Долгий путь домой

Обратная сторона Луны

Ощущаю порой, что меня существует две. Две души, два полярных заряда в едином теле: Строгий голос, звучащий отчётливо в голове, Дикий вой, раздающийся где-то в грудном отделе. @amfetamilla

***

Квентин Мёрфи снял с себя коричневый в синюю клетку пиджак, повесил его на вешалку и сложил в шкаф. Следом он направился к маленькому столику в углу, на котором стоял чёрный электрический чайник с чайником поменьше для заварки, пару чашек и несколько коробок с пакетиками. Он открыл одну из коробок, в которой лежала ложка, и положил три ложки в маленький чайник. Крупный порошок был разных цветов из-за состава приправ. От него шёл приятный растительный запах. Когда вода закипела, Квентин налил немного воды в маленький чайник и направился к креслу, чтобы не ждать на ногах, когда заварится чай. Лив уже сидела на кресле, задрав ноги к себе, в ожидании доктора Мёрфи. Он сел напротив неё и потянулся к синему блокноту, что лежал на журнальном столе. Он открыл его и стал листать. Иногда он останавливался, делая мелкие пометки на разных страницах. Все это заставляло Лив чувствовать себя подопытным кроликом, что было крайне ей не приятно. Но Лив сама подписалась на это и не имела права злиться на Квентина за то, что он выполнял свою работу. — Хорошо выглядишь, — сказал Квентин. Лив посмотрела на него. — Цвет лица стал здоровым, ты прибавила вес. — Да, трехразовое питание способно на такое, — с улыбкой ответила Лив. — Что насчёт сна? — Я стала лучше спать, — призналась Лив. — Наверное накопленная усталость берет своё, — пробормотала Лив. — Ты слышала или видела что-то или кого-то ещё? — Лив покачала головой. — Отлично, — Лив кивнула и выдавила из себя улыбку. — Я хотел бы поговорить о твоём далёком прошлом, — Лив нахмурилась. — Ты немало рассказывала о своём детстве. Но никогда о том времени, когда только стала жить с Джоном Винчестером и его сыновьями, — начал Квентин. — Вы знаете почему, — просто ответила Лив. — Представляю, как было тяжело. Но, уверен, все с пониманием относились к тебе, — Лив кивнула. — Все, кроме Джона. Он дал мне время после смерти мамы. Почти не дергал меня. Хоть за это спасибо, — пробормотала это предложение Лив. — А потом, спустя две недели он решил, что с меня хватит страдать и взялся за меня. — Что это значит? — Он начал меня тренировать. Мама, она, не учила меня ничему. Держала далеко от охоты. Я знала лишь, что есть твари, которые могут выглядеть как люди. Но Джон был другого мнения. Сэм был младше меня, но видели бы вы на что он был способен в свои 9 лет. Про Дина я вообще молчу! Джон называл меня слабым звеном. Говорил, что я сейчас добыча. И то, что случилось с мамой может снова повториться, но со мной, потому что я слабая. Он говорил, что из добычи мне нужно превратиться в охотника. — Джон был мастером говорить с травмированными детьми, как я вижу, — съязвил Квентин. Лив пожала плечами. — Это помогло. Его слова придали мне сил. — Его слова внушили тебе страх. Страх, что ты можешь снова потерять тех, кого любишь. Ведь первопричина кошмаров была в этом, — Лив кивнула. — С детьми нужно осторожно выбирать слова. Взрослые часто не думают об этом. А дети словно губки впитывают все и самые неожиданные вещи остаются в их головах надолго. — Джон хотел вытащить меня из состояния, в котором я была. Он сам пережил смерть жены. Он считал, что поступает правильно, — стала оправдывать Джона Лив. — Ему было не десять лет, когда он потерял жену. И твоё противоречивое отношение к нему меня поражает. — О чем это вы? — Ты защищаешь его с пеной у рта, стоит кому-то про него что-то сказать. Но самой себе позволяешь довольно грубые высказывания о нем, — объяснил Квентин. Лив закусила губу. — Все сложно. Я никогда не смогу оплатить ему тем же, чем он мне. Он дал мне кров, семью, он сделал меня сильной. Джон превратил меня в воина. Он сделал из разбитой девочки оружие. — Но по пути он не раз ломал тебе крылья, — напомнил доктор Мёрфи. — Значит, они были мне не нужны. В этой войне был нужен солдат, а не чертова бабочка, — Квентин кивнул и посмотрел в свой блокнот. — В чем Джону нет оправданий? — спросил он. Лив не ожидала такого вопроса. Она округлила глаза. — Что? — Где ты не станешь его защищать? За что ты не можешь простить его? — Лив опустила голову. Ей не нужно было время, чтобы вспомнить. — За излишнюю жестокость, — выдала Лив. — К кому? — Ко всем нам. Особенно к Дину. — А вот и твой бич, — сказал доктор Мёрфи и поднялся на ноги. Он пошёл к столику в углу и налил чай для Лив. Себе же в стакан он насыпал растворимый кофе, залил два стакана кипятком и вернулся к двум креслам. — Нет, дело не в клейме или чувствах! — ответила Лив, забирая горячий стакан. — Дело в Джоне. Просто в нем! Он защищал нас, но он перегибал палку иногда, когда пытался сделать нас сильнее, — Квентин сел напротив и сделал глоток кофе. — К примеру? — Лив посмотрела на три маленькие чаинки в стакане, которые подобно потерянным рыбацким лодкам кружили в большом океане. Лив подумала о себе и братьях. — Когда Сэм сказал, что боится монстра в шкафу, Джон просто дал ему пистолет в руки и запретил ему спать с ночником. Он закрывал занавески на темно, чтобы даже луч света не проскользнул внутрь. Результат: Сэм поборол свой страх. Это было до того, как я жила с ними. Сэм сам рассказал мне об этом. Он считал, что это было жестоко. — Ты так не думаешь? — спросил доктор Мёрфи. Одна чаинка столкнулась с другой, а третья стала медленно опускаться вниз. Лив отвела глаза от чашки. — Думала. До поры до времени. У Дина была клаустрофобия. Раньше она не сильно проявлялась. Но однажды он застрял в лифте старого отеля, в котором мы оставались, на пару часов и стал сильно паниковать. Ему было 14. — И что было дальше? — Джон был в ярости. Назвал его трусом. Когда Дина вытащили из лифта мы поехали в охотничий дом в лесу. Джон приказал мне с Сэмом чистить оружие, а сам уехал с Дином. Обратно Дин вернулся весь в грязи. Когда он снял с себя куртку и кроссовки из них сыпалась земля. Дин молчал. Он не слово не сказал в тот день. Когда Джон уехал в город, Дин вышел из хижины и сидел на земле, пытаясь успокоить дыхание. На утро Джон и Дин снова уехали. Я просила взять меня с собой, но Джон отказался. Когда они вернулись опять, Дин начал шутить. Я видела, как он выдавливал из себя улыбку. Он делал это для Джона. На следующий день все повторилось. Меня распирало от любопытства. Как и Сэма. Но Дин не говорил нам, что они делали с Джоном. Я говорила, что была вредным ребёнком? — спросила Лив. Квентин покачал головой. — Я стала доставать Дина. Я ревновала, считала, что Джон учит Дина тому, чему не учит меня. И я злилась из-за этого. Я выпытывала ответы у Дина, пока он не сказал, что мне лучше не знать. Это была любимая фраза Дина, которая злила меня до чёртиков все детство! Я настаивала, сказав, что что это ни было бы, я тоже этого хочу. Дин сильно нагрубил мне. Почти довёл до слез в тот день. Через пару дней Джон сам сказал, куда ехал и что делал с Дином. — И что же? — Лив не спешила отвечать. Она отпила немного чая, раздумывая. Это была не ее история, но она на многое повлияла. — Он запирал его гробу. И закапывал. И заставлял его самому выбираться наружу, — Квентин уронил ручку. — Чтобы избавить Дина от фобии? — Лив кивнула. — Помогло? — горло Лив обжег горячий чай. — Насколько я знаю, этого страха у Дина больше нет. Но будь я на его месте, этот страх заменил бы другой. Боязнь быть закопанной заживо, — Лив закусила губу. — Самое обидное, что этот ужасный опыт пригодился ему, когда ему пришлось выбираться из настоящего гроба, когда ангелы вытащили его из Ада, — Лив покачал головой. — Дин так и не открылся мне, когда я спросила про это. — С тобой Джон так не поступал? — У меня не было никаких фобий. Только кошмары. — И что Джон говорил о них? — Что это у меня все в голове. Что мне нужно прекращать. Он игнорировал их. Когда ночевал с нами, запрещал Дину или Сэму подходить ко мне, когда я просыпалась. Если видел слёзы на глазах очень злился. Иногда сам запрещал мне спать, чтобы я сильно устала и не просыпалась от кошмаров. Со временем я научилась жить с ними. Все реже вздрагивала, когда они будили меня. Проснувшись, я уже не могла уснуть. И поэтому лежала с закрытыми глазами до самого утра. Они не исчезли, но я знала, что они не реальны. Джон научил не бояться того, что мне снится. Это было достижение. — Что изменилось? — Он исчез и мы стали охотиться одни. Раньше я была уверена, что с нами ничего не случится, потому что Джон не позволит. А когда он пропал, мы столкнулись с невидимой угрозой, нависшей над нами. Страх внутри взял верх и все пошло по наклонной. — Джон и Эмили были похожи в способах воспитания? — И да и нет. Когда я была маленькая, я помню, как мама читала мне сказки на ночь и целовала перед сном. Джон не был так добр к Дину и Сэму. Мама была холодной и грубой как Джон. Но мама старалась держать меня подальше от охоты, в отличии от Джона. Он начал учить меня всему, что знал. Начал с элементарных вещей, — на лице Лив появилась улыбка. — Я помню, как он повесил боксерскую грушу на дерево в лесу и попросил ударить кулаком со всех сил. Я так и сделала. Думала, будет как в фильме «Рокки», а на самом деле, груша даже не сдвинулась с места. А моя рука так сильно заболела. Груша была забита песком, а не ватой, как я ожидала, что превращало ее в довольно крепкого противника. Потом Джон потребовал ударить снова. И ещё и ещё. Под вечер я не могла даже вилку держать в руках. Зато сейчас одним ударом я могу сломать челюсть или нос, — Лив чуть расслабилась, говоря о своих воспоминаниях. — Я помню, когда училась лазить по канату. Это чертовски сложно. Мои ладони были сожжены от верёвки, а она была вся измазана моей кровью. Вначале я не могла и пары секунд удержаться, а потом научилась подниматься до самого верха. Я не умела плавать. Следовательно Джон оставлял нас на одном берегу и заставлять плыть к другому. Это было в штате озёр*. Я знаю почти все мелкие из них, потому что прошла их вплавь. Когда мы научились базе, Джон стал учить нас боевым искусствам. Я все время пыталась ударить так сильно как могла, а он твердил, что я никогда не буду физически сильнее среднестатистического мужчины. Ростом не удалась, так он говорил, — с улыбкой сказала Лив. — Также он говорил, что я могу стать ловче и ловкость мне и нужно тренировать. Он учил метать ножи, стрелять. Когда я первый раз выстрелила из Ремингтона, то отдача порезала мне кожу между большим пальцем и указательным. Было ужасно больно, а крови-то сколько было, — Лив ухмыльнулась, — Но я попала в цель. Каждое мое достижение, было отдельной победой для меня. — Ты говоришь с гордостью о своих умениях. Редкость для тебя, — сказал Квентин. — Женщине нужно уметь постоять за себя, а не ждать, что это сделает мужчина. Я знаю, на что я способна. И от этого мне спокойней спать по ночам, — доктор Мёрфи кивнул. — В чем ещё были похожи Эмили и Джон? — Не очень понимаю суть этих вопросов. — Ответь на мой вопрос, а потом я отвечу на твой, — Лив кивнула. — Они были оба сильными личностями. Считали пути назад нет. И оказались правы. Решали все больше насилием. Их терпение было подобно тонкому, шаткому льду. — Насчёт насилия. Кто-то из них занимался рукоприкладством? — Лив сглотнула. — Оба, — нехотя призналась Лив. — Часто? — Лив вздохнула. — Мама нечасто, но и не достаточно редко. Джон чаще, но это почему-то все равно воспринималось нами троими редкостью. — Джон поднимал на тебя руку? — Лив посмотрела в окно и прикрыла глаза от яркого солнца. — Лишь однажды, — Лив посмотрела на доктора Мёрфи. — Дин не простил его за это. А Сэм вообще не знал об этом. — Что же случилось? — Это случилось во Флагстаффе. Джон, как обычно, оставил нас одних. В Сэме бушевал переходный возраст и он после взбучки Джона просто взял и сбежал, — Лив закрыла глаза. — Сэм пропал на две недели. Мы с Дином искали его везде, но не нашли. Вернулся Джон, — Лив напряглась, будто он был в этой комнате. — Я никогда ещё не видела его таким. Вначале он просто кричал и швырялся вещами. Потом ударил Дина, — Лив открыла глаза. — Скажем так, на одном ударе он не остановился. Я просто стояла и смотрела, а потом вдруг что-то щёлкнуло в голове и я взяла пистолет со стола. Я наставила его на Джона. Он повернулся, когда услышал за спиной щелчок. Он стал подходить ко мне. Я не опускала пистолета, — голос Лив становился все тише и тише. — Джон обезоружил меня и ударил прикладом по лицу. Я упала на пол. Он приказал подняться, — Квентин в ожидании смотрел на Лив. — Когда Джон приказывает что-то, лучше это выполнять, особенно, если он в ярости. Я встала. Губа была разбита. Я посмотрела на Джона и он сказал мне, чтобы я больше никогда не смела наставлять на него пистолет. Потом он вышел из номера. Дин подошёл ко мне, злой как черт. Стал кричать, спрашивая, какого черта я полезла на рожон и что мне следовало стоять и молчать, как всегда. А я больше не могла молчать, — голос Лив дрогнул. — Это был последний раз, когда Джон поднял руку на кого-то из нас. Может он понял, что я больше не стану стоять в стороне. Может его напугало это. Не знаю и никогда не узнаю, но я не жалею, что сделала это. Сэм нашёлся. Джон привёз его, так что я не знаю, что он сказал ему. Когда Сэм зашёл в номер, я бы зла. Но Дин не позволил мне даже слово ему сказать. Когда Сэм спросил, что с моей губой, Дин ответил за меня. Сказал, что я споткнулась и упала. Джон промолчал. Думаю, он был благодарен Дину за эту ложь, потому что Сэм не Дин. Если бы Сэм узнал, что это сделал его отец, ещё одной ссоры было бы не избежать. — На этом все закончилось? — Лив выдала смешок. — Если бы. Джон был зол на меня. Почти не говорил со мной. Мы уехали из Аризоны. Джон нашёл новое дело. Оказалось это Асванг, монстр родом из Филиппин. Многим похож на вендиго у индейцев, только он спокойно может жить среди людей, скрывая свою животную натуру. Поэтому Джону было тяжело его искать. Он убивал без мотива. Просто, чтобы есть. Но Джон всегда говорил, что даже, убивая ради еды, у тварей должна быть какая-то система, по которой они выбирают жертв. Джон с головой ушёл в дело, как вдруг понял, что расследует два разных одновременно. В заброшенном монастыре, который решили снова открыть, стали умирать люди, которые реставрировали его. Оказалось это призраки двух монахинь, которые были влюблены в друг друга, но не могли быть вместе и их души не нашли покой, потому что им внушили, что их любовь разгневает Бога и они отправятся в Ад. И поэтому они стали убивать людей, которые были женаты или влюблены. Джон отправил Дина на это дело. Одного. Ему было семнадцать. — Ты поехала за ним? — Лив кивнула. — Но сначала я позвонила пастору Джиму. Я была в панике. Не знала, что делать. Джим остался единственным другом Джона и я думала, он сможет как-то помочь. Но он жил в Миннесоте, а мы были в Орегоне. Я поняла, что нужно действовать. Я не хотела замешивать Сэма, но он бы не дал мне уйти без объяснений. И мы отправились за Дином вместе. — Это странно. Джон оберегал вас всегда, а тут так легко отправил сына одного на охоту. — В том деле был выживший. Один парень из бригады. Призраки не тронули его, потому он был холост и ни в кого не влюблён. Джон отправил Дина, потому считал, что и его сын похож на него. Он думал, монахини его не тронут, а он сможет быстро найти объект, к которому они были привязаны. Дело было и вправду простым, вот только монахини зацепились за мои чувства к Дину. Хорошо, что мы разделились, — пробормотала Лив. — Точнее, Дин посадил нас с Сэмом в круг соли и заставил там сидеть, а сам пошёл искать два креста, которые носили монахини на шее. Сэм спас мне жизнь в тот день, — Лив улыбнулась и опустила голову. — Призраки раздули соль и схватили меня. Я говорила, что они вырывали сердца жертвам? — Квентин покачал головой. —Я очень испугалась. Сэм не растерялся. Он разгонял их железным гаечным ключом, крича, что им нужно будет убить его, чтобы подойти ко мне. Потом Дин сжёг кресты и мы были в безопасности. Вернулись до прихода Джона. Дин отчитался перед ним. Мы с Сэмом молчали. Это был наш секрет. После этого мы поклялись друг другу, что всегда будем рядом. И что с нами ничего не случиться, пока мы будем все вместе. Вот только Джон понял, что Дин был не один на той охоте. Он понял, но ничего не сказал, — Лив улыбнулась. — Возможно, ему было приятно знать, что вы так защищаете друг друга, — ответил Квентин. Лив пожала плечами. — Никто не знает, что творилось в голове Джона, — выдала Лив. — Так к чему были эти вопросы о маме и Джоне? — Квентин закрыл блокнот и положил одну ногу на другую. — Ты потеряла мать и сразу же снова обрела родительскую фигуру. Ты подсознательно сравнивала Джона и Эмили и считала их похожими из-за многих их качеств и событий, которые произошли в их жизнях. Поэтому ты так держалась за Джона. Он заменил тебе не отца. Он заменил тебе мать, — Лив приоткрыла рот. Эта мысль никогда не появлялась в голове Лив. — Поэтому его смерть так пошатнула меня, — доктор Мёрфи кивнул. — Ты будто ещё раз потеряла маму. — Как вы понимаете все это? — Годы практики и анализа, — с полуулыбкой ответил Квентин. — И вам это нравится? Копаться в головах людей и вытаскивать из них истинные причины их поведения? — Когда все просто, нет. В случае как с тобой, да. — Значит я для вас лабораторная крыса? — Ты — крайне интересная личность. Очень запутанная и противоречивая. Сильная, но одновременно сломленная. — Что же в этом интересного? — Твои позиции, мысли, желания, поступки. Мне сложно вывести какую-то одну модель твоего поведения. В добавок к вышесказанному, мне интересно общаться с одним из героев нашего времени, — Лив фыркнула. — Я не герой. Я просто человек. — Все герои — люди. — Не я. Я слишком долго прожила и слишком много сделала ошибок, чтобы остаться героем. — Ты не плохой человек, но твои страдания заставляют тебя иногда поступать ужасно. Нами всеми правят страхи. — Какой у вас страх? — спросила Лив. Квентин нахмурился. — На сеансах говорят мои пациенты. Не я, — Лив кивнула. — Тогда ответьте как охотник охотнику, — попросила Лив. Доктор Мёрфи сдался. — Боюсь прожить свою жизнь попусту, так и не сделав ничего путного. — Вы поэтому решили охотиться? — Квентин кивнул. — Я считал, что создан для чего-то большего. Мне хотелось стать похожим на знаменитых героев книг, которые смогли изменить ход истории, — Лив улыбнулась. — В результате, мне не хватило смелости. Охота — бремя тяжкое. — Для тех, кто начал поздно, наверное. А я не видела тяжести. — Потому что не видела другого, — ответил Квентин. Лив кивнула. — Хотите до сих пор быть героем, доктор Мёрфи? — спросила Лив. — Да поздновато уже. — Никогда не поздно делать хорошее. — Наверное, ты права, — задумчиво ответил Квентин. — Можно ещё один вопрос? — Прошу, — сказал доктор Мёрфи. — Почему у вас нет семьи? — Почему ты так думаешь? — Нет кольца на пальце, нет фото семьи в кабинете, вам никто никогда не звонит. — Я любил однажды. Не смог полюбить больше. — Она умерла? — доктор Мёрфи покачал головой. — Все намного проще. Она вышла за другого, — Лив присвистнула. — Паршиво. — Есть такое. И когда ты рассказала о том, что иногда ангелы вмешиваются в сердца людские, я подумал, что может кому-то суждено быть с кем-то, как тебе и Дину. Так может кому-то суждено быть одному? — Мне с Дином не суждено быть вместе. Это клеймо — неудавшийся план. Когда мы рядом, это пьянит до дрожи в ногах, а когда мы порознь, все намного проще. Как и никому не суждено быть одному. Все в наших руках. — После всего, что произошло, ты все ещё веришь в это? — Мне хочется верить, что я контролирую свою жизнь. Пока, верю. Потому что я в Балтиморе больше месяца и пока не произошло ни одного казуса. Ангелов и демонов я больше не волную. Апокалипсис прошел. Мир снова восстанавливает и лечит себя. — Как и ты. — Как и я, — Лив улыбнулась. — Значит все-таки бывают бывшие охотники? — спросил доктор Мёрфи. Лив посмотрела ему в глаза. — Я хотела бы сказать, да, но я слишком многое пережила, чтобы быть такой наивной. Рано или поздно охота все равно возьмёт своё, — прошептала Лив. — Ты боишься этого? — Боятся не по мне. По мне — действовать. Но я волнуюсь о том, что могу стать параноиком. Что буду видеть угрозу там, где ее нет. — У тебя были параноидальные периоды? — Когда я жила с бабушкой, то мне вечно казалось, что за мной следят. Я думала, Джейсон — демон, когда впервые увидела его. — А когда стала снова охотиться? — Мне спокойней, когда я охочусь, если честно. — Почему? — Я не оставалась на одном месте, везде платила наличкой, редко представлялась своим именем. Я жила так всю жизнь, понимаете? Это моя стихия. А оседлая жизнь — не мое. — Но все же ты здесь. — Да, — притихла Лив. — Я сама не своя. Я не готова жить одна, ведь снова не понимаю, что реально, а что нет. И если не помню, где была и кого убила. — Ты считаешь, что убила кого-то? — Лив кивнула. — Но ты ведь не помнишь ничего. — Знаю, просто что-то внутри подсказывает мне… будто шестое чувство, понимаете? — Оно говорит тебе, что ты убила человека? — Больше. Я всегда колебалась, когда мне нужно было убить кого-то, чтобы защитить себя, но я никогда не колебалась, если речь шла о других. — Ты считаешь, что защищала кого-то? — Да. По крайней мере, так подсказывает мне мое нутро. — Кого? — Без понятия. — Дэвид сказал, ты была в Индиане. — Да. Я помню приезд туда. Помню, как стояла перед домом, в котором живет сейчас Дин. — Что ты там делала? — Просто смотрела на дом. — Что увидела? — Лив сделала несколько больших глотков, а потом стала нервно кусать губы. — Дин обнимал Лису. Он пил пиво. Лиса поцеловала его в левую щеку. Прибежал Бен. Дин обнял и его и стал щекотать. Мальчик смеялся. Дин был счастлив, — Лив замолчала. — Зачем ты поехала туда? — Хотела поговорить. Но увидев, как Дин был счастлив, передумала. — О чем ты хотела поговорить? — Это не имеет значения. Я не раз решалась. В первый раз он меня оттолкнул. А потом я увидела, что ему это все и не нужно. Я и все, что касается меня для него закрытая книга. — Твой отец не обрадуется этому, но я все же скажу. Может тебе стоит поговорить с ним? Хотя бы высказать все, что у тебя внутри. — Он отключил все свои старые телефоны. Я не знаю, как дозвониться до него, если только не на прямую в тот дом, куда я не позвоню, потому что не хочу слышать голос этой женщины или ее ребёнка. — И ты знаешь это, потому что… — Потому что я звонила на все его телефоны. До того, как прийти к вам, я названивала ему. Если бы он хоть раз поднял, все, возможно, было бы по-другому. Но мы там, где мы есть, — Лив положила стакан на столик. — Давайте поговорим об охоте, — потребовала Лив. — Тебе стало проще говорить о прошлом. — Нет. Я просто поняла, что мне все равно больно. Говорю я об этом или нет. В прошлом, если моменты, по которым я скучаю. Рассказывая о них, я окунаюсь в воспоминания. — Что ж, а что насчёт кладбища в Канзасе? — Нет. Я не готова. Не об этом. — Хорошо. *** Лив гуляла по парку недалеко от дома. Она вдыхала аромат свежескошенной травы, горячего попкорна и сладкой ваты. В церкви неподалёку ударили колокола. Кожа Лив покрылась дрожью. Она продолжила свою прогулку. Вокруг туда-сюда спешили люди. Лив села на скамейку и посмотрела на небо. Солнце спряталось за тучами. Скоро пойдёт дождь. Лив очень ждала его. Духота Балтимора достала ее. Лив прикрыла глаза, слушая щебетание птиц. — Бонни, — позвал ее мужской голос. Лив напрягалась. Она привстала и стала смотреть по сторонам. — Я здесь, Бонни, — снова позвал ее голос. Лив вскочила на ноги. Лив увидела высокого чёрного мужчину, стоящего спиной к ней. Она поспешила к нему и схватила его на руку, чтобы повернуть к себе лицом. Мужчина отдёрнул руку Лив и с непониманием посмотрел на неё. — Прошу прощения, я спутала вас с давним знакомым, — ответила Лив и пошла вперёд. Она стала быстро дышать. Лив пыталась убедить себя, что ей лишь послышалось. Другого исхода быть не могло. — Бонни! — голос стал слышен громче. Лив остановилась посередине тропинки. Прохожие стали ее обходить. — Ты же не забыла меня, Бонни? — Лив сглотнула и покачала головой. Зазвонил телефон в кармане. Лив потянулась к нему и подняла трубку. — Да? — Привет, Бонни, — Лив оцепенела. — Ты погиб. — Да, в том участке в Монументе. Приятно, что ты все ещё помнишь меня. — Я не забывала тебя, Виктор. Мне жаль, что все так вышло. Ты же знаешь, мы бы сделали все, чтобы изменить случившиеся. — Я не виню тебя ни в чем. — Тогда чего ты хочешь? — не понимала Лив. Послышались гудки. Лив посмотрела на экран телефона и увидела, что он был выключен. Лив вздохнула и положила телефон в карман. Она посмотрела на небо и спросила: — Что же со мной происходит? *** Портленд, штат Орегон. Очередной мотель. Номер, вход в который осуществляется с улицы. Очень удобно, чтобы приходить и уходить незамеченными. Припаркованная перед номером чёрная Шевроле Дина. Белая дверь. Маленький ключ с большим брелком с цифрами. Тринадцатый номер. Неудачное число. Две кровати и кушетка с креслом. Журнальный столик и обеденный. Номер без кухни, так как слишком мал. На столе бутылка виски, два стакана, электрический чайник, в котором горячая вода. Лив включила его, выходя из номера. Над столом картина с красно-синими пятнами. На одном из стульев сумка с травами. Много что закончилось — нужно было закупить. Сэм и Лив пересыпали все купленные травы в склянки и сложили все аккуратно по шкатулкам, а шкатулки обратно в сумку. На журнальном столе разобранный пистолет. Ещё один под подушкой Дина. Другой у Лив за спиной. Четвертый в рюкзаке Сэма. Остальная амуниция в скрытом багажнике Импалы. В кармане у Дина отмычки, пара раскладных ножей. У Сэма похожий комплект. У Лив, как всегда, нож пастора Джима в ботинке, нож-бабочка, принадлежащий Ричи и ещё один раскладной нож в кармане куртки. Входная дверь открыта нараспашку. Кровати не убраны. Лил дождь. На полу две пары следов от армейских ботинок. В нос ударил запах пороха, смешанный с железом. Глаза бегали от одной кровати к другой. Пульсация в ушах. Глаза застыли. Во рту все сухо. Спазм в груди. Конечности онемели. Мозг отказывается верить в увиденное. Теория — глаза лгут. Вторая — это сон. Взгляд на настенные часы. Половина десятого утра. Яркое солнце. Тёплая погода. Весенний ветерок. Забавно, сегодня первое апреля. Вдох. Выдох. Рука захлопнула дверь. Это зрелище не для всех. Первый шаг в сторону. Пол тонет под ногами. Взгляд вперёд. Закрыть глаза. Лучше не видеть. Но с памяти уже не стереть. Шаги за дверью. Ладони сжались в кулак. Шаги стали громче. Взгляд на дверь. Следом на стол. Виски льётся в стакан. Потом в другой. Из чайника выходит дым. На стол упал один волос. Полуулыбка. Кровь кипит. К горлу подступает рвота. То ли от злости. Может от боли. Возможно, от страха. Сумка с травами падает на пол. Что-то разбилось. Плевать. Взгляд на две кровати. Снова тошнота. В поисках слез. Они превратились в ком. Наружу ничего — все внутри. Трясутся кости. Наверное, так должно быть. Боль груди — уже как привычка. Ничего нового. Все по-старому. Уже проходили. Знакомое чувство. Быть слабой не получается. Хочется ли? Неизвестно. Ручка опускается вниз. Дверь открылась. Взгляд сверлит чайник. Тело расслаблено. Глаза полны холода. — Пришёл за мной? — раздался уверенный голос. Щелчок. Дуло смотрит вперёд. Кивок. Все будто в замедленной съемке. — Здесь было двое, — взгляд упал на следы. — Шума не было. Глушитель, как на этом, — взгляд на пистолет. Страха нет. — .45-й колибр. Ты ведь уже стрелял из него? — взгляд на кровати. — Так велел кодекс. — Знаю, Крис писал об этом своде при мне. Это объясняет убийство Сэма, но не Дина. — Он бы не оставил нас в покое после убийства Сэма и тебя. — Верно. Дин бы вам кишки выпустил, — Шаг ближе. Рука трясётся. — Маркус просил передать тебе это, — Уолт бросил Лив стеклянную банку. Взгляд смотрит внутрь. — Пепел? — Это дневник Питера Клойса. Точнее, все, что от него осталось, — громкий вздох. Взгляд сверлит охотника. — Не стоило этого делать, — в венах закипела кровь. Резко стало жарко. Подобное уже было. Зрачки расширились. Глаза поменяли цвет. Лив резко опустила их вниз. Лицо тронула улыбка от осознания. — Маркус сказал, ты убила Тамару пулей в лоб. Тебя ждёт такая же участь, — взгляд снова упал на кровати. Боль в груди усилилась. — Не переживай, ты скоро с ними встретишься. — Дашь выпить? — взгляд перекинулся на два стакана. — Как охотник охотнику? — Уолт кивнул. — Разделишь со мной? — Лив передала стакан Уолту. Он его забрал. Лив подняла свой. — За справедливость, — Стаканы коснулись губ. Горькая тёплая жидкость стала течь вниз по горлу. Стаканы пусты. Уолт сморщил лицо. Лив положила свой на стол. — У теплого виски дерьмовый вкус, согласна. — Виски само дерьмовое, — выдал охотник. Лив усмехнулась. — Зря ты это сделал, Уолт. Нужно было сразу стрелять. — Это я и сделаю, — сказал Уолт и нажал на курок. Пуля летела вперёд. Лив стояла без движения. Взмах руки. Пуля зависла. Уолт отшатнулся. Ещё выстрел. Пуля снова не долетела. За ней был выпущен весь магазин. Пули ударялись об невидимую стену и падали на пол. — Какого черта?! — возмутился Уолт. — Не стоило пить виски, — ответила Лив и села на стул. Она положила ногу на ногу и посмотрела на Уолта. — Знаешь, что такое африканский корень? — Уолт нахмурился. — Его чуть-чуть заваривают и пьют, добавляя ДНК человека, чтобы попасть в его сон. У меня не было времени заниматься дозировкой. Бросила всю банку в чайник, а потом подлила в стакан с виски. Поэтому он был тёплым. — Ты блефуешь! — Нет. Обычно, нужно уснуть. А если дозировка большая, то корень вырубает сам по себе. Так что ты сейчас лежишь на полу. Как и я. Ты у меня в голове, Уолт, так как выпил мое ДНК, — Лив потянулась к бутылке. — Знаешь, что ещё забавно в этом корне? Если ты умрешь во сне, то умрешь и в реальной жизни, — Лив налила себе виски. — Маркус говорил, что ты ведьма! — Он солгал. Сядь, — приказала Лив и сделала глоток уже холодной жидкости. Стул передвинутся к Уолту. Его ноги согнулись и заставили его опуститься на стул. — Я много раз пила этот корень, чтобы избавить Дина от кошмаров об Аде. В результате, я научилась вытаскивать его оттуда. Менять декорации, скажем так, — на столе появилась пачка сигарет и зажигалка. Лив взяла одну сигарету, подожгла ее и преподнесла к губам. — Значит, начнём с азов. Я задаю вопросы — ты отвечаешь. Если же, не отвечаешь, то, — Лив посмотрела на Уолта и мизинец его правой руки повернулся направо. Уолт закричал, схватившись за него. — Правила ясны? — Лив выдохнула дым. — Ты, дрянь! — закричал Уолт. — А ты убийца, — спокойно ответила Лив и посмотрела на тела Дина и Сэма. У обоих было огнестрельное ранение в сердце. «Хоть бы быстрая смерть», подумала Лив. Белые простыни стали красными. Глаза закрыты. Оба брата лежали на спине. Сэм обычно так и засыпал, а Дин не любил. Предпочитал спать на боку. Лив отвела взгляд. Тела исчезли. Кровать была идеально заправлена. Уолт округлил глаза от увиденного. — Выпусти меня! — потребовал он. — Я тебя и не держу, — Лив посмотрела на часы. — Если ответишь спокойно на все мои вопросы, то проснёшься и уйдёшь отсюда целым и невредимым. Договорились? — Уолт посмотрел на палец, потом на Лив. И так несколько раз. Лив не стала ждать ответа. — Почему Маркус не остался? — Уолт смотрел на Лив. Она преподнесла сигарету к губам, не отрывая глаз от собеседника. — Он уехал на охотничьи похороны друга. — Чьи? — Генрих Калверт погиб. Демон. — Слышала о нем. Хороший охотник. И Маркус поступил умно. Он будет там и никто не подумает, что это он убил Винчестеров. А тебя что не пригласили на вечеринку? — Я не был знаком Калвертом. — Ясно. Значит, Маркус использовал тебя, чтобы не подумали на него. — Нет, мы сделали благое дело. Сэм начал апокалипсис! — Как же я устала слушать этот бред, — Лив сделала новую затяжку. — Ты убила Тамару! — Да, я ее убила, — спокойно ответила Лив. — Потому что она угрожала мне и моей семье. Я бы не допустила ту же ошибку, что и с Гордоном, не оставила бы ее в живых. — Вы трое перешли все границы. Считаете, что вам все дозволено! — ответил охотник. — Мы не были такими. Нас вынудили стать, — просто ответила Лив. — Жалкие оправдания! — Возможно, — Лив сделала затяжку. — Перейдём к делу. Где похороны? — Уолт сжал челюсть. Лив кивнула. Через секунду он закричал. — Восемь попыток, восемь пальцев. Когда закончатся пальцы, я перейду к глазам и ушам. Я не боюсь испачкать руки в крови, Уолт. — Ты думаешь, пару трюков и я тебе все выдам? — спросил Уолт, сжимая пальцы. Лив сделала вздох. Легкие наполнились дымом. Лив положила сигарету на стол. — Значит, тебе не нужны пальцы вообще, — Лив уставилась на руки Уолта. Он раскрыл ладони и наблюдал как его пальцы один за другим загибаются в противоположную сторону. Он упал на колени, не переставая кричать. Лив молча наблюдала за его страданиями. — Так где? — повторила свой вопрос Лив. — В баре охотников. — Адрес. — Штат Оклахома… — На Лафает Авеню? — перебила Лив. Уолт закивал. — Я была там, — Лив вспомнила, как сидела там со своим отцом. — Хозяин Зик Фостер, — Уолт снова кивнул. С него ручьём лился пот. Лив посмотрела на пальцы и они вновь встали на своё законное место. Уолт чуть успокоился. — Не торопись радоваться. Я могу свернуть тебе шею и ты больше не проснёшься, — Уолт закивал. — Кто будет там? — Это не свадьба со списком гостей, — Уолт поднялся с колен. — И все же. Кто всегда посещает похороны и чтит традиции? Кто не пропустит прощальный вечер с Калвертом? — Уолт сел на стул, пряча руки от Лив. — Джейсон Брук, Орла Финч. Айзек Нельсон, Николас Адамс, Шон Роланд, Курук Адакаи и Маркус. Это все, кто будут там. Все, о ком я знаю. — Брук… он охотиться на вампиров, верно? — Уолт кивнул. — Он из тех, кто почти истребил их, пока их популяция снова резко не возросла. — Верно. — О нем шли слухи. Это правда? — Он хороший охотник. Вампиры твари. Какая разница, как он их убивает. — Разница есть. Мы убиваем, чтобы защищать людей, а не получать удовольствие от пыток. — Кто бы говорил. — Я не говорила, что мне нравится тебя пытать. Это моя гарантия, что ты не станешь лгать. Расскажи мне про других. — Орла Финч, та ещё женщина. Бестия. Охотник старой закалки. Ловит на приманку. — Что за приманка? — Люди, — Лив подняла брови. — Интересно. Дальше. — Шон — чуть старше тебя. Его близкий друг нажрался иголок. — Ведьма, — поняла Лив. Уолт кивнул. — Теперь наше общество для него всё. — Все мы как-то начинаем, — пробормотала Лив. — Айзек старый охотник и ветеран вьетнамской войны. Он все ещё солдат. Начинал в шестидесятые. Всю жизнь посвятил охоте после смерти дочери. Был в совете. Но ушёл. — Отсюда поподробней. — Говорил, что совет больше не совет. Он имел большое уважение. Выгнал Орлу из совета, — Лив подняла брови. — Неплохо. Кто ещё был в совете до его последнего состава? — Ты о настоящем совете? — Лив кивнула. — Твой отец, Айзек Нельсон, Билл Харвелл, Пастор Джим, Калеб Харрисон, Мартин Крессер, Тревис Уоррен, Бобби Сингер, Дэниель Элкинз, Маркус Портер, Курук Адакаи. — Я знаю многих из них. Они были друзьями Джона. Близкими друзьями. — В совете были лучшие из лучших. Первым якобы погиб твой отец. После его смерти Элкинз привёл Джона Винчестера. Через пару лет ушёл Бобби, потом Билл погиб, за ним ушёл и Джон, Мартин угодил в психушку. Следом пропал Элкинз. И после этого погибли Калеб и Джим. — В совете не было Адакаи, когда было собрание. — Не все успели приехать. — Кто ещё в совете? — Брук и Ирв Франклин. — Я знаю Ирва. Он друг Бобби. А что насчёт Руфуса? — Он никогда не был в совете и не будет. — Почему? — Он отшельник. Ненавидит работать в команде. Может он и хотел в совет, но ему мало кто доверял, потому что сам Руфус никому не верил. Руфус привёл Бобби в охоту. Его мы приняли, а Руфус так и остался в стороне. Особенно после несчастного случая с его возлюбленной. Бобби был там. Руфус винит его, хоть и не показывает. — Вот почему у них такие странные отношения. А Адакаи? Кто это вообще? — Старый индеец. — Совет, что против расизма? Ещё один индеец? — Тахома не был истинным членом. Как и Рик. Есть обряд посвящения. Никто из них его не прошел. — А как же Эллен и Джо? — Эллен была женой Билла. Она заняла его место. Про посвящение Джо в члены и разговора не было. Она выросла у совета на руках. — Выходит, один из Винчестеров имеет право занять место в совете, так как Джон мёртв. — Как и они. — Не буду тебя разочаровывать, вряд ли это надолго, — Уолт приоткрыл рот. — Что? Дин уже угрожал тебе, что прикончит тебя, когда вернётся? — Уолт кивнул. — Он не солгал, — просто ответила Лив. — Насколько охотники преданы обществу? — задала Лив самый важный вопрос. — Странный вопрос. — Охотники — потерянные души. У них забрали что-то очень ценное и они всю оставшуюся жизнь ищут свое место, чтобы заполнить пустоту внутри. Мнимое общество с липовыми сводами как раз то, что нужно. Это как религия. Если надавить на нужные рычаги можно начать крестовый поход, — объяснила Лив. Уолт округлил глаза. — Так кто не представляет жизни без охотничьего общества? — Из тех кто будет в баре — Айзек, Шон, может Джейсон. Руфус предан обществу, но не подаёт вида. Орла ненавидит общество, придёт только из-за Калверта, у них было что-то вроде курортного романа. Маркус… — Продаст любого за дозу, — перебила его Лив. — Он хороший человек, — исправил ее Уолт. — Он убил охотника. — И что? Убьёшь меня, потом его? — Звучит аппетитно. По кодексу тебе сначала нужно отрубить безымянный палец рабочей руки за нарушение сводов и попытку убийства невиновного, в добавок охотника, и только потом убить. — Ты хорошо знаешь кодекс. — Спала с тем, кто его дописывал, — Уолт выдал смешок. — Очень смешно, — лицо Лив было непроницаемым. — Поверь, мне не до шуток, — Лив поднялась на ноги. — Разговор окончен. Мне нужно много что сделать, — Лив повернула левую руку в право. Шея Уолта сделала симметричный поворот. Его взгляд застыл. *** Ночь. На небе светят яркие звёзды. Импала припаркована на краю дороги. Вокруг высокие ели. В нос ударил запах хвои. Дин открыл глаза. Он стал трогать свою грудь в поисках пулевого ранения, но ничего не нашёл. Он был цел. Пули не было. К ним в номер не ворвались два охотника. Их с Сэмом не убили. Дин вышел из машины и услышал, как кто-то закрыл багажник. Он повернулся на шум и увидел тринадцатилетнего Сэма с ящиком фейерверков в руках. — Ну и приснится же такое, — пробормотал Дин. — Зажигалка есть? — спросил женский голос. Дин повернулся и увидел Лив, такого же возраста, что и Сэм. Дин потянулся в карман и нащупал зажигалку. Он достал ее и посмотрел, не веря глазам. — Сто лет ее не видел, — сказал Дин. Сэм и Лив побежали к открытой местности. Дин последовал за ними. — Поджигай, — попросил Сэм, протягивая брату длинную петарду. Дин выполнил просьбу Сэма. Потом зажег петарду для Лив. Она передала ему ещё одну и зажег ее для себя. — Я помню этот день. Это 4-е июля 1996-го, — сказал Дин. — Отец бы нам такого ни за что не позволил, — сказал радостным голосом Сэм. — Спасибо, Дин. Все просто супер, — сказала Лив. Дин смотрел то на Сэма, то на Лив. Младший брат бросился к нему и обнял его. Дин застыл. А потом вспомнил, что было дальше. Он притянул Лив к себе и Сэму. Сэм отпустил их первыми и побежал с зажигалкой к ящику. — Поджигаю! — закричал Сэм, убегая. Фейерверки начали взрываться и разлетались в разные стороны. Яркие разноцветные искорки заполонили тёмное небо. Сэм прыгал от счастья. Он никогда ещё не был так счастлив. Лив широко улыбалась. Она никогда не видела фейерверки так близко. А Дин просто был рад от того, что принёс счастье Сэму и Лив. Раздался очень громкий взрыв. Затем еще один. Дин оказался в гостиничном номере. Он на кровати. В него стреляют. Всего секунда и он снова в поле. Фейерверки пропали. Как и Сэм и Лив. Вокруг тишина. — Сэм? Лив? — позвал Дин. Он поспешил обратно к машине, но и там не обнаружил никого. Дин сел в неё. — Дин, — раздался голос. — Кас? — удивился Дин и уставился на свою магнитолу. — Да, это я. — Хватит уже влезать в мои сны. Дай мне побыть одному! — возмущался Дин. — Послушай меня. Это не сон. — Тогда что это? — Глубоко внутри ты уже знаешь, — ответил ангел. Дин сглотнул и закрыл глаза. — Я умер. — Мои соболезнования, — ответил Кастиэль. Дин открыл глаза. — Где я? — На Небесах. — На Небесах? — не поверил Дин. — Как это я попал на Небеса? — Выслушай меня. Такую связь сложно долго поддерживать. — Погоди, — не сдавался Дин. — Если я на Небесах… где тогда Сэм и Лив? — Лив рассказала мне о вашей смерти. Благодаря ей, я нашёл вас. — Значит, она жива, — сказал с облегчением Дин. — Да. Что ты видишь, Дин? — спросил ангел. — Что значит, что я вижу? — Одни видят туннель или реку. Что видишь ты? — говорил прерывистый голос. — Ничего, — Дин посмотрел в окно. — Я в своей машине. На дороге. — Дорога. Для тебя это дорога. Следуй ей, Дин. И ты найдешь Сэма. Следуй… дорогой, — голос ангела слышался все хуже и хуже, пока и вовсе не пропал. — Ну, спасибо, — ответил Дин, завёл машину и выехал на дорогу. Дин не имел понятия, как он найдёт брата. Вряд ли он будет стоять на дороге в ожидании его. Дин продолжал следовать за дорогой, смотря то налево, то направо. Брата нигде не было. Дин начинал терять надежду. Вдруг впереди он увидел дом, из окон которого лился свет. Дин остановил машину перед ним и вышел из неё. Дин поднялся по лестнице и хотел постучать, но почему-то передумал. Он открыл дверь и зашёл в дом. До него стали доходить голоса: — Итак, Сэм, в Маккинли вы недавно. — Да, сэр, две недели, — ответил Сэм. Дин нахмурился и направился в гостиную. Он увидел накрытый стол, за которым сидело четыре персоны. В самом центре была большая жареная индейка. — Стефани только о вас и говорит. — Папа, молчи! — сказала девочка, краснея. — Фигасе, — сказал старший Винчестер, увидев Сэма за столом. — Дин? — спросил Сэм. — Ты что забыл в моем сне? — Вставай, Сэмми. Это не сон. Нам нужно поговорить, — сказал Дин. Сэм поднялся на ноги и быстро вышел из гостиной. За столом все также говорили, будто Сэм и не уходил. — Какого черта, Дин? — спросил Сэм, смотря на стол. — Помнишь Маркуса и Уолта? — спросил Дин. Сэм закивал. И стал резко трогать свою грудь в поисках раны. — Ты не ранен, — Сэм посмотрел на брата. — Я тоже не ранен, — Сэм нахмурился и открыл рот, — Лив в порядке, но она не здесь, — Сэм кивнул. — Мы умерли и попали на Небеса. — Небеса? — не стал скрывать удивления Сэм. Дин кивнул. На фоне все ещё продолжался разговор семьи. — Как мы попали на Небеса? — Видимо, заслуженно, — ответил Дин. — Нет, нет. Хорошо. Ты — я понимаю. Конечно. Но я? — спросил Сэм. — Может, ты не заметил, но я наломал немало дров. — Ты думал, что поступаешь правильно, — парировал Дин. — Насколько я знаю, благими намерениями вымощена дорога совсем не в Рай. — Да, если это Небеса, то это хреново. Где тройняшки и латекс? Я ведь мужик, — решил сменить тему Дин шуткой. Сэм осмотрел дом. — Говорят, когда ты умираешь, вся жизнь пролетает перед глазами. — И к чему ты это? — Этот дом это одно из моих воспоминаний, — Дин поднял брови. — И я очнулся в одном из своих воспоминаний. 4-го июля, когда мы сожгли поле, помнишь? — счастливым голосом спросил Дин. Сэм кивнул. — Может, Рай — это место, где ты проживаешь свои лучшие хиты? — спросил Сэм. — То есть воспоминание о том, как тебя лапала девочка с брекетами — это твой лучший хит? — с усмешкой спросил Дин. — Дин, мне было одиннадцать. И это был мой первый настоящий день благодарения. — О чем ты? Мы же его каждый год отмечали, — Сэм посмотрел на брата. — Ели пережаренное нечто, а отец отрубался на диване, — выдал Сэм. Неожиданно дом стал трястись будто при землетрясении. Свет погас. Братья посмотрели на обеденный стол. Люди за столом все также продолжали говорить, поедая индейку. — Такого я что-то не припомню, — сказал Сэм. Удивлению Дина и Сэма не было предела, когда в окно ударил яркий столб света. Оба бросились на пол. Свет прошёлся по комнате, а потом потух также резко, как и появился. — Что это было? — спросил Сэм. — Не знаю, но мы отправляемся обратно, — заявил Дин, направляясь к выключенному телевизору. — Кас! — Что ты делаешь? — не понял Сэм. — А на что это похоже? — Будто у тебя фляга засвистела, — признался Сэм, наблюдая, как брат сидит на корточках перед телевизором. — Кас говорил со мной через радио в машине, так что я решил, что может и это может сработать, — объяснил Дин. Сэм подошёл к нему. Вдруг телевизор включился. Сэм опустился ниже. — Кас! — позвал Дин. На экране появились черно-белые полоски. — Я слышу тебя, — сказал ангел, в такт полоскам, которые вибрировали на экране. — Кас, я нашел Сэма, но что-то случилось. Появился какой-то странный луч света, — рассказал Дин. — Не идите к свету! — приказал Кастиэль. — Заметано. Спасибо, Кэролайн, — пошутил Дин. — Что это было? — Не что, а кто. Захария. Он вас ищет, — объяснил ангел. — И если он нас найдет? — спросил Сэм. — Мертвыми вы не скажете «да» Люциферу и Михаилу, так что Захария должен вернуть вас обратно в ваши тела. — Отлично. Проблема решена, — выдал Дин. — Все не так просто. Вы плохо его знаете. Вам нельзя попасться ему! — голос стал обрываться. — Послушайте, вы за стеной. Это отличная возможность. — Для чего? — спросил Сэм. — Вы должны найти ангела. Его зовут Джошуа. — Без обид, друг, но у нас тут ангелов по самые гланды, — ответил Дин. — Ищи его сам. — Не могу. Я не могу вернуться на Небеса, — сказал ангел. — Чем этот Джошуа так важен? — спросил Сэм. — Ходят слухи, что он говорит с Богом. — И что? — спросил Дин. — По-вашему, может, нам надо выяснить, что обо всем этом думает Бог? — спросил Кастиэль. — Какой ты обидчивый, — ответил Дин, услышав тон ангела. — Просто следуйте дорогой, — продолжил как ни в чем не бывало ангел. — Какой еще дорогой? — спросил Сэм. — Она называется axis mundi. Это тропа, проходящая через Небеса. Каждый видит ее по-разному. Для вас это двухполосная асфальтка. Дорога, которая приведет вас в Сад. Там вы найдете Джошуа. А Джошуа он отведет нас к Богу. — Сад… — голос ангела пропал. — Прошу вас… — голос раздавался откуда-то издалека. — Поспешите, — связь пропала. Братья посмотрели друг на друга. — Что скажешь? — спросил Сэм. Дин встал на ноги. — Вперед по желтым кирпичам на поиски этого пижона по имени Джошуа, — ответил Дин. Сэм поднял брови. — Серьезно? — спросил младший Винчестер. — А ты не хочешь? — Нет, просто удивляюсь, что ты так рвешься. Насколько я помню, ты готов был расквасить Богу морду. А теперь думаешь, что он нам поможет? — Только ему это по силам, — выдал Дин. — Брось, Сэм. Мы в дерьме по самые гланды. Так что молитва — это последняя надежда отчаявшегося, — Сэм вздохнул и кивнул. Дин открыл входную дверь. Вокруг был тёмный лес и больше ничего. — Разве тут только что не было улицы? — спросил Сэм. — Была, — ответил Дин и закрыл дверь. — Нужно найти дорогу. *** Кастиэль отпустил руки Дина и Сэма и посмотрел на Лив, которая сидела на том же стуле, что и когда была во сне, вызванным африканским корнем. На полу лежало третье тело. На столе лежал стакан. В нем красный лёд. — Я нашёл их, — Кастиэль повернулся к Лив. — Наверху или внизу? — ангел с непониманием посмотрел на Лив. — На Небесах, — Лив вздохнула с облегчением. — Рада за них. Можешь их вернуть? — Я — нет. Захария их ищет. Ему под силу оживить их. — Но сделает он это только после того, как они оба скажут «да», — догадалась Лив. Кастиэль кивнул. — Я не могу отправиться на Небеса. Меня убьют, как только я появлюсь там. Я не могу никак помочь им. Я попросил найти ангела по имени Джошуа. Он говорил с Богом после того, как он исчез. Если они найдут его, он сможет им помочь… я надеюсь. — Они не смогут вечно бегать от Захарии в Раю. — Верно. Им стоит поторопиться. — Значит, ни ты, ни я не способны ни на что? — спросила Лив. Ангел кивнул. — Они не рядовые люди. Их так легко не отпустят, — Лив кивнула. — Ненавижу бездействовать, — пробурчала Лив. Она посмотрела на ангела с голубыми глазами. — Вы, ангелы, очень недооцениваете людей. Особенно Винчестеров. — Я знаю, что они вернутся. Я не могу сказать тебе откуда я это знаю, но я знаю, — ответил Кастиэль, думая о разговоре с Гавриилом. Лив кивнула. — Но ты не знаешь, на каких условиях они вернутся. Может Захария сломает их. — Может, — Лив отвела взгляд. — Если это случится, мне нужно быть готовой, — Лив встала на ноги. Кастиэль сделал несколько шагов к ней. — Что ты собираешься делать? — Поеду в один бар охотников. С этой охотой нужно заканчивать, — Лив бросила взгляд на пол. Ангел проследил за взглядом Лив. Он посмотрел на тело неизвестного ему охотника. — Ты намного холодней, чем когда Винчестеры погибли в первый раз, — Лив бросила взгляд на ангела и сжала ладони. — Ты знаешь, зачем, — Кастиэль кивнул. — И все же, ты слишком спокойна, — не успокаивался ангел. Лив сглотнула. — Что очень меня устраивает. Увидев их тела, — Лив посмотрела на кровати, — я думала меня это сломает. Мне стало так страшно, — призналась Лив. — Но я ошиблась. Выходит, меня не сможет сломать ничего извне. Ангел посмотрел в глаза Лив, а потом опустил взгляд ниже. — Боюсь, дело не в этом. Чужая душа все сильнее и сильнее накрывает твою. Я почти не вижу света твоей души, лишь души ведьмы. Она не позволяет тебе чувствовать. Ты будешь черстветь, пока не потеряешь то, что делает тебя человеком, — Лив кивнула. — Это же великолепно. А ты говоришь об этом, как о конце света, — ответила Лив и ударила ангела по плечу. Этот жест был ему совершенно непонятен. — Не чувствовать то, как меня должно разрывать на части сейчас, — Лив присвистнула. — Хорошая новость за долгое время, — с широкой улыбкой ответила Лив. Кастиэль молчал и смотрел на Лив, помня ее совсем другой. — Неужели ты не хотела бы стать собой? — решил спросить Кастиэль. — Нет. Я больше не хочу быть слабой, контролируемой своими же страхами. Я не чувствую ничего, Кас, — Лив посмотрела на Дина, лежавшего без движения. — Это как раз то, чего мне не хватало всю мою жизнь, — Лив улыбнулась. — Новая я на многое способна. Я не могу вытащить их с Небес, но могу изменить многое на Земле к их возвращению, — Ангел посмотрел на Лив с вопросом в глазах. — Я поставлю охотников на колени или убью их один за другим, — Кас отвёл взгляд, вспомнив слова Гавриила. — Но мне понадобиться помощь. Твоя помощь, — ангел повернулся к телам людей, которых знал лучше всех. Единственных людей, которых он знал и к которым успел привязаться. Он испытывал странное чувство не свойственное ангелам. Чувство утраты. Чувство грусти. Чувство пустоты где-то глубоко внутри. — Это называется — желание отомстить, — ответила Лив, заметив, как Кастиэль смотрит на Дина и Сэма. — Я оплатила номер на неделю вперёд. Сюда никто не зайдёт. Для подстраховки скоро приедет Бобби. А нам нужно в Оклахому. — Я не стану убивать людей. — Тебе и не нужно. — Что ты хочешь сделать? — У меня есть козырь в рукавах, но не гарантирую, что будет без жертв. *** Дин закрыл дверь. Обедающие из воспоминания Сэма все ещё разговаривали на заднем фоне, сильно раздражая Дина. Он направился к шкафу под лестницей и открыл его. — Дин? Что ты делаешь? — спросил Сэм. Дин дёрнул за верёвочку и включился свет. — Ищу дорогу. — И по-твоему, дорога в шкафу? — Дин повернулся к брату. — Мы ведь на Небесах, Сэм. Наши воспоминания оживают, Касс говорит с нами через ящик. Найти дорогу в шкафу будет вполне естественным, — парировал Дин и повернулся обратно. Вдруг его взгляд остановился на полу. Он сделал несколько шагов вперёд и замер. — Что? — спросил Сэм. — У меня была такая детстве, — сказал Дин и показал пальцем на детскую игрушку в виде трассы с двумя гоночными машинками. Сэм сел на пол. — Это и есть дорога? — спросил Сэм. Дин пожал плечами и включил игрушечную трассу. Он поставил машинку на трек и она стала ехать. — Похоже на то, — ответил Дин, смотря на гоночный трек. — Чудно, да? — И не говори, — Сэм поднялся и не мог поверить глазам. Дин и Сэм оказались в другой комнате. Она была преимущественно в синих тонах. Посередине стояла одноместная кровать, на полу ковёр с жёлтыми полосками. Смена местоположения произошла так плавно и незаметно, что братья не поняли всего, пока не оказались в другом месте. — К слову о чудном, как я вижу ты у нас любишь «обнимашки», — сказал Сэм, прочитав надпись на футболке Дина. Он опустил голову и увидел вместо своей чёрной футболки с открытой рубашкой, светло голубую майку, на который был нарисован плюшевый мишка, держащий в руках красное сердце с надписью. — Замолчи, — выдал Дин. Он снова осмотрел комнату. — Погоди. Я знаю, где мы. — Где? — Мы дома, — не веря своим глазам проговорил Дин. — Дин, — раздался голос с первого этажа. Он застыл, смотря на дверь. Сэм нахмурился. — Дин, хочешь есть? — голос повторился. Дина было не остановить. Он бросился вниз по лестницам, напугав брата. Сэм побежал за ним. Спустившись вниз, Сэм оказался на кухне. У плиты он увидел высокую женщину со светлыми волосами. Дин стоял как вкопанный. — Тебе корочки отрезать? — спросила она, делая сандвич. — Да… конечно, — ответил Дин. Он медленно направился к обеденному столу и сел. Женщина потрепала Дина по голове и улыбнулась ему. Дин посмотрел на неё влюблёнными глазами. — Мам? — позвал Сэм, стоящий у входа в кухню. Мэри не отреагировала на слова Сэма и лишь положила тарелку с сандвичем перед Дином. Старший Винчестер посмотрел на брата с сожалением. — Похоже, это не твои воспоминания, Сэм, — сказал он. Сэм просто кивнул. — Прости. — Дин, нам надо идти. Искать дорогу, — напомнил Сэм. — Знаю. Просто дай мне минутку, хорошо? — попросил Дин, беря в руки сэндвич. Сэм покачал головой. — Дин. — Сэм, прошу, — повысил голос Дин. — Одну минуту, — Дин посмотрел на свою маму. Зазвонил телефон. Она подошла к нему и подняла трубку. — Алло? Нет, Джон. Хватит этих разговоров. Время подумать о чем? У тебя дома два сына! — повысила голос Мэри. — Я помню это. Мама с отцом поссорились, и он уехал на пару дней, — сказал Дин. Мэри нервно отдирала краску со стены, говоря с Джоном. — Отец всегда говорил, что у них был идеальный брак, — сказал Сэм, не веря тому, что видит. Дин вздохнул. Он не хотел разочаровывать брата. Но он больше не был ребёнком. — Таким он стал после ее смерти, — ответил Дин. Сэм отвёл взгляд от Дина и посмотрел на свою маму. — Ладно! И не надо. Нам не о чем больше говорить, — выдала Мэри и бросила трубку. Она приложила руки к лицу. — А что потом? — спросил Сэм. Дин поджал губы. Он посмотрел на свою маму и встал на ноги. Дин подошёл к Мэри и посмотрел в ее зелёные глаза, так похожие на его. — Все хорошо, мам. Папа тебя любит. И я тебя люблю. И никогда тебя не оставлю, — сказал Дин и обнял Мэри. Она сразу же обняла его в ответ. — Ты… ты мой маленький ангел, — сказала Мэри, тепло улыбаясь. — Может, пирога? — предложила она. — Давай, — согласился Дин. Он отпустил Мэри и она направилась к кухонной полке, на которой лежал яблочный пирог. Сэм уставился на брата. Дин поднял брови. — Что? — спросил он. — Я и не думал, что ты с самого детства исправлял косяки отца, — ответил Сэм. Дин отвёл взгляд. — Двигаем дальше, — сказал Дин и вышел из кухни. Все внутри просило его остаться. Ещё на секунду, на мгновение. Он зашёл в гостиную. Оба брата стали обыскивать собственный дом в поисках чего угодно, связанного с дорогой. Неожиданно для самого себя Сэм увидел стену, увешанную открытками с надписью «шоссе 666». Сэм взял одну открытку в руки. Дин подошёл к нему. Внезапно все вокруг изменилось. Теперь они стояли в маленьком деревянном домике. Больше всего братьев удивило то, что для обоих сменилась одежда. Дин был теперь в своей привычной взрослой одежде, но на нем не было его кожаной куртки, которую Дин носил почти не снимая. На Сэме были потертые джинсы и зелёная в клетку рубашка, которая была явно большая ему по размеру, по той причине, что принадлежала раньше Дину. Он нахмурил брови. — Я уже это где-то видел, — сказал Сэм. — Да? Где? Где мы? — спросил Дин. Сэм повернул голову к двери и увидел большую белую собаку, которая с высунутым языком бежала к нему. — Не может быть! — воскликнул Сэм. — Боунс! Ко мне! Ко мне! — собака прибежала к Сэму, подняла передние лапы и стала тянулся к Сэму. Он сел на пуфик и позволил Боунсу облизать ему лицо. — Боунс? — спросил Дин. — Да. Боунс был моей собакой. — Твоей… твоей собакой? — спросил Дин. Сэм закивал, гладя пса. Дин посмотрела в окно. — Это что Флагстафф? — Да, — ответил Сэм, гладя собака по ее мордочке. — Хороший мальчик! — Это, по-твоему, хорошее воспоминание? — спросил Дин. — Да! Я две недели был сам по себе. Я жил на газировке и хлопьях, — счастливым тоном ответил Сэм. — Что? — спросил Сэм, изменив свой тон из-за взгляда брата. — Ты что не помнишь? Ты сбежал от меня. Мы с Лив везде тебя искали. Я думал, что ты мертв! А когда вернулся отец… — Дин отвёл взгляд, а следом опустил голову. — Дин, слушай, мне жаль. Я и не думал, каково было тебе, — с сожалением ответил Сэм. Дин фыркнул. — Мне? Спроси как-нибудь у Лив о том, что случилось во Флагстаффе. — Что? — И та чертова охота на монахинь! Все это случилось из-за Флагстаффа. Все, потому что ты сбежал! — Дин, постой, что? Причём здесь я? Отец психанул! Ты вывел его из себя! — Дин сморщил нос от злости. — Я ничего не сделал! Ничего! Его разозлила Лив, потому что она заступилась за меня, когда отец устроил мне взбучку из-за того, что я потерял тебя! Лив наставила на отца пистолет, он ударил ее им! — Что? — Но ты был так зациклен на самом себе и жалости к себе, что ничего этого не заметил! — Заметил? Я не знал, Дин! — Сэм повысил голос. — Или не хотел, — выдал, на удивление спокойно, Дин. — Забудь, пошли, — Дин вышел на улицу. Сэм посмотрел на собаку. Она повернула голову налево. — Сидеть, — сказал Сэм. Боунс заскулил, понимая, что Сэм уходит. — Боунс, сидеть, — пёс сел, смотря на Сэма. Он улыбнулся ему в последний раз, потрепал по голове и вышел за Дином. Дин стоял около дорожного указателя, на котором было написано «Декстен Роад». Сэм посмотрел на брата. Дин коснулся знака. Внезапно на Дине поменялась вся одежда. Теперь он был без ботинок и носков, в темных шортах и в синей футболке. Сэм округлил глаза. Дин опустил взгляд в непонимании. Они оказались внутри квартиры. У кирпичной стены около входной двери стоял шкафчик с разными алкогольными напитками. Остальные стены были покрашены в светло оранжевую краску. Напротив у другой стены стоял бежевый угловой диван с тремя подушками: горчичной, бежевой с оранжевыми и бордовыми полосками и коричневой. По обе стороны от дивана стояли тумбы из тёмного дерева, на которых были настольные лампы в английском стиле. Перед диваном был стеклянный журнальный стол с деревянными ножками из светлоголово дерева. На нем лежал горшок с искусственным цветком. По другую сторону от журнального стола находились два массивных коричневых кресла с мелкими красными и бежевыми цветами. На каждом из них было по одной бежевой прямоугольной подушке. Между креслами стояла полка в виде трёх лесенок, на которых лежали книги. На полу был светло бордовый ковёр с двумя белыми, одной серой и одной красной полоской. На смежной стене было окно. Из него бил яркий утренний свет. Левее окна стояла высокая деревянная полка, наполненная разными фигурками, рамами и вазами разного размера. Напротив окна располагалась маленькая кухня отделанная из дерева. У правой стены стоял круглый столик с тремя бежевыми и одним оранжевым стулом. — Что-то не припоминаю такого воспоминания, — сказал Сэм. — Потому что оно мое, — ответил Дин и пошёл в сторону кухни. На плите лежала сковородка, на которой жарился бекон. Рядом стояло маленькое радио, в котором тиха заиграла песня «It had to be you». Дин улыбнулся. Из соседней комнаты вышла Лив с собранными в пучок волосами. Передние короткие локоны падали на лицо. Она выглядела очень сонной. На Лив была серая футболка, большая ей по размеру. Сэм улыбнулся и отвёл взгляд. Лив босая, на носочках, подошла к Дину и поцеловала его в затылок. Тело накрыла дрожь. Она обняла его сзади и посмотрела на плиту. — Когда ты успел? — спросила Лив. — Я рано проснулся, — ответил он, словно в трансе, желавший оказаться в том самом дне снова. — Тебе не спалось? — Лив обошла Дина и села на столешницу около плиты. Слева послышался короткий звон. Лив повернула голову и увидела, как из тостера выскочили два кусочка горячего, поджаренного хлеба. Она достала один и укусила его. — У нас много планов на сегодня, нужно все успеть, — ответил Дин. Крошки с надкусанного хлеба упали на колени Лив. Он стряхнул их с них. Лив ему тепло улыбнулась. Было приятно снова касаться ее. Дин потянулся к карману и передал Лив два продолговатых плотных листа. Лив взяла их, прочитала и округлила глаза. — Ты серьезно? — Лив посмотрела на Дина. Он кивнул. Лив снова посмотрела на два билета. — Ты же ненавидишь музеи. — А ты в них никогда не была. — Ты тоже. — Значит, есть шанс, что мне понравится, — ответил Дин. Лив заулыбалась. — Мы идём в Нью-Йоркский музей искусства! Как тебе вообще пришло это в голову? — Может смогу снова вернуть тебе любовь к рисованию, — Лив опустила голову, улыбаясь. Она не могла поверить в это. Не могла поверить, что Дин помнил. — Отцу не стоило сжигать твои зарисовки, — Лив посмотрела на Дина. Ее карие глаза горели любовью. Любовью к нему. По телу снова пробежала дрожь. Все, как тогда. Вплоть до аромата ее волос и запаха поджаренного бекона. Сэм молчал. Он пытался позвать Дина в прошлый раз, когда он был в воспоминании с их мамой, в этот же раз, он решил не мешать. Сэм видел, как Дин скучал по Лив. Видел, как ему ее не хватало. Между всеми тремя было все меньше понимания и все больше напряжения. Лив всю жизнь мирила братьев и старалась сглаживать углы и Сэм настолько к этому привык, что даже не мог подумать о том, что будет, если она перестанет. Сейчас Дину и Сэму никто не мешал высказывать свои мнения. Никто их не тормозил. Никто не клал руку на плечо. Никто не просил взглядом остановиться. Никто не успокаивал улыбкой. Лив не лезла в их ссоры. Она просто их игнорировала. Лив все меньше и меньше разговаривала с братьями. С каждым днём Сэму казалось, что Лив все меньше и меньше нужны те люди, без которых она не представляла жизни. Он не винил ее. Злился, но не винил. Она не выбирала этого. Не хотела становиться такой, какой стала. Младший Винчестер видел, как переносит изменения Лив Дин. Сэм видел, как он винит себя, считая, что если бы не их ссора в Виндоме, с Лив ничего не произошло бы. Даже поругавшись с ней перед погребальным костром Адама, Дин знал, что они помирятся. Возможно, поэтому не подбирал слов. Он никогда не контролировал, что говорил, когда был зол на своих близких. Он выплескивал на них все, что вырывалось из шкатулки злости внутри него. Только так он успокаивался. Только так мог простить и забыть. Сэм научился пропускать мимо ушей слова брата, но не Лив. В ее голове оставались все сказанные ей слова. Никогда не прощала. Никогда не отпускала. Иногда ей самой казалось, что все в порядке и обиды в сердце больше нет, но рано или поздно она давала о себе знать. Лив не могла ничего с собой поделать. Больше всех от этого страдала она. Она любила и ненавидела людей вокруг себя. Она бросалась им на помощь, но держала в сердце обиду. Она хотела сжечь дотла обидчика словами, но любовь и забота брали вверх. Дин потянулся к радио и прибавил звук. Он приобнял Лив и спустил ее со столешницы. Дин притянул ее к себе, взял ее руку в свою, а другую оставил на ее талии. — Мы танцуем под песню «Это должна была быть ты» в Нью-Йорке, — сказала Лив. — Что за совпадение? — Чтобы все точно совпало, мне нужно признаться тебе в любви, пока идёт эта песня, — сказал, танцуя с Лив, Дин. Она засмеялась. — Как в фильме «Когда Гарри встретил Салли»? — Дин закивал. — Как же ты любила этот глупый фильм, — улыбаясь, проговорил Дин. — Он не глупый! — Я люблю тебя, — выдал Дин. Лив замерла. На ее лице появилась широчайшая улыбка. — Я тоже, — прошептала Лив и поцеловала Дина. Дин первым отошёл от неё и отвёл взгляд. Как же он скучал. Как же не хотел уходить. Как хотел остаться здесь с ней. С этой Лив, с этим лучиком солнце в его жизни, а не холодной льдиной, что встречала его каждый день. — Это было четыре недели до Ада, верно? Та неделя, что вы провели вместе, — раздался голос Сэма за спиной Дина. Он кивнул. — Почему Нью-Йорк? — Все любимые фильмы Лив были сняты в Нью-Йорке. Здесь много музеев, кино, океан рядом. Я хотел, чтобы ей запомнилась эта неделя. Хотел, чтобы мы побыли нормальными, — признался Дин. — Знаешь, я думаю, мы могли бы остаться здесь ещё на несколько дней, — сказала Лив. Дин отвернулся и направился к картине на стене, на которой была изображена дорога. Он коснулся ее. Квартира пропала. Снова ночь. Лес. Оба брата стоят посередине пустой трассы. — А это что за воспоминание? — спросил Дин. — Без понятия. Пошли, — сказал Сэм и стал идти вперёд по дороге. Дин остался стоять на месте. Младший Винчестер повернулся. — Дин, — позвал Сэм. Дин посмотрел влево, потом направо. — Дорога, Бог. Не забыл? — Погоди-ка, — начал Дин. — Это? — не хотел верить Дин. Он не скрывал осуждения в своём голосе. — Это ведь тот вечер, когда свалил от нас в Стэнфорд, да? — спросил Дин. Сэм замялся. — То есть это твой Рай, да? Вау! — Сэм опустил голову. Он не хотел, чтобы его брат понял. Дин выдал смешок. — Это был один из худших вечеров в моей жизни! — сказал Дин. Сэм посмотрел на него. — Я не могу это контролировать. — Серьезно? — спросил Дин. — Это твоё счастливое воспоминание? — Не знаю, — Сэм пожал плечами. — Я был сам по себе. Я наконец-то ушел от отца. — Да, не от него одного, — напомнил Дин. В голосе читалась обида. — Дин, мне жаль. Просто я… — Знаю, ты и не думал, каково было мне или Лив, — перебил Дин. — Дин, — Сэм подошёл к нему. Дин вздохнул с недовольством и разочарованием. — Прекрати! — отрезал Дин. — Твой Рай — чужой день благодарения. Ты предаешь свою семью! — Что ты хочешь от меня услышать? — выдал Сэм на обвинения брата. — Послушай, мне никто не срезал корки с бутербродов и не кормил пирогом! Мои отношения с любимой закончились ее смертью, а не отдыхом в Нью-Йорке! Я просто смотрю на семью не так, как ты, — спокойным тоном добавил Сэм. — Да, но твоя семья — это я и Лив! — парировал Дин. — Я знаю. — Мы должны быть одной командой. Мы — против всего остального мира. — Дин, так и есть. — Так ли это? — спросил Дин. Вдруг сверху упал столб света. Братья переглянулись. Они уже знали, кто это. И знали, что будет, если их найдут. — Бежим! Бежим! — крикнул Дин. Винчестеры бросились в лес. Вокруг была темень. Братья спотыкались об корни деревьев и камни, но не переставали бежать. Они старались держаться вместе. — Убегать от ангелов на своих двух на Небесах? — спросил Захария. Его голос шёл отовсюду. Он был громким и звучным. — С таким нестандартным мышлением, удивительно, что вы еще не остановили Апокалипсис, — съязвил ангел. Он щёлкнул пальцами и ночь сменилась днём. — Парни, в чем проблема-то? Я просто хочу отправить вас обратно на Землю. И все, — братья спрятались за упавшим деревом. Оба тяжело дышали. Они чуть выглянули и увидели Захарию в чёрном костюме. На Земле он выглядел также. — Конечно, после того, как с вами немного позабавлюсь. Вы на моей территории, ребятки. И когда я с вами закончу, вы будете умолять, чтобы вам дали сказать «Да», — ангел повернулся в их сторону. Братья прогнулись. — Парни, бросьте. Вам от меня не убежать, — Дин и Сэм перебежали от одного дерева к другому. — Вы же не хотите, чтобы я притащил сюда Лив. Ее я не упущу. Сам подниму ее душонку сюда, — Дин и Сэм посмотрели друг на друга. — Здесь она будет той Лив, какой была раньше, что не на руку вам, — Дин посмотрел в сторону Захарии. Винчестеры развернулись и стали бежать назад тем же путем, которым пришли, считая это умным ходом. На этот раз им преградила путь фигура в облегающем зелёном костюме с красочной маской и золотом плаще. Фигура поднесла палец ко рту, показывая, что братья должны молчать. — Быстрее! Сюда, — сказал незнакомец. Братья переглянулись. Они не знали, что разумнее убегать от Захарии в лесу или пойти с непонятно кем неизвестно куда. Сэм пожал плечами. Дин вздохнул и первым и побежал за фигурой в маске. Она привела братьев к ржавой двери, достала мел с кармана и стала рисовать символы на двери. Следом фигура в плаще открыла двери и забежала внутрь. Дин и Сэм поспешили за ней. За ними дверь захлопнулась. Дин и Сэм оказались в другом месте. Помещение было намного больше, чем должно быть. Было темновато. Были видны столы, а на них лежали деревянные стулья. —Ты еще кто такой? — спросил Сэм. Фигура стянула с себя маску и плащ. — Buenos dias, сучки. — Эш? — не поверил глазам Дин. Эш широко улыбнулся. — Добро пожаловать в мой Рай! — сказал он. Братья стали осматриваться. — Придорожное кафе Эллен, — вспомнил Дин. — Оно даже пахнет точно также. — Пиво, кровь и орешки — лучший запах на свете! — выдал Эш. — Может, по холодненькому? — спросил он и направился к барной стойке. — Здесь похмелья не бывает. — И без обид, конечно, но… — начал Сэм. — Как подонок вроде меня попал сюда? — закончил Эш. Меня спасли, чувак. Я ведь был главным укротителем змей в своей пастве, — Сэм усмехнулся. Эш налил братьям пива и протянул им. Они сел на барные стулья и сделали глоток. — Это твой Рай? — спросил Сэм. — Да. Мой личный. — То есть когда на нас напали ангелы, мы были в твоем Раю? — спросил Сэм. — Их что два? —Нет, скорее 100 миллиардов. Так что не волнуйтесь. Ангелочки не сразу сообразят, где вы. — Что? — не понял Дин. — Не думайте о Рае, как об одном месте. Это скорее хренова туча мест, спрессованная вместе. Как Диснейленд, только без анти-семитизма, — выдал Эш, делая глоток. — Диснейленд? — спросил Сэм, не понимая сравнения. — Да, у вас Винчестерленд, — Эш указал пальцами на Дина и Сэма, — Эшленд, — он показал на себя. — И тьма-тьмущая других лендов. Сложите их вместе и получится Рай. А в центре этого волшебного королевства — Сад. — То есть каждый получает по кусочку Рая? — спросил Дин. — Типа того. Некоторые его делят. Особые случаи, — сообщил Эш. — Что значит «особые»? — спросил Дин. — Ну, типа родственные души, — объяснил Эш. Сэм посмотрел на Дина. — Да, купидон нам говорил об этом, — буркнул Дин, делая глоток пива. — Правда? — спросил Эш. — Но вы с Сэмом не родственные души, хоть и братья. — Знаем, — ответил Сэм. — Дин делит Рай с… — Лив. Как я сразу не догадался? — спросил Эш. — Но ее здесь нет. Она бы тогда была рядом с Дином. — Знаем, — сказал Дин. — Она жива. — Ну, если умрет, то окажется рядом с тобой, где бы ты ни был, — добавил Эш. — Слишком весёлый тон, Эш, — сказал Дин. — Прости. Вы ещё не свыклись со всем этим, понимаю. В общем вернёмся к главному. Большинство людей не могут покидать свой личный штат Айдахо. — Но ты не из таких, — сказал Дин. Эш улыбнулся. — Не-а. У них нет моих навыков. Где я только не был — Джонни Кэш, Андре Гигант, Эйнштейн. Сэм, этот мужик умеет бодяжить водку, — Сэм еле сдержал улыбку. — Пару дней назад был у Маланэги Ватсианис. — У кого? — спросил Сэм. — Автора «Камасутры». А вот это уже настоящий Рай, парни. — И это говорит парень, который раньше спал на бильярдном столе, — сказал Дин. — Теперь, когда я умер, я живу на полную катушку, — ответил Эш. — Как ты нас нашел? — спросил Сэм. Эш потянулся под барную стойку и достал помятый, замотанный изолентой, лэптоп. — Я смастерил небесный полицейский сканер, — он нажал несколько кнопок. Раздался пикающий звук. — Это ангелы балакают на своем родном. Я его понимаю. Я услышал, что вы здесь. Решил вас найти. Снова. — Снова? — спросили братья в унисон. — Вы тут не первый раз. Вы и Лив, умирали больше, чем кто-то, кого я знаю. — Серьезно? — спросил Дин. Эш посмотрел на Сэма, а потом на Дина. На их лицах было большое удивление. — Да, точно. Вы же не помните. Похоже, ангелы почистили вам жесткий диск, — ответил Эш — Больше никого не находил? Эллен и Джо? — спросил Сэм. Эш отшатнулся. — Эллен и Джо умерли? — спросил он. Дин опустил голову. Он не мог смотреть в глаза Эшу. Дин знал, как он любил Эллен и Джо. Знал, что они были ему семьей. Эштон Хилл родился в семье сенатора Мориса Хилла и антрополога Эбигейл Джонс. Его жизнь была предопределена с дня его рождения. Лучшее образование в лучших частных школах, лучшие преподаватели, лучший университет. Эш не был карьеристом, он не строил больших планов на будущее. Он шёл на поводу родителей, позволяя им лепить из него то, что хотели они. Он был идеальным сыном, талантливым студентом и просто хорошим человеком. Но в один миг все изменилось. Эш столкнулся со сверхъестественным совершенно случайно, ещё будучи студентом в Массачусетском университете. Он увидел оборотня в комнате своего соседа по общежитию, которого это существо порвало в клочья. Он как вчера помнил, что видел. Помнил, как громко кричал и бросился прочь из комнаты, как звал на помощь. Существо не стало его преследовать. Оно пропало в ночи. Эш сильно перепугался. Он был единственным свидетелем убийства, которому никто не поверил. Эш утверждал, что видел монстра с горящими жёлтыми глазами, большими волчьими клыками и длинными когтями. Ему говорили, что ему все показалось от испуга, но Эш знал, что он видел. Он знал, что это было реально. В результате его сочли сумасшедшим и упекли в частную психометрическую лечебницу. Когда он вышел, он продолжил стоять на своём. Родители хватались за головы, не зная, что им делать с сыном и как привести его в себя. Эш ускользал у них меж пальцев. От их сына с каждым днём оставалось все меньше и меньше. Он незаконно купил оружие, чем чуть не подставил своего отца, боясь, что существо придёт за ним. Сидел ночами напролёт и ждал его, уставившись на дверь. Он забыл про университет. Стал пропускать занятия, грубил педагогам, а потом его выгнали за драку со студентом, который назвал его сумасшедшим. После этой драки его снова отправили в лечебницу на три недели. Выйдя он ещё полгода скитался по улицам, так как не хотел возвращаться домой. Там его не понимали. Ему не верили. Его травили таблетками и таскали по врачам. Но Эш не сдавался и в тысячный раз твердил, что знает, что он видел. Ещё через год он познакомился к Эллен и Джо. Он случайно забрёл к ним в бар и рассказал о своей нелёгкой жизни. Эллен и Джо приняли решение рассказать ему обо всем. Открыть им их мир. Эш никогда не был счастливее. Слушая Эллен, он плакал, как младенец от простого осознания, что он был прав, а все остальные — нет. Отсюда все и понеслось. Эш остался в баре и стал помогать охотникам любой информацией. Он знал, что не был воином, но он был хорошим программистом и лишь из-за отца не занимался ничем незаконным. Но узнав правду, он подделал свою смерть. Ужасная катастрофа. Ни отпечатков, ни зубов. Лишь на удачу сохранившиеся водительские права с его именем. Старая книга закрылась. Открылась новая. Эш стал тем, кем должен был быть. Тем, кем он хотел. Он стал счастливым. По-настоящему счастливым. — Да. Пару месяцев назад, — ответи Сэм. Эш покачал головой. — Мои соболезнования. — Они погибли, сражаясь? — спросил Эш. — Да, бились до самого конца, — ответил Сэм. — Пользы от этого, конечно, было… — начал Дин, но решил не продолжать. — А наши предки? — Везде искал Джона Винчестера и Мэри, — Эш был рад сменить тему. Он пожал плечами. Пока — ничего, — Эш направился к комнате, которая при жизни принадлежала ему. — Простите, но есть человек, который с вами хотел бы потолковать, — Эш открыл дверь и вошёл в неё, — Ждите, — дверь за ним закрылась. На ней были такие же символы, которые рисовал Эш, чтобы спасти Винчестеров. Дин и Сэм не успели ни чем обмолвиться, как дверь вновь открылась. Оба брата встали на ноги от неожиданности. — Эмили, — первым начал Дин. — Лив попросила найти ее, когда была здесь, — сказал Эш. — Вот только сама об этом не помнит. Невысокая женщина с длинными волнистыми волосами стояла перед Винчестерами. Она была в чёрных облегающих брюках, коричневых полуботинках и в белой широкой рубашке, передняя часть которой, была заправлена в брюки. — Здравствуйте, мальчики, — Эмили улыбнулась обоим. — Приятно вас снова видеть, — она подошла к ним. — Как вы выросли! Помню вас совсем малютками, — Эмили коснулась шее братьев. Дин и Сэм улыбнулись. — Да, много времени прошло, — сказал Сэм. — И я этому рада, — Эмили посмотрела вперёд, ища глазами кого-то. — Лив здесь нет. Она на Земле, — ответил ей Дин. Она посмотрела ему в глаза. — С ней все хорошо, Эмили. Она стала очень красивой и сильной женщиной. Лив очень скучает, но она в порядке, — на глаза Эмили навернулись слёзы. — Спасибо, Дин. Даже, если это ложь, все равно, спасибо, — сказала Эмили. Дин отвёл взгляд. — Он жива, это главное, — выдал Сэм. Эмили кивнула. — Пива? — спросил Эш. Эмили согласилась. Эш принёс ей бутылку и положил на стол. Дин захватил свою бутылку и направился к столу, за которым уже сидела Эмили. Сэм остался сидеть у барной стойки. Он помогал Эшу найти Сад. Сэм плохо помнил Эмили. Он почти не говорил с ней. Дин же был старше. Он не просто помнил Эмили, он помнил их разговоры с отцом, знал о каждой их встрече, которую они старалась не раскрывать своим детям. Лив считала, что знала все об отношениях Джона и Эмили. Дин не стал ее переубеждать. Эмили сделала глоток, внимательно смотря на Дина. Он испытывал странное чувство. Эмили годилась ему в матери, но выглядела очень молодо сейчас. Точнее, это он стал старше. Они выглядели словно ровесники. Эмили чём-то напоминала ему Лив. Ее взгляд, но не глаза, ее привычка убирать волосы за уши, но не сами они, ее ямочки на щеках, но не само лицо. — Долго гадала здесь с кем моя дочь будет из вас, — Дин поднёс бутылку к губам. — Что-то внутри подсказывало, что это будешь ты, а не Сэм. — Почему же? Любая мать хотела бы, Сэма в качестве парня для своей дочери. Он кажется более правильным вариантом, чем я. — Эмили выдала смешок. — Нет, — она покачала головой. — Не для Лив, — Дин посмотрел на неё. — Она все-таки моя дочь, я знаю о чем говорю, — Дин молчал. Эмили снова отпила пива, не отрывая глаз от Дина. — Ты игнорировал мою девочку, когда она была маленькой, — Дин засмеялся. — Потому что она была маленькой и надоедливой, хотя с того времени мало что изменилось, — Эмили улыбнулась. — Но что-то все-таки изменилось, — Дин кивнул. — Что-то изменилось, — ответил Дин, улыбаясь. — Ей было хотя бы восемнадцать? — Двадцать три, — Эмили подняла брови. — А ты терпеливее, чем я думала, — ответила Эмили. Дин выдал смешок. — С Лив все всегда было по-другому, — ответил Дин. Эмили откинулась назад и скрестила руки на груди. — Твой отец говорил так о Мэри, — сказала Эмили. Лица Дина коснулась улыбка. — Как Джон погиб? — Демон. Он пошёл на сделку, чтобы спасти меня и Лив. — Чертов сукин сын, выполнил своё обещание, — выдала Эмили. — Надеюсь Эш найдёт его. Я хотела бы его увидеть ещё раз, — Дин улыбнулся. — И Лив. — Да, и ее. Я соскучилась по своей малютке. Эш говорит она далеко уже не маленькая девочка, но я ничего не могу поделать с собой, — Дин опустил голову. — Я знаю, — ответила Эмили. — Я обо всем знаю, Дин. Эш рассказал мне о расколе ее души. Насколько все плохо? — Я все исправлю, — отрезал Дин. — Ясно, — Эмили выпила немного. Она больше не сверлила Дина взглядом. — Не этого мы с Дэвидом хотели для неё. Но я оказалась права. К сожалению, — добавила она. — Но хотя бы я знаю, что она попадёт сюда, — подбодрила себя Эмили. — Жаль Эш не смог найти Дэвида. Но я многому научилась у него и отыщу его сама. Не хочу быть в Раю без Дэвида, — Дин напрягся. — Ты не найдёшь его, — признался Дин, делая глоток. Эмили с вопросом в глазах посмотрела на Дина. — Его здесь нет. Надеюсь, что он будет здесь, но его нет в Раю сейчас. — Это может значить лишь одно. — И ты знаешь что, — сказал Дин. Эмили посмотрела в сторону. — Но как? — Не знаю, как ты отреагируешь на все это. Но скажу в начале одно. Они с Лив нашли друг друга. И у них хорошие отношения, — решил не вдаваться в подробности Дин. — Он не умирал? — спросила Эмили. — Нет. Он хотел дать тебе и Лив шанс на другую жизнь, — Эмили кивнула и допила пиво. — Я настолько его любила, что надеялась, что это так. Представляла себе по ночам, что случайно натыкаюсь на него где-то на охоте. Боялась себе признаться, что поэтому не бросила ее. Но правда такова. — Ты не злишься на Дэвида? — Никогда не умела, — призналась Эмили. — Но если вернешься, передай ему затрещину за меня. — С большим удовольствием, — пообещал Дин. — И скажи, чтобы он хорошо смотрел за моей девочкой, — Эмили пригрозила ему пальцем. Дин улыбнулся. — Обоих касается, — Дин кивнул. — Всегда, — ответил Дин. — Так что думаешь об этом месте? — спросила Эмили. Дин пожал плечами. — Охотилась когда-то на джинна? — спросил Дин. Эмили кивнула. — Попадалась ему? — Эмили покачала головой. — Чувствуется также. — Когда люди успокаивают других, говоря, что они отправятся в лучшее место… — Они лгут, — перебил Дин. — Я так лгал. Много раз. — Но это так. Мой рай — это нечто! Тебе надо бы там побывать. Живот надорвёшь от маленькой Лив, — Дин просто кивнул и сделал несколько глотков. — Ты мне не веришь, — поняла Эмили. — Нет, верю. Просто провести вечность в собственной маленькой вселенной, в то время, как ангелы дергают за веревочки — это одиноко. Знаешь, это не нирвана. Это матрица, — выдал Дин. — Не знаю, — Эмили пожала плечами. — На чердаке все равно лучше, чем в подвале, — парировала она. Дин покачал головой. — Да, но это место оно кажется реальным, но это не так. Реальность там внизу, — Дин потянулся к Эмили. — Да, это почти что реальность, — Эмили также потянулась к Дину. — Дин, я счастлива. Я успокоилась. Не осталось всей той злости и ненависти. Здесь я — это я. Настоящая я, которой охота не позволила мне быть. Мой Рай полон воспоминаний с моей семьей. Я чертовски счастлива здесь. — Пытаешься продать мне таймшер? Красиво говоришь, прям как продавец, — съязвил Дин. Эмили ухмыльнулась, вспоминая прямолинейность Джона. — Я знаю, что Михаил хочет совершить в тебе тест-драйв, — пришла очередь Дина видеть другого человека в своём собеседнике. Вот откуда Лив всегда знала куда бить. — Не стоит, — Дин поднял ладонь, предупреждая. — Просто говорю. Что будет, если ты согласишься в худшем случае? — Многие погибнут. — И попадут сюда. А разве это плохо? Может тебе не надо так этому противиться, — Дин посмотрел на неё. — Это все что я хочу сказать, — добавила Эмили. — Мы нашли короткий путь в Сад, — сказал Сэм, вставая со стула. Дин повернулся к брату и поднялся на ноги. Эш направился к двери и стал рисовать символы на ней. — Мульти-паспорт в волшебное королевство, — выдал Эш, закончив рисовать. — Хорошо, — веселым голосом ответил Дин. Эш посмотрел на него. — Не хорошо? — изменил свой тон Дин. — Захария будет следить за всеми дорогами в Сад. Так что будьте осторожны, — предостерёг братьев Эш. Винчестеры кивнули. Эмили подошла к Сэму и обняла его. Сэм был приятно удивлён. — Берегите себя, — сказала она. Сэм улыбнулся ей, отпуская. Он думал о том, что Лив отдала бы все, чтобы сейчас оказаться на его месте. — Дин, — Эмили посмотрела на него. Он первым подошёл к ней и раскрыл руки. — Без обид, но не жди, что скоро увидишь Лив, — выдал Дин, обнимая Эмили. Она усмехнулась. — Тогда сделай так, чтобы она пришла сюда с пакетом историй о ее счастливой жизни, — ответила Эмили. Дин отпустил ее и выдавил из себя улыбку. Братья посмотрели на Эша. Он по очереди протянул им руку. — Не хочу казаться пессимистом, но до скорой встречи, — сказал Эш. Винчестеры засмеялись. — Прибереги для нас холодненького, — сказал Дин и пошёл к двери. Он открыл ее и все знакомое им исчезло. Братья оказались совершенно в другом месте. Дверь пропала. Было темно. Дин и Сэм не сразу поняли, где они находятся. Из окна лился лунный свет. Братья услышали звук поезда. — Что за… почему мы снова дома? — спросил Дин. Дом казался пустым. Не было мебели, картин и фотографий на стенах. — Не знаю, — ответил Сэм. — Что будем делать? — Видимо, снова искать дорогу, — раздраженно ответил Дин. За его спиной появилась Мэри в своей ночной рубашке. — Милый, ты почему не спишь? — спросила она. Дин обернулся. Сэм посмотрел на брата со страхом в глазах. Он узнал ночную рубашку на ней. Он уже видел ее. Она была на ней в ту самую роковую ночь. — Прости, — начал Дин. — Я тебя люблю, но ты не настоящая и у нас нет времени, — выдал Дин и прошел мимо неё. — Тебе приснился кошмар? Расскажи мне, — попросила Мэри. — Мне надо идти, — ответил Дин. Сэм последовал за братом. — Тогда, может, я тебе расскажу о своем кошмаре, Дин? — спросила Мэри. — О ночи, когда я умерла, — Дин застыл и повернулся к ней. Ночная рубашка Мэри стала окрашивается в красный на ее животе. Дин забыл как дышать. — Сэмми, пошли отсюда, — сказал трясущемся голосом Дин. Сэм кивнул и оба брата стали уходить. — Не смей от меня уходить! — закричала Мэри. Дин остановился. — Я тебя никогда не любила. Ты меня тяготил. Я была к тебе едва ли не прикована. И что со мной стало? — ее глаза сверкнули желтым. Сэм схватил брата за плечо. — Дин! Дин наконец повернулся к Сэму и посмотрел на него. Дин выглядел опустошенным и разбитым. В помещении появилось зелёное свечение. Комната стала меняться вокруг них. Двери и окна исчезли Мэри моргнула и ее глаза снова стали зелёными. — Хуже всего был запах, — продолжила Мэри. — Ну и боль. Что можно сказать о том, как пузырится кожа от огня? Но запах был такой… — Мэри приподняла голову, думая. — Знаешь, на секунду, я подумала, что забыла достать мясо из духовки. Но это было мое мясо. — Дин отошёл от матери и бросился искать выход. Но все двери были заложены кирпичом. — А потом, наконец, я умерла. И самое в этом хорошее, я отделалась от тебя, — Дин остановился и посмотрел в глаза своей матери. Сэм дергал брата за руку, прося его не слушать. Но Дин не слышал никого, кроме неё. — Все тебя оставляют, Дин. Ты не замечал? — Дин приоткрыл рот. Его глаза стали уже. Ему казалось, что внутри него все немеет. — Мамочка, — Мэри сделала шаг к нему. — Папочка, — Мэри ближе. — Сэм, — младший Винчестер бросил злой взгляд на свою мать. — Даже Лив, — продолжала Мэри. — Никогда не задумывался почему? Может, дело не в них. Может, дело в тебе? — Полегче, — раздался голос Захарии. Он встал за Мэри. Она улыбнулась. — Это твоих рук дело, — разозлился Сэм. Он знал, как нелегко было для Дина слышать все это. — Я только начал, — похвастался Захария. — Вы что серьезно думали, что сможете пройти мимо меня? — спросил Захария. — Ты — сукин сын, — выдал Сэм. Появилось ещё два ангела, которые схватили обоих братьев. — Знаешь, я бы мог сказать то же самое и о тебе, Сэм, но я довольно сильно привязался к вашей матери, — ответил Захария и убрал волосы Мэри назад и поцеловал ее в шею. Дин резко отвёл взгляд. Ладони сами сжались в кулак. — Или воспоминаниям о ней. Думаю, мы с ней еще повеселимся. Она оказалась такой милфой*. — Злорадствуй сколько влезет, козел. Все равно ты — лысый, — ответил Дин. — На Небесах у меня шесть крыльев и четыре лика, одно из которых — лев. Вы видите это, — он указал на свой сосуд, — Потому что вы ограниченны. — Он щёлкнул пальцами и Мэри исчезла. — Давайте-ка займемся нашими делами. — Что? Будешь издеваться над нами, пока мы не скажем «да»? А? Где-то я уже это слышал, — выдал Дин. Захария подошёл к Дину, сложил пальцы в кулак и ударил Дина в живот. Дин схватился за больное место, не дающее ему дышать, и упал на колени. Сэм хотел броситься к брату, но ангел позади него крепко его держал. — Я сделаю намного больше. Я освободил свой график, — сказал ангел. — Поднимите его, — приказал Захария. Ангела за спиной Дина, схватил его плечи. — Дайте-ка я вам кое-что расскажу, — Захария стал расхаживать по комнате. — Когда-то я был на очень хорошем счету. Работник месяца каждый месяц на веки-вечные. Когда я проходил мимо, на меня боялись смотреть! Меня уважали! А потом меня назначили к вам, — он посмотрел на Дина и Сэма. — Посмотрите на меня теперь. Не могу закрыть сделку с парой жалких любителей фланелевых рубашек! Все надо мной смеются. И правильно делают, — он пожал плечами. — Скажите вы «да» или не скажете. Я все равно вытащу его из вас. Теперь это личное. И лучше бы вам не иметь врага в моем лице. Знаете почему? Люцифер, может, и силен, но я злопамятный. И я буду ангелом, сидящим у вас на плече, на веки-вечные. — Простите, сэр, — послышался тихий голос за спиной Захарии. Он обернулся. Братья увидели старого чёрного мужчину. Он был одет в широкие бежевые хлопковые брюки и коричневую рубашку из такого же материала. — У меня совещание, — выплюнул Захария. Незнакомец кивнул. — Прошу прощения. Мне надо переговорить с этими двумя, — сказал он. Захария не скрывал удивления. — Что, прости? — Знаю, не самый подходящий момент. Но я вынужден настаивать. — Настаивать здесь ты не можешь! — выдал Захария, подходя к чернокожему мужчине. — Вы правы, — он кивнул. — А вот босс может. Это Его приказ, — Захария сделал шаг назад. — Ты лжешь, — сказал Захария. — О таком не лгут, — спокойно ответил незнакомец. — Уволь меня если хочешь. Но рано или поздно, Он вернется. и ты знаешь, каков Он в гневе. Захария повернулся к братьям и исчез. Как и два ангела, что держали братьев. Незнакомец подошёл к Дину и Сэму. Мгновение и они оказались совершенно в другом месте. Вокруг было множество различных растений, цветов и деревьев. Некоторые были в горшках и вазах. Наверху был стеклянный навес, который почти полностью оброс плющом. Под ногами была каменная дорожка, которую пытались захватить кустики, делая ее ещё более узкой. — Это что Райский сад? — спросил Сэм. — Милое место, — добавил Дин. — Вы видите то, что хотите, — ответил чёрный мужчина. — Одни видят — трон божий. Другие — Эдем. А вы, я так понимаю, ботанический сад Кливленда. Вы ездили туда на экскурсию, — оба Винчестера кивнули в знак согласия. — Ты — Джошуа, — понял Сэм. — Я — Джошуа, — ответил ангел. — Ты говоришь с Богом? — спросил Сэм. — В основном он говорит со мной. — Нам надо с ним поговрить. Это важно, — заявил Сэм. — Где он? — спросил Дин. — На Земле, — ответил Джошуа. — И что он там делает? — спросил Дин. — Не знаю. — Вы знаете, где именно на Земле? — спросил Сэм. — Нет. Простите. Мы не встречаемся лично, чтобы поговорить. — Я не понимаю, — начал злиться Дин. — Бог ни с кем не говорит, тогда… — Почему он говорит со мной? — опередил Джошуа вопрос Дина. — Иногда мне кажется, потому что я его понимаю, как садовник садовника. И между нами, мне кажется, ему одиноко. — Сердце просто кровью обливается, — с омерзением проговорил Дин. — Ты можешь передать ему от нас кое-что? — спросил Сэм, не теряя надежды. — Вообще-то, он просил передать вам кое-что, — удивил братьев Джошуа. — «Прекратите». — Что? — не понял Дин. — Он все знает. Все, что вы ему хотите сказать. Что делают ангелы. Что апокалипсис уже начался. И он считает, что это не его проблема, — Дин поднял брови. Сэм уставился на ангела. — Не его проблема? — переспросил Дин. — Бог уже вас спас. И не раз. Он перенес вас на самолет. Он воскресил Кастиэля. Он даровал тебе спасение души, помня о том, что ты сделал в Аду. Также он позволил душе твоего отца вознестись в Рай. Не знаю известно ли тебе, Дин, но душе побывавшей в Аду, вход на Небеса закрыт. Но больше он не намерен вмешиваться. С него хватит. С амулетом или без, вам его не найти. — Но он может остановить все это, — парировал Дин. — Думаю, он может, но не станет, — ответил Джошуа. — Это еще почему? А почему он позволяет твориться злу? — спросил Дин. — Задаваясь такими вопросами, можно сойти с ума. — И что? Он будет смотреть, как миру придет конец? — повысил голос Дин. — Я знаю, как это важно для тебя, Дин. И мне жаль. — Забудь, — отрезал Дин. — Еще один недобросовестный папаша с кучей отговорок, да? Я уже привык. Как-нибудь переживу. — Только в этот раз ты в этом не уверен. Ты не можешь убить Дьявола. И ты теряешь веру… в себя, в брата, в любимую, а теперь еще это. Бог был твоей последней надеждой. Я бы очень хотел сказать вам что-то другое. — Откуда нам знать, что ты не лжешь? — спросил Сэм. — По-вашему, я бы стал лгать? — Просто ты не первый ангел, которого мы встречаем, — ответил Сэм. — Я всей душой с вами, ребята. Я бы хотел вам помочь. Очень. Но я просто подстригаю живые изгороди. — И что теперь? — в отчаянии спросил Дин. — Вы снова отправитесь домой. Но боюсь, в этот раз все будет по-другому. В этот раз Бог хочет, чтобы вы все помнили, — Джошуа коснулся лбов братьев двумя пальцами и перед их глазами все накрылось белой пеленой. Мгновение и они оказались снова в мотеле, в котором уснули. Винчестеры вскочили со своих кроватей. Простыни были пропитаны высохшей кровью, как и их одежда. Сколько же они провели в Раю? Оба брата пытались вспомнить произошедшее до их смерти. Вот они спят. Вот послышался звук будильника. Лив поднялась первой, сказав, что ей не спится и отправилась прогуляться, включив уходя чайник, который назойливо жужжал. Оба снова провалилась в сон. И следующее, что помнили Дин и Сэм — это направленное на них оружие. — Ты в порядке? — спросил Сэм. — Что по-твоему «в порядке»? — ответил вопросом на вопрос Дин. Сэм прошел чуть вперёд. — Явно не это, — ответил он. Дин поспешил к брату и увидел тело Уолта на полу. — Думаешь, это Лив его так? — Кто ещё мог? — спросил Дин. — Кас сказал, это она ему все рассказала. — И где она? — спросил Сэм. Братья услышали шум в ванной комнате. Оба переглянулись, готовясь к худшему. Дин бросился к пистолету под подушкой, а Сэм к своему в рюкзаке. — Если вы, два идиота, вздумаете в меня стрелять… — пригрозил голос. — Бобби! — воскликнули Винчестеры. Дверь открылась. Бобби въехал в комнату на своём инвалидном кресле. Он посмотрел на братьев и широко улыбнулся. — Чертовски раз вас видеть, мальчики, — ответил Бобби. — И мы, — сказал Сэм. — Но как? — Джошуа вернул нас. Долгая история, — ответил Сэм и посмотрел на брата. — Где Лив? С ней все хорошо? — спросил Дин. Бобби посмотрел на пол. — А вы сами, как думаете? Приехал, ее нет. Торчу здесь почти день и так и не нашёл на нем смертельной раны. Как она убила Уолта? Сэм посмотрел на пустую банку на столе. — Здесь был африканский корень, — ответил Сэм. Дин подошёл к столу и взял в руки пустой стакан. Он преподнёс его к носу. — Пахнет виски, — ответил он. Сэм открыл крышку чайника. — А вот и весь корень, — сказал Сэм. — Теперь мы знаем, как она убила этого бедолагу, — ответил Бобби. — Бедолагу? — спросил Дин. — Этот подонок стрелял в меня и пытался убить Лив! Надеюсь, Лив заставила его мучаться! — Твоё желание сбылось, — ответил Бобби. Дин и Сэм посмотрел на него. — Переверните его и посмотрите на его палец, — Дин и Сэм выполнили его просьбу. Сэм приложил руку ко рту. — Крови мало. Он был мёртв, когда она сделала это. Но зачем? — не понимал Сэм. Бобби громко вздохнул. — Насколько хорошо вы знаете кодекс? — спросил Бобби. — На твёрдую четверку, — ответил Дин. — А Лив теперь в этом ас. Кристиан натаскал ее. Да, и оставил ей свой дневник. — В кодексе есть что-то про отрезанные пальцы? — спросил Дин. — Да. Охотника, который провинился, но не настолько, чтобы его убить, отрезают безымянный палец рабочей руки. — Что? Зачем? — не понимал Дин. — Чтобы он не мог больше стрелять, — понял Сэм. Бобби кивнул. — Но она убила его. Зачем отрезать пальцы? — спросил Дин. — Убила она его за твоё убийство, а пальцы отрезала за попытку своего. Представьте, что она тогда сделает с Маркусом, который все это запланировал. — Лив ищет Маркуса? — спросил Сэм. — Она знает, где он. Он в охотничьем баре в Оклахоме на похоронах охотника. Маркус все рассчитал. Оставил Лив на глупого Уолта, считая, что она будет не в состоянии сделать ничего, когда увидел ваши тела. Но он ошибся. Очень ошибся. — Лив не идиотка. Она не станет ничего предпринимать в баре полном охотников, — сказал Дин. Сэм кивнул. — Согласен. Но она не одна. У неё ангелочек на плече, — ответил Бобби. — Кас с ней? — спросил Дин. Бобби кивнул. — И это ещё не все. Я не знаю, зачем, но Лив спрашивала много об охотниках, которые будут на похоронах. Просила сказать все, что известно. Звонила мне и Руфусу. — Что за бред? — спросил Дин. — К чему Лив сплетни? — Мы с Руфосом не любим сплетни. Но знаем многое об охотниках. — Вы ей рассказали все? — спросил Сэм. — А что я должен был сделать? Когда я приехал, ее здесь уже не было. Лив сказала, что ее жизнь зависит от того, сколько я скажу. И я сказал все. Все грязный тайны, что знал. Даже сплетни, — признался Бобби. — Нам нужно поехать за ней! Ей не нужно было убивать Уолта и нам нужно не дать ей убить Маркуса! Охотники теперь точно не отстанут от нас! Мы не можем скрываться от ангелов, демонов и охотников! — сказал Сэм. — Приберем номер, вынесем тело и отправимся за ней, — сказал Бобби. *** Лив уверенными шагами направлялась к дверям бара. Изнутри был слышен громкий смех и гул. Лив открыла дверь и зашла внутрь. У входа в углу сидел Айзек Нельсон с бокалом пива. За столиком справа сидел Курук Адакаи. Он в отличии от другого индейца, которого повстречала Лив, был одет в простую одежду и волосы его были коротко пострижены. Он курил длинную трубку, от который исходил приятный пьянящий аромат. В следующем ряду столов сидел Джейсон Брук и Маркус Портер. Слева от них Орла Финч и Николас Адамс. За другим столом сидел Шон Роланд и Мелисса Брэдфорд. Лив была сильно удивлена, увидев ее. Мелисса запомнилась Лив напуганной и разбитой, сидящей у тела своего отца. Лив помнила, как она не могла связать слов, как Лив пришлось чуть ли не тащить ее на себе до машины. Помнила, как она остановилась у перво попавшегося мотеля и отмывала кровь с ее рук, как заставила ее переодеться, отдав свою чистую одежду. Кудрявая брюнетка выглядела сейчас совсем по-другому. Более живой. Вот единственное, что пришло в голову Лив. Мелисса о чём-то увлечённо рассказывала охотнику и не заметила зашедшую Лив. За барной стойкой стоял Зик Форстер — хозяин бара. Он был другом Дэвида и был знаком с Лив, когда ее отец привёл ее сюда. На Лив был чёрный капюшон от ветровки Дина. Охотники не видели ее лица. Она подошла к барной стойке и заказала бокал пива и стакан виски. За стойкой сидел ещё один мужчина, который чуть приподняла стакан, узнав Лив. Первым бармен положил бокал пива. Лив взяла его и направилась к одному из столов. Она положила бокал на стол и выдала: — За счёт заведения. Лив стала отходить от стола. Маркус, сидящий за столом что-то эмоционально доказывал своему собеседнику. Он даже не повернулся и просто взял бокал в руки. Маркус преподнёс его ко рту, как вдруг вздрогнул. — Какого черта? — закричал он, увидев отрезанный палец в своём пиве. Маркус вытащил пистолет. Охотники стали оборачиваться. Все теперь смотрели на незнакомую девушку в баре. Лив скинула с себя капюшон. Маркус встал на ноги. — Ты удивлён видеть меня или палец? А может и то и то? — спросила Лив. — Ах ты, дрянь! Ты убила Уолта! — прорычал Маркус. — Да, — спокойно ответила Лив. Охотники ахнули. Все больше и больше из них были на ногах. — После того, как ты заставил его убить Дина Винчестера. А сам ты убил Сэма Винчестера. Но вместо того, чтобы сделать это, как мужчина, ты сбежал, бросив все на Уолта, чтобы обеспечить себе алиби, прикрываясь похоронами Генриха Калверта. — Ты лжёшь! — заявил он, мотая пистолетом в руках. Лив достала из кармана три окровавленные использованные пули и бросила их по одной на пустой стол. Несколько охотников чуть потянулась вперёд. — .22 калибр, — ответила Лив. — Такой же, какой ты сейчас держишь в руках. — А это, — Лив полезла в карман и достала ещё одну пулю, — .45-й. Лив достала пистолет марки SIG P220 и положила его рядом с пулей. — На нем инициалы «У. Д.» Какое совпадение, прямо как зовут Уолта Донована, — съязвила Лив. Маркус, не ожидавший подобного, стал подходить к Лив. В нем бушевала ярость, что его, по его мнению, гениальный план провалился. — Обвиняешь меня в убийстве человека, который начал конец света! Да и ты не без греха. Ты убила Тамару! Что ты скажешь на это, а? — Да, я ее убила, — ответила Лив. Маркус растерялся. Он ожидал оправданий, а не прямого ответа. — Ты же сам сказал, что слышал это. Тамара позвонила тебе, когда мы ехали с ней в машине. Вот только ты упустил один маленький момент. Тамара была одержима. — Ты убила ее до того, как поняла это! — Может потому что и я была одержима? — спросила Лив. — Что? — спросил Маркус. Лив кивнула. — В городе было полно демонов. Им была нужна я, чтобы взломать печать. Они овладели Тамарой, чтобы избавиться от неё моими руками, но не вышло, как ты и слышал по разговору. Я пыталась образумить Тамару. Я помню разговор, а потом чёрная пелена перед глазами, — Лив покачала головой и скорчила грустную гримасу. Враньё доставалось ей в последнее время очень легко. — Следующее, что я помню, Тамара сидит около меня с пулей внутри лба, — закончила Лив. — Это ложь! — А Тамара всегда звонит тебе, чтобы ты послушал ее разговоры? Не считаешь, это глупым? Это больше выглядит, как подстава, на которую купился ты, будучи недалеким человеком, забывая о том, что главная цель демонов — сеять хаос, — Маркус хотел наброситься на Лив. Лив подготовилась к бою, как неожиданно кто-то схватил его за руки. Маркус с искрами в глазах посмотрел назад. — Ирв? Какого черта? Отпусти меня! Эта девчонка убийца! — Тебе это под дозой привиделось? — спросил Ирв. Маркус еле стоял на ногах от количество выпитого алкоголя, поэтому Ирв без особого труда отшвырнул Маркуса в сторону. Он упал на пол. Ирв же демонстративно держал в руках прозрачный пакетик с белым порошком. Он бросила его на пол перед Маркусом. — Что бы ты не сказал, у твоих слов не будет весомости из-за этого. — Папа был прав насчёт тебя. Он всегда говорил, не верь клятве наркомана, обещаниям пьяницы и сладким словам мужчины, — раздался голос Мелиссы. Маркус медленно поднялся на ноги. Его пистолет отлетел в сторону. Мелисса положила на него ногу, давая понять, что не отдаст его. Лив улыбнулась и с благодарностью посмотрела на неё. Та лишь кивнула. — Чтобы уладить разногласия между нами, я предлагаю суд, — заявила Лив. За дальним столом послышался смешок. — На это имеет право лишь глава совета, — Лив посмотрела в сторону голоса. За столом сидел худощавый седой мужчина с пышными бровями. Лив кивнула ему. — Прошу прощения, совсем забыла о самом главном, — сказала Лив, доставая из сумки кожаный блокнот. — Многим из вас должно быть известно, что я искала дневник Питера Клойса и Кристиана Хоукинса. Уверена, Маркус многих поднапряг, чтобы опередить меня. И он преуспел, — Лив достала из сумки банку с пеплом и положила ее на стол. — Дневник Клойса или точнее все, что от него осталось. Этот подонок ещё смеет сжигать нашу историю, — выплюнула Лив, смотря на Маркуса. — А вот это, — Лив указала пальцем на книжку на столе, — дневник Хоукинса, — Лив взяла его и направилась к старику за столом. Она передала его ему. Айзек Нельсон провёл пальцами по старому переплёту и открыл его. — Но мне все-таки повезло. Этот дневник пару лет назад купил пастор Джим у Пинеды и передал его Джону Винчестеру. Так дневник достался мне, — Айзек посмотрел на Лив. — Мистер Нельсон прошу перелистайте дневник до последней страницы. Там вы найдёте конверт. Прошу зачитать его, — Айзек открыл конверт и быстро прошёлся по нему глазами. У него отпала челюсть, как когда-то у Джона Винчестера. Айзек поднял глаза. — Прошу вас, прочтите, — Айзек кивнул и открыл рот, чтобы начать: — «Дорогие охотники 21-го века, Я, Кристиан Малькольм Уильям Хоукинс, рождённый 9 сентября 1654-го года, действующий глава совета охотников с 23-го сентября 1692-го года по сей день, в который пишу это письмо (7 мая 1708-года) вверяю наше охотничье общество в руки, Оливии Мэй Хоукинс, урожденной Эванс, родившийся в семье охотников Дэвида и Эмили Эвансов, 7-го мая 1982-го года. Я вверяю власть женщине, ставшей моей женой 27 сентября 1692-го года в церкви святой троицы в городе Чёрч-Крик в колонии Мэриленд. Оливия Мэй Хоукинс имеет при себе мою охотничью пряжку, принадлежащую лишь главам совета. По нашему кодексу действующий глава совета имеет право передать власть следующему, который по его мнению заслуживает этого. Это я и сделал. Прошу не забывать нашу историю, охотники. Мы — орудие господа. Мы — его воля. Мы — его возмездие. Да падут нечестивые рукою нашей, ибо мы не сдадимся, пока в нас есть жизнь. Со всем уважением, моим братьям и сёстрам охотникам». — Этого не может быть! — возмутился Джейсон Брук. — Согласна. Годы не сходятся, — спокойно ответила Лив. Айзек посмотрел на кольцо на пальце Лив, а потом снова на неё. Он не спешил отвечать. Лив достала из кармана брюк джинс старую пряжку, надпись на которой гласила «Caput consalio» Лив прошлась с этой пряжкой по бару, чтобы каждый охотник увидел ее. — Могу объяснить, как это произошло, — сказала Лив. Она остановилась посередине бара. — Я была на охоте. И попала в прошлое. В 1692-й год в Салем. Вы все задаетесь вопросом, какое существо способно на такое? Не стану тянуть. Это был ангел. Они способны на это, — по бару прошёлся смешок. Лив проигнорировала это. — Ожидаешь, что мы поверим в это? — спросила Орла Финч. Лив посмотрела на неё, а потом на свои наручные часы. Внезапно в баре под шелест крыльев появилось два человека. Один из них был очень хорошо знаком охотникам. Другой же — нет. — Руфус? — спросил Ник. — Куда ты меня притащил? — спросил Руфус. — В бар на улице Лафайет, штат Оклахома, — ответил Кастиэль. — Что? — повысил голос Руфус. — Я был у себя дома! — Здравствуй, Руфус, мы говорили с тобой по телефону, — сказала Лив. Он повернулся. — Я сказал, что не приеду на похороны! — заявил Руфус. — А когда ты сказала, что за мной заедет твой друг, я ожидал машину, а не телепортатор! — Руфус положил руки на свои колени. — Все в порядке. В первый всегда так хреново, — ответила Лив. Руфус поднял взгляд. Потом поднялся сам. Он оглядел всех в баре. Его взгляд остановился на Маркусе. — Ты бы не успел приехать сюда во время, а ангелы владеют способностью телепортации не подвластной времени, — объяснила Лив. Ангел кивнул. — Это ничего не доказывает, — сказал Николас Адамс. — Одного фокуса мало, чтобы мы поверили тебе, что это сделал ангел! Может это просто какой-то шарлатан-богохульник! Кастиэль посмотрел на Николаса и выпрямил спину. Его глаза засветились ярко синим светом. Охотники стали вставать со своих мест и отходить назад. Свет в помещение стал незаметным, по сравнению с свечением, который исходил от ангела. На стены и потолок упала тень исполинских крыльев. В ушах присутствующих послышался громкий звон и грохот. Многие схватились за уши. В баре стали лопаться стаканы. Свет стал постепенно гаснуть, крылья исчезать. А удивление на лицах охотников лишь увеличивалось. — Не стоит злить его, Ник, — сказала Лив, скрывая улыбку. — Вот они уж точно яростное орудие Господа. — Зачем ангелу отправлять тебя в Салем? — спросил старый охотник. Лив посмотрела на Айзека. — Потому что я жива после раскола души лишь благодаря ведьме, которая соединила ее части воедино, скрепив собственной. Эту ведьму звали Сара Клойс. Она являлась создательницей кулона семнадцати, в который она закончила души ведьм ковена, включая и свою. Цель ангела была вытянуть душу Сары в кулон, который был при ней в бостонской тюрьме, — на одном дыхании ответила Лив. — По какой причине ангелу это делать? — спросил Шон. — Это против правил природы, — раздался голос Кастиэля. — В человеке должна присутствовать одна душа. Если не пресекать подобное, начнётся хаос. Но Лив сделала это не по своей воли. И она нужна Небесам. По сей причине всё пока остаётся на своих местах, — Лив нахмурилась от слов ангела, но не придала этому особого значения. — Зачем Хоукинсу отдавать тебе свою пряжку? — спросил Джейсон Брук. — Я имела неосторожность рассказать ему о том, как обстоят дела в обществе в моем времени. Письмо доказывает то, что я не забирала пряжку силой. — Письмо и пряжка ничего не меняют, — выдала Орла. — Никто не станет подчинятся тебе, — Лив осмотрела ее с ног до головы. — Ты и не в совете. Тебя это вообще не касается, — выдала Лив. Орла сжала челюсть. — Хорошее решение вы приняли, выкинув ее, — Лив посмотрела на Айзека. — Но этого мало. — Какое ты имеешь право решать? — спросил Джейсон Брук. — Нравится вам это или нет — я глава совета. Глава охотничьего общества. Если, конечно, охотники все ещё следуют кодексу. Вы можете не подчиниться. Я никого не держу. Но может вам стоит выслушать то, что я собираюсь сказать. — Говори, — сказал Айзек. — Что? — спросил Джейсон. — Айзек, не сходи с ума! — добавил Ник. — Кому не нравится, могут покинуть мой бар, — заявил Зик Фостер. Лив ухмыльнулась. Все шло именно так, как ей было нужно. Она знала, что Зик так скажет. Ведь Айзек в прошлом спас ему жизнь и был его наставником. Они были словно Элиас и Кристиан. Тонна уважения, верности и преданности. Лив узнала от Руфуса, что Айзек планирует передать своё место в совете Зику после своей смерти. Недовольные стали обмениваться взглядами. Никто не решился выйти. Охотники сели на свои места. Ирв сел за стол, где лежали пули и банка с пеплом. Руфус за стол к Айзеку. Кастиэль остался стоять на одном месте. — Над нами навис апокалипсис. Люди гибнут каждый день от рук демонов или же природных катастроф, вызванных ими. Люцифер бродит по нашей Земле. Он желает сжечь ее дотла. Небеса не собираются помогать нам, ведь это они помогли Дьяволу выбраться из своей клетки, а не Сэм Винчестер, — охотники посмотрели на Кастиэля. Ему стало неловко от этих взглядов. — Это правда, — нехотя ответил Кастиэль. — Я виноват в конце света, ровно также, как и Сэм. Небеса и Ад манипулировали нами. Мы оба хотели остановить Армагеддон. Простите меня, — прошептал последнее слово Кастиэль. — Здесь нет сторон, — продолжила Лив. — Всем плевать на людей. Плевать на нас. Наши жизни для Рая — ничто! Мы — лишь расходный материал. Им нужны лишь те из нас, кто является их сосудами, каким был Тахома, каким являюсь я и Винчестеры, — охотники не стали скрывать удивления. — Рай и Ад хотят битвы между Люцифером и Михаилом. В этой битве погибнут миллионы. Но битва не началась, потому что в отличии от демонов, ангелам нужно согласие, чтобы завладеть телом человека. Дин и Сэм это согласие не дадут. — Что? — спросил Джейсон. — Они те самые сосуды? — спросил Ник. — Кто из них сосуд дьявола? — спросил Зик. — Сэм, — ответил Лив. — А Дин тогда — Михаила, — сделал вывод Айзек. Лив кивнула. — Ты? — Архангела Гавриила. — Три сосуда выросли вместе? — скептично спросил старый охотник. — Знала, что вы посчитаете это странным. Небеса все это запланировали. Они убили мою мать и подослали Джона в город, чтобы он спас меня. Повторюсь. Небесам плевать на то, сколько жизней они загубят. Они хотят свершить пророчество из «Откровения». Им было мало, что Сатана сидел в клетке, они хотят убить Дьявола и им плевать какой ценой. Но мне, Дину и Сэму не плевать! Мы скрывались от них. А ты, сукин сын, убил их и отправил в лапы этих крылатых тварей! — Лив посмотрела на Маркуса. Он сел на стул. Он молчал. К нему медленно приходило осознание того, что он натворил. — Что теперь будет? — спросила Мелисса. — Дин и Сэм вернуться. Они нужны ангелам живыми, чтобы дать согласие, — ответил Кастиэль. — Но нам не неизвестно на каких условиях они вернутся, — сказала Лив. — Что бы не произошло, впереди война. Наши враги там, за невидимым горизонтом, а мы убиваем друг друга, забираем артефакты и продаём их богачам или оставляем себе, вместо того, чтобы уничтожить их. Мы тянем время, забивая его пытками. Мы забыли, что это убийство не ради убийства, а ради спасения невинных. Но и на это мы закрыли глаза и стали убивать и их. И это наше общество? Наше наследие? Воры, убийцы, насильники? — в баре повисла гробовая тишина. — Это всё, кто мы есть? И это всё, что осталось от нас? Я видела мощь совета воочию под предводительством Кристиана Хоукинса. Его уважали. Его слово было законом. Членов совета чтили и другие охотники прислушивались к ним. Они все работали словно единый организм. Охотники прошлого уничтожили Салемский ковен. Они истребили вендиго, которых тысячами развелось в лесах Америки. Охотники прошлого почти уничтожили вампиров. И они добились бы своего, если совет не превратился бы в пустой звук! — Лив подняла пряжку. — У нас есть шанс все исправить. Забыть прошлые разногласия, остановить распри. Вернуть охотникам былую славу. — Забыть разногласия — очень выгодно для тебя, — раздался голос Маркуса. — Как и для тебя, идиот, — ответила Лив. — Ты убил охотника. Знаешь, что об этом говорит кодекс? Зуб за зуб, подонок, — выплюнула Лив. — Наше общество прогнило и здесь развелось много змей. Хочешь убить меня, Маркус? Валяй. Ну почему же ты стал так одержим мною? Почему не Орлой Финч, использующей гражданских как приманку? Или Джейсона Брука, который днями пытает перед тем, как убить, хотя в кодексе сказано, что пытки это лишь крайняя мера, к которой стоит прибегать, не имея других способов. Если ты за справедливость, то можешь всадить в меня третью пулю в своём магазине. Я сопротивляться не стану. — Заявилась какая-то соплячка с брошкой в руках да письмом и кричит о грехах других, — Орла Финч поднялась со стула, допив свой виски. — В нашей работе нужно уметь идти на жертвы. Тебе ли это не знать, — Лив скрестила руки на груди. — Мало кому здесь известно, что сделал Джон Винчестер в Пукипси, — Лив выдала смешок. — Он не считал скольких он убил в тот день и сколько из них были тварями, а сколько людьми. Он подорвал весь полицейский участок лишь потому что твари посмели украсть тебя и младшего Винчестера. — Те твари подогнали весь город под себя. Полиция, мэр — все были существами. Когда Джон понял все, было поздно. Он хотел позвать подмогу, но не успел. Дин не успел приехать к нам. Я и Сэм были одни в мотеле и тогда Джон сказал нам бросать все и бежать, но мы не успели, нас обоих уволокли в участок. — В участки были невинные, — парировала Орла с противной улыбкой. Лив кивнула. — Это было лишь однажды. А у тебя это вошло в привычку, — выдала Лив. — У подобного нет меры, — продолжала Орла. — Это не подлежит сравнению, — раздался голос Айзека. Лив и Орла посмотрели на него. — Джон звонил мне в тот день. В жизни не видел его настолько напуганным, — Лив отвела взгляд и закатила глаза. Разговор ушёл не в то русло. Лив не хотела говорить о Пукипси. — Эту язву нужно было уничтожить. Многие в совете знали. На эту жертву пришлось пойти, — Айзек встал со стула и подошёл к Лив. — Я гнал в Пукипси, чтобы успеть. Но мы пересеклись уже когда вы выехали из города. Ты не помнишь меня, верно? — Лив подняла глаза. — Ты была слишком напугана, — Лив сглотнула. — Мне было двенадцать. И я ранила двоих, — Айзек засмеялся. — Укусила, насколько я помню, — с полуулыбкой ответил Айзек. Лицо Лив осталось каменным. — Простое было время, — Лив пожала плечами. — Время здесь не причём, — ответила Лив. — Джим кое-что сказал мне. Сказал, он верит, что однажды явится человек, способный объединить нас всех. Он сказал, «она ещё в пути». Я, глупец, что не поверил ему, — Лив выдала смешок. — Я не желаю власти. Я хочу справедливости. Моя семья на войне, в которой вы все отказались участвовать. Я не виню. Вам есть, что терять. Не хотите помогать, так хотя бы не мешайте. — Так ты за этим пришла? — спросил Шон. — Я пришла поговорить. Мы вам не враги. — Лив посмотрела на Маркуса. — Я не хотела раскрывать правду о Хоукинсе и мне. Планировала сжечь письмо и пряжку. Но это переходит все границы. Выходит, вам нужен кто-то, кто подчистит за вами бардак, — Лив раскрыла руки. — Так вот я здесь. И я объявляю суд открытым. — Этот суд не значит ничего! — сказал Ник. — У неё пряжка. А у кого пряжка, у того власть, — сказал Шон. — Мы не обязаны подчиняться женщине! — поддержал Джейсон Брук. — Она дочь Дэвида. После его смерти она имела право на место в совете, — сказал Руфус. — Дэвид жив! — сказала Орла. — Значит, она не в совете. — Мы все прекрасно знаем, что Дэвид отдаст ей своё место. Какая разница жив или он мёртв, — сказал Зик. — Джон тоже был в совете и был опекуном Лив. Он мёртв. Его дети имеют право на членство, — парировал Ирв. — Лив не его дочь. Это так не работает, — выдал Ник. — Членство может быть передано кому угодно. Кровь не играет роли, — сказал Айзек. — Бобби Сингер также может отдать своё членство ей, — сказал Ирв. — Бобби не в совете. — Его не выгоняли. Он просто перестал посещать встречи, — сказал Зик. — Хорошо, девчонка может стать членом совета по праву рождения и своих связей, но не более! — выдал Джейсон Брук. — Напоминаю, она держит пряжку, — сказал Шон. — А это бумажка — документ. — Хоукинс был великим охотником. Умнейшим из нас, — сказала Мелисса. — Если он отдал пряжку Лив, выходит, знал, что делал. — Ты молода, не знаешь на что способны женщины, чтобы добиться своего, — сказал Ник. — Тогда почему в письме не слово о том, что Лив была в его совете? — спросил Руфус. — Он не пустил ее в совет. Это и дураку ясно, но почему-то решил, что мы примем ее, — сказал Зик. — Потому что посчитал, что мы нуждаемся в этом. Потому что охотники пол моей жизни не могут выбрать главу, считая очень разумным голосовать за самих себя, — сказал Айзек. — Не голосовать вообще тоже не так разумно, — выдал Джейсон Брук. — Не примем ее, главы у нас не будут никогда, — сказал Ирв. — Говорю как член совета. — Теперь мы ещё и собрание открыли? — спросил Ник. — А мне что тогда? Молчать, если я не в совете? — Тебе вообще не помешало бы помалкивать, — ответил Руфус. — Ирв прав. Не примем это — ничего не изменится. Может изменения это как раз то, что нам нужно, — сказал Айзек. — Девчонка мне в дочери годится, я не стану подчиняться ей! — заявил Джейсон Брук. — Брук прав. Она молода, у неё нет опыта, нужных навыков! К чему приведёт власть в неумелых руках? — спросила Орла. — У неё были хорошие учителя, — сказал Ирв, поднимаясь на ноги. — Джон тренировал своих детей с детства. Да, она в свои пятнадцать стреляла получше многих охотников. Ее родной отец пожертвовал семьей ради спасения жизней других. У кого ещё был такой жизненный урок? Она закалена потерями и умеет принимать сложные решения в критический момент. И она хорошо знает кодекс, благодаря Хоукинсу. За всю мою жизнь я лишь однажды прочитал в дневнике охотника об отрезание пальца за нарушение правил. — Лучше она, чем кто-то из нынешнего совета, — сказал Руфус. — Она заноза в заднице, своевольная и своенравная. Вдобавок упрямая как черт. Все как мы любим. — Она уничтожила кулон семнадцати и вазу Боссано, — напомнил Зик. — И защищала печати вместе с Дином и Сэмом, — сказал Кастиэль. Лив посмотрела на него. — Они обезвредили двух всадников Апокалипсиса, сослали в Ад все семь грехов. И они уже предприняли первую попытку, чтобы убить Люцифера, — все в баре посмотрели на Лив в ожидании подробностей. Лив фыркнула. — Не обольщаетесь. Ничего не вышло. На этой охоте и погибли Эллен и Джо. Может если бы нас было больше, они бы выжили. Но нам было больше некому доверять, — с некой обидой в голосе проговорила Лив. — На этой охоте Люцифер поднял Бледного Всадника и теперь он на пару с ним бродит по Земле. — Смерть? — спросил Ник. Лив кивнула. — Рада, что к вам приходит некое осознание. Вы вините нас в наших неудачах, но не знаете с каким трудом мы пытались все это остановить. До сих пор пытаемся. — Выходит, что отказ Винчестеров единственная причина почему битва не началась, — сказал Айзек. — Верно. И их ответ останется отрицательным. В этом я вам клянусь. — А если они согласятся? Будет битва, а потом что? — спросил Зик. — Выживут лишь избранные Небесами, коими никто из вас не является, — ответил Кастиэль. — А он прямолинейный. Мне нравится, — сказал Руфус. Айзек допил своё пиво из разбитого бокала и посмотрел на охотников. — Что будет, если мы примем тебя в качестве главы? — спросил он. — То, чего у вас не было давно. Справедливости. Порядка. — И ты здесь не из-за мести? — спросил Айзек. — Если бы я хотела убить Маркуса, он был бы уже мёртв. Как Уолт. — Он пытался тебя убить? — спросил Ник. — Выпустил всю обойму в меня. — И ни раз не попал? — спросила Орла. — Он не знал, что был в моем сне, — Айзек усмехнулся. — Это трава штука редкая, — ответил он. — Знаю. Осталась с охоты на одну тварь, что убивала так людей. — Умно, — признался Руфус. — Не знала, что ты умеешь делать комплименты, Руфус, — съязвила Лив. — Уже пожалел об этом. Дин вернулся, а поводка все ещё нет? — спросил он. Лив выдала смешок. — Он у меня в руках. И так будет отныне. — Хорошо, если это правда, — ответил он. — Помню тебя совсем другой. Неужели любовь прошла? — Так бывает. Не всем доводиться встретить такую любовь, как была у тебя, — Руфус изменился в лице. — Просишь меня заткнуться? — спросил он. Лив улыбнулась. — Люблю людей, которые сразу понимают намёки, — ответила Лив. — Значит, плаксивой девочки больше нет. Умерла в Форт-Уэшеки, — сделал вывод Руфус. — Да. — У заклятий есть тенденция не длиться вечно, — парировал Руфус. — А люди и не живут столько, — ответила Лив. — Особенно охотники. — И каким будет первый указ главы совета? — спросил Николас. Лив ухмыльнулась. Ей нравилось, как это звучало. — Я объявляю суд открытым. Первая обвиняемая — Орла Финч, — по бару прошёлся недовольный гул. Орла не шевельнулась. Лив посмотрела на неё. — Ты обвиняешься в нарушении правила кодекса, которое гласит «Охотники не замешивают гражданских в свои дела. Охотники защищают их». А тем более, — добавила Лив, — не используют их в качестве приманки. — Суд не возможен без свидетелей и доказательств, — выдала Орла. Лив кивнула. — Свидетель есть, — раздался голос из тёмного угла. Все повернули головы в сторону звука. Сначала Лив увидела клуб дыма, а за ним тёмного человека с зауженными глазами. Лив снова ухмыльнулась. — Прошу вас, мистер Адакаи, — сказала Лив. Индеец, молчавший с самого начала, вышел в центр бара. Он посмотрел на Орлу. Его взгляд не изображал ничего. Ник посмотрел на Айзека и поднял брови. Тот покачал головой, давая понять, что не станет препятствовать этому. Ирв скрестил руки на груди и откинулся назад, наслаждаясь зрелищем. Руфус закатил глаза, жалея, что рассказал Лив об Орле и Адакаи. — Ты использовала как приманку мою жену. Она не была охотником. Я держал ее далеко от охоты, а ты запудрила ей мозги и бросила в лапы того зверя, — Орла стала делать быстрые вздохи. — Я видел, как она умерла. Видел, как ты выпустила стрелу в зверя. Когда Айзек выгнал тебя из совета, ты все равно не остановилась. — Выходит у нас есть и свидетель и обвинитель, — сказала Лив. — Суд вызывает Айзека Нельсона, — Орла со страхом в глазах посмотрела на него. Старик подошёл к Адакаи. — Я готов отвечать на вопросы, — ответил Айзек. — По какой причине вы выгнали Орлу из совета? — Раньше о ее делах шли лишь слухи. Доказательств не было. Я не мог ничего предпринять. Но после случившегося с миссис Адакаи, я принял решение. Совет меня поддержал, — Лив кивнула. — Я попросил Курука не убивать Орлу и он послушал меня. — Что делает его хорошим человеком, — сказал Ирв. — Терпеливым, — исправил Курук. — Я долго ждал, чтобы эта стерва заплатила! — Исключение из совета не повлияло на тебя. Ты считала себя выше всех. Считала себя неприкосновенной. Скольких ещё она должна убить, прикрываясь благим делом, чтобы вы опомнились? А может ей нужно убить кого-то из близких вам? Ведь вы поднимаете свои задницы лишь когда что-то касается лично вас, — охотники стали смотреть друг на друга. Никто не знал, что сказать. Но Лив знала. Она будто уже играла эту роль когда-то. — Кто из присутствующих считает Орлу Финч виновной в ее грехах? Курук поднял руку. Орла посмотрела на него. — Курук, — начала Орла. — Мне жаль. Все вышло случайно. Прошу, прости меня и закроем тему. За Адакаи руку поднял Ирв. Айзек раскрыл ладонь и медленно возвысил ее. Сделав это, руку поднял Зик. Оставшиеся охотники стали переглядываться. Следующая рука принадлежала Мелиссе. Остались четверо. Они понимали, что находятся в меньшинстве. Ник решил сменить число оставшихся на нечетное. Лив сверлила взглядом Шона. Он не выдержал и отвёл его, подняв руку. Джейсон Брук был неглуп. Он понимал, что следующим после Орлы может оказаться он. Он кивнул Лив. — Прости, детка, — начал он, смотря на Орлу. Его рука поднялась вверх. Руфус покачал головой, когда Лив посмотрела на него. — Я тебе не Бобби, — сказал Руфус. — И как держался особняком, так и буду, — Лив пожала плечами. — Твой голос все равно ничего не решает, — сказала Лив. — Орла Финч, ты приговариваешься к смерти, — Орла достала пистолет. — Не стоит все усугублять, — Орла озиралась по сторонам, не зная от кого ждать беды. Она стала делать шаги назад, пытаясь выйти из бара. Лив посмотрел на Курука и кивнула ему. Он вытащил пистолет. Секунда и тело Орлы упало на деревянный пол. — Вот теперь я прощаю тебя, — ответил трупу индеец. Он положил пистолет себе за спину. Лив подняла голову и осмотрела всех в баре. — Вернёмся к изначальному делу? — Лив посмотрела на Маркуса. Он упал на колени. — Я не хотел. Прости, прошу! Я не Орла! Я все понимаю с первого раза! — Что ты понял? — спросила Лив, подходя к нему. — Я ошибся. — В чем? — удивленно спросила Лив. — Что охотился на вас. — И как ты понял, что ошибся? — Я не знал. Я не знал всего. Я думал, что поступаю во благо. Я думал, Сэм Винчестер — зло. — Откуда ты узнал об этом? — Демоны сказали. — Твоя охота основана на словах демона? — продолжала давить Лив. — Демоны убили Рика. Я не мыслил здраво после смерти друга и Тамары. — Кто убил Тамару? — решила спросить Лив. — Не ты. Ты бы не стала. Я вижу сейчас, как все было глупо. — И что будет теперь? — Вы меня больше не увидите, — пообещал Маркус. — Значит, ты уходишь из совета? — Да, да, ухожу. По своему желанию! — Лив выпрямилась. — Маркус Портер, ты — наркоман и пьяница. Ты не раз представлял опасность для членов общества и стал причиной смерти Уолта Донована из-за собственной мнительности. Я не могу запретить тебе охотиться, но тебе запрещено охотиться с другими. Ты волен подвергать опасности свою собственную жизнь, но не чужие, — Маркус закивал. — Распространите слово! — Лив наклонилась к Маркусу и прошептала: — Я тебя не убью. Я хочу, чтобы ты жил и знал, что я — единственная причина, из-за которой ты жив. Но стоит тебе выкинуть хоть что-то, я тебя уничтожу. — Я понял, — снова стал трясти головой вверх и вниз Маркус. Лив отошла от него. Джейсон Брукс встал со стула и подошёл к Лив. — Не будем тянуть, — сказал он. Лив посмотрела на него. — Пытай сколько хочешь, если это тебя удовлетворяет, мне плевать. Но развлекайся с теми, чья вина доказана, — Джейсон усмехнулся. Лив подошла к барной стойке и выпила свой виски. — Я не закончила, — Лив повернулась к охотникам. — Вы вернётесь в совет? — спросила Лив, смотря на Айзека. — Если того требует глава совета. — Почту за честь, — ответила Лив. Он кивнул. — Айзек Нельсон, Ирв Франклин, Курук Адакаи, Бобби Сингер, Руфус Тёрнер, Зик Фостер. Теперь вы — совет. Никаких фанатиков в совете. Никаких принятий в совет без единогласного решения. — Ты забыла одно имя, — сказал Джейсон Брук. Лив посмотрела на него. — Я ничего не забыла. — Это не смешно. — Разве я улыбаюсь? — Ты не можешь принять такое решение. — Новый глава — Новый совет. Смирись, — ответила Лив. Джейсон покачал головой. Он сверлил Лив взглядом, но ее это лишь забавляло. — И последнее, — Лив посмотрела на Айзека и стала подходить к нему. Она протянула ему руку и открыла ладонь, в которой лежала пряжка. Он застыл. — Я не хочу власти. Под вашим предводительством у нашего общества есть шанс, — Айзек стал медленно тянуться к пряжке, но он не забрал ее. Он положил свою ладонь поверх неё и повернул руку Лив. — Хоукинс наверное сильно тебя любил. — Наверное, — ответила Лив. — Я также не жажду власти, но приму ее при одном условии, — Лив подняла брови. — Я буду лишь выполнять обязанности главы в твоё отсутствие, — Лив покачала головой. — Это должна быть ты. За один вечер ты сделала то, что не удавалось мне за всю мою. — Я не могу посветить себя обществу. Не сейчас. Но кому-то нужно контролировать охотников. — Я сделаю это. И лишь одолжу пряжку, — ответил Айзек и забрал пряжку с ладони Лив. — Совет готов помогать тебе во всем в этой войне. Тебе нужно лишь попросить, — сказал Курук Адакаи. — Для начала остановите охоту на меня и Винчестеров. — Принято, — ответил Айзек. — Ваша помощь может пригодиться. Мы ищем Дьявола. С ним всегда демоны. А они не могут появляться без следов. — Ты хочешь, чтобы мы искали их следы? — спросил Руфус. — Только искали. Если найдёте Дьявола не вздумайте нападать. Лишь дайте знать, где он. В добавок ищите всадников. Осталась Смерть и Чума. Они очень опасны. Каждый из них носит кольцо. Заберёте его и все, что они творят остановится. В одиночку не нападать. — Поняли, — ответил Ирв. — Что ж, на этом все, — сказала Лив. Она подошла к столу, за которым сидел Айзек и забрала письмо и дневник. — Если вы не против. — Они по праву твои, — ответил Айзек. Лив сложила письмо в дневник и закрыл его. Лив достала телефон с кармана и включила его. На экране появилось много пропущенных от Дина и Сэма. Она улыбнулась и повернула экран в сторону Кастиэля. — Винчестеры вернулись. — Хорошая новость, — ответил ангел. Лив кивнула и настрочила сообщение одному из Винчестеров. — Нам пора, — Лив подошла к Кастиэлю, — Мотель «Овервью» на Вестсайд драйв, — ангел кивнул и коснулся плеча Лив. Они исчезли. Руфус вскочил со своего места. — Верните меня домой, как притащили! — закричал Руфус. *** В ванной комнате лилась вода, которую включила Лив, ожидая братьев и Бобби. Дверь резко открылась. В номер вошли Дин и Сэм. Старший Винчестер первым бросился к Лив и крепко ее обнял. Она медленно коснулась его спины и выдавила из себя улыбку. Сэму она не позволила себя обнять, так как села на кресло, попросив братьев не тянуть и все рассказать. Лив и Кастиэль молчали, пока Дин и Сэм рассказывали обо всем пережитом. Дин смотрел на Лив, когда рассказал о той части, когда они встретили Эмили. Лицо Лив не даже не дрогнуло. Не было никаких вопросов и расспросов. Просто молчание в ответ. Закончив всю историю, первым раздался голос ангела: — Может… может, Джошуа лгал? — спросил Кастиэль. Лив все ещё сидела на кресле и крутила в руках нож Ричи. — Не думаю, Касс. Мне жаль, — сказал Сэм. Кастиэль посмотрел наверх. — Сукин ты сын. Я верил в… — не договорил ангел и опустил голову. Он потянулся к карману и достал кулон Дина. — Мне он больше не нужен. Он бесполезен, — ответил он и отдал кулон ему. — Касс, постой, — позвал Сэм, но ангел исчез. Сэм посмотрел на Дина. — Мы найдем другой способ. Мы еще можем все это остановить, Дин. — Как? — спросил Дин, не смотря на брата. — Я не знаю. Но мы найдем способ. Ты, я и Лив. Мы найдем его, — не сдавался Сэм. Дин прошел мимо него и остановился около двери. Он бросил свой кулон в мусорный урну и вышел из номера. — Пойду прогуляюсь. Сэм остался стоять на месте полный разочарования. — Лив, ты веришь мне? — спросил Сэм. Лив перестала крутить нож в руке. В номере повисла тишина. — Пойду приму ванну, она наверно уже наполнилась, — Лив встала с кресла и зашла в ванную комнату, закрыв за собой дверь. Лив отключила воду и стала раздеваться. Она расстегнула ветровку Дина и бросила ее на пол. Следом Лив сняла с себя майку и джинсы. Оставшись в нижнем белье, Лив потянулась. Она подняла руки наверх и закрыла глаза. В зеркале отражалась ее спина с татуировкой против одержимости. Лив посмотрела на свою левую руку, на которой была татуировка в виде надписи. — Больше не живу с этим, — исказила фразу, написанную на своей руке Лив. — Мне плевать. Она сняла с себя оставшуюся одежду и залезла в ванну. Лив легла и облокотила голову на край ванны. Горячая вода, касаясь холодной кожи, расслабляла Лив. Она закрыла глаза. — Здравствуй, Лив, — Лив нахмурилась и медленно открыла глаза. Вокруг Лив не увидела ничего. Все было в кипенно-белом цвете. Ни теней, ни отражений — ничего. Лив посмотрела вниз и увидела, что все ещё лежит в ванне. Лив поднялась. Он не почувствовала холода, который обычно касается тела из-за резкой смены температуры. Лив вылезла из ванной. Ее тело оказалось сухим. Лив повернула голову на бок. — Я сплю? — спросила Лив. — Да, ты уснула, принимая ванну, — Лив кивнула. Секунда и она была в одежде. — Хозяйничаешь в моей голове? — спросила Лив. — Теперь это и моя голова, — Лив выдала смешок. — Чего ты хочешь? — спросила Лив. — Поговорить. — И о чем же? — Чего ты хочешь, Лив? — Чего хочу? — удивленно спросила Лив. — Ничего. — Не считаешь это странным? — Лив сложила губы трубочкой и покачала головой. — Нет. Мне плевать. — И это тебя не тревожит? — Меня ничего не тревожит. — Да, я заметила твою спокойную реакцию на смерть Дина и Сэма, — Лив закатила глаза. — Великолепно, правда? Я думала, все будет по-другому. — Это не нормально, Лив. Ты должна это понимать. — А что нормально? Если бы я обнимала пол и устроила потоп из своих слез? — Так устроены люди. Когда мы теряем, что нам важно, мы чувствуем боль. — Я — нет. И это позволило мне решить проблемы. Я втерлась в доверие к охотникам, а со временем я подчиню их полностью. И это только начало, — выдала Лив. Блондинка покачала головой. — Что? Было бы лучше, если бы я провела все время около их тел? — Было бы похоже на тебя, — Лив закатила глаза. — Той меня больше нет! — выдала Лив. — Нет, она все ещё здесь. Ты ее заперла очень глубоко в сознании, — взгляд Лив похолодел. — Вначале ты вылезала изредка, а теперь ты овладела ей. — Кем? — с усмешкой спросила Лив. — Я — Лив. — Раскол души вызвал подобие раздвоения личности. Ты часть Лив, которая всегда готова к войне. — Значит мы обе считаем, что я круче, чем она? — спросила Лив. — Мне нравится та, кого я каждый день вижу в зеркале. Тебе не понять. Я долго сражалась с самой собой, чтобы стать ею. И теперь наконец-то мое уважение к себе сильнее моих чувств. Я сделала то, на что она не была способна. — Я все знаю, Лив. — Что ты знаешь, Сара? — спросила Лив. — Не забывай, я у тебя в голове! Я не просто вижу всё твоими глазами, я чувствую всё также и вижу твои мысли. — И? — Ты используешь мою магию, чтобы убивать людей! — Лив закатила глаза. — Твою магию? — скептично спросила Лив. — Она вырвалась, когда ты увидела ту банку с пеплом. Твоя злость сделала это, а я лишь адаптировалась. Мое тело, значит, я хозяйка. Значит, и магия тоже моя. — Я знаю, что ты подложила ведьмовской мешочек в машину Маркуса и заколдовала его так, чтобы его смерть выглядела как передозировка наркотиками. Знаю, что Джейсону Бруку тоже долго не жить. Ты выжидаешь момент, чтобы истерзать его заклинаем Линчи, чтобы это было похоже на то, будто его разорвали вампиры, — Лив пожала плечами. — Ты собираешься расправиться с каждым, кто пойдёт против тебя! Ты отдала власть Айзеку, только для отвода глаз. И если он не вернёт ее, когда тебе это будет нужно, ты заставишь его. — И что? — спросила Лив. — Настоящая ты никогда бы такого не сделала. — Как же я устала это слышать, — проворчала Лив. — Я не просила тебя спасать меня. Не просила делать это со мной. Ты сама все решила. И я лишь решаю последствия. — Я хотела спасти тебя! — Я просила тебя в Салеме не делать этого. Что мёртво, должно оставаться мёртвым. — Я не могла не спасти тебя. Ты все, что осталось от моей семьи! Ты должна жить. Должна. — Вот только я этого не хотела. Ты решила за меня, а теперь недовольна последствиями. — Я хочу образумить тебя. Ты потеряла мораль. Ты не видишь границ! — У меня нет границ, — выдала Лив и посмотрела на Сару. Глаза Лив засветились ярким тёплым светом. Она щелкнула пальцами и Сара исчезла. — Не смей больше появляться здесь, Сара Клойс.

_______________

* MILF обозначает сексуально привлекательную зрелую женщину, обычно — рожавшую детей.