Не(веста) EXO

      Солнце пробивалось сквозь зелёные кроны, нависшие над поляной, листья-монетки стукались друг о друга и создавали прекрасные звуки, ласкающие слух. Лучик света бежал по щекам, окрашивая их румянцем. Щекоча сонные глазки, он заставил диверсанток очнуться от долгого сна. Шампунька открыла глаза, поморгала несколько минут, чтоб понять — жива она или нет. Зайчик лежала рядом, раскинувшись звёздочкой, её лицо почему-то сейчас казалось очень смуглым, каким оно было ещё пару лет назад. Наверное, это причудливая игра солнечных лучей в траве создала такой эффект. Слава всем богам! Девушка жива, мирно спит и всё прекрасно. Ну, почти всё...       Рядом в траве притаился чёрный маленький рюкзак, в котором должна была лежать пятилитровая канистра с пресной водой, что героини пёрли через всю границу. Звук раскрывающейся молнии приближал сладкий момент поглощения живительной влаги, во рту даже ещё больше пересохло. Но внезапно глаза Шампуни поползли на лоб от удивления: из внутренностей рюкзака девушка извлекла пластиковый конверт формата А4, в котором лежали документы и деньги.       Глазами искательница приключений пробежала каждый уголок поляны, пытаясь отыскать остальные вещи, которых, увы, там никогда и не было. Сей факт никак не укладывался в голове девушки, привыкшей фантазировать (но в рамках логики). Миллионы вопросов тут же пронеслись в голове, но Шампунька вытеснила их всех желанием выпить воды, а потому отправилась на её поиски. На счастье, нашлось мелкое озеро, больше напоминающее болото, буквально метрах в пятистах от места падения двух "грузовых лайнеров". Девушка, недолго думая, нырнула в воду с головой, чтобы напиться и охладиться. Всё происходящее казалось ей более, чем странным сном. Хотелось скорее проснуться. Из глубины леса донёсся голос:       – Какого ёжика я тут делаю?! – Зайчик очнулась и заодно разбудила птиц.       Рыская по карманам, Шампунь не нашла ничего из того, куда можно набрать воды, поэтому пришлось использовать широкий лист какого-то дерева. Воды немного, но она явно понадобится компаньону.       – Не кричи так.       – Я уж подумала, что одна тут оказалась, – девушка набрала в грудь воздуха, чтобы успокоиться. – Ну, и где мы?       – Щаc узнаем, – Шампунька достала телефон, который почему-то нормально функционировал. – Окей, гульгл, где мы сейчас?       – В трёх километрах от города Вонсан. Рядом автомобильная трасса, проходящая через границу, – отрапортовал искусственный голос.       – О, боже! Какой умный гугл стал! – съязвила Зайчик, вглядываясь в карту на телефоне подруги. – Может, он нам и маршрут проложит короткий. Чтоб без пробок, – добавила она, криво улыбнувшись.       – Воду щас как вылью! – пригрозила Шампунь.       Но Зайка успешно вырвала листок, не расплескав ни капли, и сделала большой глоток, прикрыв карие глаза. Если бы они не были достаточно большими, её бы приняли за кореянку, чего не скажешь о Шампуни.       – А теперь объясни мне.       – Что?       – Как мы тут оказались? – опираясь на обе руки и вытянув длинные ноги, обутые в хлюпающие ботинки, спросила девушка, поглядывая на подругу.       – А я знаю?! – Шампунь продолжала рыться в картах, прокладывая маршрут до Сеула, совсем забыв о том, что стоит посреди леса в мокрой одежде.       Всеми известными ей путями она старалась сократить маршрут, но минимальным расстоянием всё же оказывались злосчастные 181км. Это не менее пяти дней пути… без еды и воды.       – Былин! – снова подала голос Зайчик, уже снимая ботинки, и выливая водичку с водорослями. – Ещё и трусы промокли.       – Так и пойдёшь, – хихикнула Шампунь. В ответ в неё полетел грязный ботинок, он изящно приземлился в соседних кустах, откуда долго потом угрожающе смотрел. – Ладно, разведём костёр и посушимся.       Пододвинув к себе рюкзак, Шампунь стала вынимать из него содержимое: упомянутый конверт, фонарик, наручники на меху (откуда там это непотребство?), лыжную маску, упаковку "Peppero" и купон на покупку семи помидор в лавке "Накамба". Зайчик с интересом наблюдала за процессом, поморщилась при виде мягкого аксессуара и радостно завизжала при виде печенья.       – Опа! А ты говоришь еды нет.       – Спичек нет, – впервые за всё время экспедиции голубоглазую девушку что-то напугало настолько сильно, что мизинец на правой руке начал нервно дёргаться.       – Чё делать? Палочки тереть будем? – но статуя в камуфляже не реагировала. – Эй! – тогда Зайчик её пнула.       – Жучара! – огрызнулась очнувшаяся. – Нахрена нам палочки! Мы что, в каменном веке? Очки нам на что?!       Следующие два часа юные путешественницы потратили на то, чтоб разжечь хоть какой-нибудь огонёк. И, АЛЛИЛУЙЯ! У них это получилось. Вполне сносный костерок. Кое-как сорвав ветки, согнув их и впихнув в землю, девочки смогли высушить предметы гардероба, которые не могли, как камуфляж, высохнуть на солнышке. Ими оказались лосины, длинные футболки, ну и нижнее.       – И всё-таки, – начала под вечер Зайка, прокручивая в руках пустую коробочку из-под палочек-печенек. – Что это было?       – Ветерок, – небрежно ответила голубоглазая Белянка.       – Ага. А мы летающий домик?       – Ну кто-то, может, и домик. Лично я считаю себя Элли.       – Размечталась. Элли у нас, по ходу, рюкзак, который мы посеяли, – выёживалась та, что звалась экологом.       – А Бекхён – Тотошка! – радостно завопила, похоже, в конец обезумевшая Шампунь. – Ты сама видела, что нигде вокруг больше нет ничего нашего. Хорошо, что и людей нет, а то сдадут, куда следует.       – Ты хоть смотрела, что там, в конверте?       – Пять миллионов вон.       – Сколько? – завопила Смуглянка.       – Вон. Пять. Лимонов. Двести пятьдесят штук по-нашему. Ещё документы на имя Тэ Ёнхейя и Хэ Яндэ. А фотки наши. Ты прикинь.       Глаза Зайчика округлились ещё больше и быстро-быстро заморгали, она вырвала конверт из рук подруги и принялась разбирать заученные символы.       – И не думаю, что прочитала неправильно. Я – твоя обожаемая дочурка, – Шампунь бросила в огонь ещё пару веточек.       Птицы потихоньку стали затихать, холодный ветер пробежал по плечам, на которые была накинута лишь камуфляжная куртка. Страшновато ночью в лесу.       – Значит, так, – горе-эколог забегала глазами по строкам. – Ты — Хэ Яндэ, единственная дочь Хэ Такеручжи, гражданина Японии, наполовину кореянка, прожившая большую часть жизни в Ёсу. Блин, или в ёсУ..? И тебе через два месяца исполнится семнадцать! – Зайка непозволительно громко и протяжно охнула и подавилась воздухом. – Жесть! А чё я такая старая-то?       – Восемнадцать. Накидываем один год.       – А, точно. А я двадцати двух...       – Трёх.       – ...летняя глупая женщина из Сеула, которая зачем-то когда-то вышла замуж и усыновила взрослую дочь.       – Удочерила, – вновь поправила её подруга.       – Отстань, пожалуйста. Спасибо, – глядя на листок, отчеканила шатенка.       – А теперь этот козёл нас бросил, и мы возвращаемся на твою Родину, мама.       – Не называй меня мамой! – прикрикнула Зайка. – Шо за бред, я не понял?       – Мэджик ин Корея, – на удивление спокойно ответила Белянка. – Харош тут воздух сотрясать, спи давай. Завтра подумаем, что нам с этим делать.       Под редкие чириканья птиц, что подавали свои голоса со всех сторон, девушки улеглись спать бок о бок, чтобы не замёрзнуть в ночи. В тот вечер они больше не говорили. Каждая гоняла в голове события минувшего дня и размышляла, как их так угораздило, и что им теперь со всем этим добром делать.