Часть 45. Преступление без срока давности
26 марта 2023 г. в 09:19
Лорин взвизгнула, Блэк вскочил на ноги. Гарри подпрыгнул, словно его ударило током. Никто из нас не ожидал его появления в Визжящей хижине.
— Я нашел это рядом с Гремучей ивой, — сказал Снегг, отбросив в сторону мантию–невидимку. Он все время следил, чтобы волшебная палочка была нацелена в грудь Люпина. — Очень удобная вещь, Поттер, большое спасибо...
До меня только сейчас дошло, что Гарри оставил свою мантию при входе, не взяв с собой.
Снегг слегка запыхался, но на его лице сияло выражение плохо сдерживаемого триумфа. — Возможно, вас удивляет, как я узнал, что вы здесь? — Глаза профессора сверкали. — Я как раз шел в ваш кабинет, Люпин. Вы забыли вечером принять свое зелье, я понес вам лекарство и тут, к большому счастью — к счастью для меня, разумеется, — увидел у вас на столе некую Карту. Я взглянул на нее и сразу все понял. Вы бежали известным мне туннелем и далее исчезли...
— Северус... — воззвал Люпин, но Снегга было не остановить.
— Сколько раз я говорил Дамблдору, что это вы помогаете старому другу Блэку проникать в замок. И вот оно, доказательство. Но мне и во сне привидеться не могло, что у вас хватит духа вновь воспользоваться этой развалюхой как убежищем…
— Надо избавится от него, — прошептала я Джинни.
Джинни кивнула.
— Северус, вы ошибаетесь, — настаивал Люпин. — Ведь вы слышали далеко не все, я сейчас объясню... Сириус здесь вовсе не для того, чтобы убить Гарри...
— Этой ночью в Азкабане станет на двух узников больше. — Глаза Снегга пылали фанатичным огнем. — Вот интересно, как это понравится Дамблдору... Он был так уверен в твоей совершеннейшей безвредности, Люпин, вервольф ты наш домашний...
— Профессор, прошу прощения, что перебью вас, — сказала я, но меня бессовестно прервали.
— Помолчите, мисс Грейнджер.
— ... если вы шли к профессору Люпину с Аконитовым зельем, то где оно? Насколько я поняла, он не принимал его еще сегодня, но ночью будет полнолуние. И тогда нам всем лучше будет убираться от сюда.
Джинни кратко взглянула на Гермиону, быстра переведя взгляд снова на Снейпа.
Но Снейп молчал. Все присутствующие в комнате молчали. Люпин прервал, напомнив о предыдущем диалоге.
— Но это же глупо, — заметил Люпин мягко. — Неужели старая школьная обида стоит того, чтобы отправить невинного человека в Азкабан?
Хлоп! Тонкие, гибкие, как змеи, шнуры вылетели из волшебной палочки Снегга и захлестнулись вокруг рта, запястий и лодыжек Люпина; он потерял равновесие и рухнул на пол, не в силах пошевелиться.
— Он первый применил магию, — Джинни достала палочку.
Вспышка боевого заклинания и Снегг отлетел к стене.
— Вы напали на преподавателя... Напали на преподавателя... — в ужасе прошептала Лорин, как зачарованная глядя на безжизненную фигуру Снегга. — Ох, какие нас ждут неприятности...
— Он мешал проводить следственные действия, — равнодушно сказала Джинни, — Рассказывайте.
— Да и к тому же, никакое нападение на учителя не будет соотнесено в ранг с человеческой жизнью. Особенно, жизнью невиновного, — добавила уже я.
— Значит, пора представить веские доказательства, — заявил Блэк.
— Ладно, допустим, Петтигрю мог превращаться в крысу. Но ведь крыс–то миллионы. Как же он в тюрьме ухитрился узнать, какая именно и есть Питер? — спросил Рон.
— А это законный вопрос, Сириус, — заметил Люпин, слегка нахмурившись. — В самом деле, как ты узнал, где Питер?
Блэк сунул под мантию крючковатые пальцы и вынул смятый клочок газеты, разгладил его и показал всем. Это была фотография нас в Египте, напечатанная прошлым летом в «Ежедневном Пророке». У Рона на плече сидела Короста.
— Как ты это достал? — поразился Люпин. — Фадж дал, — ответил Блэк. — В прошлом году он приезжал инспектировать Азкабан и оставил мне газету.
Джинни ни капли не поверила. Очень странно, чтобы министр дал преступнику газету. Разве что, постебаться над ним, еще раз показывая, что в общество он теперь никогда не попадет.
А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренек учится в Хогвартсе — там же, где и Гарри...
— Бог мой, — прошептал Люпин, переводя взгляд с живой Коросты на картинку и обратно. — Передняя лапа...
— Что с передней лапой? — резко спросил Рон.
— Нет одного пальца, — пояснил Блэк.
— Вот именно, — выдохнул Люпин. — Просто, как все гениальное... Он сам себе его оттяпал?
— Перед последней трансформацией, — кивнул Блэк — Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, а палочку он держал за спиной. На двадцать футов вокруг все в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию...
— Разве ты не знаешь, Рон? — сказал Люпин. — От Петтигрю нашли всего лишь палец.
— Но Короста могла подраться с другой крысой или еще что–нибудь. Она живет в нашей семье испокон веков...
— А точнее, двенадцать лет, — добавил Люпин. — Тебя никогда не удивляло подобное долголетие?
— Ну... мы о ней заботились...
Джинни фыркнула.
— Хотя, пожалуй, сейчас крыса выглядит не слишком хорошо, а? — продолжал Люпин. — Думаю, она начала худеть, узнав, что Сириус вырвался на свободу...
— Ее напугал этот чокнутый кот! — Рон мотнул головой в сторону Живоглота, который лежал на кровати, продолжая урчать.
«Но ведь это не так, — внезапно подумала я. — Короста была явно больна еще до появления Живоглота. Спала с тела после того, как мы вернулись из Египта, именно после побега Блэка...»
— Кот вовсе не чокнутый, — протянув костлявую руку, Блэк погладил рыжую пушистую голову Живоглота. — Таких смышленых котов поискать. Он мгновенно почуял, что это за крыса. И сразу раскусил, что я не настоящий пес. Какое–то время привыкал ко мне... в конце концов я растолковал ему, кого ищу, и он стал моим помощником.
— А как он помогал? — тихо спросила Лорин.
— Пытался поймать Питера и принести мне. Но у него ничего не получалось. Тогда он выкрал для меня пароли в гриффиндорскую башню. Я понял: он взял их из тумбочки какого-то мальчика. Но Питер сообразил, чем запахло, и сбежал... Живоглот — вы так его называете? — сообщил мне, что Питер оставил кровь на простынях. Скорее всего, укусил себя. Что ж, фальсификация собственной смерти у него однажды сработала...
— А что сработало однажды, сработает и дважды, — сказала Джинни, намекая Рону про последние попытки крысы инсценировать свою смерть.
Последние слова подействовали на Гарри как удар хлыста.
— Хотите, объясню, зачем ему потребовалось имитировать собственную смерть? Да затем, что он знал: вы собирались его убить так же, как убили моих родителей!
— Гарри, — тихо и медленно спросила я, — зачем тогда Петтигрю скрываться, если он - герой магического мира, а Сириус Блэк - убийца. Министерство магии явно бы предоставило ему защиту, пока Блэк не уймется, — я внимательно смотрела на Гарри.
Этот вопрос застал его в тупик. Ведь единственным логичным решение было то, что Блэк с Люпином правы.
— Да нет же, Гарри, — попытался успокоить его Люпин.
— А теперь вы здесь, чтобы прикончить его!
— Да, именно этого я и хочу! — Блэк с ненавистью взглянул на крысу.
— Да пойми ты! Все это время мы считали, что Сириус предал твоих родителей, а Питер выследил его. На самом же деле все было наоборот: Питер предал твоих отца и мать, и Сириус это знал.
— Неправда! — Гарри судорожно сжал кулаки. — Он был их Хранителем Тайны! Он сам сказал до вашего прихода, что это он их убил!
Я подметила, что Гарри хорошо слушает, но не все запоминает.
Но Блэк медленно покачал головой, его ввалившиеся глаза ярко вспыхнули.
— Гарри... Я все равно что убил их... В последнюю минуту я уговорил Лили и Джеймса переменить свой выбор, сделать Хранителем Тайны его. В этом моя вина…
Я заметила, как Джинни крепче перехватила палочку. Ей, видимо, не нравились все эти слезливые заключения, но им нужно было доказать невиновность Блэка, поэтому она терпела.
В ту ночь, когда они погибли, я хотел проверить, как там Питер, убедиться, в безопасности ли он. Приехал к нему в убежище, а его там нет. И никаких следов борьбы. Я заподозрил неладное и сразу же помчался к твоим родителям. Увидел их разрушенный дом, их тела и все понял: Питер предал их. Вот в чем моя вина.
У Блэка сорвался голос, и он отвернулся.
— Довольно об этом, — суровым тоном, какого Гарри от него никогда не слышал, заговорил Люпин. — Существует лишь один способ выяснить, что произошло на самом деле.
— А что вы собираетесь сделать? — с опаской спросил Рон.
— Заставим крысу принять истинное обличье. Если это действительно крыса, ей это не повредит.
— Готов, Сириус? — спросил Люпин.
Блэк взял с кровати волшебную палочку Снегга и подошел к старому товарищу, держащему бьющуюся в руках крысу. Джинни приготовилась на всякий случай, если Петтигрю захочет удрать сразу же после превращения. Я смотрела краем глаза за Снейпом и за входом в комнату. Повлажневшие глаза Блэка запылали огнем.
— Давай вместе? — негромко произнес он.
— Конечно. — Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку. — Действуем на счет «три». Раз, два, три!
Все кругом озарилось бело–голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую–то секунду Короста зависла в воздухе, ее черное тельце бешено извивалось, Рон взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка и тогда... Как будто мы наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги–конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом. Перед ними предстал коротышка, едва ли выше Гарри и меня; жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Коросты в последнее время. Да и вообще что–то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на дверь.
— Сразу его пристрелить? — спросила Джинни.
Я положила руку ей на запястье: "Погодь".
— Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись.
— С–с–сириус... Р–р–римус... — даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверь. Джинни приготовилась. — Мои друзья... мои добрые друзья...
Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил ее, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринужденном тоне.
— Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое–какие подробности, пока визжал на кровати...
— Римус, — задыхаясь, вымолвил Петтигрю, и я увидела капли пота, выступившие на его одутловатом лице. — Ты ведь не веришь ему, правда? Он пытался убить меня, Римус...
— Это мы уже слышали, — ответил Люпин уже гораздо холоднее. — Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь.
— Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! — неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка.
Я огромным усилием воли заставила себя не наслать пару проклятий в Петтигрю.
Гарри бросилось в глаза, что он ткнул в Блэка средним пальцем — указательный на правой руке отсутствовал.
— Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Римус...
Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп.
— Никто не станет тебя мучить и убивать, — успокоил школьного приятеля Люпин.
— Пока, — дополнила Джинни.
— Прежде надо кое в чем разобраться.
— Разобраться? — взвизгнул Петтигрю, по–прежнему украдкой озираясь и бросая взгляды то на заколоченные окна, то на единственную дверь. — Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернется! Я двенадцать лет этого ждал!
— Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? — сдвинул брови Люпин. — Да ведь оттуда никто никогда не убегал!
— На его стороне темные силы, какие нам и не снились! — пронзительно завыл Петтигрю. — Как иначе он смог оттуда вырваться? Тот–Кого–Нельзя-Называть наверняка кое–чему его научил!
Комнату огласил невеселый жутковатый смех Блэка.
— Значит, это Волан–де–Морт меня кое–чему научил?
Я обратила внимание на то что Сириус и Ремус не боятся называть Волдеморта по имени, а Питер боится.
Петтигрю вздрогнул, словно Блэк пригрозил ему хлыстом.
— Что, страшно слышать имя старого хозяина? — спросил Блэк. — Не виню тебя, Питер. Его команда не очень-то была тобой довольна! Верно говорю?
— Не понимаю тебя, Сириус, — промямлил Петтигрю, дыша все чаще; теперь все его лицо блестело от пота.
— Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, — усмехнулся Блэк. — Ты скрывался от прежних дружков Волан–де–Морта. Я кое–что слышал в Азкабане, Питер... Все они думают, что ты мертв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними...
Я быстро мотнула взгляд на Гарри, но тот проигнорировал его.
Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волан–де–Морт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волан-де-Морта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их еще достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения... Пронюхай они, что ты жив, Питер...
— Не понимаю... о чем ты, — снова повторил Петтигрю.
Джинни язвительно рассмеялась.
Он вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина.
— Ведь ты не веришь этой... всей этой чепухе, Римус?
— Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, — невозмутимо ответил Люпин.
— Невиновный, но смертельно испуганный! — вновь сбился на крысиный визг Петтигрю.
— Министерство и соратники Ордена Феникса уж помогли бы тебе остаться в живых, раз уж ты не виновен, — вступила в дилемму Джинни. — Что означает лишь одно...
— Если сторонники Волан–де–Морта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей — этого шпиона Сириуса Блэка!
Я, Джинни и, к удивлению - Лорин, заметили отсутствие логической связи в этом заявлении.
Лицо Блэка исказилось.
— Да как ты смеешь! — Голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава, которым он недавно был. — Это я шпионил для Волан–де–Морта? Я никогда не пресмыкался перед теми, кто могущественнее меня! Это ты, Питер, шпион. Никогда не пойму, как же я не сообразил это еще тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы... Я и Римус... И Джеймс...
Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался.
В словах Блэка был резон.
— Я — шпион? Ты не в своем уме... Да как у тебя язык повернулся такое... такое... — Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, — продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. — Я думал, что этот блеф сработает. Волан–де–Морт будет охотиться за мной, ему и в голову не придет, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Волан–де–Мортом стал звездным часом твоей жизни...
Петтигрю что–то смятенно бормотал. Гарри уловил слова «странность», «помешательство», но его внимание больше привлекла мертвенная бледность лица Петтигрю и то, как он продолжал шнырять глазами по окнам и двери.
— Профессор Люпин? — неуверенно вступила в разговор Лорин. — Могу... могу я кое–что сказать?
— Разумеется, Лорин, — любезно разрешил Люпин.
— Ну... Короста... то есть, я хочу сказать, этот... этот человек — он три года жил в спальне Гарри. Но если он работал на Сами–Знаете–Кого, как вышло, что он никогда не пытался навредить Гарри?
— Вот видите! — пискнул Петтигрю, тыча в Лорин покалеченной рукой. — Спасибо тебе! Слышишь, Римус? Я волоса на голове Гарри не тронул! Как ты это объяснишь?..
Джинни уже было собралась снова вступать, как ее прервали.
— Я объясню, — прервал его Блэк. — Ты никогда ничего не делал без выгоды для себя. Волан–де–Морт двенадцать лет в бегах, утратил всю свою силу, говорят, он едва жив. Так чего ради совершать убийство под носом Альбуса Дамблдора? Вот если ты будешь абсолютно уверен, что Темный Лорд опять в игре, тогда другое дело. Можно опять бежать под его покровительство. Потому ты и выбрал это пристанище — семью волшебников. Чтобы знать, что происходит в их мире. Вдруг старый хозяин обретет силу — тогда ты сможешь спокойно к нему вернуться...
Я не могла не признать логики в высказываниях Блэка, не смотря на то, что я уже все это знала.
Петтигрю несколько раз открывал и закрывал рот — казалось, он утратил дар речи.
— Э–э–э... мистер Блэк... Сириус... — робко проговорила Лорин.
Услыхав эти слова, Блэк вздрогнул и внимательно взглянул на девочку: очевидно, давно отвык от подобной вежливости.
— Позвольте вас спросить, как… как вам удалось выбраться из Азкабана без помощи темной магии?
— Благодарю! — исступленно выдохнул Петтигрю, отчаянно кивая, ей. — В самую точку! Именно это я и хотел…
Но Люпин взглядом заставил его умолкнуть. Блэк чуть нахмурился, глядя на Лорин, но не потому, что рассердился — казалось, он обдумывает ответ.
— Сам не знаю как, — медленно произнес он. — Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудка, была мысль, что я невиновен. Ее не назовешь счастливой мыслью, дементоры не могли высосать ее... но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере... становился собакой. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, — он сглотнул, — они воспринимают людей только через их эмоции... И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее... менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки... Летом я увидел Питера на той фотографии... Я догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Гарри. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Темный Лорд вновь набирает силы...
Петтигрю мотал головой, безмолвно шевелил губами, но, будто загипнотизированный, не сводил глаз с Блэка. Палочка Джинни другим концом смотрела прямо ему в грудь, готовясь выстрелить в любой момент.
— ... Я не сомневался, он нанесет удар, когда будут союзники... Продаст им последнего Поттера. Кто тогда посмеет сказать, что он предал Волан–де–Морта? И его примут назад с почестями... Так что видите, я должен был действовать... Ведь я единственный знал, что Питер еще жив...
Мне вспомнились слова мистера Уизли, сказанные жене: «Стражи сообщают, Блэк говорит во сне и произносит всегда одни и те же слова: „Он в Хогвартсе“».
— И у меня в голове как будто зажегся свет. Дементоры не могли мне помешать. Это не было счастливым чувством, это была навязчивая идея, она придавала мне силы, проясняла ум. И однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса... Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку... Я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки... В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса... Все это время жил в лесу... Только однажды вышел — уж очень захотелось посмотреть квиддич... Ты летаешь так же здорово, как твой отец, Гарри...
Он посмотрел на Гарри, и тот первый раз не отвел взгляда. — Поверь мне, — прохрипел Блэк. — Поверь, Гарри. Я не предавал Джеймса и Лили. Я бы скорее сам умер.
И Гарри поверил. Комок в горле помешал ему говорить, и он просто кивнул.
— Неправда! — Петтигрю упал на колени, словно кивок Гарри был смертным приговором. Джинни выстрелила в Петтигрю, но тот упал раньше, из-за чего заклятье пролетело. Подавшись вперед, он пополз к Сириусу, молитвенно сложив руки. — Сириус... это же я... Питер... твой друг... ты же не станешь...
"Крайне глупо, — подметила я, — ползти за помощью к тому, кто из-за тебя достаточно несчастий и бед нахлебался".
Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся. — На моей мантии и без тебя достаточно грязи!
— Римус! — заголосил Петтигрю, повернувшись теперь к Люпину и умоляюще извиваясь перед ним. — Ведь ты не веришь ему... Разве Сириус не сказал бы тебе, что они переменили план?
— Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, — ответил Люпин. — Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? — мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю.
— Прости меня, Римус, — вздохнул Блэк.
— О чем разговор, Бродяга? — сказал Люпин, закатывая рукава. — Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем.
— Да чего уж тут... — Тень улыбки скользнула по изможденному лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава.
— Убьем его вместе?
Я посмотрела на командира. Та и бровью не повела.
— Нам он нужен живым, — напомнила я.
Но та лишь махнула ладонью в воздух.
— Да, вместе, — сурово произнес Люпин.
— Не надо, пожалуйста... вы не можете... — заверещал Петтигрю и пополз к Рону. — Рон... Разве я не был тебе добрым другом... Твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне!
Но Рон смотрел на него с отвращением:
— И я разрешал тебе спать в моей постели!
— Мой добрый мальчик… добрый хозяин... Ты не допустишь этого... Я был твоей крысой... ласковым зверьком...
— Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек. И хвастать тут нечем, — жестко оборвал его Блэк. Тот развернулся на коленях, подполз к Лорин и ухватил ее за край мантии.
— Милая девочка... умная девочка... Ты... ты не позволишь им... Спаси меня... Ты очень похожа на свою мать... Лили пощадила бы меня....
— Если это правда, ты убил и моих родителей!
Лорин выдернула мантию из его пальцев и, потрясенная, отступила назад, к стене. Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся к Гарри.
— Гарри... Гарри... ты так похож на отца... просто вылитый Джеймс...
— Как ты смеешь обращаться к Гарри? — В глазах Блэка полыхнуло бешенство. — Как смеешь смотреть ему в глаза? Говорить о его отце?
— Гарри, — прошептал Петтигрю, подползая к тому и протягивая руки. — Гарри, Джеймс не стал бы меня убивать... Он бы понял, Гарри, он пощадил бы меня...
Блэк с Люпином ухватили Петтигрю за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса.
— Ты продал Лили и Джеймса Волан–де–Морту. — Блэка тоже била дрожь. — Будешь еще отрицать это?
Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище — он походил на лысого младенца–переростка, съежившегося на полу.
— Сириус, Сириус, что я мог поделать? Темный Лорд... ты себе не представляешь... У него такое оружие, что уму непостижимо... Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс... Я не хотел того, что случилось... Меня вынудил Тот–Кого–Нельзя–Называть.
— Не лги! Ты стал его шпионом еще за год до гибели Джеймса и Лили! Ты был его осведомителем!
— Его... его власть была безгранична, — хлюпнул Петтигрю. — Что бы я выиграл, если бы стал противиться ему?
— Да. Что бы ты выиграл, Питер, в борьбе с самым злым волшебником всех времен? — Блэк клокотал от ярости. — Всего–навсего несколько невинных жизней.
— Ты не понимаешь, Сириус! — проскулил Петтигрю. — Он убил бы меня.
— Значит, надо было умереть, — прорычал Блэк. — Умереть, а не предавать друзей. — Мы бы все так поступили ради тебя!
Блэк и Люпин встали плечом к плечу и подняли волшебные палочки.
— Ты должен был понимать, — произнес Люпин тихо, — если тебя не убьет Волан–де–Морт, то это сделаем мы. Прощай, Питер.
Мы подняли пистолеты.
Лорин закрыла руками лицо и отвернулась.
— Нет! — вдруг крикнул Гарри.
Он бросился вперед и загородил Петтигрю, повернувшись к волшебным палочкам.
— Нельзя его убивать! — сказал он, задыхаясь. — Нельзя!
И Блэк, и Люпин были потрясены.
— Из–за этого выродка вы лишились родителей, Гарри, — прохрипел Блэк. — Этот пресмыкающийся кусок дерьма хладнокровно убил бы и тебя. И даже не повел бровью. Ты его сейчас слышал. Для него собственная вонючая шкура значит больше, чем вся твоя семья.
— Знаю, — тяжело дыша, сказал Гарри. — Мы отведем его в замок и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан... Но не убивайте его.
— Гарри! — простонал Петтигрю и обнял его колени. — Ты... Спасибо тебе... Я не стою этого... Спасибо...
— Прочь от меня! — гневно выпалил Гарри, с омерзением сбрасывая с себя руки Петтигрю. — Я поступаю так не ради тебя. Я уверен, мой отец не захотел бы, чтобы его лучшие друзья стали убийцами из–за такого, как ты.
— Если его убить, ты, Сириус, так и останешься беглым зэком, а ты нам нужен.
— Зачем? — повернулся к нам Блэк.
— Ты наследник рода Блэк.
— Меня изгнали...моя матушка.
— Алиса тебя восстановила... — сказала я, держа Питера на прицеле.
— Какая еще Алиса?
— Алиса Пруэтт - новая глава рода Блэк.
Сириус выглядел изумленным.
— К тому же, не забывай про Гарри с Лорин. Да и поверь, на свободе ты принесешь нам больше пользы, чем в бегах.
Никто не шелохнулся и не издал ни звука, лишь слышалось неровное, с присвистом, дыхание Петтигрю, прижавшего к груди кулачки. Блэк с Люпином переглянулись и одновременно опустили палочки.
— Ты — единственный, у кого есть право решать, — признал Блэк. — Но подумай хорошенько... подумай, что он совершил...
— Пусть его отправят в Азкабан, — повторил Гарри. — Он это заслужил, как никто.
Сзади по–прежнему слышалось сопение Петтигрю.
— Ладно, — согласился Люпин. — Гарри, отойди в сторону.
Но Гарри в сомнении не двигался с места.
— Я только свяжу его, — пояснил Люпин. — Ничего больше, клянусь.
— Сегодня полнолуние, — напомнила Джинни, — вяжите так, чтобы не один форс-мажор не позволил ему сбежать.
Гарри отошел. Из волшебной палочки Люпина вылетели тонкие шнуры, и через секунду Петтигрю дергался на полу связанный и с заткнутым ртом.
Джинни провела палочкой и ноги Петтигрю с руками оказались закованными в наручники.
— Но если ты попытаешься превратиться, Питер, — Блэк потрясал над ним волшебной палочкой, — мы точно тебя убьем. Ты согласен, Гарри?
Гарри посмотрел на жалкую фигуру, скорчившуюся на полу, и кивнул — так, чтобы Петтигрю увидел.
— А что с профессором Снеггом? — вполголоса спросила Лорин, глядя на распростертую фигуру преподавателя.
— Ничего серьезного. — Люпин склонился над ним и пощупал его пульс. — Просто вы немного... э–э–э.... перестарались. Все еще без сознания... М–м–м... вероятно, будет лучше, если мы не станем приводить его в чувство, пока благополучно не возвратимся в замок. А доставим его туда вот так.. — Он шепнул: — Мобиликорпус!
Невидимые нити оплели запястья Снегга, шею, колени, тело приняло вертикальное положение, но голова безвольно моталась во все стороны, словно у огромной куклы. Снегг повис в нескольких дюймах над полом, ноги его безжизненно болтались. Люпин подобрал мантию–невидимку и заботливо спрятал ее в карман.
— Двоих из нас придется приковать вот к этому. — Блэк дернул Петтигрю за веревки. — На всякий случай.
— Меня, — предложил Люпин.
— Нет. — Сказала Джинни. — Гермиона, ты будешь.
— И меня, — рявкнул Рон, прохромав вперед.
Блэк прямо из воздуха сотворил увесистые наручники, Петтигрю распрямился — левая рука скована с правой Гермионы, правая — с левой Рона. Пистолет Джинни был направлен прямо на Петтигрю. Живоглот легко спрыгнул с кровати и возглавил выход из комнаты — его хвост, похожий на ершик для мытья бутылок, был самодовольно задран.