Ночь

Эта ночь была жаркой, даже душной. Но красивой. Невероятной. С большой луной и яркими звёздами. Горячий ветер не спасал, а только сильнее обжигал. Он колыхал занавески в покоях Второго Молодого господина Вэнь. В комнате было темно. Горела всего пара свечей. Они трепетали от ветра, и тени на стенах танцевали, переплетаясь друг с другом, изредка робко касаясь двух обнажённых людей на кровати. — Аааах, Чжулю! — раздался хриплый стон. Вэнь Чао дёрнулся, пытаясь притянуть к себе мужчину, но его руки только едва трепыхнулись, привязанные к изголовью кровати. Он издал полувсхлип-полустон. Чжулю будто издевался. Чжулю протянул руку и провёл пальцами по связанным запястьям, вырвав у Чао судорожный вздох, после чего спустился ниже, нежно и даже немного трепетно провёл дорожку по скуле, спустился на шею, к груди, проведя по гладкой коже уже всей рукой. Металл наручей холодил разгорячённую кожу. — Чжулю! Чао дёрнулся, приподняв бёдра, пытаясь хоть как-то дотянуться до любовника. Но Чжулю второй рукой опустил его обратно на кровать, слегка прижав. Чао сглотнул, гадая, что будет дальше. Всё же, его ещё ни разу не связывали, оставляя беспомощным. И очень возбуждённым. А Чжулю снова вернулся к груди Молодого господина. Он провёл рукой так, что наручи задели сосок. Чао задрожал, зашипев. Слишком горячо. Слишком холодно. Слишком невыносимо. — Чжулююююю, — позвал он совсем уж жалобно. Мужчина лишь немного приподнял уголок губ, пытаясь скрыть улыбку. Но взгляд выдавал, что он тоже на грани того, чтобы сорваться. Но вместо того, чтобы убрать ленту, сковывающую движения Вэнь Чао, и стать с ним единым целым, он наклонился к его лицу. Лизнул уголок губ. Чао потянулся за поцелуем, но мужчина уже склонился над его шеей, прихватывая кожу губами, посасывая, оставляя отметины, которые Чао следующим утром будет судорожно скрывать на семейном завтраке, вызывая недоумённые взгляды у брата и отца. Чао втянул сквозь зубы воздух, сглотнув. Кадык при этом дёрнулся и привлёк внимание Чжулю. Он облизал его, слегка прикусив зубами и сразу же зализав укус. Потом спустился, потёрся носом о гладкую белую кожу, на которой ярко алели его засосы и укусы. Потёр пальцами, грубыми от тренировок с мечом, сосок. Выкрутил его, из-за чего Чао выгнуло дугой, затем облизал и подул, вызывая всхлипы. — Чжулю, пожалуйстааа… Выдох. Вэнь Чжулю прикрыл глаза, восстанавливая дыхание, вновь припал к коже Чао. Провёл влажную дорожку до пупка, затем прикусил выступающие тазовые косточки. Поднял взгляд на Чао. Тот был на грани. Чао уже подумал, что всё. Закрыл глаза и сглотнул вязкую слюну, ожидая продолжения. Влажный горячий язык слизнул выступившую смазку. Чао подался вперёд, но его придержали за бёдра, не давая двигаться самому. — Мммхаа! Чжулю обвёл языком все венки, снова облизал головку, дразня мелкими, ритмичными движениями языка уретру. Дыхание сбилось, Чао замотал головой. Слишком много. Слишком горячо. — Чжулю! — с каким-то нотками отчаяния позвал Чао. Он чувствовал, что ещё чуть-чуть, и он сорвётся. Вот сейчас… Но тут мужчина неожиданно пережал его член у основания, заставляя его обиженно вскрикнуть. Чжулю немного ослабил узел на руках, рывком переворачивая Чао на живот. — Ах? Чжулю? Сильная рука провела вдоль позвоночника, заставляя прогнуться. Вэнь Чжулю прищурился, наслаждаясь открывшимся ему зрелищем, затем подумал немного и прикусил зубами кожу между лопатками. Чао выгнулся в пояснице, пытаясь потереться о мужчину. Видя нетерпение Чао, мужчина отстранился, а затем снова огладил талию Молодого господина. — Б-быстрее! — нетерпеливо вильнул бёдрами Чао. Вдруг он почувствовал, как что-то упирается ему в колечко мышц, и замер. Чжулю успокаивающе погладил его, а затем ввёл этот предмет внутрь. Чао непонимающе нахмурился, сдул выпавшую из пучка прядь и оглянулся. А? Бутылочка с маслом? А почему… Ах! Чжулю протолкнул узкое горлышко, а затем надавил на поясницу, заставляя прогнуться ещё сильнее. Масло было слегка прохладным и немного холодило, но возбуждение не сбило. Чжулю потянул бутылочку обратно, провёл горлышком по краям входа, смазывая уже снаружи, а затем ввёл палец. Вскоре к нему присоединился второй. Затем согнул их в фалангах, потерев комочек нервов, из-за чего Чао почти излился. Если бы Чжулю снова не пережал его член у основания. Для Чао это было похоже на пытку. Сладкую пытку. Жарко. Душно. Ветерок, время от времени шуршащий занавесками, не приносил прохладу. Тело было покрыто испариной. Горячооо… Чжулю наконец перестал растягивать его. Он притянул Чао к себе и плавно вошёл до середины. — Ааа… Ахх! Ммм, — Чао подался назад, но ему снова не позволили делать так, как хочет он. Чжулю наслаждался такой непривычной для Второго Молодого господина Вэнь покорностью. Потёр колечко мышц, растянутое вокруг его члена и враз покрасневшее. — Ты меня убить хочешь? — полузадушено спросил Чао. Зрачки Сжигающего Ядра расширились ещё сильнее, почти полностью затопив радужку. Он хмыкнул, улыбаясь, и всё так же медленно вошёл до основания. — Хах, да! Так! А потом он начал двигаться. Очень медленно, дразня, будто испытывая. — Быстрее, Чжулю! Хватит издеваться! Но мужчина не слушал, медленно и почти что нежно трахая своего Молодого господина, сводя его с ума своими размеренными толчками. Каждый раз, когда Чао чувствовал, что может излиться, Чжулю начинал двигаться ещё медленнее, оттягивая оргазм. Чао метался по кровати, пучок растрепался окончательно, а Чжулю только притянул его за волосы к себе, чтобы вовлечь в горячий и такой же медленный поцелуй. Потом Чжулю стал наращивать темп, вырывая из Вэнь Чао громкие стоны и вскрики, пока того не оглушил поистине самый мощный оргазм. Нежно вылизывая губы своего Молодого господина, Вэнь Чжулю поглаживал его по спине и перебирал спутавшиеся волосы. А Чао блаженно жмурился, расплываясь в тепле и подаренной ему нежности. Утром следующего дня Чао понял две вещи: первое — что ему до одури нравится слуга, которого к нему приставил его отец, второе — что он, оказывается, стал обрезанным рукавом. Ещё нужно было как-то смотреть в глаза Сжигающего Ядра и не краснеть, вспоминая, чем он бредил этой ночью.