20 April 1999

- Новый уровень получился нечто, Дазай. – голубые глаза лениво закрываются, а гласные тянутся так, будто на середине слова рыжеволосый закончит говорить и уснет прямо на клавиатуре своего компьютера. Чтобы взбодриться подросток поднимает руки вверх и тянется, растягивая затекшие мышцы, а затем, ноги закидывая на стол, Чуя вальяжно расселся за своим рабочим столом. – Мы сколько тут уже сидим? - Я, думаешь, знаю? Наверное, где-то вторые сутки, если не больше. Но это того стоило. – Шатен просто утыкается лбом в свой стол, не желая больше двигаться вообще, все же карие глаза поднимаются на своего коллегу. – Когда твои родители явятся домой? - Может, через неделю, а, может, и через две. Я не вникаю в их дела, главное, чтобы их дома не было и все. – Рыжий лениво почесывает затылок, и словно ластится к своей руке, потирает глаза. – Осаму, нам надо поспать, иначе я сдохну прямо здесь и сейчас. - Я не собираюсь твой труп прятать где-то в подвале, поэтому не сдохнешь, пока я не разрешу. – Дазай собирает себя в руки и плетется к Накахаре, гадко ухмыльнувшись, он резко отодвигает стул своего сверстника, и тот падает с громким грохотом на пол. – А еще мы сегодня до вечера должны сдать уровень, а иначе нам и гроша не заплатят. - А сам то, за последнюю неделю три самоубийства пытался совершить, неудачник. – Чуя скалится и недовольно тихо порыкивает, но встает и уже отвесить пару точных ударов Дазаю, чтобы тот свалился на кровать замертво. Да и сам шатен даже как был не против того, чтобы его побили, он настолько устал, что ему плевать. – Это я тебе не дам умереть - в буквальном, между прочим, смысле - потому что кто будет дорабатывать игру? Мое дело – разработка стратегий, а твое – сюжет. - Ну Чуя, этот мир мне не мил, может ты найдешь мне девушку, чтобы я смог умереть вместе с ней? – Шатен валится на кровать и прикрывает глаза, пока его коллега устраивается где-то рядом, под боком. Дазаю нравилась такая привычка рыжеволосого, засыпать, прижимаясь своей спиной к более широкой спине шатена, а после Осаму обожал повернуться к нему лицом и прижать к себе крепко-крепко и не отпускать это рыжее спящее чудо, конечно же, после того, как подросток заснет крепким сном и не сможет навредить Дазаю новыми побоями и криками на ухо «Какого черта ты делаешь, педик недоебанный?» - Кто-то недавно клялся в вечной любви мне по пьяни. – Накахара цыкает недовольно и скрещивает руки на груди, по привычке хмурясь. Да, было дело, когда бинтованный ублюдок заваливался в квартиру рыжеволосого пьяным, особенно в те неудобные моменты, когда родители дома и пристально следят за поведением своего сына. Голубоглазый как-то мог протащить эту почти сто восьмидесяти сантиметровый бухущий в хлам переросток в свою комнату на втором этаже. В такие дни они вместе прятались в комнате рыжего, тот заботился о кареглазом: носил таблетки, бинты и прочее; придумывали сюжеты для игры и даже планировали создать свою; они днями на пролет могли читать друг другу или просто валяться на кровати, пока у Дазая не появится совесть уйти к себе домой. - Ты ведь знаешь, что я шучу, коротышка. – Осаму нервно усмехается, а после осекшись, начинает размахивать руками, глаза округлив и выпятив их на голубоглазого. – Я в смысле обеих моих оговорок, ты же понимаешь, что я тебя люблю, как друга, и умирать я пока что не собираюсь. - А сейчас как раз и похож на скрытного пидораса, чего ты так всполошился? Я тоже шучу. – Чуя смеется, смеется хрипло своим низким голосом. Возможно, голубоглазый порой что-то употреблял за спиной своего коллеги и друга, и шатен надеется, что это «что-то» не было наркотиком, спросить он не мог. Осаму не любил спрашивать Накахару о чем-то личном, секретном, он прекрасно понимал, что лучше подождать, пока Чуя самовольно не расскажет тот или иной факт о себе. И Дазай эту информацию воспринимал, как что-то ценное, доверенное ему одному и никому больше. А Чуя в ответ доверял ему себя, доверял свою душу и свой разум, отдавал всю заботу и порой крышу над головой, шатену этого хватало, они не могли бы сосуществовать друг без друга. - Дазай, мне кажется, что нам надо завести свой интернет-блог. Это поспособствует развитию и распространению нашей игры, чем больше игроков - тем больше нам денег. – Голубоглазый лег на спину, утыкая свой взгляд в потолок, а ноги закидывал на высокую спинку кровати. Так ему лучше думалось. – Я собираюсь на кое-что накопить. - Мысль неплохая, но мне слишком лень этим всем заниматься, у нас и так много работы, а ты еще и учишься слишком… слишком правильно. Как ты все успеваешь, я просто не понимаю. – Осаму ложится в ту же позу, что и Чуя, так им обоим лучше думалось. Шатен всплеснул руками, говоря о непонимании всех таких достижений Накахары. Но ведь он сам все понимал, хотя и говорил обратное. У друга была семья, плохая семья, вечно которая ссорилась, куда-то уезжала и оставляла дома одного маленького Чую, последнему было все скучно, игрушек не было, видеокассеты забраны строгим отцом. Вот и сидел рыжеволосый взаперти с книгами наедине. Читал на досуге, считал на досуге, тренировался и занимался спортом тоже на досуге, а дальше уже вошло в привычку. А Дазай уличный хулиган, но был остроумен и хитер, «Как лис» - говорил Чуя. Осаму невозможно было усидеть на месте, если он не занят чем-то действительно ему интересным, например, как с компьютерными играми, в их он играть мог сутками на пролет и быть бодрым на следующий день. Но позанимавшись в школе пару часов, он будет измотан, и измотан не физически, а морально. Но подружившись в Накахарой в 1992 году, он стал чаще бывать в школе и все не отходил от рыжеволосого. - Хорошо, я с удовольствием этим займусь. А про личную жизнь можешь и не спрашивать, ты и так все знаешь, Дазай. А теперь спи, нам завтра в школу. – Рыжеволосый улыбается довольно, прикрывая глаза, спать действительно хочется. И голубоглазый засыпает в мгновение, прижимаясь доверчиво к другу. - Спи спокойно. – Шатен на такие слова не может сдержать улыбки, ему так нравилось проводить время вместе с Чуей, нравился его запах, его внешность, манера поведения, ему нравилось смотреть на его реакцию, когда тот бесится, ему просто нравится Накахара. Карие глаза округлились в удивлении таких доводов, но после ровные брови были сведены к переносице. Нет, Осаму не мог нравится рыжий в этом смысле, они просто друзья и разве этого мало? Дазаю нравились и девушки, и Чуя, но ведь он не девушка. Тогда Осаму сам запутался в своих мыслях. Скорее бы эта чертова бессонница прошла, и он смог заснуть спокойным сном.