False addiction

Надо бы завязывать с кофе. Какое-то больное пристрастие. Алина делает решительный шаг к раковине и безжалостно опрокидывает туда содержимое кружки. Жалкие темно-бурые лужицы — остатки разгромленной империи — смотрят на неё со дна мойки будто бы как-то жалобно. Но нет, на такое она точно не поведётся! Алина твёрдой рукой открывает кран, и вода расправляется с ними в два счета. Загитова медлит, держится…а потом идёт наливать себе новую порцию. Восьмая по счету кружка. Абсолютно проигранный бой. Вообще-то у Алины всё нормально. (По крайней мере, именно в этом она себя и убеждает). Всё — за исключением такой вот кофеиновой слабости. Карантин или, простите, самоизоляция — штука не из приятных, но ей жаловаться не на что. Год был насыщенным, непривычным. Сначала выигранный Чемпионат Мира после сложного сезона, и вот, она — обладательница всех главных титулов в фигурном катании. Это счастье. Самое настоящее, неподдельное, но тяжелое, будто высеченное из камня Голгофы. Фирменный прыжок на самую высокую ступень пьедестала — получилось. Получилось, когда не верили, распяли, похоронили. И, казалось бы, что ещё нужно? Алина, нет, Кармен в венке из красных роз улыбается сотням камер, сотням красных табличек на трибунах, улыбается Миру…и уговаривает себя поверить в то, что всего этого достаточно. Уверенно стоит на подиуме — триумфатор, королева, вестница победы. Уверенно запрещает себе чувствовать лишнее — левое плечо обдаёт бронзовым жаром. Алина (будь проклято боковое зрение) не может позволить себе смотреть на Женю. Первое, что она сделает по прибытии в отель — выпьет кофе. Да, чашечка ароматной арабики никогда не помешает. Потом — долгожданный отдых. Рекламные контракты и шоу. Семья. И море –незастывшая вода, к которой она не привыкла. Не ровная, согласная на все ледяная гладь, а непокоренная упрямая стихия. Такую лезвием не разрезать. Алина, как завороженная, вглядывается в просторы соленой синевы, пока волны заботливо баюкают ее. Они шепчут «оставайся с нами», сглаживают остроту разбитых суставов. Алина потягивает американо через трубочку и чувствует себя до неприличия странно — вроде всё хорошо, а вроде и нет: не хватает чего-то важного. Она пытается залить пробоину в груди кофеином, а ещё четко осознаёт — устала. Она на отдыхе, но так, черт возьми, устала. — Даниил Маркович, вам нравится испанский язык? — уж поверьте, эта девчонка умеет заходить издалека. — У меня есть прекрасный вариант. — Мне нравится, Загитова, — Этери Георгиевна Тутберидзе, разумеется, тоже здесь. Вот она, живая Снежная Королева, стоит у бортика, кудряшки-пружинки беспорядочно рассыпаны по плечам. Постановка программ — дело ответственное, и главный тренер неустанно контролирует процесс создания маленькой жизни на льду. Жизни длиной и в несколько минут, и в вечность. — Показывай, что ты там нашла. Алина вбивает в графу поиска аудиозаписей пять заветных букв, неловко мнётся. — В общем, вот…me voy. Музыка рикошетом отлетает от зеркальной поверхности льда, голос певицы бьется о сдавливающие каток бортики. Этери Георгиевна не знает испанского. Но сразу все понимает. А дальше понеслись километры сомнений: буду-не-буду, хочу-не-хочу, остаться-не-остаться. — Алин, ну потерпи, — уговаривает Этери, — сколько получится, хотя бы немного. «Немного» затягивается на половину сезона и поворотный момент, наконец, наступает — финал гран-при, идеальная me voy и изломанная, расколотая на куски царица Клеопатра. — Просто устала после короткой, — дрогнув, обьясняет Загитова в кике. Тутберидзе понимает — пора, — и приносит ей любимый кофе. Они долго разговаривают. Эта беседа открывает дорогу в новый этап жизни Алины. И имя ему свобода. Она таки пробует жизнь почти-обычного подростка: зависает в социальных сетях; ест, что хочет; засиживается допоздна и много гуляет с собакой. Последнее для неё особенно важно. …И кое-что еще. Что-то очень весомое. Официальное объявление о перерыве в карьере прорывает стену молчания. Алина идет против правил их личной игры — игры лишь для двоих, — и поэтому совершенно не удивляется, увидев на экране смартфона сообщение, отправленное с неизвестного списку контактов номера. Сама Алина, впрочем, этот номер знает наизусть. — «Аль.ты чего, всё, сдалась?» — «Не дождёшься, Жень.» — Загитова на скорую руку ремонтирует стену двумя ложками растворимого кофе, — «увидимся в следующем сезоне. не пиши мне.» И Женя послушно не пишет. Женя, стоя на кухне своей квартиры в Торонто, неспешно размешивает ложкой омерзительно-горький кофе.