«Давай споём им наш фальшивый романс о любви..»

*** "—Чёрт побери, это же розыскной дивизион.. Сидите тихо, — сквозь непрекращающийся шелест соломы и стук скрипучих деревянных колёс повозки до ушей Чарли донёсся голос Хенроина. Сердце как будто замерло в ожидании чего-то неизбежного. Девушка от испуга закрыла ладонью рот, чтобы ненароком не издать лишнего звука. Сейчас, лёжа в старой торговой повозке под стогом сена и пыльной серой мешковиной, она в мыслях проклинала всеми возможными "ласковыми словами" того, из-за кого с ней это всё сейчас происходит. Подумать только, ещё буквально полгода назад девушка и представить себе не могла, что окажется в такой западне из-за того треклятого американца. У Чарли в голове сплыл образ его улыбки. От этого её перекосило в отвращении. Когда-то милая и приветливая, сейчас она казалась ей подлым звериным оскалом, готовым вцепиться в глотку нерасторопной жертвы. Внезапно Джон взял руку девушки. Она посмотрела на него. Парень же просто улыбнулся и спокойно сказал: —Не волнуйся. Всё будет хорошо, — он крепко сжал ладонь Чарли. — Мы обязательно выберемся, я тебе обещаю. —Нет, стойте, там ничего нет, я клянусь! — крик Хенроина вырвал её из оцепенения. Кто-то резко сорвал накидку с сена". "Что же было дальше ?" — спросите вы. Хах, об этом мы узнаем в самом конце этой истории. Ну а пока, давайте-ка обо всём по порядку..." *** Лондон, 1851 год Тихий вечерний ветер неспешно раскачивал кусты палисадника, подхватывая и кружа в медленном воздушном вальсе алые лепестки осыпающихся роз. Солнце скрылось за горизонтом, натянув на мятежный Лондон синеватую пелену уходящего дня. Голубые глаза юной девушки, задумчиво облокотившейся о перила балкона, вглядывались в тускнеющий небосвод, где ниже многочисленные силуэты английских домиков и улочек скрывались во тьме наступающей ночи. Шёлковый бледно-коралловый подол летнего платья развивался на ветру, так и наровя взмыть с балкона, трепеща и вырываясь сквозь белую балюстраду. —Холодает, — зачем-то сама себе сказала Чарли. —Да, в последние года даже лето не радует тёплыми вечерами, — донёсся из глубин комнаты голос экономки. — Поэтому не стой на ветру, а то продует. —Да какое ему с этого дело-то? — Чарли залетела в комнату, церемонно захлопнув за собой стеклянную дверь балкона. — "Ты уже взрослая, поэтому можешь распоряжаться деньгами как хочешь, только чтобы это приносило пользу людям. Тем более свобода выбора в делах поможет тебе подготовится перенять моё дело!" — его же ведь слова, разве нет?! —Ох, душечка, ты до сих пор не успокоишься? Я уже было подумала, что свежий воздух помог тебе остыть, — только и ответила Ниффти, кладя на полку шкафа очередную стопку простиранного белья. —Нет же, главное — вырубить часть леса для пары-тройки тонн бумаги, из которой в итоге будут крутить самокрутки и печатать на ней статьи о новых любовницах герцога Саксен-Кобург-Готского, так это во благо народа английского! А как открыть общую школу — стыд и позор всему роду Магне! —Какие слова молвят твои уста, деточка..! — ахнула экономка. — Такое не гоже дамам говорить. Да и уж тем более.. Ты знаешь, что если вдруг что, то ты можешь рассчитывать на мою поддержку и понимание, но... Не кажется ли тебе, что идея заведения, которое сможет дать равное образование и бедному и богатому — слишком уж смелая фантазия? —И ты туда же.. — Чарли присела на маленький круглый табурет у фортепиано и заходилась перебирать своими тоненькими пальчиками по чёрно-белым клавишам. Молоточки и струны тотчас же заиграли мелодию. —Ах, FürElise. Меня всегда приводила в восторг эта багатель.. Особенно в твоём исполнении, Шарлотта, она звучит по-особенному прекрасно и завораживающе, — Ниффти пыталась перевести тему вечно повторяющегося разговора. Фортепиано разливало по комнате мелодичные звуки, пробуждая мурашки на теле и заставляя сердце биться чаще. Свет газовой лампы бросал неясные блики на оконное стекло, за которым ночь уже успела установить своё царствование. Чарли задумчиво смотрела на пляшущие под её пальцами клавиши. Лицо её застыло то ли в напряжении, то ли в злости. Ниффти кружила по комнате в медленном вальсе, обняв вазу с белыми розами, попутно подливая в неё свежую прохладную воду. Внезапно в дверь комнаты постучали. Музыка прервалась. —Да-да, войдите, — крикнула Чарли. —Хах, ну как с вазой танцуется, мисс Ниффти? Видно, завидного кавалера вы себя отобрали! — в комнату вошёл дворецкий. —Уж даже эта ваза будет куда лучшим женихом, чем вы, мистер Доминик. —Прошу меня простить, я не в праве вмешиваться в ваши вкусовые предпочтения. —Кхм, — их очередной спор прервала Чарли. —Ах да, приношу свои искренние извинения, госпожа, — дворецкий снял с головы котелок и поклонился. — Ваш отец просил напомнить вам, что в половину восьмого состоится званый ужин. —Да, я помню, — тихо и с некой досадой ответила та. —Тогда не смею больше вам досаждать, — Доминик скрылся в коридоре. —Скажи, Ниффти, почему в нашем мире так несправедливо относятся к людям низшего звена. Да и вообще ко всем, кто не является каким-то высокопоставленным сэром. Бедняки, дети, простые рабочие, женщины — разве они все не являются такими же людьми? —Это не твоя забота, Чарли, не бери в голову. Вот я, например, на жизнь не жалуюсь, хоть и не являюсь ни женой богатенького лендлорда, ни сестрой успешного предпринимателя. —Но это ведь совсем другое. Экономка в семье Магне — не звучит ли престижно. Да и я сейчас не про это. Кто решил, что дети должны изучать то, что диктует им классовая дифференциация? Почему дочке уличного торговца нужно знать основы шитья и готовки, а будущие дамы тем временем музицируют и учатся иностранному письму? Разве в этом есть хоть капля здравого смысла? Я считаю, что человек должен быть всестороннего развит, знать и как куриный окорок подкоптить, и как на французском сказать: "Как дела?" —Каждому своё, как говорится. Это тебе положено знать такие заумные слова, как дифференциация.. Вот я, например, даже не знаю что это означает. —Разделение это значит, Ниффти, — грустно сказала Чарли, задумчиво водя пальцем по деревянной резьбе фортепиано. — Самое обычное разделение.. А знаешь, почему тебе не известно значение этого слова? Да потому что.. —Потому что меня учили "делам обычной прислуги". Знаю-знаю, — не дала ей договорить девушка. Это был не первый их с Чарли разговор про классовое неравенство в плане учёбы, потому Ниффти уже знала наперёд, что отвечать. И сколько бы не было этих разговоров, ничего не менялось. Чарли хоть кол на голове теши — она не отступала от своей идеи открыть "Равную школу для всех англичан: бедных и богатых". Но, как и во всех сказках о короле и принцессе, её планы затмевало желание отца. В конце концов, Чарли, как наследница и будущая владелица дела Магне, должна была в первую очередь думать о том, как приумножить семейный капитал. А бесплатная школа никак не способствовала этому. —Схожу-ка я лучше позову Анастасю, — сказала Ниффти, глянув на настенные часы, которые плавно размахивали бронзовым маятником и указывали стрелками на пятый час и тридцатую минуту вечера. — С этой неопытной камеристкой нахватаемся мы проблем. Совсем за временем не следит, бестолковая. В комнате стало мертвенно тихо. По коридору эхом раздавались отдаляющиеся шаги покинувшей комнату экономки. Чарли смотрела на мотылька, бьющегося о стекло газовой лампы, тем самым стряхивая с него осевшую за день пыль, и тихо постукивала ногтями по деревянному корпусу музыкального инструмента. Девушка медленно подошла к лампе и посадила несчастное насекомое на палец. Она поднесла его к лицу и грустно посмотрела на него. Мотылёк беспокойно трепетал белыми крыльями и щекотал тоненькими лапками палец Чарли. Она же тяжело вздохнула и направилась на балкон. Через пару секунд девушка уже стояла, облокотившись локтём о перила, и шёпотом что-то рассказывала ночной букашке: —Да, ты такой же, как и я: пытаешься найти свой свет, отчаянно припадаешь к каждому незнакомому огоньку в надежде, что он тебя сможет согреть. Но знаешь, несмотря на это, судьба у нас всё равно разная. Вот ты, например, сейчас улетишь в ночную даль, найдёшь там своё счастье. А может и не найдёшь.. В конце концов, тебя может перехватить наш Оскар. Этот рыжий котяра не упустит шанс полакомиться неосторожным мотыльком. Но ты ведь не узнаешь, что тебя ждёт, если не взлетишь, верно? Хах. В этом-то и всё наше отличие: ты улетишь и испытываешь свою судьбу, поймёшь, что напророчила тебе жизнь, возможно найдёшь тот заветный огонёк.. А я... А что я? Мои крылья связаны. Я не могу далеко отлететь или хотя бы попытаться. Папа-мотылёк не позволяет, знаешь ли, — усмехнулась Чарли. — Ну что же, надеюсь, мы ещё встретимся. Прощай. Девушка легонько дёрнула пальцем, и мотылёк взмыл в воздух, бросив на прощание маленькое облачко пыльцы со своих крыльев. Его очертание отдалялось от балкона, выделяясь на чёрном полотне ночного неба белым пятнышком, как клякса на холсте неумелого живописца. Вскоре девушка совсем потеряла его из виду. Где-то сзади послышался скрип деревянной двери: —Госпожа Шарлотта, извините за опоздание. Я всё никак не могла найти свою вечернюю униформу и... Ниффти толкнула в бок Анастаси локтём: —Хозяевам не интересны причины твоей задержки. Вещи свои нужно на место класть, а не бросать где не попадя. Чарли, вот, Анастаси уже приготовила твоё платье. Пора собираться. —Да, уже иду, — спокойно сказала та, бросив последний взгляд на ночной пейзаж Лондона. Дверь балкона захлопнулась, а за её стеклом и развивающимися от ворвавшегося в комнату сквозняка шторами виднелась отдаляющаяся фигура светловолосой девушки — той, кому и принадлежит эта история.