Фараречный

      Даня снова зависает за ноутбуком в поздний час, продолжая мониторить диалог с Фарафоновым, что был в сети два часа назад, и клялся в очередной раз, что приедет и обязательно останется. Только это Даня слушает уже который день и просто смирился с тем, что Гена так и будет от его сбегать. Вздыхая, Поперечный захлопывает крышку ноутбука, устало трет глаза и поднимается с кресла, чтобы лечь спать, потому что ждать — просто бесполезно. Гена никогда не оставит своих друзей ради него.       В то же время, Гена уже сидит в такси, что везет его к Поперечному. Было стыдно впервые в жизни, что он просто вот так позволял вести себя с любимым человеком, что ждал его ночами и никогда не высказывал за эти «побеги» каждым ранним утром. Но сегодня пообещал самому себе, что все изменится. Дань? Знаю, что не спишь. Я буду минут через десять. Откроешь? Прости. Гена, 02:49

Открою. Данька, 02:53

      На часах ровно три и Гена уже неуверенно топчется напротив двери Поперечного, пока та не открывается и взору не предстает сам Данила — уставший и замученный. Под ребрами слева предательски колит, но Фарафонов старательно игнорирует эту боль, не время сейчас проявлять слабость, когда Даня так нуждается в банальной заботе.       — Снова уйдешь рано утром, да? — фраза уже заученная и ответ на нее всегда звучал один и тот же, но не сегодня.       — В эту ночь — не уйду. Ни за что, я клянусь, — тихо слетает с уст, что вызывает удивление у Поперечного, но Фарафонов наконец смелеет, перестав стоять как столб, и подходит ближе, сжимая в своих объятиях Данилу, подкрепляя этим свои слова.       На утро, Поперечный просыпается привычно со вздохом, ведь знает, что в постели он снова один и вторая половина пуста, но когда поворачивает голову и видит рядом мирно сопящего Фарафонова, что сжимает под собой подушку, то невольно улыбается. Не ушел. И никогда уже не уйдет. Даня больше его не отпустит. А Гена и сам никогда не уйдет. Любит.