Харине: Пролог

- Чёрт возьми, Крис, ты опять подрался. – Прозвучал укор, как только закрылась входная дверь. На ежонке, стоявшем на пороге, было несколько ушибов и порванные швы на боках и плечах рубашки. Глядя на него, отец мог лишь безнадёжно вздохнуть, положив руку на лоб, припоминая который раз его сын попадал в перепалки на улице. - Я… Я не смог пройти мимо. – был первый ответ сына, виновато избегая зрительного контакта. Кинсен-теки Харинезуми только тяжело вздохнул. На языке вертелось много слов, спутанных между собой, которых можно было сказать не очень приятным тоном в качестве воспитания или призыва к совести, но нужно было собраться и подумать о ситуации в целом, оценив уже произошедший ущерб. - Сколько им было лет? - Более мягко последовал вопрос, наугад прикидывая подходящую цифру,- Десять? Одиннадцать?.. Может быть тринадцать? - Пятнадцать, - после неловкой паузы только и прошептал юный Харине, не поднимая глаз. Отец застыл на момент в немом шоке, что можно было прочесть по чуть сузившимся зрачкам и по тому, как его, будто совсем бегло, ударило током. Трудно было поверить, что разница в возрасте между его сыном и теми, на кого он нарвался, с каждым годом только росла. Не найдя что, ответить, Харине старший решил перейти ближе к сути драки: - И что на этот раз? – прозвучал более раздраженный тон в начале предложения,- опять строил из себя героя? - Нет, я, - замялся Крис, пытаясь правильно объяснить ситуацию,- они приставали к одной барсучихе. - И ты, конечно, побежал её защищать, - со сдавленным вздохом хотел закончить за него отец. - Что я слышу? – из кухни внезапно донесся чуть более оживленный женский голос,- наш сын защищал девушку? Закатив глаза, и будто ненадолго позабыв о серьезности разговора, Харине чуть громче ответил, чтобы его было слышно из коридора: - Мааам, она барсучиха! В ответ оба изначальных собеседника услышали короткий мягкий смешок, за которым, будто нарочно, последовал следующий вопрос: - И что? Она тебя хотя бы поцеловала, за спасение-то? - Ну ма! – протяжно выдавил из себя ежонок, скорчив раздраженное лицо. Отец, слушая этот короткий диалог, сдавленно кашлянул в кулак, скрыв за ним свою улыбку. Зная свою жену, он про себя обрадовался тому, что обстановка немного разрядилась, но так или иначе, нужно было вернуть разговор в серьезное русло. - У них серьезные травмы? - Нет,- ответил Харине с облегчением, что в этот раз не придётся говорить что-то плохое,- только ушибы. - Но они хоть отстали от неё? – хотел подвести к логической концовке отец. - Не знаю, но уйти они ушли,- неуверенно закончил на этом Крис, и будто забыв, что-то, решил добавить следующие слова, будто отчитывался перед учителем или директором,- не думаю, что они не попытаются подловить кого-нибудь ещё.. С некой долей облегчения, что не придётся искать родителей тех хулиганов, Кинсен-теки вздохнул и его пристальный взгляд на сыне смягчился. Для него главным было то, что ни Крис, ни кто либо ещё не пострадал. Это был один из тех случаев, где обошлось без подобных разбирательств. - Ладно, возвращайся в комнату и переодевайся, скоро обед,- отвел взгляд глава семейства, после чего Харине кивнул и направился по коридору в свою комнату. На данный момент, Курисотоме было 10 лет. На вид это был серошерстный мобианец-ёж, в отличие от всем известного Соника, сложенный больше по человеческим меркам в некоторых аспектах, ростом 105 сантиметров, с симметричными иглами по бокам друг от друга, где верхние парные иглы были короче и смотрели вниз, когда нижние были длиннее и чуть округлялись вверх ближе к кончикам. Сняв рубашку и перчатки, синеглазый ежонок прилёг на кровать, поперёк её длины, чтобы перевести дух после произошедшего боя. Ненадолго, он задумчиво повернул голову в сторону одной из стен его комнаты. На ней висели плакаты с городской легендой, синим ежом, запечатленным в полный рост. Не сказать, что он боготворил его, но точно считал своим кумиром и примерным героем. Так, в возрасте 5 лет, он самостоятельно пытался поднять тяжелые отцовские коробки. Помимо пламенной воли к тренировкам, дабы быть как его кумир, Крис любил рисовать. Он рисовал так часто, как люди едят и перекусывают в день, поэтому по праздникам родители чаще всего радовали его именно подарками художественного характера: альбомами и карандашами. Впрочем, причиной было больше то, что к идее быть героем родители Харине относились с опаской. Отец Харине, Кинсен-Теки, работал в каком-то офисе и сын пока не понимал: что он там делает и зачем. Отец с детства обладал сопротивлением к электрическим ударам и пережил без единой травмы удар молнии. Мать же, Киреина Харине, работала официанткой в одном из престижных ресторанов города. О дедушках своих юный Харине ничего не знал, потому что он и его родители переехали из деревни Тайо в Вестополис, что был на территории Арко. Отец говорил, что они остались защищать что-то важное, но что именно - неизвестно. Когда Крису было 7 лет, отец часто брал его с собой на прогулки вне города. Там ежонок учился, как разжигать костёр, чтобы не спалить лес, как ориентироваться по небу и какие растения использовать в случае чего. Мать же в то время оставалась дома и к приезду своего мужа с ребёнком, готовила их любимые блюда на ужин. Все эти приятные воспоминания грели Крису душу, и он был счастлив тому, что просто живет и набирается опыта. Но всё-таки больше всего ему хотелось быть настоящим героем, и он подозревал, что у него есть задатки к этому. От раздумий его отвлекло то, что из кухни его позвали обедать. Посмотрев на настенные часы, он удивился, что пролежал так целых 9 минут, и, встав, он направился мыть руки. На кухне его ждали обычные макароны с салатом из зелени, огурцов и помидоров. К еде ёж никогда не был привередлив, и в частности сейчас он только улыбнулся, сев за стол и начав неспешно есть, пока в его голове возникла идея как он может загладить свою вину, хоть и не было похоже что родители как то на него сердились. Он просто хотел сделать маме приятное и самостоятельно зашить свою одежду, пока она её ещё не забрала. Курисотома помыл за собой тарелку и поблагодарил за еду, после чего направившись в гостиную под предлогом забрать свои карандаши и немного бумаги, тайком добыл иголку и катушку ниток, единственную которую нашёл и не подходившую по цвету к рубашке. Пару раз уколов палец, он принялся возить иголкой туда-сюда, пытаясь повторить то, что видел у мамы, когда та уже зашивала за ним прошлые перчатки. Шов получался слишком стянутый, и ему несколько раз пришлось ножницами разрезать его и начинать сначала. Когда он закончил, он с довольным выражением лица засунул иголку обратно в катушку и аккуратно отодвинул её, рассматривая рубашку. На белой ткани были красные нитки, местами чуть стягивающими её и сами швы были довольно непрочными, но ежонок гордился своей работой и уже направился показывать её матери. - Мам, пап, смотрите! – Крис с гордостью выбежал в гостиную, держа перед собой в обеих руках рубашку. Мама, увидев работу сына, удивилась, что он сам проявил инициативу, когда она как раз хотела пойти забрать рубашку сама, но поняв всё без лишних слов, лишь вздохнула и засмеялась, что не могло не обрадовать и самого ежонка. После небольшой паузы, её лицо чуть изменилось и, взглянув на отца, она кивнула ему, на что Харине смотрел с непониманием, пока сама мать не обратились к нему: - Сынок. Я хотела бы тебе кое-что сказать. И я думаю, ты готов. Харине младший опустил рубашку, посмотрев на родителей. От их серьёзного выражения лица, ему стало чуть не по себе. - Готов к чему..? После небольшой паузы и пары беглых взглядов, отец решил произнести новость сам. - Крис, я уже обсуждал это с твоей мамой, и мы решили, что у тебя.. У тебя будет сестренка. Крис замер на месте, будто его с неба ударило молнией, как замерло для него и время. - Сес.. трёнка..? Как звук грома, осознание услышанного и сказанного им самим же, повергло его в ещё больший шок. Это было сложное чувство смешанного с нарастающей откуда-то из глубины радости, перемешивающееся с шоком и ворохом многих мыслей, которые как цунами накатили на его голову, «прибив его к земле». В этой буре чувств, он едва расслышал ответ родителей на свой вопрос. На глаза наворачивались слёзы, а поток мыслей только рос, как только на его лице стала растягиваться улыбка. У него будет младшая сестра. Сколько у неё будет иголок? Какого она будет цвета? А она будет любить Соника, как и он? Он пытался остановить мысли в своей голове или что-то ответить, но одна только новость для него была столь сильной, что он не мог связать слов. У него будет ещё один родной человек. Счастью не было конца. Не зная, что ему сказать или как правильно поступить, все, что он мог сделать - это броситься в объятия родителям. Время будто замедлилось во время его бега. За секунду до объятий произошёл какой-то громогласный грохот, и всё исчезло в крике и грохоте, а потом перемешалось в неясную кашу всего в одно мгновение. Так прошла чуть ли не вечность. С гулом в ушах и размытым зрением, чудом уцелевший, ежонок открыл глаза. На секунду он не понял, где находится. Он осмотрелся, но его зрение было всё ещё размытым, а голова неистово болела. Даже когда он смог хоть чуть-чуть сфокусироваться, он всё равно никого не смог разглядеть, вокруг было много дыма. Всё что он слышал это треск, похожий на тот треск костра, что был в походе с отцом, но немного другого характера звучания. Он прикоснулся к голове, и тут же с коротким вскриком убрал её. На ней было что-то алое и липкое, до жути знакомое. Это была кровь. Его кровь. Крис медленно встал, продолжая осматриваться. В лёгких стоял углекислый газ от дыма, ему было тяжело дышать и казалось, он вот-вот потеряет сознание. Рухнув на колени, и подползая к дыре в стене, он, наконец, смог вдохнуть больше свежего воздуха и встать, заодно разглядеть это место. Повсюду были крупные и малые обломки здания, треснутое стекло на полу и огонь, повсюду огонь. Через разрушенную стену было видно дом напротив, пострадавший и дымящийся не меньше этого и саму улицу. Треснувшую брусчатку, столбы дыма и другие множественные разрушения. Запаниковав от увиденного, Крис, заикаясь, стал звать своих родителей: - М-м-мааам..? П-паап..? Ёж растерянно застыл на месте, пытаясь найти их глазами. Пройдя чуть сквозь дым и зажав нос подушками лап, он наконец увидел силуэт, лежащий прямо под большим обломком здания. - М-мам? – спросил он, с еще более дрожащим голосом. Как дым перед его глазами был пройден, сцена, что он увидел, была одной из тех, что было бы невозможно забыть даже через множество лет. Его мать лежала мертвой на полу под обломком потолка, в луже крови от того, что в её спину вонзился край тяжелой арматуры. Вся спина была уделана кровью, её проткнуло насквозь, пока вокруг горел огонь, подбиравшийся и к ней. Крис в полном ужасе вскрикнул и упал на колени там же где и стоял, пока из его глаз обильно полились слёзы. Его тело будто парализовало на месте, и он мог сдвинуться, не способный поверить своим глазам или даже закричать. И он бы так и сидел если бы огонь не стал подбираться ближе к его матери. Он хотел рвануть и попытаться сдвинуть обломок, чтобы вытащить её, но внезапный взрыв вдалеке и языки пламени приближающиеся к нему заставили того лишь отползти назад ещё дальше, наблюдая как пламя пожирало его мать, решив отвернуться и просто побежать с закрытыми глазами. Внезапно, он услышал чей-то хрип неподалёку. Хрип его отца. - К… Крис-с.. - П-п-паап? – В ещё большей панике, Крис побежал на звук, надеясь увидеть его живым если не хуже, чем то, что он уже увидел. Но его ждали именно это. Кинсен-теки лежал весь в крови, на осколках стекла, кашляя кровью, задыхаясь от дыма и не в силах двинуться. Крис и сам бы задохнулся, не выползи он раньше из того места где лежал, и даже сейчас он снова кашлял, но то, в каком положении он увидел отца, вызывало у него только больший немой ужас. - П-п-папа.. И ты тоже…? – ежонок отказывался верить в реальность происходящего. Всё не могло так резко поменяться в одно мгновение. - Спасайся… Крис,- только и смог прохрипеть отец, снова кашляя кровью. Но тот не мог даже сдвинуться. Всё что было, всё, что он любил, всё, что он мог иметь, умирало прямо на его глазах, а он стоял на месте и не мог ничего сделать. Ничего. Каким героем он хотел быть, если здесь и сейчас он настолько беспомощен? Что вообще тут произошло?! Пока его дыхание снова не сорвалось от дыма, он снова услышал крики отца, что вывели его из паралича. Крис хотел побежать, но вспомнив, как огни добрались до его матери, и то, что отец был еще жив и мог говорить, останавливало его. Внезапным порывом, он рванул к отцу, чтобы поднять его, но у того совсем не было сил даже на это. - Не стой.. Беги.. - Я не уйду без тебя!- в полу-рёве прокричал маленький Харине пытаясь поднять его сам, но лишь смог перевернуть на спину, отчего тот увидел множество кровавых ран от вошедшего в тело стекла, а также ужасные ожоги на лице и туловище. - Беги!- сорвался отец, снова закашлявшись. От того что Крис его перевернул, вся откашливаемая кровь хлынула обратно в глотку, он сделал отцу только хуже. Внезапно, всю истерию между этими двумя внезапно прервал властный голос. - Ты ему ничем не поможешь. Крис обернулся на звук и увидел парящего чёрного шакала, в серой маске и со странным лилово-пурпурным ромбовидным камнем в груди, наблюдавшим за тем, что происходило. - К-кто ты такой..? – спросил Харине, которого не столько шокировало, сколько пугало то что его собеседник буквально парил над ним, излучая неприятную чёрно-красную ауру. - Они мертвы, не видишь? – ответил незнакомец, решив не отвечать на вопрос, или скорее проигнорировать его для эффекта, - их убило взрывом. - Ты врёшь! Папа еще жив, он дышит! – обернулся было Крис к отцу, но похоже и тот уже к этому момент перестал подавать всякие признаки жизни. – п-пап..? На него будто свалилось что-то неподъёмно тяжелое, отчего даже дыхание сперло в груди, а сердце пропустило удар. Он смотрел на отца, не веря во всё, что только вот увидел, сорвавшись на крик отчаяния и боли, который, однако, тут же прервал парящий гость, своим смехом. С зарёванным лицом, ежонок в страхе обернулся на него и чуть двинулся назад. - ..Т-ты.. Это.. Это всё ты..? Голос, кажется, был уже сорван от всего увиденного, но шакал заметил в его глазах нарастающую ненависть, что лишь радовала его больше. Харине начинал понимать причину всего происходящего, но в то же время осознавать некое бессилие. Что он ему сделает, даже если это так? Он лишь мог наблюдать, как шакал внезапно поднял клинок на ежонка. Ему не было смысла давать ему убегать, ибо огонь отрезал все пути отхода и тот мог разве что спрыгнуть. Что до шакала, тот на мгновение ощутил некую жалость к Крису, ведь он почти точно так же потерял свою команду. Всё что сейчас он мог сделать, это избавить ребенка от мучений. В голове Криса будто опустело всё, что было до этого, весь ужас, ненависть, боль и увиденное в округе. Или скорее слилось что то одно, белое и не характерно сильное, за пределами эмоций и мыслей. Как только Инфинит (а именно так звали шакала) хотел было разрубить его по голове, замахнувшись, ежонок ушёл в последний момент. Внутри него будто сейчас стало бурлить и кипеть что-то совершенно новое. И уже точно не белое… - Ты… Ты.. Ты МОНСТР! Последовал мощный всплеск энергии и воздуха, который отбросил тело отца и самого Инфинита с несколькими обломками от себя на приличное расстояние. На всю улицу раздался детский неестественно долгий крик, смешанный с плачем. Из его тела стало выходить большое количество чёрной энергии, формирующей нестабильную ауру. - Откуда.. эта сила? – вылезая из-под обломков, спросил шакал, будто обращаясь к нему или кому-то другому. Крис, будто прочитав его мысли, в один прыжок допрыгнул до него и на этом рывке ударил его в живот, тут же запустив через несколько домов. От него исходила чудовищная сила, источник которой даже шакал не мог увидеть. Однако не похоже, что подобный удар, так или иначе, нанёс ему какой то значимый ущерб. Инфинит понял это как всплеск эмоций, и что всё же.. это его лишь развеселило. Он вступил с ним в бой, но победил его так же быстро, как и сам Харине до этого нанес ему удар. - Похоже, в тебе есть что то что могло бы мне противостоять,- похвалил Инфинит ежонка, лежавшего без сознания после собственной атаки,- однако этого мало чтобы что-то мне сделать. Всё, чего ты этим заслужил, лишь смерть, как доказательство моей силы. С этими словами шакалу стало противно убивать его самому, поэтому он решил просто покинуть эти руины, оставив Харине умирать в полуразрушенном квартале. Проснулся он в неизвестном месте, в которое позже, как он узнал, его перенесли выжившие в этом хаосе мобианцы. Его мышцы были повреждены в бою от перегрузки и забинтованы конечности целиком. Тут же Крис узнал, что этого шакала не смог остановить даже Соник, а сам он уже не помнил, как сражался с ним и чем всё закончилось. Всё это время он провёл в одиночестве, горюя по своей семье. Мама, папа… Сестра. Они даже не дали ей имя. Этот монстр всех убил одним взрывом. Через какое-то время он решил тренироваться у отряда Сопротивления, чтобы дать отпор Инфиниту, когда он снова нападет, но у тех банально не было времени возиться с ним, поэтому он просто был спрятан с остальными спасенными горожанами. Он узнал, что не он один подвергся террору и даже кто за всем этим стоит. Когда вернулся Соник с напарниками, Харине просил Сопротивление чтобы ему дали присоединиться, но ему снова не дали этой возможности, ввиду его возраста. Ему оставалось только смотреть. Когда же Инфинит был побеждён, Крис был свидетелем того, как Доктор Эггман использовал Рубин чтобы поглотить шакала с его прототипом, но всё равно проиграл героям. И пусть это была победа для всех, она не могла вернуть ему семью или дать ему самому отомстить. На ежа нахлынула волна отчаяния и пустоты, будто в этом мире не осталось больше ничего ради чего стоило жить. И вот, вера ребёнка в правосудие была разбита. Он был глубоко разочарован в себе и вечером решил покинуть убежище Сопротивления в одиночку, направившись туда, куда глядели его глаза, чтобы стать сильнее. Но у него не было ни причины, ни цели, ради которой он хотел стать сильнее. Только слепой путь в неизвестность.