портрет ким тэхёна.

художник. что первое приходит на ум, когда мы слышим это слово? кто-то считает, что если ты красиво срисовал - уже художник. кто-то считает, что писать красивые картины это талант с рождения. тэхён тоже так считал, пока не встретил чонгука. он тот, кто дал понять, что в первую очередь это долгие годы практики. «за день руку не набьёшь и за месяц не научишься писать картины.» – так сказал ему чонгук, когда тэхён, восхищённый чонгуковскими картинами, сказал, что у того действительно талант. это было в тот день, когда гук спросил, может ли он написать портрет кима. и конечно он согласился. это означает - больше времени проводить с чонгуком. на самом деле, ещё в первый день их встречи на той выставке, как позднее оказалось, самого чонгука, когда ким впервые встретился с ним взглядом, тэхён уверен, что почувствовал тогда нечто иное обычной симпатии. это что-то большее. с тех пор и ночи не прошло, чтобы тэхён не думал о прекрасном художнике. и дело явно не в картинах. 🖌️🖌️🖌️ – иногда мне кажется, что ты уже одержим идеей моего портрета.– тэхён губу дует едва заметно. честно, ему наскучило просто неподвижно сидеть. но ещё больше ему не нравится, что каждый раз чонгук всё больше погружен в процесс, всё меньше говорит. – может, мне уйти? по памяти закончишь. уверен, у тебя она прекрасная. – что с тобой? – чонгук откладывает кисть и шумно вздыхает, потирая переносицу. впервые тэхён так себя ведёт и гук это странным находит. – мне скучно. – мы можем сделать перерыв. – чон кашляет в кулак и встаёт с места. судя по затёкшим суставам, перерыв и правда понадобится и не только тэхёну. – ты не понял. раньше ты хоть что-то говорил. – ким действительно рад, что раз уж чонгук сам предложил перерыв, то и двигаться уже можно. он сам по себе натура активная и весь этот неподвижно скучный ад он терпит только ради чонгука. – раньше ты ворочался много. сейчас ты прекрасно позируешь. почти не двигаешься даже. мне нечего тебе говорить. всё прекрасно. – ты опять не понял меня. – с возмущением голос кима даже стал выше, чему он удивился, потому что и сам не ожидал. – тогда поясни? – чонгук бровь изгибает и руки на груди складывает. эту капризную сторону тэхёна он впервые видит, потому непривычно. он попросту не знает, как на это реагировать. – просто. мне не хватает... забудь.. не важно. – тэхён просто не знает, как описать то, что он чувствует. это что-то вроде обиды и злости. постоянно чонгук говорил о красоте тэхёна лишь в плане портрета. тэхёну кажется, что все комплименты были в адрес картины. нет, он уверен в этом. за это ким ненавидеть стал и своё лицо и треклятый портрет, гори он синим пламенем. чонгук всего за пару шагов преодолевает путь от холста к тэхёну. стоит буквально в нескольких сантиметрах от самого кима. своей грудной клеткой чувствует, как грудь тэхёна быстрее вздымается, а дыхание участилось. тэхён же чувствует разгорячённое тяжёлое дыхание чона. слюну сглатывает и из-под приоткрытых век смотрит. становится неожиданно жарко и тэхён понять не может, то ли это в помещении температура поднялась, то ли это он от близости чонгука. – ты слишком близко. – на самом деле, ким и не против. просто он должен это сказать, хоть и не хочет. ладонями в грудь гука упирается. чонгук против, потому перехватывает его запястья и в ладони сжимает тонкие тэхёновские руки. тэхён бы не сказал, что ему больно, но слабый болезненный полустон из груди вырывается. чонгука от такого кроет. тэхён не сильно то и сопротивляется, такой доступный сейчас. о какой картине может идти речь, если оригинал не против. чонгук желает этот оригинал заполучить себе. он накрывает губы кима своими, аккуратно сминает, пробуя их на вкус, наслаждается. языком по ним мажет, слизывая лёгкий блеск. зачем вообще прихорашиваться, когда ты идеальный? чонгук чувствует чужие длинные пальцы в своих волосах, что сжимают локоны на затылке. такая реакция самая лучшая из всех, что ожидал чон. тэхён сам приоткрывает рот, гук пользуется этим и проталкивает язык. ведёт кончиком по нёбу, гладит язык кима, аккуратно сплетая языки. сладко. горячо. скользко. и до невозможности приятно. тэхён всё ближе жмётся к чонгуку, на поцелуй неумело отвечая. внутри будто горячая карамель разливается, внизу приятно тянет. ресницы кимовы трепещут, когда он бедром чувствует стояк чонгука и, правда, он готов задохнуться. чон под бёдра тэхёна берёт, что тот охает от неожиданности и руками шею чонгука обвивает, а ногами за талию цепляется. не отстраняясь от поцелуя, что всё глубже и страстнее становится, гук к столу тэхёна несёт. пока это самая ровная и удобная поверхность поблизости. паралельно он умудряются приспустить с тэхёна штаны с бельем, до конца снимает их уже когда усадил кима. тэ руками на стол упирается, пачкая пальцы в красной краске. неудобно немного. отпрянул мягко от поцелуя, демонстративно поднимая испачканную руку. – тебя это сейчас сильно гложет? – чонгук изгибает бровь. получив отрицательный ответ, цепляется пальцами за пуговицы рубашки кима, поспешно расстегивая их и чуть не срывая. тэхён откидывает голову назад, когда влажные губы на своей шее чувствует. кусает красные от поцелуев губы, пока чонгук старательно выцеловывает каждый сантиметр кимовской шеи, в некоторых местах оставляя багровые бутоны. тэхён краснеет сильнее, но всё же тянется к ширинке гука. не одному же ему быть раздетым. на плечах мягкие губы. по телу блуждают сильные руки, останавливаясь на бёдрах и разводя их шире. за собственную ширинку чон сам принялся, стояк давит на штаны ужасно. тогда тэхён стянул с гука футболку, кончиками пальцев ведя по рельефному торсу. при каждом движении мышцы перекатываются и тэхён конкретно залипает над этим зрелищем. красиво. завораживает. – чонгук- гук пихает два пальца в рот тэхёна, надавливая на его язык. голос у тэхёна приятный, но сейчас его болтовня неуместна. он тихо шикает, вынимает пальцы изо рта кима и его же слюной мажет меж ягодиц. тэхён мелко дрожит, громко вздыхает, когда в нём оказывается сразу два пальца. он цепляется за плечи чонгука, сжимает его пальцы внутри себя и ёрзает. больно, но приятно. плечи чона теперь измазаны в краске и тэхён находит это действительно красивым. чонгук слишком резко заменяет пальцы своим членом. тэхён не был готов. на бёдрах он чувствует крепкие руки, сжимающие грубо кожу. от неожиданности тэхён изгибается в позвоночнике с протяжным стоном. будто гук из него душу выбил только что одним резким толчком. у самого чонгука все катушки сносит, когда горячее нутро принимает его член и сжимает. тэхён готов поклясться, что чувствует каждую пульсирующую венку чонгуковской плоти. и когда чонгук начинает двигаться в нём, сдержать стоны уже невозможно. поначалу болью отдаёт, но тэхён терпит и привыкает к размеру. сладкие стоны кима отбиваются от стен, лаская слух чонгука. чего ещё только можно желать? оригинал самого лучшего из всех его портретов под ним, податливый и всё такой же прекрасный. этого чонгук желал. чон двигается глубже, делая размашистые толчки. в тэхёне узко. в нем горячо. сам тэхён только успевает хватать ртом воздух, выстанывая просьбы не останавливаться и говоря о том, как ему хорошо. тэхён кончает, пачкает свой и чонгуков живот. стыдно, к его члену даже не прикасались, а он кончил так скоро. он чонгука к себе ближе прижимает, продолжая постанывать на ухо. чонгук чувствует, как ноготки царапают его спину. в некоторых местах засыхает краска с пальцев тэхёна. чонгук кусает мочку кима и прижимается к нему вплотную, прекращая какие либо действия. тэхён чувствует в себе горячую вязкую сперму и шумно выдыхает, утыкаясь носом в изгиб чонгуковской шеи. – капризный ребёнок, если ты ещё не понял, что важнее любой картины, я поясню тебе ещё раз. – тогда я готов капризничать вечно. – тэхён улыбается, проводя пальцем по узору на спине чона.