***
Нивазума замечает знакомые дреды в очереди через пару дней и сам поражается, что запомнил их. На Уракубо сегодня тёплая светлая толстовка с капюшоном, потому что снаружи моросит дождь; он опять смотрит на цикламен вместо меню с напитками и тягуче говорит: — Капризный, значит? — Ну, ему нужна тень, а ещё он иногда опадает, — Нивазума осматривает горшок. — На самом деле это единственный цветок, о котором я хоть что-то знаю, и то он однажды чуть не завял. Не понимаю, что ему… — Поставь в поддон и поливай только через него. Тогда он будет брать столько, сколько надо, и ты не зальёшь ему корни, — Уракубо беззастенчиво касается пальцем одного стебелька, приподнимает один из чуть поникших бутонов. — Удивляюсь, как он ещё у тебя не сдох, Нивазума-кун. — Ну, я просто… — до Нивазумы доходит, что Уракубо запомнил его имя, и он сразу расслабляется. — Ух, вам, значит, нравятся комнатные цветы? — Эй! — слышатся вдруг за спиной Уракубо возмущённые голоса. — Вы тут не одни, что ещё за затор? — Идите после смены дружить и базарить, тут люди ждут! — Извините, одну минутку! — доброжелательно машет им Нивазума и возвращается к Уракубо, который, кажется, и ухом не повёл. — И да, что будете заказывать? — Американо. — Средний или большой? — Средний… — он следит за руками Нивазумы. — Ты всегда одни и те же вещи всем говоришь? Не надоедает? — Нет, мне ведь за это платят, — Нивазума размашисто пишет имя Уракубо на стакане и принимается готовить. — Так, значит, комнатные цветы? — Мне нравится помогать им расти, — задумчиво отвечает Уракубо, бросает взгляд за плечо и добавляет: — А ещё в отличие от людей они ничего не требуют. — Хех, ну, это ведь от людей зависит… Есть те, кто не требует и наоборот одаривает… Ваш американо, — протягивает стакан Нивазума. — С вас… Уракубо, не дождавшись, прикладывает карту к терминалу и берёт кофе. — Цикламен скоро надо будет удобрять и пересаживать в другой горшок, — говорит он напоследок и уходит, сунув вторую руку в карман толстовки. Остальные посетители смотрят на него с опаской, отступают даже в сторону, как от проплывающего мимо хищника, а Нивазума ловит себя на том, что улыбается.***
Уракубо приходит почти в каждую смену Нивазумы — заказывает один и тот же американо, осматривает цветок, иногда садится в углу кофейни и смотрит на улицу. Нивазума наблюдает за ним, когда выдается свободная минутка, а в очередной выходной забирает цикламен домой и пересаживает. По инструкции в интернете, само собой, измазавшись в земле по самые локти, и на стойку приносит уже в новеньком зелёном горшке. Предвкушение — или волнение, не разобрать, — проходит по нему мурашками, стоит только Уракубо зайти в кофейню. — Так ты всё-таки меня послушал, Нивазума-кун? — он смотрит то на Нивазуму, то на цикламен, занимающий теперь куда больше места, чем раньше. — Почему? — Ну… Я подумал, что ты в этом разбираешься, а знающего человека почему бы и не послушать. Да и ему вон вроде и правда получше стало, да? — Похоже на то… — и Нивазума чешет затылок, с трудом пряча радость, надеясь, что не сияет слишком явно. — Ты, похоже, и корни ему не повредил… Хорошо сидит. — Спасибо, я старался… Американо, как всегда? — Нет, сегодня ничего. — М? Почему ничего? — Денег не взял, — в голосе Уракубо ни капли сожалений или печали. — Я зашёл только проведать твой цикламен, и всё. — А, вот как… Я могу тебя угостить, если хочешь. За совет с ним, — Нивазума кивает на горшок. — Хочешь? — Хочу, — без заминки отвечает Уракубо и, Нивазума не может поверить, усмехается. — Только в этот раз не американо. — А что? — Большой капучино с рисунком на пенке, — он прищуривается. — И обязательно с корицей. — Большой капучино с корицей, — кивает Нивазума, — принято. Можешь сесть, я принесу чашку. — А про рисунок что, не спросишь даже? — Неа, — Нивазума улыбается. — Я и так знаю, чего бы тебе хотелось. — Ладно-ладно, знает он…. Посмотрим, — тянет последнее слово Уракубо и уходит на своё привычное место возле окна, а Нивазума достаёт из ящика заострённую деревянную палочку и смотрит на цветущий рядом с ним цикламен.