Глава выберет меня!

      Так как Раймей была на выходном сегодня — почти весь день они с Мадарой провели дома. Девушка удаленно работала за компьютером, параллельно слушая музыку, что-то мурлыча себе под нос, и даже краем глаза смотрела телевизор. Мадара время от времени отвлекал ее своими разговорами, уже не зная, как привлечь ее внимание… Как же ему было непривычно видеть ее такой равнодушной к нему. Обычно это он что-то делал в молчаливой задумчивости, а Раймей то и дело встревала между ним и рабочими свитками, то целуя его в макушку, то угощая чаем со сладостями, или рассказывая о какой-то ерунде…       Видя, что девушка его не слушает, быстро клацая кнопками на предмете неизвестного предназначения, он решил оставить ее в покое. Как раз в этот момент он наткнулся на небольшую книжечку с картинками, на которых явно была изображена его жена в детстве. Раймей краем глаза заметила, какой интерес у него вызвал ее маленький детский фотоальбом. Понаблюдав за ним еще какое-то время, она сняла наушники, и закрыла крышку ноутбука, присев к нему сбоку.       — Это мне девять лет, — констатировала она, пока Мадара рассматривал фото.       — А это твоя семья? — спросил он, указывая на родителей.       — Да… Они погибли в тот год… — сказала она понуро.       Мадара перевел на нее взгляд. Он не знал, что она была сиротой здесь. Но не успел он посочувствовать ей, как раздался звонок в дверь, и Раймей направилась узнать «кто-там».       — Раймей-семпай, привет!       На пороге стоял, кто бы вы думали? Стажер Шин… С букетом роз!       Мадара был вне себя от ярости, выскочив к ним в коридор. Тот, увидав в квартире предмета своей страсти этого длинноволосого субъекта, так же не мог не открыть рот от негодования.       — Привет, — сдержанно поприветствовала коллегу девушка. — Какой милый букет. У твоей мамы сегодня День Рождения? — строила из себя дурочку девушка.       — О… Вообще-то нет, — смутившись, перевел Шин на нее взгляд, протягивая цветы. — Это тебе. Я думал, раз у нас у обоих выходной сегодня, может… мы сходим куда-то вместе?       Мадара уже приготовился выбить из нахального мальчишки всю дурь, но девушка опередила его:       — Какая жалость, не могу, Шин… Видишь ли, Мадара пригласил меня сегодня кое-куда — и я уже согласилась, — соврала девушка, поворачиваясь к слегка присмиревшему Учихе, подмигивая тому, дабы тот подыграл. У нее не было вообще никакого желания идти куда-то с Шином. Уж лучше и в самом деле провести остаток выходного с Мадарой — тот ей хотя бы нравился.       — Вот как… — едва успел сказать Шин, чуть ли не плача от такой несправедливости, но несмотря на это Раймей почти сразу после этого не менее сухо с ним попрощалась, и, не дрогнув рукой, захлопнула перед его носом дверь.       Мадара ощущал гордость за свою жену, что так ловко вышвырнула этого незадачливого ухажера. И даже букет не приняла! И… она и вправду предпочла компанию Мадары на этот вечер, с которым «едва знакома»? Это обстоятельство не могло не воодушевить его.       — А мы… И вправду пойдем куда-то вместе? — с надеждой уточнил он.       — Почему бы и нет. Сегодня же у меня выходной, так? Пошли выпьем чего-нибудь. Вдвоем.       Мужчина уже успел отвыкнуть от быстрых перемен ее настроения. Потому ошарашенно смотрел на нее, лишь спустя мгновение осознав, что девушка, кажется, только что пригласила его на свидание. Нужно ли было говорить, как он обрадовался!       — Только переоденусь, погоди немного, — сказала Раймей скрываясь в ванной.       Не прошло и часа, как он увидел ее при полном параде. Красивое платье, макияж, даже волосы слегка накручены. И такая беззаботная улыбка…       Мадара боролся с порывом обнять ее покрепче и поцеловать хотя бы в щеку. Но их свидание ведь только-только началось, ведь так? Вечером он добьется всего, чего хочет… Нужно набраться терпения.       Он плохо знал ее прошлое (если не сказать, что вообще ничего о нем не знал), но отлично разбирался в том, что нравится его жене, а что — нет. Она любила его истории и сарказм — и он веселил ее этим. Она таяла, когда он проявлял заботу о ней — и почти весь вечер он старался быть галантным и угадывал все ее желания.       Легкое напряжение Раймей, которое она, к слову, чувствовала всегда, когда шла с кем-то на свидание, улетучилось почти сразу. Может от того, что это был первый раз, когда она сама кого-то пригласила, а не шла под гнетом своего шефа, который, видимо, считал своим долгом выдать свою подопечную замуж. А может, такой эффект производило общество этого странного, и в то же самое время, интересного человека. Это уже не говоря о том, что его наружность очень ее к себе располагала. В своей жизни Раймей крайне редко встречала по-настоящему красивых, и в то же самое время умных мужчин. Мадара был именно такой.       Хотя его желание напоить ее — немного смущало, пусть ей и было очень весело.       Они посетили уже три питейных заведения, заметно сильно опустошив ее кошелек. Но ни он, ни она пока не хотели домой.       И теперь, наигравшись вдоволь в веселую и «сшибающую» с ног игру в «бочонок», играя при этом подбрасывая обычную монетку в воздух, напились до такого состояния, что девушка не заметила, как оказалась в объятиях Мадары, медленно вращаясь на танцполе под какую-то слезливую и невероятно романтичную песню.       — Ой, я ведь не умею танцевать, — опомнилась девушка, справившись с его гипнотизирующим аспидным взглядом. Но руки мужчины не собирались отпускать ее, прижав к себе еще ближе.       Раймей ощутила прилив возбуждения от этого жеста… И прекратила попытки освободиться.       Мадара знал этот взгляд. Раймей его хотела. Хоть он и добился этого таким нечестным способом, сильно опоив ее, но в борьбе за любовь все средства хороши. Потом она сама поблагодарит его за это. Теперь, когда его жена смотрела лишь на него и думала лишь о нем, он решил, что самое время приступить к следующему шагу, и приподняв ее лицо за подбородок, нежно, но настойчиво припал к ее губам.       Раймей никогда в жизни не позволила бы никому поцеловать ее на первом свидании. Но видимо она была уже слишком сильно не в себе, раз не могла бороться с тем, что делал с ней этот незнакомец прямо в центре танцующей вокруг них толпы, вызывающе поглаживая ее голую от выреза платья спину, до дрожи обжигая ее язык своим, так умело целуя. И самое главное было то, насколько привычно он делал с ней все это! Как будто уже миллион раз так же терзал ее губы, зарывался ладонью в волосы, и многое другое…       Мадара заметил, что Раймей справилась с минутным шоком от его действий, и потеряв голову окончательно, принялась отвечать ему с такой же страстью. Не было никаких сомнений в том, что ей было очень хорошо. А как был счастлив сам Мадара!       Они не помнили, каким образом оба добрались домой, но, кажется, все это время они только и делали, что целовались, сминая плечи и одежду друг друга. Едва переступив комнату, Мадара толкнул девушку на кровать, понимая, что она сейчас не в том состоянии, чтобы отказать ему. А он не в том состоянии, чтобы удержать себя в руках. Да и не было этим его целью.       Освободившись от одежды, он удовлетворенно заметил, как раскраснелась его жена. О, как он скучал по этому взгляду! Он бы хотел понаблюдать за ее смущением еще немного, но был не в силах тратить время на это, накрыв девушку собой сверху.       — Нет… — успела еле слышно запротестовать она, вцепившись в его плечи, пока он покрывал ее шею поцелуями. — Я ведь… Не делала раньше…       Мадара понял, что именно ее пугает, и поспешил разубедить ее в том, что она девственница. На его призыв расслабиться, Раймей не знала, как реагировать. Она желала проверить правдивость его слов. Девушка не спала с мужчинами, насколько она помнила. И если сейчас окажется, что она в самом деле не невинна — то это будет означать, что… Что Мадара не вводил ее в заблуждение ни в чем. Она приняла решение довериться ему, откинувшись на подушках, позволяя полностью раздеть и себя.       Мадара не мог удовлетворенно хмыкнуть от осознания того факта, как сильно она завелась от его пока еще совсем невинных прикосновений. Ночка обещала быть очень увлекательной… И, как и девушку, его одолевало нетерпение. Он не стал мучить их обоих более, и овладел ею, ощущая, с какой силой она впилась своими ногтями ему в спину, стараясь прижаться ближе… Раймей сама не ожидала от себя такой реакции на его действия. Все ее порывы основывались будто бы на инстинктах. Девушка невольно вспомнила его вчерашнюю фразу о том, как тело само подскажет ей то, что забыл разум.       «Этот человек… Я… Я и вправду принадлежу ему…» — шепнуло ей затуманенное сознание, пока она стонала и выгибалась под его натиском, вне себя от наслаждения.       Мадара боялся, что все происходящее с ним — лишь плод его воспаленной после потери Раймей фантазии. Они занимались любовью, срывающимся голосом повторяя имена друг друга, и оба не совсем верили в реальность происходящего с ними. Уже совершенно вымотанные, засыпая в объятиях друг друга, они надеялись, что на утро не придет осознание, что все произошедшее сегодня было лишь сладким сном.       — Кажется, зря я смеялась над тем, что ты сказал вчера…- прикрыв глаза, молвила Раймей, уткнувшись в его волосы лицом.       — М?       — О том, что заставишь меня влюбиться в тебя…       Мадара хмыкнул, целуя ее в лоб, и почти сразу провалился в сон.       Ни он, ни она не знали, сколько спали в таком положении, и даже придавивший их сверху своей тушей кошак не дал им проснуться. Однако идиллия не могла длиться вечность. Где-то над ухом истошно зазвонил телефон, заставляя девушку практически подпрыгнуть всем телом, скидывая ошалелого от таких резких движений Куо, который приземлился аккурат на лицо мужчине.       — Алло!..- сонным и перепуганным голосом ответила Раймей в трубку, слегка натянув простынь на голое тело, пока Мадара, так же несправедливо разбуженный, пытался понять где он и что происходит. — … Что?! Уже час дня?.. О, босс, простите! Не знаю, как так вышло, я проспала, — повернулась она в сторону мужчины, который принялся поглаживать ее по спине тыльной стороной ладони. -… Да, загуляла… Да… С ним… — И откуда ее босс всё всегда знал о ней. Он даже догадался о том, что в ее постели сейчас пребывал «тот дерзкий незнакомец». Ну, на счет определения «дерзкий» она бы и не думала спорить. Подумать только, напоил ее и …       «Да и я тоже хороша, — наругала себя девушка за вольность. — Хотя… Почему-то я не ощущаю и намека на чувство вины за это»       Успокоив себя таким образом, она откинула трубку телефона в сторону, снова укладываясь в объятия мужчины.       — Босс сказал, что дарит мне сегодня внеплановый выходной, — сказала она Мадаре, который едва ли давал ей шанс высказаться, тут же притягивая для поцелуя.       — Хорошо. Потому что сегодня мы вернемся домой, и нам будет не до твоей работы, — сказал он тоном, не терпящим возражений.       — О… Погоди-погоди, — поднялась она снова. Она понимала, что, возможно, будет нелегко убедить его в правильности ее точки зрения, но девушка должна расставить все точки над «и». — Ты… Ты доказал мне, что есть что-то, чего я не знаю, или не помню (не важно). И я, кажется, даже влюбилась в тебя… Но… Это не меняет того факта, что я не хочу уходить. Здесь вся моя жизнь, я надеюсь, ты понимаешь…       Мадара тоже сел на ее постели, задумавшись.       — А как же та твоя жизнь? — удрученно спросил он.       — Ну… Я не помню никакой «той» жизни. А здесь и сейчас мне все нравится, и полностью устраивает. Тут мой дом. Моя работа… — ответила она, ловя на себе его раздосадованный, полный горечи взгляд. Раймей ожидала, что он начнет принуждать ее. Но спустя непродолжительное молчание он ответил так:       — Хорошо. Здесь ты счастлива… Я не вижу смысла тащить волоком тебя туда, где ты испытала столько боли и страданий. Из-за меня… — он обнял ее, давая понять, что принимает такое ее решение, пусть ему и очень тяжело от этого. — Я всегда… был тебе никудышным мужем. И постоянно поступал неправильно. Теперь у меня есть шанс хотя бы один раз сделать то, что я должен сделать…       Он просто обязан отпустить ее.       Раймей отстранилась от него, беря поникшее лицо мужчины в свои ладони:       — Не говори так, будто завтра произойдет конец света, Мадара, — изобразила она на своем лице скудное подобие улыбки. — Мы можем… встречаться здесь, например… Ты будешь приходить ко мне, а если хочешь — вообще переезжай сюда, я не против!       Она не понимала, что если Мадара пообещает ей остаться, и не вернется в Коноху сегодня (а «метка-залог» уже давно была ярко красного цвета), то Мадара просто умрет…       — Конечно же я останусь, — нежно улыбнувшись своей жене, Мадара поцеловал ее в лоб, решая, что пора бы им и одеться.       Да, он решил никуда не уходить. Мужчина задумывал остаться здесь и умереть с самого начала, если у него вдруг не получится вернуть Раймей. Жаль конечно, что он зашел так далеко, и они даже переспали, но ничего не получилось… Девушка призналась ему в любви, пожалуй это не самый плохой утешительный приз перед смертью. По крайней мере, он умрет у нее на руках, хоть это и будет эгоистично по отношению к ней, и, скорее всего, очень ее напугает. Но Мадара не мог себе даже представить жизни без нее…       Он жалел лишь о том, что не смог попросить у нее прощения, ведь Раймей, пускай и «признала» его своим мужем — так ничего и не вспомнила. Он был бессилен поменять как-то эту ситуацию. Но теперь ему и не хотелось, после того, как он увидел, что она действительно счастлива здесь.       Раймей всегда была очень жизнерадостным и позитивным человеком. Однако он, Мадара, создал ей такие тяжелые условия для существования, что ее настоящая искренняя улыбка со временем появлялась на лице все реже и реже, потерявшись где-то в далеком прошлом. Тут она сможет жить свободно и в какой-то мере беззаботно. Разве что ее работа казалась ему чересчур опасной. Но в остальном — ему нечем было парировать на ее отказ идти с ним. Учихе оставалось благодарить судьбу хотя бы за то, что они увиделись напоследок…       Раймей понимала, что ее «муж» чем-то озабочен, но лишь когда он обессиленно упал на пол с мучительным выражением лица, практически сразу потеряв сознание — увидела, что произошло что-то непоправимое.       — Мадара! Мадара, что с тобой?! Ответь мне! — гладила она мужчину по лицу, приподняв его голову и плечи, но Учиха не реагировал на ее призыв. — Боже… Ты что, болен чем-то?       — Разве что «дуростью», — ответил ей насмешливый голос сбоку.       Повернув голову в угол комнаты, Раймей увидела огромную оранжевую лягушку. Пытаясь найти ее появлению у себя в квартире хоть какое-то объяснение, Раймей не могла не отрыть рот, когда жаба продолжила разводить полемику:       — Только идиот маскировал бы призыв «метки-залога» своими и так утекающими жизненными силами, лишь бы побыть со своей женщиной как можно дольше.       Раймей решила пока не думать о том, что она сидела и слушала говорящую жабу. А сконцентрировалась на том, что именно она сказала.       — Он… Мадара, что, хотел умереть здесь?!       — Если ты отказалась идти с ним — то весьма вероятно. И это несмотря на то, что я не говорил ему ни слова о том, что позволю вам двоим вернуться обратно через меня! — «лягух» выглядел безумно разозленным, — Ну, как бы то ни было, отчитаю его позже. Так и быть, полезайте в рот оба. Жалко мне вас… — открыл он пасть.       — И… И я тоже? — сконфуженно спросила девушка. Она отказывалась верить в происходящее, но, так или иначе, поняла, что если она залезет в рот этой жабе — то исчезнет из этого мира.       — Если не пойдешь с ним — он умрет, — ответил Генкимару, имея в виду то, что она поможет своему мужу после своим Ирениндзюцу.       «Умрет?.. Я не хочу, чтобы он умер… Я… успела полюбить его…» — пока она раздумывала, Куо, ее кот, ни с того ни с сего, сиганул прямо в раскрытую жабью пасть, почти сразу исчезнув.       — А?! Куо!!! — Раймей пришла в себя, и попросила жабу подползти к ней поближе, ибо ей будет не по силам притянуть Мадару к ее пасти. Вскоре его тело было погружено в рот Генкимару, и девушку, что продолжала его придерживать, «засосало» во тьму, заставляя ее даже взвизгнуть.       — Все, можешь открыть глаза, — услышала она низкий баритон, отличный от голоса жабы.       Раймей распахнула зажмуренные веки, и увидела своего кота, который сидел перед ней в каком-то старинном традиционном помещении с седзи вместо дверей и татами на полу.       — Помнишь меня? — спросил ее кот.       Раймей подумала, что и сама, возможно, умерла… Либо просто сошла с ума. Иначе как объяснить то, что Куо… задает ей вопросы?! При этом еще и выглядя таким раздраженным…       — …Помню… — ответила девушка, вскользь взглянув на Мадару, на торсе которого лежала.       — Хорошо, — ответил ей Куо, — как я и думал — когда испытываешь пространственно-временное путешествие во второй раз — память не исчезает.       — Может быть мой вопрос прозвучит глупо, — смущенно перебила его Раймей, — но… Почему ты разговариваешь, Куо?!       — Ты не знала, но он работает в связке со мной, жабой Генкимару, — ответил за кота лягух, который тоже появился в этой комнате. — Тебе это ничего не скажет, но он — ниннеко из Сора-Ку. Иногда жабы с Горы Мьебоку обращаются к котам-ниндзя за помощью. Таким образом, когда Великий Жаба Мудрец Гаммамару приказал мне найти девушку для реализации своих задумок — я сразу обратился к котам из Сора-Ку. И Ниннеко Куо стал моим партнером в вопросе по спасению мира от трагедии, устроенной Учихой Мадарой в будущем. Куо сказал, что по вечерам живет у одной девушки из бренного мира. И коль скоро у нее крайне опасная работа — она так или иначе скоро умрет. И предложил в таком случает перенаправить твою душу в своего «двойника» из этого мира, так как считал, что такая «пробивная» и живучая леди, как ты, сможет с этим справиться.       Раймей сидела открыв рот, решительно ничего не понимая. Это было похоже на какой-то бред сумасшедшего…       — Ладно, Раймей, — обратил на нее свое внимание Куо. — Тебе пока над этим задумываться не стоит. Когда вернешь память — я приду и объясню все по-подробнее. Пока должен вас покинуть, у меня там в Сора-Ку жена рожает.       — Да, — согласился с ним Генкимару, прощаясь с ниннеко, — тебе, Раймей, сейчас лучше позаботиться о жизне Мадары, если, конечно, хочешь спасти его.       -… Ну конечно хочу! Что я могу сделать?! — обеспокоенно разглядывая его лицо, воскликнула девушка.       — Ты могла бы использовать свое Ирьениндзюцу, — подсказал ей Гаммамару.       — Ирье…что?       — Ах, да. Ты ведь вообще все забыла… Ну тогда просто позови кого-нибудь на помощь, — предложил Генкимару, всем своим видом показывая, что собирается уходить.       — На помощь?.. Хорошо, — подскочила она на ноги, выбегая на улицу из дома.       Девушка не знала, у кого просить помощи, хоть то тут, то нам на улице стояли люди. Она была в такой панике, что не сразу вспомнила, что находится в чужом мире, хотя невысокие и причудливые строения не слишком сильно ее и удивили, и странная одежда прохожих, которые отчего-то кланялись ей при встрече, показалась привычной ее глазу.       «Эти люди явно меня знают…» — подумала она, когда несколько человек подбежали к ней, практически падая на колени, восклицая «Какое счастье, что жена главы жива и здорова».       Жена главы — это она? А глава — Мадара? Ничего себе… Но сейчас не время было размышлять об этом. Нужно было найти какого-нибудь врача!       — Сестренка!!! — кто-то до боли во всем теле обнял ее, прижав к своей груди. — Сестренка, какое счастье! Ты вернулась!       Девушка с силой отпрянула от него, подмечая про себя как сильно этот мужчина был похож на Мадару. То был Изуна, но могла ли она вспомнить его, когда даже своего мужа узнать была не в состоянии…       — С… «сестренка»? Мы родственники, да?.. — неуверенно спросила она, желая, чтобы этот незнакомец и в самом деле оказался ее братом, чтобы попросить помощи хотя бы у него.       — А?.. Ну конечно! А где Мадара, Раймей? — спросил он, озираясь по сторонам, держа ее за руки, — Ох, как я рад, что ты дома! — он опять обнимал ее и целовал от нахлынувших на него эмоций, и люди, окружившие их тоже чуть ли не плакали от счастья.       «Кажется, меня здесь любят…» — пронеслось у нее в голове. Ей было приятно такое внимание… Но…       — Мадаре сейчас очень плохо, — шепнула она «брату» на ухо, потянув за собой за рукав балахона.       Но не успела она и шагу ступить, как ее снова дернули за руку в противоположное направление, и она опять утонула в чьих-то объятиях… Да что ж такое?! Почему тут все такие любвеобильные? У нее, вообще-то, нет на это времени!       Отпрянув и в этот раз, она подняла глаза на того, кто с таким жаром шептал ей ее же имя девушке в ухо, и увидела высокого мужчину с белоснежными волосами и багрового оттенка глазами с тяжелым пронизывающим взглядом.       — Я сразу почувствовал твою чакру рядом… И так надеялся, что это и в самом деле ты! — сказал Тобирама Сенджу в сердцах.       — Эм… Я очень рада встрече, и все такое… — высвобождаясь из его хватки, не обращая внимания на обескураженный взор этого человека, сказала девушка, — но мне бы сейчас найти врача!!! Срочно! А пообниматься друг с другом можно и после…       — Раймей, разве ты сама не медик? — спросил Изуна, который так и не понял, что произошло с его братом, и где он сейчас вообще.       — Я?! — Раймей помнила, что Мадара говорил ей о том, что она была врачом в его мире… Но разве это давало ей возможность вспомнить что-нибудь из области медицины?!       Не оставалось ничего другого, кроме как довериться кому-нибудь из них двоих — и сказать что ей слегка «отшибло память». Иначе Мадара так и не дождется помощи!..       Она жестом попросила их обоих нагнуться к себе немного ближе, дабы шепнуть на ухо «Я не помню ни черта!» И почти сразу встретилась с их непонимающими глазами.       — Ладно, сейчас приведу Хашираму… — сказал Тобирама и тут же скрылся из виду, а Изуна и Раймей поспешили в дом, где девушка оставила мужа.