос звучал твёрдо, не так как на том вечере, когда во время танца она невольно звучала на сопрано, а иногда переходила на контральто. Сейчас она совершенно контролировала свою речь и только нервная улыбка отразила её напряженность. — Что она здесь делает? — Я выделил каждое слово, четко обращаясь к Сэму, которому Анжела передала один из стаканчиков в руку. В палате запахло шоколадом. Девушка встала возле Уилсона и старалась не смотреть на меня, лишь бросила колкий как репейник взгляд, когда я вновь повторил свой вопрос. — Вообще-то это она вытащила нас с той базы.- Видимо, Сэм не понимал почему я так отреагировал на её приход, а это означало, что она ничего ему не рассказала. — Знаешь, я даже не удивлен что ты каким-то образом оказалась там. Ну как, узнала что-нибудь новенькое обо мне? — До этого я находился в полулежащем положении, из-за чего мне постоянно приходилось наклонять голову, чтобы видеть собеседника. Сейчас же я полностью сел, превозмогая резко появившееся головокружение. Вся эта ситуация меня поистине бесила. То, что она сейчас спокойно стоит напротив меня и разыгрывает из себя перед Сэмом невинную овечку, заставляло меня сжимать в кулаках белую простынь. — О чем это ты? — Уилсон щурит глаза, поворачивая голову то в мою сторону, то в её. А она молчит, тупо пялясь себе в ноги и постукивая мизинцем по стаканчику с горячим шоколадом. — Тебе, видимо, эта актриса погорелого театра ничего не рассказала о том, как следила за мной. Она напилась и сама себя не помня, сдалась мне с потрохами. Рассказала как пыталась разузнать обо мне всё. Уверен, она не просто так оказалась на том складе. Вот только интересно как поняла, что я там. — Она была со мной, когда пришло сообщение от тебя, — Сэм нахмурился, будто пытался что-то вспомнить и посмотрел на Анжелу, — Это правда? Мизинец стал стучать по стаканчику с большей частотой и не решаясь проронить и слова, она лишь кивнула. Уилсон с грохотом откинулся на спинку кресла и раздраженно выдохнул. Это странно, но его эмоции, в отличии от своих я сразу распознал. На его лице плясало разочарование. Оно и понятно. Сэм не ожидал такого от простой доставщицы пиццы, которая мило улыбалась и рассказывала какие-то бестолковые факты о фильме, который мы смотрели в тот дождливый вечер. — Возомнила себя недосыщецей и надеясь хоть как-то разнообразить свою жизнь, затеяла весь этот бред со слежкой. — Почему-то пока я говорил это, злость потихоньку стала спадать, а брови, что до этого были собраны у переносицы, начали возвращаться на своё место. На губах появилась легкая усмешка от того, как с каждым моим слово, костяшки Анжелы всё больше деревенели. Было видно как сжались её челюсти, пока она решалась на что-то. — Это я бред затеяла? А твой друг знает что ты встречаешься с какими-то людьми на заброшенных заводах? И знает ли он, что эти люди могут легко застрелить кого-то средь бела дня? — Анжела почти гаркает, развернувшись и говоря всё это куда-то в темечко Сэма, пока тот в упор смотрел на меня. Его грудь медленно наполнялась воздухом и не выдержав, он подорвался с места, вставая чуть поодаль, от нас, чтобы видеть обоих. — Я не знаю всего, и тогда я сказала правду, что закончила слежку. И вообще ты должен сказать спасибо, за то что я вытащила твою жопу оттуда. Эта недосыщица, как ты сказал, помогла тебе — убийце, выбраться живым. И что же я получила в знак благодарности? Тонну дерьма, которую на меня вылили даже не спросив разрешения. Вновь красные пятна как маки стали разрастаться на лице Анжелы. Её переполняла ярость и чувствуя, как она выходит из себя, она решила отставить горячий шоколад в сторону, на маленький столик. Сэм сложил руки на груди и только слушал, а по его выражению можно было понять, как он старается сделать какой-то вывод. — Вы оба стоите друг друга, — Уилсон разрезал тишину между нами после слов Анжелы. Она, как и я, смотрела на меня в упор, то ли надеясь найти в глазах ответы, то ли просто мысленно посылая оскорбления, — ты, — он обратился ко мне, — придурок, который влез куда не надо, что определенно принесёт проблемы всем. Не сказал мне ни слова, пытаясь скрыть все свои дела, и не заботясь о последствиях. А ты, — теперь он смотрел на Анжелу, — глупая маленькая девочка, которая даже не понимает с чем имеет дело. От слов Уилсона моё дыхание участилось и я готов был вновь вступить в перепалку с ними обоими, но останавливающий жест ладонью Сэма, опередил мои намерения. Анжела же в этот момент стояла, опустив руки вдоль туловища, как будто её только что окатили холодной водой, заставляя остыть. До этого её широко раскрытые глаза перестали моргать, из-за чего в уголках стали накапливаться слёзы, которые она тут же опомнившись сморгнула. Мы продолжали молчать, смотря друг на друга, пока девушка громко не шмыгнув носом, вышла из палаты, забрав с собой рюкзак, который я не замечал всё это время у стены. — Когда-нибудь, ты должен будешь мне всё рассказать, иначе ты сам знаешь чем это может закончится.- Спина Сэма, которая ранее была сильно напряжена теперь расслабилась, переходя в сутулое состояние. Он перевёл взгляд с двери на меня и проведя ладонью по голове, тихо попрощался со мной и также вышел из палаты. На столике остывали два стаканчика с шоколадом. В больнице я пролежал ещё пару дней, во время которых ко мне иногда приходил Уилсон, рассказывая о делах тех, кто пострадал после того масштабного нападения. За все эти дни, которые я нахожусь здесь, Земо так и не вышел на связь, поэтому я не мог узнать об этих налетах подробнее. Оставалось гадать, как те люди узнали где все находятся и почему они оставили всех в живых. Возможно, это был маневр запугивания, дающий понять, что никто сейчас не в безопасности. И эта мысль навела меня на одно решение, о котором я скорее всего сильно пожалею. Пока мой лечащий врач распинался в восторженных возгласах от моего быстрого восстановления, я попросил Сэма, который сидел в моей палате и ждал моей выписки, сделать один звонок. — Зачем? — Он настороженно посмотрел на меня и достав телефон начал вбивать номер, который я ему диктовал, считывая с контакта. — Потому что если буду звонить я, то ответа не будет.- Всё с тем же непониманием Уилсон пялился на меня, ожидая ответа на другом конце провода, пока я заполнял бумаги о выписке. Спустя полминуты услышал как Сэм поздоровался и начал спрашивать то, что я у него просил. Сегодня я наконец возвращаюсь домой, и по железному заявлению Сокола, ночевать он останется у меня. Я не стал возражать и только попросил его отвезти меня в одно место, перед тем как мы поехали ко мне. Я окончательно поверил в то, что на Сэма, благодаря вранью которого на меня не вышел спецотдел, было совершено покушение, когда увидел следы выстрелов на задних крыльях машины и небольшую сквозную дыру на лобовом стекле. Пока мы садились в автомобиль, Уилсон не прекращал таращиться на меня, пытаясь в слух рассуждать цель моих действий, но я молчал, предпочтя дать ему такую пищу для ума. Ему не помешает. Ехали достаточно долго, на светофорах люди из соседних машин настороженно поглядывали на нас. Одна светловолосая мисс, с солнцезащитными очками на макушке, даже когда загорелся зеленый свет, продолжила стоять, опомнившись только когда мы уже тронулись, а ей начали громко и недовольно сигналить сзади. Сэм остановил машину у нужного мне здания и мы вместе вышли, направившись ко входу в общежитие. — Пропуск показываем! — Из маленькой будки охранника прозвучал мерзкий, кряхтящий голос, за которым показалось дряблое лицо старика. — Мы на минутку.- Громко говорит Сэм и виновато улыбается. Такое его выражение даже забавляет меня. В этот момент Уилсон будто помолодел лет на десять, превратившись в простого пацана, которого вот-вот отчитает злой старик, к которому нужно непременно проявить уважение. — Никаких «на минутку»! Пропуска нет — пошли вон! — Сморщенная ладонь охранника шлепнула по столику в каморке, на котором лежала стопка газет и маленький телевизор. На последнем слове, из его рта вылетела слюна, от чего я закатил глаза и утягивая за собой Сэма, перелез через турникет под аккомпанемент громких криков старика. — Какого черта ты здесь забыл? А я то думала что по доброй совести интересуешься как у меня дела и где я.- Когда мы постучали в дверь комнаты Анжелы, она открыла, резко распахнув её, прямо как и глаза, когда она увидела нас в коридоре. Девушка стояла в длинной серой футболке с надписью «Always». На ногах у неё были домашние красные штаны в клетку с протертыми коленками. А волосы были собраны в пучок, с торчащими из него прядками. Она посмотрела на меня лишь раз, когда задала вопрос, но теперь её взгляд был направлен лишь на Сэма, словно она пыталась не замечать меня. — Разрешишь войти? — На сколько я знаю, Сэм успел поговорить с ней после того разговора в палате, когда она выскочила оттуда. Мне неизвестно о чем они говорили, и я, в общем-то, и не интересовался. Но видя как сейчас они довольно спокойно глядели друг на друга, понял, что они всё обсудили и разъяснили. Анжела отошла в сторону, пропуская нас внутрь. Я зашёл после Сэма и услышал как она раздосадовано хмыкнула, когда я перешагнул порог. В её комнате пахло тем самым красным чаем и повсюду горела гирлянда, несмотря на то, что хоть время и близилось к вечеру, но на улице ещё было достаточно светло. — Ну так, что надо? — Она подходит к своему столу, на котором стоит раскрытый ноутбук и собирает с него желтые фантики из-под маленьких пирожных. И только после этого вопроса я понял, что объясняться теперь придётся перед ней мне. — Собирай вещи. — С какой стати? — Она быстро прошла мимо меня, не поднимая головы. Голос был спокойный, но в нем всё равно можно было уловить недовольство. Сэм уже знал весь мой план, к которому он сначала отнёсся скептически, но когда я всё ему объяснил, Уилсон меня понял, но сказал, что не будет учавствовать в уговорах. И когда он сказал «уговоры», я даже разозлился, потому что её я точно не собирался просить о чём-либо. Но из-за того что теперь я чувствую ответственность за жизнь этой девушки, мне придётся постараться сделать так, чтобы она меня послушала. — Сейчас тебе небезопасно быть одной. Ты наверняка не осталась незамеченной, когда управляла самолетом. И возможно они вновь устроят нападения, под которое попадёшь и ты.- Она слушала меня, но смотрела на Уилсона, который разглядывал плакаты над её кроватью. Я же глядел на её профиль, видя те небольшие пятнышки на её коже. — И что ты предлагаешь? Спрятаться в лесу и жить как отшельник? — Она старается вложить в свои слова как можно больше грубости, но на выходе получается простой ироничный тон. — Я предлагаю тебе пожить у меня некоторое время. Только для твоей безопасности.- Было достаточно тяжело сказать это, особенно когда человек, которому ты это говоришь не переставая топает ногой. На самом деле, на следующий день в больнице после нашей с ней перепалки, я начал обдумывать всё произошедшее за последнее время. И как бы я не был до сих пор зол на Анжелу, я понял, что хоть она и сама виновата в том, что ввязалась в это, но так или иначе, я причастен к этому. Находясь в неведении, она подвергается большому риску? и теперь я должен как-то огородить её от опасности, которую она сама на себя навлекла из-за меня. — Идея супер, жаль что бредовая.- Не поворачиваясь ко мне даже на один градус, Анжела подходит к столу и захлопывает ноутбук, показывая этим что желает хоть как-то занять себя и свои руки. Я выдыхаю и вновь велю ей собирать вещи, от чего она вновь коротко и резко отказывается. Сэм наконец поворачивается к нам и начинает наблюдать, как я, не церемонясь открываю шкаф возле её кровати и начинаю не глядя скидывать вещи поверх одеяла. — Ты что творишь?! — Анжела, сделав три широких шага, оказалась рядом и пихнула меня в сторону, закрывая своим телом вещи, оставшиеся висеть на вешалках. — Ты думаешь я с тобой шутить буду? Я сказал собираться. — Я услышал взволнованный голос Сэма, просящий меня успокоиться, хотя я и был спокоен. Наконец Анжела посмотрела на моё лицо, в то время как у самой гримаса была такой, будто она смотрит на какого-то таракана, который мешает ей спокойно жить. А уже от этого её взгляда я начал чувствовать как вскипает моя кровь и вновь просунув руку в шкаф, начал скидывать оттуда вещи. Анжела кричала какие-то ругательства и пыталась оттолкнуть меня. Она даже занесла кулак для удара, но осеклась, видимо передумав. — Ладно! Прекрати разбрасывать мои вещи, я сама их соберу! — Девушка почти рычит и я отхожу к Сэму, который всё это время лишь наблюдал за нами, иногда прыская в кулак. Анжела достала из-под кровати небольшую сумку, в которую начала небрежно складывать некоторые вещи. Она несколько смутилась, засовывая сверток с нижним бельем в боковой карман при двух мужчинах. Сумку она закончила собирать достаточно быстро, бросив последним туда прозрачный несессер. Больше времени заняло развешивание обратно в шкаф оставшихся вещей. — Переодеваться не будешь? — Спрашивает её Сэм, когда Анжела встала напротив нас, схватившись за бретельки багажа. — Нет.- бурчит она, выключая все приборы из розеток и перекидывая через плечо рюкзак, выходит из комнаты и закрывает дверь, когда мы все её покидаем. Сэм попытался предложить ей понести до машины сумку, но она вновь лишь отказываясь бурчит, убегая вперёд нас по коридору. В главном холле на нас успевает вновь накричать старик охранник, но никто из нас к нему даже не прислушивается. Ко мне домой мы ехали в молчании. Сэм даже не включил радио, которое могло бы хоть как-то разбавить недружественную тишину в салоне. Зайдя в дом, Уилсон сразу пошёл на кухню, чтобы убедиться в пустоте его содержимого. В отсеке для овощей вновь лежал один огурец, а в морозильной камере была единственная упаковка быстрого обеда, состоящая из макарон с сыром и шницеля. Сэм крикнул, что закажет что-нибудь из тайской кухни и начал звонить в доставку. В это время Анжела хмуро стояла посреди гостиной, не зная что ей теперь делать в чужом доме. Одно было главным — теперь она нас не боялась как в прошлый раз. — Иди за мной.- Всё тем же приказным тоном сказал ей я и пошёл в спальню, слыша как девушка нехотя шаркает по полу. — Будешь спать здесь. Вещи можешь разложить в шкафу, он всё равно почти пустой.- Мой голос звучит сухо и мы не смотрим друг на друга, предпочтя разглядывать пустые светлые стены. Она кивнула и я собирался уже уходить, когда послышался тихий вопрос: — Как ты узнал, что я была на той вечеринке? — Она не поворачивается ко мне и мы стоим так, почти спина к спине, которые были обе сгорблены от обиды и злости. — Спросил у охранника. Он сказал что ты можешь быть в другом корпусе.- После моего ответа, Анжела как-то горько усмехнулась, а затем я вышел, прикрывая за собой дверь и оставляя её одну. Как оказалось позже, Сэм заказал три Том Яма, которые нам привезли в чёрных, пластиковых упаковках. Также в заказе была большая порция пад тай. И мы опять ели в тишине, иногда нарушаемой речью Уилсона, рассказывающего, как однажды он попробовал настоящую тайскую кухню, когда был в самом Тайланде. Поев, весь оставшийся вечер Анжела просидела в спальне, выходя оттуда только по нужде. Сокол предлагал ей посмотреть с нами телевизор, но она лишь учтиво улыбалась ему и вновь исчезала за дверью. Ближе к ночи, когда Сэм ушёл в душ, на мой телефон пришло сообщение: «Гидра начала копать под нас. Не высовывайся некоторое время. Рой» Что ж, теперь мой дом превратился в укрытие для двух людей, отношения между которыми натянутее чем струна новой скрипки.