***
Бомгю кончает в рот какому-то непримечательному пареньку, что по ошибке зашёл не в ту комнату, пока искал туалет в этом, кажется, безмерном коттедже. — можешь идти. — оттаскивая омегу от себя за волосы, парень встаёт с кресла, наматывая на бёдра махровое полотенце. Взяв бокал с коньяком с журнального столика, он направился на балкон, зачёсывая пятернёй свою чёлку назад. — и да, малыш, найди Хюнина, скажи, чтобы пришёл ко мне. — прикрывая стеклянные двери, Бом прошёл на другой конец балкона, оперевшись локтями о перила. По коже проходил лёгкий ветерок, а в нос давал слабый запах мятного шоколада, исходящий от потёкшей омеги его старшего брата. Внизу во дворе тусили его кореши с левыми омегами и альфами, собираясь провести эту ночь довольно продуктивно. Бомгю и сам был бы не прочь спуститься к ним, подобрать какую-нибудь дырку, набухаться в хлам и вытрахать из неё всю душу ночью, но сегодня день рождения его лучшего друга. Как он может предать своего непорочного братана, который собрался лишиться девственности на этой вечеринке в честь его шестнадцатилетия. Бом слегка встряхивает жидкость в стакане, поднимая на уровень глаз. Он пристально рассматривает янтарного цвета алкоголь, продолжая медленно переливать его по стенкам бокала. Поднеся коньяк ко рту и, сделав пару небольших глотков, Чхве вытянул руку вперёд и отпустил бокал, что в ней был, давай жидкости разлиться по газону на три этажа ниже. — здесь не место такому говну. — как с человеком разговаривает Бом, смотря вниз на маленькие осколки, что с балкона выглядят как звёздочка в нескончаемой вселенной. Дверь балкона распахнулась, выпуская из комнаты прокуренный воздух. Хюнинкай глубоко вдохнул, на выдохе поднося к губам сигарету, и, поправив слетевшую с левого плеча ветровку, подошёл к Бомгю. — зачем звал? — так же упираясь локтями в сталь, Нин зажал фильтр меж зубов, делая короткую затяжку. — дай телефон. — Бом не двигался, смотря на приближающееся к горизонту солнце, но до темноты ещё далеко. — если собираешься скинуть его на землю, я тебе кишки через горло вытащу и задушу. — выпустив дым изо рта и положив телефон рядом с Бомгю на квадратный бортик, он развернулся, снова затягиваясь. — душу выдеру с потрахами. — и зашёл в комнату, прикрывая за собой дверь. Бом взял мобильник, выискивая в контактах Субина. Полотенце стало съезжать, поэтому Гю повернулся и снова оперелся о перила, но на этот раз поясницей. Поднеся телефон к уху, он выждал положенные три гудка и перебил, похоже, только что проснувшегося братца. — ал… — Ёнджун потёк. И тишина в трубке. Когда он уже перестанет так реагировать на все сказанные слова его младшим братом, он всё-таки за разговором звонит. — щас приеду… — слегка стыдливо звучит. За что стыдится, Бомгю искренне не понимает, но не берёт это в голову. — давай только не как в прошлый раз, когда мне сломали два ребра, пока я пытался оттащить альфу, покасившегося на твоего омегу, ок? — Бом сбрасывает, подтягивая полотенце и заходя внутрь комнаты. Он тихо выругивается себе под нос, когда видит, что Хюнин ушёл. Он ведь его не за телефоном звал. Боже, как с ними тремя сложно.***
— ты меня в лес изнасиловать везёшь? — рассматривая приближающуюся окраину города, Тэхён в лёгком удивлении приподнял брови. — дурак… — недовольно прошипел Субин, заворачивая во двор отрывающегося от земли коттеджа. Остановив машину, он вышел, убегая к двери. Тэхён решил подышать воздухом, поэтому тоже вылез из машины. Из здания доносились громкие биты, а в окнах скакали разноцветные кружки, что давало чётко понять, что внутри происходит. Тэхён засунул руки в карманы и развернулся к дороге, по которой они с Субином ехали. Его взгляд задержался на маленьком домике напротив этой громадины в четыре этажа, жителям которого явно не сладко приходится с такими соседями. Он даже успел задуматься о том, как будет в таком же домике сидеть с бабушкой за лёгкой беседой и чашечкой чая, но позади послышался разрывающий сердце стон, такой, будто человека сдавливают две стены и кости врезаются в мясо, разрывая мышцы, прорывая кожу и показываясь через разодранное тело. Кан повернулся на звук и увидел Субина, что нёс текущего омегу на руках. Его запах был… Странным. Это что, мята и шоколад? Мятный шоколад. На вкус невыносимо, на запах потрясающе. Невообразимо. Он такой приторный и сладкий, но в то же время свежий и едкий. Ты только начинаешь плавиться от шоколада, как голову отрезвляет поток мяты, не давая сердцу растаять перед такой красотой. Парень в руках Субина кривится от боли внизу живота, недовольно стонет, просит уже уехать отсюда домой. В уши заливается, в голову попадает, располагаясь там, как хозяин манипулируя. Его фигура выглядит такой утончённой, руки крепко держаться за шею альфы, ноги дрожат. А штаны уже все мокрые от смазки. Безумно. — открой дверь. — Субин рычит. По его взгляду понятно, что стоит отойти на километров триста, чтобы не попасть под горячую руку. По нему видно, что зол. По нему видно, что возбуждён. Эта картина вселяет восхищение и стах. Страшное восхищение. Восхитительный страх. Тэхён подрывается на месте, открывая переднюю дверь и забирая свой рюкзак с сидения, на которое опускается содрагающееся в боли юное тело. Субин захлопывает дверь, обходя машину и запрыгивая на водительское сидение. Кан решил сильно не тянуть, поэтому пошёл к задним дверям, как почувствовал чей-то манящий запах. Невероятно горький лесной орех в перемешку с природным мёдом. «Мишка» пронеслось в голове Тэхёна, но в ней он тут же услышал томное: — красивая задница.