Exchange love.

— А ничего такой домик! — Донхёк уже дважды обошёл каждую из комнат и задний двор недавно купленного Тэёном коттеджа. — Мне нравится интерьер, ты большой молодец, что не доверил заниматься покупкой мебели хёну. Тэн усмехнулся, вспоминая тяжёлые будни переезда, и с облегчением выдохнул: — Здесь не только моя заслуга. Ё Рим очень помогала. Похоже декрет её настолько угнетает, что сидеть на месте просто не может. — Читтапон воссоздал в памяти, как округлившаяся Ё Рим расхаживала среди пустых стен и предлагала ему варианты планировок. — Ён же просто согласно кивал, ему особо не было дела до того, какого цвета я повешу занавески. — Ой, и не говори, Марк-и такой же. Вечно занятой, как будто только он работает, а я прохлаждаюсь? — Донхёк недовольно закатил глаза. Тэн привык к ворчливым комментариям Хёка, но в этот раз друг выглядел напряжённым, хоть и старался это тщательно скрывать: — Выпьем чаю? — предложил Читтапон. — Конечно. Они с Хэчаном разместились в гостиной, вооружившись дымящими чашками. Пару минут парни молчали, и тишина стала физически ощутимой. — Хёк, тебя что-то беспокоит? Ты можешь сказать мне. Донхёк гиптнотизировал свой зелёный чай, не решаясь вываливалить на Тэна весь груз внутренних переживаний. Странные мысли не давали покоя уже довольно давно, но в последнее время стали атаковать с невероятной силой: — Ты никогда не думал, что живёшь свою жизнь неправильно? Слышать подобное от вечно позитивного друга Читтапону было непривычно. Хёк всегда подшучивал, его было непросто застать в плохом настроении. Довольный жизнью, солнечный человек, который влюблен в Марка настолько сильно, что это выходило за всякие нормы приличия. — Конечно, думал. До свадьбы Ё Рим и Джехёна я думал об этом на протяжении десяти лет. — А тепепь всё иначе? — Я счастлив. Ён со мной, большего мне и не нужно. — Ты бы мог стать успешным актёром, у многих в тридцать только начинается карьера. — Я ушёл из шоу бизнеса не из-за Тэёна. Это был мой выбор. Никто не может знать наверняка, что ждёт нас впереди, но, Хёк, просыпаясь в его объятиях каждое утро, я живу. Живу по-настоящему. Поддавшись сентиментальному порыву, Тэн немного увлёкся рассуждениями и не заметил слезы на щеках Донхёка. Читтапон в ту же секунду поставил чашку на кофейный стол и, поднявшись с кресла, подошёл к дивану, где сидел Хёк, приземляясь рядом: — Выкладывай, Хёк-а, что происходит? — Мне кажется, что Марк-и мне изменяет. Глаза Тэна непроизвольно округлились, он наклонил голову вбок, пытаясь рассмотреть лицо Хэчана: — Я скорей поверю в существование Сейлор Мун. — Он изменился и ведёт себя странно последние полгода. Я его не виню, хён. Знаешь же, меня бывает много. Что если я задушил его своей любовью? Если он устал от меня? Мы вместе со школы, первые друг у друга. Я даже не целовался ни с кем кроме него... — Хёк, посмотри на меня? — командовал Тэн, положив ладонь на колено Хэчана. Тот послушно поднял заплаканный взгляд. — Мы же говорим об одном человеке? Марк устал от тебя, серьёзно? Пусть я и не знаю всех подробностей ваших отношений, но мне известно многое. Даже сейчас он глаз с тебя не сводит. Да он готов уничтожить каждого, кто тебя обидит! — Я это понимаю, но... — Ты что-то узнал или тебе кто-то что-то сказал? — Он всё чаще пропадает на работе, я, конечно, тоже много работаю. У меня сплошные дежурства. Но я стараюсь! Меняюсь сменами, беру выходные. Готовлю сюрпризы. Только вот Марк-и не реагирует как-будто. "Малыш, я устал. Малыш, сегодня не получится. Малыш, много работы". А потом идёт на корпоративные ужины, напивается там и возвращается под утро. Я бы никогда не смог залезть в его телефон, но тепепь я ни в чём не уверен, хён, такой я ужасный человек! Тэн поглаживал ногу Донхёка и смотрел расстроено. Он был абсолютно уверен в том, что возникло недоразумение. Ни в какой из вселённых Читтапон не мог себе представить измены в паре маркхеков. Эти люди были созданы друг для друга, точно кусочки пазлов, где для третьих лиц места не существовало. — Вы занимаетесь сексом? — Да, не так часто, как делали это раньше. Но секс всегда разный, и он прекрасен. Мне никогда не хотелось делать это с кем-то другим, хён, веришь? Мы экспереминтируем, постоянно. Пусть и знаем друг друга от и до, Марк-и умудряется заставлять хотеть его также сильно, как это было в школьные годы. — Думаю, он считает также. Хёк замолчал, закусив губу. Озвучить мысли вслух иногда лучший способ, чтобы расставить всё по полочкам. — У нас завтра годовщина. Двенадцать лет. Я специально взял два выходных на сегодня и завтра. А он снова на работе. Неужели чёртов университет закроется, если Марк-и не выйдет? А вдруг какой-то студент... Блять, я даже думать об этом не могу. —Хёк-а, успокойся. Не накручивай. Ты расстроен, я понимаю, но уверен, что всему есть логическое объяснение. Просто расскажи ему всё то, что сказал мне. Он же твой самый близкий на свете человек! — Я так люблю его... — Донхёк разревелся с ещё большей силой. Тэн забрал у него чашку, отставив её на стол, а после крепко обнял друга: — Он любит тебя также сильно! Пока парни обнимались в гостиной, наматывая сопли на кулак, в комнату вошёл Тэён: — Эм, всё в норме? Все же живы? Тэн и Донхёк одновременно вздрогнули, поворачиваясь на источник звука: — Привет, хён. — Вытирая глаза ладонью, улыбнулся Хёк. — Привет, родной, — Тэн поднялся и, в несколько шагов очутившись рядом с Ёном, поцеловал его в губы. — Ты проголодался? — Нет, я перекусил с Ё Рим, так что за трагедия на ваших лицах? — Всё чудненько, хён, мы с Тэном-хёном предались воспоминаниям о школе и расчувствовались. Загрустил, что когда-то метил в айдолы, а тепепь вынужден уколы в задницы ставить. — Донхёк на глазах преобразился, словно и не откровенничал минутой ранее. — Вот как, — Тэён недоверчиво посмотрел на парней поочерёдно. — Я пойду. В следующий раз уже придём с Марк-и на полноценное новоселье. — К-конечно. — Согласно кивнул Тэн, после чего отправился провожать друга. Донхёк забрался в свой внедорожник и направился в сторону дома. Ему стало немного легче после разговора с Тэном, но окончательно в себя он не пришёл. Решил немного отвлечься и приготовить вкусный предпраздничный ужин, поэтому заехал в супермаркет по пути и купил любимые закуски Минхёна. Квартира встретила приятной прохладной и древесным запахом нового диффузора. Просторные апартаменты были настолько уютными, что и не скажешь, что хозяева без конца пропадают на работе. Стены украшали бесконечные парные фото, на каждой полочке стояли памятные подарки. Донхёк забрался ногами в пушистые тапочки и вдохнул полной грудью. Он умудрялся ощущать присутствие Марка, даже когда того не было дома. Когда с основными закусками было покончено, Донхёк увидел смс: "Любимый, сегодня придётся немного задержаться, прости. Но я постараюсь освободиться как можно быстрее. Очень люблю тебя и скучаю". Волнение вновь забилось в груди. Хёк всячески старался отогнать противные мысли. Медсестры часто шушукались по углам, сплетничая о бывших и нынешних любовниках. Донхёк сотни раз слышал истории о виртузных лжецах, любителях жить двойной жизнью. Представлять себя на месте обманутых жертв не хотелось, но получалось само собой. Эти мысли сводили с ума. Марк вернулся домой ближе к одиннадцати часам. Донхёк смотрел дораму на планшете и даже не услышал, как открылась дверь в спальню: — Ты меня напугал! — резко произнёс Хёк, почувствовав прохладные ладони на своих оголенных бёдрах, а после ощутив запах алкоголя. — Прости, любовь моя. — Марк поцеловал Хёка в шею и улегся позади него прямо в рабочем костюме, прижимаясь всем телом. — Что смотришь? — Сериал, ничего особенного. Я приготовил ужин. — Я ходил в ресторан с коллегами, но всё равно не откажусь от твоих шикарных закусок. — Марк снова поцеловал Донхёка на этот раз за ухом. — Ты так вкусно пахнешь, малыш, иди ко мне. — А вот ты нет, прими лучше душ. — Донхёк подорвался с кровати, чем вызвал недоумение на лице Марка. — Я пока разогрею еду. Хёка потряхивало слишком ощутимо. Ему было противно от самого себя. Оттолкнуть Марка, которого мечтал обнять целый день, такого уставшего и родного? Ну подумаешь, задержался и выпил с коллегами, с кем не бывает? Зачем он повёл себя так? Освежившийся Минхён появился на кухне минут через двадцать. Он заметно похудел за последнее время. Домашние штаны болтались на узких бёдрах, как и широкая футболка на плечах. Марк не надел очки, которые обычно носил дома, поэтому не переставал щуриться. Хёк смотрел на него украдкой и не мог не очаровываться. Этот мужчина был всем для него. — Малыш, ты выглядишь расстроенным. — Садись кушать, пока не остыло, — Донхёк любезно отодвинул стул, приглашая Марка присесть. Тот приглашением воспользовался, однако продолжал смотреть на Хёка. — Увиделся с Тэном? Как тебе их новый дом? — Да. Очень понравился. Настоящее семейное гнездышко. — Я не смог поехать сегодня, но... — Я понимаю. Работа важна. — Перебил Марка Хёк, слабо улыбаясь. — Кимчи передала твоя мама. — Спасибо, — ответно улыбнулся Марк, с аппетитом пробуя закуски. — У меня для тебя новости, терпел весь день, чтобы рассказать. Пока Марк непозволительно долго выдерживал паузу с нечитаемым выражением на лице, Донхёк успел представить всё, вплоть до предложения расстаться. — Ну же, не томи. — Хёк даже побледнел, присаживаясь на край стула. Марк достал из кармана штанов сложенную несколько раз бумагу и протянул её Донхёку. Тот неуверенно взял кончиками пальцами лист и теперь медлил сам, не решаясь прочесть. Буквы немного раплывались перед глазами, но Хёк смог разобрать: "Ли Минхён назначен на должность заведующего кафедрой иностранных языков." И сегодняшняя дата. — Теперь никаких задержек, родной. Постоянный, практически свободный график. Смогу приезжать в больницу, чтобы обедать... Договорить Марк не успел. Донхёк подскочил со своего места, мигом усаживаясь на коленях Минхёна: — Я люблю тебя, сладкий, очень сильно люблю, прости... — Донхёк прижался к губам Марка, целуя. Тот немного опешил, но быстро пришёл в себя, крепко обняв Хёка. — Я такой дурак, любимый. Просто придурок. Ты все эти дни впахивал, вёл переговоры с начальством... — Хотел успеть к нашей годовщине, — ответил Марк, после чего мягко отстранил Хёка. — Расскажи уже нормально, я начинаю волноваться, Хёк-и. — Ты разозлишься, — Донхёк хотел было спрятать лицо, уткнувшись в шею Марка, но тот не позволил. — Я думал, что ты устал от меня, что больше не любишь, что нашёл другого! Скороговоркой выдал Хэчан, с трудом выдерживая удивлённый взгляд Марка. — Хёк... — Прости! Я сам не свой в последнее время. Эта работа, мы реже видимся, поэтому я сдурел. — Хёк, я бы никогда не предал твоё доверие, слышишь? Что бы у нас не происходило в будущем, мы поговорим и решим это, хорошо? Донхёк слабо кивнул, стараясь вновь не разреветься. Теперь он чувствовал себя дураком, но мог свободно дышать. — Прости за то, что дал тебе повод усомниться. — Я не сомневался в тебе, родной, просто... — Хёк, я люблю тебя и только тебя. Ничего не изменится? — Марк смотрел настолько серьёзно, что это будоражило Донхёка. — Мы вместе двенадцать лет и это только начало. Понимаешь? Родной, горячо любимый сердцем голос ласкал слух. Хёк влюбился в очередной раз. Вот так просто пропал. — Я тоже тебя люблю. И хочу сделать это прямо на столе! — Донхёк поцеловал Марка в скулу, попутно забираясь руками под его футболку. Едва сдерживая приступ смеха и представив их неуклюжий секс на столе, Марк улыбался, как ненормальный, позволяя Хёку прикасаться в самых неожиданных местах. — А как же кимчи моей мамы? — из последних сил сопротивлялся Марк, подумывая, как уговорить Хёка ограничиться минетом и продолжить уже в спальне. — В холодильнике целый контейнер. — Пробормотал Донхёк, плавно съезжая с коленей Марка. Настенные часы коротко пропиликали, как делали это каждый раз, стоило стрелкам остановиться на двенадцати. Переглянувшись, парни одновременно произнесли: — С годовщиной! А после весело рассмеялись. Если где-то ещё остался человек, который не верит в существование любви, он просто не знаком с этими двумя.