Быть Богом vol. — II

      — Хён, ты что, заболел что ли?       Ючан сидел в своём кабинете и просматривал рейсы до Лос-Анджелеса на послезавтра. Какой-то туристический сайт как раз проводил акцию и два билета можно было купить чуть ли не за полцены, плюс в стоимость входила гостиница и на первые три дня экскурсии по городу. Звучало весьма заманчиво.       Рядом на подставке стоял включенный телефон, на экране которого было видно Сэюна, делающего кофе. В последнее время у Ючана вошло в привычку звонить хёну по видеосвязи.       — Пённи сказал мне, что тебе не очень хорошо и он дал сегодня отгул.       Сэюн размешал сахар в кружке и уселся за кухонный стол, поставив телефон ребром.       — Я не заболел, — сделав глоток сказал он, — просто спал не очень хорошо, всю ночь какие-то кошмары снились.       — Может быть тебе стоит сходить в больницу?       Сэюн тихо вздохнул, эта корейская привычка бежать в больницу по любому пустяку никак не могла вжиться в его обычный образ жизни.       — Чан, всё нормально.       — Если Пёнкван посчитал, что тебе нужно оставаться дома, то не думаю, что всё нормально.       — Это всего лишь сон, успокойся. Под утро Я уснул и отоспался.       Ючан недовольно поморщился и открыл другой сайт.       — С завтра Я выхожу в отпуск.       — Наконец отдохнёшь от своей работы рутинной.       — Я попросил у Пённи о том, чтобы он тоже дал Джунхи отдохнуть.       — Этот придурок не обижает тебя?       Ючан в изумлении вскинул брови, посмотрев на экран мобильника.       — Какой придурок?       — Пак Джунхи. — Сэюн поморщился и поставил кружку на стол.       — Он не придурок, хён. И, нет, не обижает. Джунхи хороший.       — Ну да, да, как же.       — Хён.       — Ты только глянь на него, блин, прошло полтора года, а он всё равно весь дёрганный, какой-то нелюдимый. Ладно, что хоть с эмоциями наладилось, то страшно было смотреть на дрожащую улыбку, словно его насильно заставляют это делать.       — Он не виноват в том, что с ним произошло в детстве. Из-за этого у него такие травмы.       — Угу, а ещё не виноват в том, что чуть не убил меня, чуть не вспорол мне вены. У меня шрам на руке из-за него остался, так-то.       Ючан гневно зыркнул глазами в экран телефона, где Сэюн демонстрировал свою руку, показывая старый джуновский порез.       — Я вообще не понимаю, почему он до сих пор не с Ли Донхуном на нарах отдыхает? Ты, вроде как, защитник правосудия, потрудись мне объяснить его нахождение на свободе.       — Хён, — Ючан шикнул, стукнув по столу кулаком, — мы сто раз это обсуждали. Донхун заставлял его всё это делать.       — А у него своей головы нет на плечах?       Чан раздражённо прикусил губу. Сэюн наигранно развёл руками.       — Ах, да, простите, Я забыл, что у него с ней беды.       — Ким Сэюн, — младший подхватил мобильник с подставки и строго уставился на экран, — беды с головой будут у тебя, если ты не прекратишь бесить меня своим поведением. Клянусь, Я приеду к тебе и все те кошмарные сны покажутся детской романтикой.       Сэюн хмыкнул, взяв телефон и направившись назад в комнату.       — Он делает тебя слишком агрессивным.       — Он делает меня счастливым, а вот ты, — Чан прищурил глаза, стараясь придать себе агрессивный вид, — ты меня бесишь сейчас.       Сэюн засмеялся, заходя в спальню.       — Маленький Чанни рассердился, у-у-у.       — Иди ты в пень, — Ючан хмыкает и ставит телефон обратно на подставку. — Я хочу слетать с ним в штаты.       Старший, забравшись на кровать, немного нахмурился от такой новости.       — Штаты? Нахрена?       — Я покопался в архивных делах, — парень откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на монитор, — нашёл дело Джуниора. При составлении заявления его родители указывали адрес места жительства и прописку.       Сэюн поморщился.       — Ты что, хочешь его к родителям притащить?       — Угу.       — Сумасшедшего убийцу?       — Хён.       Старший закатил глаза.       — Ладно-ладно, делай, что хочешь.       Ючан победно улыбнулся и, помахав рукой, отключил видеозвонок.       Вечером Джунхи отвёз Пёнквана до дома и ещё раз поинтересовавшись, нужно ли их с Сэюном завтра забирать и отвозить в аэропорт, распрощался и заказал такси обратно до компании.       Погода хмурилась, а машину он оставил у дома директора им на завтра, поэтому, ничего не оставалось, кроме как забрать припаркованный на стоянке «Razor» мотоцикл. Доехав до места назначения, Джун расплатился с таксистом и пошёл за железным конём.       Подъехав на обычную стоянку за их любимым кафе, Джунхи снял шлем и достал из кармана телефон. Погода с наступлением сумерек становилось прохладнее и ветренее, поэтому сидеть в кафе сегодня было не вариантом.       Набрав номер младшего, Джун опёрся задницей на мотоцикл, следя взглядом за прохожими. Улица была людной, люди шли не плотным, но живеньким потоком, в основном всё молодёжь. Ючан сбросил звонок, как обычно это делал, когда был уже неподалёку, поэтому Джун, немного улыбнувшись, сунул мобильник назад в карман и стал уже не просто следить за людьми, а вглядываться.       Чан был одет в яркую красную толстовку, что определённо сразу же выдавало его из всей общей серой массы. Он шёл быстрым шагом засунув руки в карманы. За плечами, как и обычно, у него висел рюкзак, с которым он никогда не расставался, сколько времени помнит Джун.       Чан обходил идущих навстречу людей, пока в него не врезалась девушка, несущая в руках флаеры. Джун замер, наблюдая за тем, как Ючан растерянно что-то говорит ей, а затем они вместе приседают и начинают собирать дурацкие листовки. Младший смущённо улыбается, видимо, та тоже что-то сказала ему, и Джунхи пробивает озноб. Чан тоже так улыбался в самый первый день их знакомства, эта дружелюбная, ни к чему не обязывающая улыбка. Джун прекрасно знал все повадки парня, сплошь до детальной мимики. Он часами мог наблюдать за ним находясь в одной позе, потому что Ючан был наравне с ангелом. Но теперь он улыбается этой ангельской улыбкой какой-то уличной девке и Джун чувствует, как сжимается его кулак. Вроде бы это чувство Ючан описывал и называл как ревность, но какая к чёрту разница, что это, если от одного вида закипает кровь и сразу хочется избавиться от раздражающего предмета.       Тем временем Чан помогает девушке собрать листовки и протягивает ей их, снова улыбаясь и кланяясь. Та что-то говорит в ответ и на лице младшего мелькает секундное замешательство, затем он кивает, и они наконец расходятся. Джунхи, продолжая следить не за Ючаном, а за девушкой, лишь скалится и перекидывает ногу через мотоцикл, слезая с него.       Чан подходит к кафе и тянет руку до двери, как Джун перехватывает его за запястье и, улыбаясь, сам прижимается к парню, отчего тот сразу же смущается, пытаясь восстановить между ними хоть какое-то расстояние.       — Джунхи! — Тихо шикает младший, оборачиваясь по сторонам. Поток людей, казалось, совершенно не обращал на них двоих никакого внимания.       — Я соскучился, хозяин Ючан.       — Джунхи! — Снова шикает Чан и легко стукает старшего по плечу. — Сколько раз просил не называть меня так, тем более на улице.       Джун хмыкает и отстраняется.       — Небо хмурится, давай сегодня отложим наше глясе?       Чан вздёрнул голову вверх и поморщился.       — Ты не на машине?       — Нет. Завтра господин Ким с менеджером улетают в Китай на встречу, машина осталась у них.       Чан кивает головой и вздыхает, переводя взгляд на стоянку.       — Кто это был? — Джун разворачивается и идёт к блестящему чёрному мотоциклу. — Та девушка.       Чан снова легко шлёпает парня по плечу.       — Что, следишь за мной?       — Конечно.       Фыркнув, младший взял с мотоцикла шлем. Джун, сделав тоже самое, мельком бросает взгляд в сторону, куда ушла та самая девушка и хмурится от увиденного. Рядом с ней стоял высокий парень с чёрной маской на пол лица. Из-за толпы людей было сложнее разглядеть, что они делали, но, судя по всему, девушка явно не навязывала ему свою рекламу.       — Эй, ты чего? Поехали.       Джун машинально кивнул и перекинул ногу через мотоцикл. Ючан сел сзади, обняв старшего руками за талию.       Всю дорогу домой Донхун ехал молча и даже когда они зашли в квартиру, он не обронил ни единого слова. Дэхви, не привыкший к такому состоянию старшего, чувствовал себя весьма неловко и странно.       Раздевшись, Хун с отрешённым видом направился в гостиную.       — Хозяин? — Впервые за всё время младший рискнул нарушить молчание между ними. — Вам сделать кофе?       — Сделай, — донёсся голос из гостиной.       Дэхви, выключив свет в прихожей, прошёл на кухню и принялся заваривать кофе.       День выдался весьма длинным и удивительным. Одно — договориться о продаже оружия, другое — узнать, что у тебя есть брат. И не просто брат, а брат, которого ты мечтаешь убить.       Усевшись на диван, старший уставился взглядом на журнальный столик, как-то нервно дёргая ногой. Такого, что он узнал сегодня, точно никто не ожидал. Общаться с Сэюном в его планы не входило, не говоря уже о том, чтобы объединиться с ним. Если Сэюн прилетел в Сеул по просьбе отца, какого чёрта он тогда так поступил? Зачем пошёл против своего же брата? Он же знал о том, что они братья, да?       Или нет?       Донхун нахмурился, раздражённо покусав себя за нижнюю губу. Определённо этот болван обо всём знал, но зачем, тогда, всё сделал через задницу и в итоге помог Донхуну оказаться за решёткой? Почему нельзя было всё сразу объяснить, по прибытию?       — Хозяин, Ваш кофе.       В комнату, раздражающе шаркая ногами по полу, зашёл Дэхви. Хун, поморщившись, кивнул головой на столик и уселся поудобнее, наблюдая за тем, как прислуживает ему младший.       Дэхви, казалось, выглядел уставшим. А ещё за целый день он почти что не ел, не считая лёгкого перекуса из-за смущённости у отца Кима. Сам же Донхун совершенно ничего не стесняясь поел в гостиничном номере нормально, даже, казалось, что и наелся.       — Дэхви.       Младший чуть вздрагивает от своего имени и опускает взгляд в пол. За столько времени Хун действительно натренировал его быть личной игрушкой, все действия парень выполнял, даже не задумываясь о них.       — Да, мой господин. — Тихо произнёс он, сцепив спереди пальцы рук. Донхун, оглядев его с головы до ног, склонил голову набок.       — Иди ко мне, малыш.       Дэхви, почувствовав дрожь в коленях, сделал несколько шажков вперёд. Старший никогда не называл его «малыш», Он вообще никогда не звал его какими-либо милыми словами, поэтому, если он вёл себя как-то не так, как обычно, Дэхви понимал, что после этого будет что-то не очень хорошее.       И это пугало ещё больше.