Помешательство

"Крыша многоэтажки. Ночное звёздное небо. В наушниках громко играли грустные мелодии, заглушающие шум большого города, что никогда не спит. Тягучие голоса пострадавших от несчастной любви певиц нежно обволакивали сердце, стараясь заглушить боль. Она отдалась магии музыки, вслушивалась в стихи. Никогда она не понимала их так, как сейчас. Это была общая боль миллионов отверженных женщин. Холодный, ночной ветер набирал силу, а голос в наушниках следовал его примеру, порождая бурю в разуме девушки, терзая её существо. Она согнулась от острой физической боли. - Я не достаточно хороша... - еле слышно прошептала она". - Чушь, чушь чушь! Рвать, рвать, рвать! Клочки бумаги засыпали мой письменный стол. Я с упованием смотрела на дождь из моего мёртвого творения, над которым трудилась несколько дней. Всё моё умение сходится к оборванным фразам и скудным описаниям даже того, что я много раз прочувствовала в свой жизни или мечтала прочувствовать, детально представляя себе, что это такое любить кого-то, ощущать его, быть им брошенной... Резкий скрип двери за спиной заставил меня вздрогнуть и быстро закрыть окно браузера. Я услышала недовольный вздох вошедшей мамы, и от этого стало неприятно и склизко на душе. Чувство маминого недоверия и стыд от своей чрезвычайной скрытности заполнили комнату, мешая дышать. Я осторожно обернулась к вошедшей, пытаясь выглядеть настолько равнодушной, насколько позволяло положение. - Мне не нравится как ты вздрагиваешь, когда я вхожу, - мама скрестила руки на груди и посмотрела на меня тем самым недоверчивым взглядом, которым всю жизнь попыталась высверлить дырку в моей голове, чтобы узнать, что же там творится. - Мне тоже, - я поджала губы, пытаясь выказать солидарность. - У тебя опять началось, или ты что-то скрываешь? - мама подошла и приобняла меня за плечи. - Мама, не переживай, я просто устаю... - Ты не можешь просто уставать. Мы обе знаем, что у тебя проблемы и их нужно предотвращать до нового приступа. Мама обняла меня и поцеловала в макушку. Я зажмурилась от так быстро надоевшей материнской ласки, которая иногда раздражала и выводила из себя, но не шелохнулась, чтобы неприятный разговор закончился и она побыстрее ушла. Так и получилось: родительница выпустила меня и вышла, послав мне ещё один воздушный поцелуй. Дождавшись, пока её тень не скроется из моего поля зрения, я встала и тихо закрыла дверь, в миллионный раз осыпая проклятиями отсутствие замка. За окном стояла осень, нагнетающая и без того неприятную обстановку в моём усталом сознании. Редкие прохожие здоровались друг с другом, мило улыбаясь, словно не замечая ужасной слякоти и серой погоды. Холодный, противный ветер гонял по воздуху остатки не опавших листьев, плавно опуская их в грязные лужи, которые блестели подобием радуги, из-за слившегося в них машинного масла. Я наблюдала за нехитрыми метаморфозами, что обычно случаются с небом перед грозой и сравнивала свою тогдашнюю жизнь с затянувшимся затишьем перед страшной бурей. Моя жизнь была не просто тихой, а невыносимо тихой, скучной и убийственно однообразной. Каждый божий день я проживала одно и то же: мама будила меня в восемь утра и давала полчаса на то, чтобы привести себя в порядок перед завтраком. Он был всегда разным, но обязательно безвкусным и полезным. Я вообще редко чувствую вкус еды, но отлично чувствовала горечь лекарств, которые принимала сразу после неё. Мама уходила на работу и возвращалась только к семи. В это время я оставалась с обязательными для чтения книгами, принесёнными мамой из дорогого книжного магазина, и интернетом. Мама зарабатывала неплохо - она хороший специалист, старается на работе как может, трудясь почти без выходных и никогда там не обедает, чему все удивляются.Возвращаясь с работы,она принималась за домашние дела, к которым меня не подпускала. Да я и не напрашивалась. Мы ужинали вместе и последние полчаса перед сном проводили также вдвоем, обсуждая книги и, очень редко, её работу. Мама почти всегда засыпала за разговором, а я будила её и отводила в её спальню. Так проходил каждый день, а я пыталась разнообразить эти серые дни новыми знакомствами и редкими переписками в интернете с сухими, скучными людьми или дебилами и пошляками. Мама мало чего об этом знала, но и не зная не одобряла. Я чувствовала это каждой клеточкой тела, но она не могла полностью захлопнуть передо мной окно в мир и понимала это. Отец давно оставил её одну, с больным ребёнком на руках. Именно он виноват во всех наших несчастьях и в голоде, которым мы мучились несколько лет. Его истерики и летающие в маму ножи сделали меня больной, но ее стараниями и заботой я выросла нормальной девушкой, хотя она так и запрещала мне выходить на улицу без неё, а выходили мы крайне редко. Мама боялась, что я подвергнусь стрессовой ситуации и у меня опять случится приступ. Она боялась за мою жизнь и, тем самым, не позволяла мне жить. Но я нашла свою щелку в мир и пыталась использовать её как могла. В интернете было много всего интересного: странных людей, красивых мест и картинок, талантов... И в одного из таких талантов я влюбилась. Кому-то мои чувства покажутся смешными, но я влюбилась в писателя. Я ничего о нём не знала кроме того, что он публиковал. В его рассказах я нашла страсть, красоту, смысл. Чувства его героев было чем-то новым, неизвестным мне в прошлом, тем, что я так желала испытать и поняла, что испытаю только с ним. Классики всех времён и народов не могли сравниться с ним - настоящим человеком, что сидел по ту сторону экрана, отвечал на отзывы, восхищался работами других, не годившихся ему в подмётки, авторов, и таким неприкосновенным, далёким и непостижимым лично для меня. И поэтому я решила заполучить его любой ценой, а не просто смотреть на страничку "моего писателя" часами.