Притяжение

Посреди едва освещенной луной поляны мелькнула тень. Она опустилась на камень и приняла почти человеческий вид: выделялись лишь пепельная кожа и белые, чуть сероватые, близко к седому цвету — волосы. На поясе виднелись какие-то склянки с разноцветными жидкостями, живот же был слегка оголён, показывая приятные на вид кубики пресса. Алхимик скинул с головы капюшон и сверкнул изумрудными глазами в полуночной тьме. Послышались чьи-то шаги. Фарамис робко обернулся и оглядел «ночного гостя», тот был слегка потрёпан, тяжело дышал, а одежда была отчасти порвана. В одной руке он держал мешочек, который протянул зельевару, в другой же пистолет, что отражал лунные блики. Как только оружие стрелка было спрятано за пояс, алхимик взял протянутый мешочек: он был маленьким и помещался в ладонь с лихвой. Развязав его, он увидел содержимое — это был нужный ему порошок для создания нового зелья. — Это то о чем ты просил, — нарушил тишину Грейнджер — теперь перейдём к оплате моего труда... Ты не представляешь как было сложно добыть этот чертов порошок, поэтому мои требования максимально высокие. Фарамис прекрасно знал, к чему тот клонит, и даже ждал этого с некоторым нетерпением. Это были вовсе не деньги, не информация… Перебинтованная рука слегка коснулась холодной щеки, обжигая теплом даже через ткань. Алхимик молчал, рядом с Грейнджером он чувствовал себя странно нежели с другими. Зельевар врал, ему вовсе не нужен был этот порошок, он хотел именно расплаты перед стрелком. Хотел чтобы тот коснулся его, нежно, грубо, больно, губами или руками ему было вовсе не важно. Он просто хотел.. Его.. Когда впервые Фарамис прознал о Грейнджере, то связался с ним и просил добыть один ценный материал. В ту самую первую расплату, стрелок поцеловал его. В последующие разы они повторяли «ранее пройденный материал», чуть углубляясь друг в друга и теряя больше времени. Чувства путали мысли, убивали здравый смысл, но они оба чувствовали это.. Притяжение.. Вдруг Грейнджер резко притянул Фарамиса к себе, впиваясь в его губы. Страстно, властно, словно зельевар уже полностью принадлежал ему. Руки Грейнджера опустились на бедра алхимика, он нежно их поглаживал, мял. Фарамису же вовсе не хотелось сопротивляться, он наслаждался долгим поцелуем и прикосновениями. Постоянная работа давила на него, но сейчас он мог расслабиться и растаять в чужих руках. Грейнджер прервал поцелуй, но тут же повторно чмокнул алхимика в губы. — Ты же понимаешь, что в этот раз не сможешь откупиться одним только поцелуем? — то ли спрашивал, то ли утверждал стрелок. Ответом ему стало молчание, а как известно, молчание — знак согласия. Грейнджер аккуратно снял накидку с алхимика и опустившись, посасывая чуть прикусил сосок. Первый стон, тихий, сдержанный, но означающий для стрелка очень многое вырвался с уст Фарамиса. Тот быстро опомнился, отвел взгляд и даже покраснел. На лице Грейнджера на мгновение появилась довольная ухмылка. — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — неожиданно спросил стрелок — Мне нужен четкий ответ, я не приму молчание. Фарамису было сложно признать этот факт, но да, он хотел что-б его трахнули черт побери! Но ни кто-нибудь, а именно он, этот сильный, порой таинственный «любовник». — Я жду, — с этими словами Грейнджер поднялся и повернул подбородок алхимика заглядывая ему в глаза — ты хочешь этого? Глаза говорили сами за себя, но стрелок вынуждающе ожидал. — Да, — непривычно тихо для себя произнес Фарамис. Грейнджер поцеловал его еще раз, только теперь как-то осторожно и очень нежно. Прикосновения его горячего языка обжигали рот алхимика. — Я уверен, что это твой первый раз, — разорвав поцелуй, уже шептал на ухо стрелок, но вдруг решил уточнить — С мужчиной. От этого, уже и кончики ушей Фарамиса стали слегка красного цвета дополняя щеки. — Вроде такой холодный, неприступный, но так легко поддаешься, — все не замолкал Грейнджер. Вдруг резким движением, Фарамис сам притянул темноволосого за шиворот и нагло впился губами в чужие. Поцелуй так же быстро закончился как и начался. — Помолчи, — сказал он в губы стрелку. Грейнджер вновь ухмыльнулся, цепко вцепившись руками в зад алхимика, а губы сами собой припали к шее оставляя красные пятна. Теперь Фарамис не сдерживался, он стонал так как ему хотелось. Вся эта ситуация его дико заводила. — Сладкий, ложись на траву, — почти шептал темноволосый, звучало это так приятно, но и одновременно очень приторно для зельевара. Алхимик послушно улёгся. Нависавший ранее Грейнджер вдруг опустился рядом на колени и аккуратно попытался стянуть чужие штаны. Фарамис не сопротивлялся, лишь прикрыл глаза собственной рукой. Он не хотел видеть реакцию стрелка на его вставший.. Инструмент. Но тот, похоже, даже не придал этому значения, его пальцы потянулись к заветной дырочке и он аккуратно начал её разрабатывать. Фарамис прикусил нижнюю губу: удовольствие было непередаваемое, но он сдерживался до последнего. Уже три пальца легко входили в него, а это означало только одно: — Пора, — сказал Грейнджер то ли Фарамису, то ли самому себе. Алхимик слегка раздвинул пальцы и взглянул в сторону стрелка, тот не раздеваясь достал свой член и поднес к дырочке. Легкое волнение прошло по телу, вызвав мурашки у зельевара. Что-то большое толкалось в него, по чувствам — очень большое. Чуть толкнув, головка зашла внутрь, еще один несильный толчок и Грейнджер был полностью в нем. Изумрудные глаза заслезились от боли, на что стрелок сразу обратил внимание. Но решив промолчать, просто начал медленно двигаться. Через несколько минут Фарамису это уже не казалось таким болючим делом, он даже начал двигать бедрами в такт темноволосому. — Быстрее, — почти командным тоном протянул алхимик, но добавил — прошу… Просьба не осталась неуслышанной, Грейнджер начал двигаться быстрее, но все же делал это с некой аккуратностью. Стрелок вышел из него и нежно прикоснулся руками к талии приподнимая и пытаясь перевернуть. Фарамис поддался, перевернувшись на живот он почувствовал себя лучше, ведь ему не приходилось смотреть на процесс, да и теперь Грейнджер приятно поглаживал его поясницу, спину, бедра… Сменив позу, стрелок вошел, но в этот раз собственнически, словно к себе домой. Но эта резкость вовсе не была неприятной: Фарамис сладко застонал, еще сильнее выставив бёдра. Движения Грейнджера были мощными, страстными. Кульминация была близка. — Да! Сильнее! — безумно заливался стонами Фарамис, — Глубже, давай! Я хочу еще жестче! В ответ Грейнджер шлёпнул по ягодицам похотливого алхимика и не сбавлял ход своих толчков. И вот пик был достигнут, Грейнджер откинулся не выходя из Фарамиса. Тот же почувствовал внутри горячую жидкость, и тоже кончил: — А-а-ах, — вырвалось последнее у алхимика, после чего тот перевернулся на спину и уставше прикрыл глаза. Шорохи, шаги. Открыв глаза он понял что Грейнджер уже собирается уходить. — Ты придешь завтра? — уставшим голосом спросил Фарамис. — Какой редкий ингридиент на этот раз? — ответил стрелок вопросом на вопрос. — Я имел ввиду, просто… Придешь? — О, ты ничего не хочешь? Я думал, что ещё тебе понадобиться чтобы помочь твоей дорогой Вексане? — вдруг изобразил ревность он, или не изобразил. — Приду. Обернувшись, он заметил, что Фарамис уже был одет, и просто смотрел на него. — Поцелуй на прощание? — чуть краснея спросил алхимик. Стрелок подошел ближе и нежно прильнул к губам своего любимого. Да, теперь они оба были уверены что являются друг для друга именно любимыми…