Подонок.

Его фетишем были руки. Красивые руки с длинными пальцами, как у пианистов. Люди с такими руками были его находками, и каждый был в его постели. Зачастую, столь красивые руки находились у парней, отчего он принял свою сторону гея. Так что каждый, кто ему нравился, в независимости от половой принадлежности, был его сексуальным партнером. Как вышло и сейчас. - Ах, Руд… - умоляюще простонал он, сжимая руки в кулаки. Рудольф – этот молодой человек был не только красив внешне, но и красив внутренне. Богат, даже вот так. Руд умело высказывался и никогда не ошибался, Руд был хорошим другом и всегда мог пойти на уступки ради кого-то, даже если это не было Руду выгодно. Просто Руд чувствовал этот мир иначе, с правильной стороны. - Знаешь, какой ты сейчас? Словно стыдливый котенок, прижавший ушки, ты пятишься назад, но там уже стена и пути назад нет. Сейчас из твоего приоткрытого рта вырывается множество стонов, хотя я к тебе еще не прикасался. Ты удивителен, ты – странный. – Рудольф провел по его обнаженной груди, чувствуя учащенное сердцебиение. Он простонал от этого прикосновения, будто его трахнули уже во всех позах и так, как он любит. Руд вызывал у него чувства противоречивые, но он знал, что это не любовь. Сейчас он использует Руда, а после сведет общение с Рудольфом к минимуму, а может и вовсе забудет Руда. Ведь его сердце принадлежало не Руду, а иному человеку. Он любил того человека, а остальных использовал, когда ему хотелось. Он был сволочью. - Ты хочешь меня. Сейчас твои полуприкрытые глаза изучают мою ширинку, а твои руки крепко сжаты в кулаки, твои колени дрожат, а ноги подкашиваются. Смотреть на тебя жалко, ты выглядишь, как ничтожество. – Рудольф замахнулся и тишину развеял громкий звук пощечины. На его щеке красовался красный отпечаток ладони, а его глаза застелила пелена страсти. Он любил эту грубость. Эти красивые длинные пальцы оставили отпечаток на его щеке, возбуждая его еще больше, до невозможности. Его штаны были мокрыми между ног, но он еще не кончил. - Д-да, я хочу тебя. Безумно хочу. Возьми меня, пожалуйста… - шепчет он, будто в бреду, крепко зажмурив глаза цвета неба. Ноги подкашиваются, когда он получает еще одну пощечину, более сильную, более возбуждающую, и он больше не может терпеть. Став на колени, он держится за бедра Рудольфа, поспешно расстегивая ширинку Руда зубами. Его белобрысую макушку равнодушно осматривает Руд своими зелёными глазами, улавливая каждое судорожное движение. Он расстегнул ширинку Рудольфа, тяжело дыша, и спустил штаны и белье Руда вниз. Перед его носом был уже слегка налитый кровью член, отчего он стал дрожать еще больше. Он уткнулся носом в самое основание члена, вдыхая запах, и облизнулся. Это то, чего ему так хочется. Он лизнул багровую головку, тут же засасывая её в рот, облизывая и толкаясь кончиком языка в уретру, руками мял мошонку. Взял член полностью в рот, судорожно сглатывая, водя языком по члену. - Шлюха. Скольким же ты отсосал, что бы научиться такому минету? – Рудольф сжал его волосы на затылке, удерживая на месте, обильно кончая в его глотку. На его глазах проступили слезы, легкие жгло от недостатка воздуха, но он не мог позволить хоть капле упасть на пол. Все горло заполнило семя Рудольфа, а когда его рот освободился, он смог проглотить все это, вновь облизывая член Руда. Рудольф фыркнул, глядя на него с нескрываемым презрением, возбуждаясь вновь, но опять-таки держа себя в руках. - Прошу, не называй меня так. Я прошу у тебя всего немного. Трахни и не называй меня так… - Рудольф расстегнул пару верхних пуговиц на своей рубашке, шумно выдохнув. Он отполз от Рудольфа в сторону совсем на чуть-чуть, но уже чувствовал нехватку Руда на данный момент. На его штанах между ног красовалось мокрое пятно, он позорно кончил, даже не притронувшись к себе, делая минет другому мужчине. Но сейчас это отходило на второй план, если не на третий. Он стянул с себя мокрые штаны, откидывая их недалеко, и встал раком, сильно оттопыривая задницу. Его светлые длинные волосы прилипли ко лбу, к плечам, рассыпались по спине. Он уперся лбом в пол и призывно раздвинул ноги в стороны, тяжело дыша. - И после этого какая же ты не шлюха? – прошипел Руд, подходя к нему. Он крепко зажмурился и слишком сильно выгнулся в пояснице, до хруста, и прикусил губу, когда Рудольф протолкнул член в него. Без смазки, без подготовки, грубо, не заботясь о его состоянии, Руд стал двигаться в нем. Рваные толчки, непредсказуемый темп, запах секса в комнате – это сводило с ума. С уголка его губ потекла слюна, когда он забрызгал пол своей спермой. Рудольф продолжал вколачиваться в его тело, выходя почти до конца и вбиваясь с такой силой, что по комнате разносились слишком сильные хлопки. Задницу невероятно жгло от такой грубости, но он не мог и пискнуть. Он любил эту грубость. - Ты самая настоящая шлюха. И подонок. Ты используешь людей только тогда, когда ты этого хочешь, но когда кто-то просит у тебя нечто взамен, ты отворачиваешься от него. Мразь. – Рудольф обильно кончил в него, шипя. Он расслабленно развалился на полу, пока Руд надевал свои штаны. Это все. Теперь он доволен, и Руд ему больше не нужен. Пока что. Как-нибудь он еще придет к Руду, но это будет потом. Хлопнула входная дверь, оповещая, что Рудольф ушел. Теперь его мысли занимал лишь тот его любимый человек, тот, кого он не использует, тот, кто использует его.