***
Фэнни открыла глаза с трудом, глубокий вдох повлёк за собой боль в лёгких. Вспомнив о своей неудачной попытке суицида, она вновь пожалела о том, что прыгнула в волшебный портал. «Где я теперь? Что со мной стало? Что он сделал?», — голову полезли всякие нехорошие мысли, одна страшней другой. Комната, в которой девушка оказалась, была слабо освещена, полутени играли на стенах, отражая какого-то великана, сидящего в углу. «Ифань»? — пред глазами пронёсся образ Галактического лоха в тапках, но он тут же сменился лысым мрачным бандитом с хлыстом за поясом. Но голос, который она услышала, принадлежал не ему. С этим человеком здесь она точно не хотела встречаться! — Дагэ, твоя игрушка очнулась. Может, свалите с моей кровати? » Это не Цанле. Это не он! Не мой…» Так как с корейским у Фэн всё было совсем плохо, даже имена новых знакомых давались ей нелегко. Но домочадца нашли выход — представились своими китайскими именами. Вот так и стала Небесная дева называть своего спасителя не Чанёль, а Цанле. Девушка хотела приподняться, посмотреть на того человека, убедить в том, что ошиблась. Широкая ладонь, схватившая её за шею, вернула шпионку обратно в кровать. Девушка хватала спасительный воздух ртом, но в лёгкие он не поступал, Фэн задыхалась. Через несколько мгновений хватка ослабла, теперь мучитель аккуратно убрал упавшие на покрасневшее лицо волосы. Ифань лежал на животе и читал какой-то доклад: — Тише-тише, Цхаомэй, не стоит вскакивать так резко, пока твой Хозяин отдыхает. Фэн всё ещё пыталась глубоко вдохнуть, чтоб восполнить запасы кислорода. Из всей фразы она поняла лишь одно фривольное словечко, которое применил к ней китаец — Клубничка, словно она какая-то кошка или собака. — И почему это ты отдыхаешь в моей кровати? — взвинтился Пак Чан. — Потому что кровать другого человека мне не подходит. Я не могу вернуться в лагерь. Пока мне не оборудуют здесь должное помещение, я не уйду. И разве можно оставлять эту прелесть на полу?! Эта нежность была такой наигранной, что от неё тошнило. Фэн к тому же чувствовала, что шею сдавливает ещё что-то, кроме его огромной руки. Дрожащими пальцами, она коснулась кожаной полоски. Она хотела сорвать ошейник, но Ифань с силой оторвал её руку от гладкой поверхности и пригвоздил к кровати. Она бы хотела думать, что это какая-то злая шутка, но выражение лица мучителя говорило об обратном. Он вновь коснулся её лица, поиграл локонами, не отрываясь от доклада: — Позже ты привыкнешь к нему. — А, может, ты его сам на себя прицепишь и привыкнешь? —зашипела пленница, отворачиваясь от очередной ласки. Наблюдавший из-за угла Чанёль хмыкнул, не каждый день находился смельчак, пытавшийся сопротивляться силе старшего брата. Это становилось интересным. Хотя Пак не был заинтересован в поимке таинственных шпионок Ча Хакёна его сфера деятельности никак с ними не соприкасалась. — Хм, отличная идея. Ифань этого мира оказался намного сильней выпендрёжника из подвала. Он отложил бумаги в сторону, лениво перекатился на спину. А затем легко, играючи одной рукой закинул девушку на себя. Фэн опомниться не успела, а уже сидела на его крепких бёдрах, обтянутых грубой тканью штанов. — Наклони голову, я немного ослаблю, — его властный голос не содержал ни капли ярости, однако рука крепко сжала поводок и дёрнула. и сильно дёрнул за поводок. — Хорошая девочка, — бесцветно похвалил мужчина, когда Фэн упала ему на грудь. — Я долго сомневался в своём выборе, — она не знала о чём это было сказано: о её положении или о модели ошейника. — Тебе он к лицу. — А что подойдёт к твоей лысой башке? — выдохнул пленница, физически сопротивляться она не могла. Когда за спиной вновь послышались ехидные смешки Пак Чана, Фэн решила и на него излить яд, успевший накопиться в мыслях: — А ты чего там ржёшь, кривоногая скотина? — теперь в пору было хохотать полевому генералу. — У неё и для тебя жало припасено, — кажется он был более чем доволен. — Больно надо лезть в ваши животные игры. Заканчивай с ней скорее, чтоб проблем не создавать. — Нет, — протянул китаец, поглаживая девушку, смотрящую на него с дикой ненавистью, — я хочу приручить её и наслаждаться жизнью. Ты не представляешь, как заводит этот яростный взгляд! — И не хочу, — ответил парень в чёрном плаще. Её добрый плутоватый защитник изменился: он стал еще больше и выше, возможно, так казалось из-за массивных ботинок, которые гулко скучали по паркету. Фэн понимала, что сейчас её жизнь зависит от двух бандитов, один из которых форменный извращенец. Но всё равно не могла смириться с положением игрушки. — Скучный ты, — проговорил генерал, небрежно накручивая волосы девушки на палец. — Отрасти свои и накручивай! — она попыталась оттолкнуть руку китайца, но лишь сильней его раззадорила. — Не боишься, что покусает? — в душе Пак надеялся, что она так и поступит, и что это будет отнюдь не палец. — Я буду счастлив, если она меня укусит, — и это не было ложью, в его глазах играли чёртики, которые напугали девушку больше, чем угрозы физической расправы. — Если ты уходишь, скажи, чтоб нам принесли еду. И поскорей. Чан хлопнул дверью, за ним лишь взмылся столп пыли. Фэн тут же подумала о том, что в том большом доме было очень чисто. Яндэ поддерживала порядок, по крайней мере в дни, когда у неё было настроение. Во все остальные, обитатели сами старались не мусорить. А вчера Фэн от скуки тоже решила прибраться, как раз в комнате сама убиралась в комнате этого ушастого чудовища, хотела отблагодарить его за тепло и уют. Вспомнив его добрую юношескую улыбку, она не заметила как по щеке скатилась слеза. — Не плачь, Клубничка, — он аккуратно стёр капельку с бархатистой щёчки, — так ты становишься ещё прекрасней, — он наклонился к ней ближе и с жаром прошептал. — Если возьму тебя прямо сейчас, лишу себя удовольствия. Эти слова, полные пошлости, привели девушку в ярость, она занесла руку, чтоб закатить извращенцу пощёчину. Она ударила звонко и со всей силы. Но Ифань как будто бы этого только и ждал. Схватив запястье пленницы, он опрокинул ее на постель, навалился сверху, вжимая хрупкую фигуру в матрас. — Сволочь! — она пыталась вырваться, но каждым своим движением лишь распаляла крепкого мужчину. — Еще одно плохое слово, — шептал Ифань, сдавливая вены на её руке, — и я тебя накажу. — Да хоть десять. Мне не жалко! Крис, — она прошипела его сценическое имя, будто змея. — Я не боюсь тебя! Он наклонился к ней так близко, что девушка почувствовала его горячее дыханье на своих губах. Она ждала поцелуя, укуса — чего угодно. Но мужчина лишь прошептал, выделяя каждое слово: — Ты можешь сколько угодно оскорблять меня, когда мы вот так лежим в постели. Но не смей и звука произнести в том месте, куда мы пойдём. Иначе я зажарю тебя заживо, — от его слов мороз пробежал по коже. — Я не представляю, как ты узнала моё имя, но советую забыть его раз и навсегда — здесь я генерал У Ифань. В тот самый момент раздался стук в дверь, его подручные принесли еду на подносе. Фэн отвернулась, чтоб никто не увидел ужаса в её глазах. Она ведь представила, что этот китаец насаживает её на шампур, протыкая внутренние органы и с садистским удовольствие переворачивает над углями. От нарисованной картины ей захотелось блевануть. Когда дверь закрылась, Ифань дёрнул поводок: — Ешь. — Не буду. — Сядь! — рявкнул он и скинул девушку к своим ногам. — Ешь, если не хочешь остаться голодной до завтрашнего утра. У нас не будет возможности спокойно поесть в ближайшее время, — он протянул ей кусочек сыра. Но девушка гордо отвернула голову: «Я не собака! Я не стану так унижаться!»***
Белянка старалась идти уверенно, но всё равно спотыкалась, хоть она и чувствовала себя спокойно с закрытыми глазами и знала, что если упадёт, то её всё равно поднимут. После того как Мин и Бэк бросили её, остался какой-то неприятный осадок. Нет, всё было логичнее некуда, так и должны обращаться с подозрительными шпионками. Поэтому Ян не обижалась ни на тычки, ни на похабные шуточки этой чёрной массы мелких бандитов. Даже на удары по попе внимания не обратила. Растрачивать силы на какую-то шваль она вовсе не собиралась. Свою удочку она уже давно закинула, и наживку рыбки заглотили. Теперь оставалось увидеться с Ким Чунмёном и предложить свои услуги отступника. Шли долго, поднимаясь по многим лестницам, девушка даже успела удариться о низкие потолки. Когда ей приказали остановиться, она уже немного устала и была счастлива просто замереть на несколько мгновений. Повязку сняли с глаз, развязали руки. Потирая запястья, девушка постаралась сфокусировать взгляд. Со временем зал стал приобретать краски. Заброшенное здание завода оказалось куда симпатичней внутри, чем снаружи. Хоть стены также были покрыты облупившейся краской и разбитой мозаикой, белые колонны украшали тёмные ниши, не освещённые светом факелов. У Белянки аж дух захватило. Она всегда мечтала побывать в таком месте, насладиться атмосферой опасности. Всё внутри неё трепетало вплоть до того момента, пока за спиной не послышались знакомые вопли. Двое приспешников тащили упирающуюся Зайку. — Да что вы молчите? Убить меня хотите? Так хоть предупредите, чтоб я помолиться успела! Эй! Она прекрасно отыгрывала роль жертвы, даже замахнулась на кого-то из охранников, но потом поняла, что это лишнее. Когда она заметила подругу, стоящую в нескольких метрах впереди, хотела было двинуться к ней, но парни в чёрном не дали этого сделать. Зайка смотрела на Белянку, гипнотизировала её спину в поисках поддержки, а та словно её не замечала и рассматривала анфилады. «Вот ведь…я, наконец-то, её нашла. Обрадовалась, что с ней всё в порядке, а она ведёт себя так, словно мы не знакомы! Или….это она специально? Она хочет их запутать? Эй, Шампуня! Ну дай ты мне хоть какой-то знак». Но Ян не собиралась так быстро раскрывать то, что они знакомы. Потому отворачивалась, лишь бы только не смотреть в молящие глаза Томатика. Послышался глухой стук подошв, в одной из ниш появилась фигура человека. Зайка узнала его лишь по силуэту и теперь смотрела, не отрываясь. Белянка же ориентировалась прежде всего на голос. В чёрном плаще, высокий и статный, как герой компьютерной игры. Чёрные волосы, белая кожаная портупея, хранившая в себе два пистолета. И кривая усмешка, исказившая приятные черты. «А ушки остались неизменными», — подумала Смуглянка, рассматривая Пак Чанёля. Краем глаза она смогла заметить, как оценивающе смотрит на это чудо её подруга. В этот момент Белянка повернула в её сторону голову. И да, Ён удалось уловить тонкое движение. Кактуси подмигнула ей, она всё видела и знала, и просила не волноваться: «Надеюсь, что ты знаешь, что от твоих действий зависит не одна жизнь. Не переигрывай, Шампуня». Парень даже не взглянул в сторону пленниц, ему это ничуть было неинтересно. Он сел в ближайшее кресло и развалился в такой позе, будто был королём подлунного мира. — Ты занял моё место, щенок, — следом за ним появился Лухан. Да, этот человек разбивал миллионы сердец. У Лу своеобразная холодная красота, которой девушки и раньше восхищались. Теперь она усилилась во сто крат. Этот хрупкий цветок казался безобидным, вплоть до момента, когда его глаза встречались с жертвой. Он совсем не походил на Оленя, в нём не было ничего от того мальчика, который приходил на завтрак и предлагал заварить чашечку чая. Он буквально скинул Чанёля с кресла, чтобы сесть и начать чистить ножом длинные ногти. — Ты опять не в духе? — появился и второй китаец, он был не один. Глаза Ян не произвольно расширились, когда она увидела несчастную Фэн, бредущую следом за громадным Ифанем. С одной стороны, она немного обрадовалась, увидев девушку живой и здоровой, с другой — ужаснулась, разглядев в свете факела ошейник и поводок. — Зачем те приволок её сюда? — огрызнулся Лу, тряхнув рас-трёпанными белыми как снег волосами. — Игрушки должны ждать своего Господина, безропотно вылизывая обувь. — Ещё слово из твоего поганого рта — и станешь её компаньоном. Хань только фыркнул. Белянке больно было наблюдать за тем, как рушатся её представления об идеальных братьях. А ведь они могли попасть и в этот мир! Ифань сел в своё кресло, Фэн же устроилась возле его ног. Теперь в свете ламп стал отчётливо различим чёрный ошейник с розовыми камнями или стразами. «Зачем ты пошла с нами? Это ужасно»! Всё внутри Смуглянки кричало, рвало и метало, она готова была сейчас же прибить Ифаня, кинуть в него гранату. Но все мысли на время остановились, когда она услышала знакомый голос. Взглянув на подругу, она поняла, что Белянка замерла, её напряжение выдавали только быстро опускающиеся ресницы. В глазах темнело. Шампунь забыла как дышать. Мозг сыграл с ней злую шутку и теперь воспроизводил реальность словно кадры в замедленной съёмке. Сначала она увидела руки, которые очень медленно поправили чёрные волосы с красными прядками, спускающиеся на белую шею. Исчезли дурацкие очки. Если б в этот момент, кто-то коснулся девушки или издал какой-то звук, то она бы закричала со всей силы. Все её нервы напряглись как единый пучок. Чёрная куртка, больше похожая на форму военных, невероятно шла ему, как и пистолет за поясом, серебряная цепь спускавшаяся до колена позвякивала в такт его шагам. Кольцо на большом пальце, часть татуировки, скрытая воротом рубашки — Яндэ казалось, что в целом мире остались только она и этот парень. Девушка едва не провалила миссию. Бэк прошёл рядом с ней. И да, он видел её взгляд полный желания. Ему это польстило, так что он решил задержаться на пару мгновений рядом с блондинкой и шепнуть: «Если останешься сегодня жива, я не прочь перепихнуться». Этого с лихвой хватило, чтоб Белянка протрезвела. Взгляд её ожил и снова стал ясным и дерзким. Она мысленно поблагодарила небеса за то, что этот и тот Бэк были словно мгла и свет. Парень развернулся, поскакал немного на месте, словно всё было как обычно, затем запрыгнул на платформу с креслами. Он кинул в Лухана яблоко, решив, что тот опять потонул в каких-то своих коварных планах. Доля секунды потребовалась блондину на то, чтоб рассечь чем-то фрукт и схватить лишь одну половинку. Другая же упала в пыль и покатилась к ногам Ифаня. Бэк пожал плечами и устроился на деревянном столе возле стены. Настало время для второго сердечного удара — Минсок и Сехун вместе вошли в зал. Ян глубоко вдохнула, преодолевая волнение, длинные ногти с силой впились в ладонь, но она этого даже не замечала и стискивала их ещё сильней. Пришла очередь Смуглянки сходить с ума. Да, ей не хватило времени на созерцание Сехуна, в тот момент было важно спастись. Ей вообще его всегда было мало, хотя она боялась в этом признаться. А в сочетании со Старшим хёном — это была адская смесь. В горле у девушки пересохло. Мин выглядел так шикарно, как она и представить себе не могла. В отличие от остальных парней, его наряд был слишком откровенным и горячим: чёрная майка, открывающая взору накаченную грудь и гладкие загорелые бицепсы. А уж эта чёлка, закрывающая глаз! Длинная сверкающая в полутьме серёжка. «НО ОН НЕ СЮМИН! — кричало сознание бедной девушки, над чувствами которой успел надругаться нахальный макнэ. — Это искушение. Ты не должна поддаваться. Какими бы красивыми они ни были — это зло!» Она старалась не поднимать глаз, чтоб не смотреть на Сехуна, но это было неизбежно. Этот парень улыбался, о чём-то беседуя с хёном, как в любой обычный день. Такой невинный и потому такой опасный. Мин прошёл к своему креслу. Он заметил Белянку и послал ей такой двусмысленный взгляд, что Зайка невольно обиделась. Се что-то спросил у хёна, вероятно, о гостях, тут же взгляд его стал жёстким. Оцепенение, вызванное несогласованным выбросом эндорфина испарилось, стоило только ещё одному герою появиться на сцене. Он подкрался как пантера, его не заметили даже охранники. — Ким Чондэ… — Двадцать пять лет, девушки нет! — хором на автомате произнесли девушки, оборачиваясь на голос милого Чен-Чена. Лишь по полному ненависти взгляду, они поняли, что пора завязывать с играми и возвращаться в суровую реальность. По залу прокатился гогот какого-то бешеного стада. Но его прервали одинокие аплодисменты, сопровождаемые натянутым смехом Мёна. Девушки приготовились столкнуться лицом к лицу с тем злом, что захватило этот мир. Высокие сапоги лидера были начищены до блеска, они мерцали в свете факелов. Этот парень специально стучал каблуками, чтоб его приближение слышали все. Серый костюм старил лет на пять-семь, но он действительно придавал ему лоск. Чёрный ремень и чёрные перчатки выдавали такого же страстного показушника. Даже если бы он был в джинсовой робе и то бы старался показать, какой он красавец. Но в его взгляде сохранялось что-то пугающее, то что кардинально отличало его от доброго лидера Сухо и делало боссом Ким Чунмёном. — Это было забавно, — он подошёл к краю помоста, на котором и расселись представители преступного сообщества. Сел, свесив одну ногу, а другую поставил на доски. — Хань, ты говорил мне о них? — Истинно так, — ответил китаец, не отрываясь от идеальных ноготков. — Даже если всё было окутано туманом, я уже навсегда запомнил эти голоса и фигуры. — Добро пожаловать в наш уютный дом, друзья Ча Хакёна, — Мён обратил свой взор на шпионок и улыбнулся, это выглядело очень устрашающе, особенно в абсолютной тишине. Он обернулся, чтоб взглянуть на девушку, угадившую в лапы его жестокого старшего брата: — Их ведь было трое, — Фэн вздрогнула, её обожгло этим пристальным взглядом. — Это моя добыча! — так Ифань приструнил все посягательства со стороны других братьев. Сцена смутно напомнила Яндэ тот день, когда Чан защищал Фэн от Ифаня, но сейчас в этом мире всё было по-другому. Это другие люди и у них другие мысли и желания. «Если они нас видели, то знают о том, что мы связаны с VIXX. Впрочем, так даже лучше, — эта мысль крутилась одновременно в головах всех троих. — Но мы должны попытаться не провалить миссию». Белянка начала новый спектакль. — В словах своего брата ты, конечно, уверен на сто процентов. Но ты не думаешь, что он мог что-то напутать? — Кто разрешил открыть тебе рот?! — рявкнул Чанёль, для устрашения он даже подскочил со своего места, но девушка даже не взглянула на него. — Очень интересное заявление. — Мён-ши, — Белянка прищурила глаза, нацепив лёгкую полуулыбку. Чанёль был готов рвануть к ней и свернуть шею одним ударом, его в глазах плясал гнев. Он лишь опасался стать следующей жертвой, ведь страшнее брата мог быть только тот человек. — Мён-ши, хочешь узнать ближайшие планы Ча Хакёна? — это неожиданное предложение возымело свой эффект. Фэн не понимала, о чём они разговаривают, но догадалась и без слов, Ян хотела предать их. Уж слишком самодовольно и нахально она улыбалась. — Ты….как ты могла! — взревела Зайка, сильные руки охраны сжали её. — Как ты…. Но Белянка игнорировала возмущение и продолжала заранее заготовленную речь: — Ты же будешь благоразумным босом и не откажешься от такого щедрого подарка. Чунмён поднялся, спрыгнул с помоста и подошёл к девушке вплотную. Блондинка смотрела на него выжидающе, чуть наклонив в сторону голову. В её глазах он не мог прочитать корыстных намерений, страха или обмана. Всё выглядело именно так, как и рассказывал Минсок. Эта женщина не боялась и говорила ровно то, что думала. — А если я прямо сейчас перережу тебе горло? — Тогда ты проиграешь, — спокойно ответила она. Бандиты напряглись. Каждый из них жаждал увидеть продолжение. Но лишь одному из них была интересна информация. Все остальные точно гиены наблюдали за трапезой льва. — И ты предашь своих друзей? Нисколько не мучаешься совестью? — Я пришла за одним единственным другом, только его мне нужно получить, ничего боле, — её слова были точно отчеканены. Бэкхён с живым интересом наблюдал за разворачивающимися событиями, он ещё раз прикинул в памяти список пленников. Ещё пару минут назад он был уверен, что девушка пришла за Ли Хонбином. Но так ли это? — А мне такой расклад нравится! — вставил свои пять копеек Лухан, который, наконец, соизволил оторвать свою королевскую пятую точку от кресла и подойти ближе. — Допустим я и перепутал тебя с кем-то. Но можем ли мы верить тому, что ты расскажешь о Ча Хакёне и его планах? — его холодный надменный взгляд сейчас пугал больше, чем хвост и клыки в ту осеннюю ночь. — Командир Лу, — она специально обратилась к нему так, намекая на его должность и прямые обязанности. — Вы же уже успели подтвердить мою личность. Так к чему эти вопросы? «Что?! — чуть не вырвалось из уст Зайчика, лицо её выражало крайнюю степень изумления. — Какую к чертям личность? Нас нет в этом мире! Что ты несёшь, Шампуня»?! — это уже не было оговорено в изначальном плане. — А если ты работаешь на внешнюю разведку, то знаешь об этих девицах больше, чем мы, — и кивнул в сторону Фэн, дрожащей от страха. — Отнюдь. Меня не интересуют беженцы и монашки. Я лишь видела, как они ходили по штабу и вели беседы с Хакёном. Даже имена их помню с трудом. Они свалились как снег на голову и едва не порушили все мои планы. — Ну так и скажи, как их зовут, — подал голос Ифань, до этого не смотрящий на происходящую комедию. — Фан? Фэн? Фэнь? Что-то в этом роде. А её, — и Белянка указала на подругу, — Чон Тэгун назвал Ан Наён. У Смуглянки едва не отвисла челюсть, просто потому что она даже не предполагала, что подруга зайдёт так далеко в своей лжи. Она ведь услышала в этом не какое-то среднестатистическое корейское имя, а что-то очень близкое. — Верить или не верить мне — дело ваше. Упустите вы свой шанс или нет. — И что ты им хочешь рассказать? — закричала Зайка. — Думаешь, что если расскажешь, то они пощадят тебя? Там же сотни людей. Как можешь ты убить их всех одним махом?! — девушка вырывалась и было отчётливо видно, как она старается играть яростного сторонника партии. — Обманывала нас всех, притворялась доброй, а сама только и думала, чтобы скорее слинять с ними? Да ты же первая попадёшь им под горячую руку! — и для пущей надёжности Ён ещё и плюнула в её сторону. — Пылкая речь! — с восхищением произнёс Чунмён, самым внимательным образом следящий за дискуссией. — Ты так поражена этим? Но люди предателей намного больше, чем тебе кажется. Может, ты ты тоже нам что-нибудь интересное расскажешь? — С какой стати? — Томатик с вызовом на него посмотрела, в её глазах было столько презрения к низкому червяку, которого тут считали лидером. — Я своих не сдам, как эта падшая женщина! — Разве ты не пришла сюда в поисках своего друга? — подруги были на грани провала, казалось Чунмён всё знает наперёд. — Подумай. Я могу быть милосердным. — Моего друга здесь нет, — проговорила девушка сквозь зубы. — И если я стану предателем, то не смогу к нему вернуться. Милосердие? Не смеши меня, Ким Чунмён. Я видела, как твои подчинённые отрубили руку торговцу на площади. У тебя нет ни души, ни сердца! — конечно, Ёнхейя не представляла, как может выражаться монахиня, причём в потрёпанных перепачканных джинсах и толстовке, но всё же старалась подыграть подруге. — Вы не можете калечить или убивать людей только из-за того, что никто не может вас наказать. — Вообще-то, можем, — в его словах не было больше той самонадеянной иронии, они как острые сюрикены врезались в сознание Белянки, но лишь тот, кто стоял рядом мог увидеть, как расширились её зрачки, слышать, как заколотилось её сердце. — Почему бы нам не поупражняться в стрельбе? — стоило ему щёлкнуть пальцами и подручные внесли несколько мишеней в форме человека. — Я даже знаю, кто будет нашим сегодняшним ассистентом! — Чен стоял у Ёнхейя за спиной и хищно улыбался, он походил на обезумевшего Джокера. — Что вы делаете? Отпустите! — завопила Ён, когда охранники потащили её к тем самым мишеням. — Сестра, — обратился Чондэ к своей жертве, и Смуглянку словно током ударило, — не хотите помолиться о своей душе? Зайка отчётливо слышала эти слова и не могла вникнуть в их суть. Её охватила паника, мозг отказывался верить в происходящее. Слёзы текли по её щекам, и она уже шептала на родном, чтоб её отпустили, чтоб не убивали. — Ставлю на десять, — Лу откусил кусочек от яблока. — Мне кажется, это будет глаз, — лениво ответил Ифань. — Десять долларов. — Ставки приняты. Ставок больше нет, — усмехнулся Чен. Мён медленно стянул перчатки и кинул их на пол, поднимая тонкий слой пыли. Из портупеи он достал пистолет и аккуратно погладил его ствол, как будто убирая малейшие несовершенства, давая девушке возможность остановить процесс и признаться в обмане. Но Ян продолжала стоять как вкопанная. До этого момента остальные участники лишь молча наблюдали за представлением, но теперь было заметно, что они взволнованы. Сехун заметней всех нервничал, он старался это скрыть, но рука, лежащая на поясе нервно дёргалась, пальцы то сжимались, то разжимались. Бэкхён следил за каждым присутствующим и никак не мог понять, откуда в этой девице, столько цинизма и хладнокровия. — Удачи, хён! — крикнул Чондэ, когда убедился, что Смуглянка крепко привязана. — Удача требуется не мне, — он развернулся спиной к мишеням. Как Белянка не хотела закрыть глаза, а уже не могла: «Они не сделают этого. Нет. Я уверена на девяносто пять процентов. Если Лу видел, как мы пришли, то они точно не станут убивать никого из нас. Если бы хотели, то не тянули так с выстрелом. Нет, она останется жива»! Чунмён резко развернулся и сделал несколько выстрелов один за другим. Раз-два-три-четыре-пять. В одну секунду вся жизнь пронеслась перед глазами Зайчика. Она стояла и чувствовала лишь как дрожат от страха её колени, как стекают по щекам солёные капли, как дрожат губы. «Разве он не выстрелил в меня? Разве пуля уже не во мне? Почему же я не чувствую, что тело обожгло? Почему»? — Все в десяточку, хён! Ты мастер, — Чондэ стал спешно снимать бумажные мишени, между которыми была привязана девушка.