Закулисье Т.К.

Выключаю верхний свет, вверяя все пространство комнаты теплым оттенкам от зажжённых свечей. Сбрасываю остатки одежды и ощущаю на коже вполне осязаемые волны разогревшегося воздуха, щедро пропитанного возбуждающими запахами герани, бергамота и розы. В сердце этого аромата – что-то невыносимо терпкое, исходящее от ее пересохших дрожащих губ вперемешку со сбившимся страстным дыханием. Аромат моей женщины, он таков. Она лежит на кровати, изнемогая от ожидания. Страшно нетерпеливая. Глаза скрыты под шелковым платком, а руки надежно привязаны к изголовью кровати. На теле только черное белье, которое скорее напоминает контур для ее соблазнительных изгибов. Оно состоит из тончайших полосок ткани, которые словно расчерчивают поле на ее теле для моей предстоящей игры. Она часто говорила мне о том, как ей хочется обновить гардероб, явно намекая на умопомрачительное платье из новой коллекции Диор, но я намеренно понял все по-своему, подобрав для нее обновку поэффектнее. И не прогадал. - Дан… - она ищет меня хрипловатым голосом в темноте. Опускаюсь к ней и властно раздвигаю коленом плотно сжатые бедра. Руки своевольными цунами несутся от острых коленок, по бедрам, минуя живот, и ловко пробираются под ткань бюстгальтера. Тела синхронно вспыхивают от прикосновения, но тут же в этот огонь противными звуками вклинивается звук от дверного звонка. - Кто это?.. – шепчет она, растерявшись в край. - Понятия не имею… Я никого не жду. Нехотя покидаю ее, набрасываю халат и иду к двери, намереваясь побыстрее прогнать любого, кто бы там не был. - Ааа! – раздается громогласное, и моя нежданная гостья со всех ног бросается меня обнимать. Пока я пытаюсь собраться с мыслями, она уже на всех скоростях врывается внутрь квартиры. – Сюрприииииз! У меня от шока отвисает челюсть, а по спине носится целое стадо паникующих мурашек, пытающихся придумать планы от Б до Я, а я только и могу выдавить из себя невразумительное: - М-а-аам?..

***

- Пфффф, - я громко фыркаю, сажусь в кровати и потираю лоб, влажный от увиденного сна. Сегодня день Х, и мои переживания, по всей видимости, достигли своего пика. Мама прилетела еще вчера, чтобы сегодня выступить на Нокаутах Голоса. Который день жутко нервничаю почему-то, хотя прекрасно знаю, что она у меня профи и со всем справится. Возможно, это все из-за того, что грядет знакомство главных женщин в моей жизни… Хотя какое «возможно»… Так оно и есть. Мы с Тиной вернулись в реальный мир спустя 9 дней с момента нашего «заключения» на даче Монатика. Потом она отправилась в недельный тур, оставив меня одного на растерзание проектов, музы и тоски. Мы созванивались по ночам, катастрофически вымотанные работой и нехваткой друг друга, и могли часами просто молча рассматривать друг друга в крохотных экранчиках зума, пока кто-то не сдавался и не засыпал первым под шум несмелых шагов рассвета. - Мам, я поехал, не скучай! Смотри не опаздывай, тебе нужно быть в павильоне уже в 5. По пути заезжаем в цветочный, и я быстро выискиваю взглядом подходящий букет. Розы, густого бордового цвета, роскошные и идеальные до кончиков лепестков. У павильона я с трудом вываливаюсь из машины в обнимку с этим огромным букетом и, как назло, сразу же попадаю в жадные лапы журналистов, как всегда поджидающих нас у входа. Краем глаза замечаю рядом паркующуюся машину Монатика. Пока журналистка расспрашивает меня о какой-то очередной банальщине, Димка выходит из авто и разделяет мою участь. - Для кого эти цветы? – девушка бесцеремонно тычет микрофоном прямо мне в лицо и намекает ехидно: – Это для ...кого-то... из ваших очаровательных коллег? Неужели для... Недолго думая, я выхватываю из толпы Монатика, который тоже отстреливается от журналиста прямо у меня за спиной и, обняв его за шею, притягиваю поближе к себе. - Да, для Монатика. Он у меня самый очаровательный. Это тебе! - я вручаю букет Диме, а он изумленно смотрит на нас с девушкой огромными глазами в попытках уловить суть происходящего. Звонко чмокаю его в макушку, и мы все трое взрываемся от смеха. - Что это было, Дан? – спрашивает он уже по пути в павильон, все еще посмеиваясь надо мной. - Для отвода глаз. А то эта дама уже полезла копаться в моем белье. - Ах , так… Значит, ты использовал меня и сейчас отберешь цветы обратно? – Дима театрально отыгрывает ревность. - Не ревнуй, мой сладкий, – смеюсь и обнимаю его крепче. – Нам стоит быть аккуратнее, любимый, а то нас уже вовсю шипперят в сети наши внимательные фаны. - Даже так?.. - Еще как. ДанТина теряет рейтинги, мой дорогой. На сцену врывается ДанДим. - Это что такое?.. - Ох, Дан… тебе следует почаще бывать в соцсетях, а то ты пропускаешь самый сок. - Не сказал бы, - многозначительно отвечаю я, смакуя в памяти «самый сок», который достаётся мне за пределами интернета. - Я рад видеть тебя таким, дружище, - добавляет Монатик, наблюдая за мной, словно считывает с моего лица все мысли. – Я так понимаю, мы к Тине идем? Ибо поворот к нашим с тобой гримеркам мы успешно пропустили. - Ага. - А мне точно нужно с тобой? А то я и так уже чувствую себя членом вашей шведской семьи. - Да мы поздороваться только. Стучу для приличия и уверенно толкаю дверь в гримерку Тины. На нас тут же устремляются три пары глаз, одна из которых светит мне так ярко, что я на секунду слепну и плыву от нахлынувших эмоций. Поджимаю губы, дико соскучившиеся, пытаясь спрятать в них улыбку сумасшедшего. - О, привет, ребята! – Завадюк весело приветствует нас, рассевшись в кресле и попивая кофе из своей огромной фирменной кружки. Паша стоит возле Тины и внимательно сканирует меня взглядом. - Кому цветы? – тут же бросает он, переводя взгляд на мой букет в руках Монатика. Мы с Димой растерянно смотрим друг на друга. - А… это для Дана, - Монатик тут же передает мне букет, пытаясь сохранять при этом адекватное выражение лица, и имитирует поцелуй в щеку своим громким «муа». – С прошедшим, мой друг. - Точно, Дан, с прошедшим тебя! – Завадюк подрывается со своего места и мчится меня обнимать. Не сказать, что я был очень этому рад, но предсказуемые дальнейшие действия присутствующих тут же наполнили меня энтузиазмом. Настолько, что я даже обнял продюсера в ответ немного сильнее, чем того предполагали наши деловые отношения. За Вовой, конечно же, подошел обниматься Паша, а за Пашей – Тина, со своим еле слышным «С прошедшим, Дан!», и такими долгожданными, крепкими и сладчайшими объятьями. «Любимая», - касаюсь шепотом мочки ее уха, скольжу губами по ароматным волосам на виске и оставляю на голой шее горячий поцелуй. - А что за сборы? – Монатик переключает внимание на себя, замечая, что наши объятия как-то подозрительно затягиваются. - Обсуждаем с ребятами проект Танцы со Звездами, - Завадюк возвращается на свое место и делает пару глотков ароматного напитка. – Мы с Пашей очень хотим видеть Тину в качестве участницы, а она вот не разделяет нашего энтузиазма. - И правильно делает… - отпускаю, наконец, Тину и возвращаюсь на свое место. - Вова, я сто раз тебе говорила, что не чувствую себя уверенно в танцах, - парирует Тина. – Кроме того… зная тебя, ты подыщешь мне самого смазливого партнера и опять будешь безбожно торговать любовью, хайповая ты душонка. - Будешь танцевать с Монатиком! – вклинивается Паша. – Дима, ты же хотел участвовать в качестве тренера?.. - Эээ… - Дима очень удивлен такому повороту. - Я против! Монатик мой! – выпаливаю я, возможно слишком резко, чтобы не привлечь ненужного внимания. Но я слишком сбит с толку очередными сумасшедшими планами Завадюка на мою Тину, чтобы фильтровать сказанное. Обнимаю Диму за плечи и судорожно выдавливаю улыбку, пытаясь смягчить обстановку. – Не отдам его в пару ни одной из женщин! При этом смотрю на Тину, зная, что только она понимает, что я сейчас имею в виду. Ну, и Монатик, ставший, кажется, навсегда заложником наших тайн. - Прости, Дан, но мы не готовы настолько шокировать публику, - смеется Вова, наблюдая за нашей «парочкой». - Кажется, твои уговоры, Завадюк, обещают быть долгими и кровопролитными, - Паша обводит взглядом сначала меня, потом Тину, на которую я беспрерывно пялюсь. - Почему это? - Что-то мне подсказывает… - Орлов драматично вздыхает и направляется к выходу. – Тин, не затягивай со сборами, до начала съемок осталось всего ничего. - Дан, а ты не рассматриваешь перспективу участия в шоу? – предприимчивый Завадюк переключается на меня. – Сразу скажу, что вариант с Димой ТОЧНО не рассматривается! - Да я шучу, Вова, неужели твой мозг так туго работает без дозы кофеина? – меня начинает немного раздражать происходящее, так как до безумия хочется, чтобы он последовал вслед за Пашей, но тот не унимается. - Ну, мало ли… ты же знаешь, я всегда открыт для всех предложений... Он подхватывает меня под руку и намеревается увести вон из гримерки Тины в лабиринты своих фантазий. Я ловлю ртом воздух, пытаясь придумать отговорку, чтобы не уходить, но терплю фиаско. - Дан, давай поставлю цветы в воду! – Монатик на ходу выхватывает из моих рук букет, и меня немного радует мысль, что хоть кто-то из нас будет спасен от лап Завадюка. - Так вот, послушай, у меня есть отличный план… - Вова вдохновенно затягивает свою песенку, а я слышу за спиной только приглушенный голос Монатика, произносящий «Тин, это тебе, от него». Оборачиваюсь и вижу, как огромный букет в очередной раз кочует из рук Монатика в объятия Тины, чья фигурка по размеру почти такая же, как и охапка моих роз. Она улыбается мне вслед, мешая во взгляде счастье и безмерную тоску, и, спрятавшись за многочисленными бутонами, посылает мне украдкой воздушный поцелуй. Замечаю на руке кольцо, которое по неслучайной случайности так и осталось жить на ее пальце. Складываю губы трубочкой, целуя воздух в ответ, и до последнего стараюсь не выпускать ее из виду. - А мне? – хохочет мне вслед Монатик, играя роль обделенного моим вниманием. - А с тобой мы еще станцуем, любимый. Сейчас только добью Завадюка, - смеюсь в ответ, с огромным сожалением оставляя за спиной две пары по-своему любящих меня глаз.