Если я останусь...

      — Йеннифэр... Прошептал он, увидев в своей гостиной женщину, одетую в черно-белый костюм. Женщину с волосами цвета воронова крыла и прекрасными фиолетовыми глазами. Запах. Аромат сирени и крыжовника. Аромат, который он никогда не смог бы спутать или забыть. Потому что это был её запах. Его Йеннифэр из Венгерберга. Его Йен.       — Геральт, — медленно произнесла она, обернувшись и встретившись с ним взглядом. Он коснулся её лица рукой, долго и пристально вглядывалась в него, точно пытаясь понять, не сон ли это.       — Йен...       — Ведьмак, — усмехнувшись проговорила она. Йеннифэр притянула его к себе и мягко поцеловала. Поцелуй. Ни с чем не сравнимый. Мягкий, лёгкий, заставляющий забыть всё что случилось до этого и что будет потом. Поцелуй разрушающий все обиды, преграды, боль и ожесточение. Поцелуй дарящий надежду на...счастье? В воздухе завис немой вопрос. Но ни один из них так и не решился задать его. Он даже был отчасти рад этому.       По просьбе Геральта Марлена приготовила "праздничный" ужин. Откупорили новую бутылку Сепременто. Но ведьмака мало увлекала трапеза. Он весь вечер не сводил глаз с чародейки. Наблюдал за изящными движениями её тела. Запоминал каждую улыбку на его неловкие, но искренние комплименты. Он был рад видеть её, слышать её чарующий, слегка надменный тон голоса, чувствовать этот дурманящий запах сирени и крыжовник. Она читала его мысли. И ей они нравились.       После ужина Геральт вышел на террасу. Солнце медленно садилось за горизонт, освещая виноградные поля Туссента мягкий тёплым рыжеватым светом. Это было его любимое время суток. Время, когда казалось все замирало. Работники винодельни и крестьяне возвращались домой после тяжёлого рабочего дня, уж нашли, проводили время с семьёй. Становилось тихо, воздух становился прохладнее, смеркалось.       Он вдруг подумал, что хочет проводить все вечера здесь. На террасе в лучах закатного солнца вместе с Йеннифэр. Да, чтобы она сидела рядом на тахте, положив голову ему на плечо и описывала то, рисует её воображение в облаках вечернего неба. А он бы молча сидел и слушал её голос, вдыхал аромат сирени и крыжовника и изредка переводил на неё свой взгляд, чтобы заглянуть в её прекрасные фиолетовые глаза.       Ведьмак усмехнулся собственной мечте и вернулся в дом. Когда он вошёл в спальню, Йеннифэр сидела за туалетным столиком. Из одежды на ней была лишь тонкая чёрная шёлковая ночная рубашка. Он какое-то время наблюдал за ней: как медленно поднимаются её плечи в такт дыханию. Как спадает на спину каскад её волос цвета вороного крыла. Она услышала его мысли. Едва заметно усмехнулась и повернулась к нему. Геральт не двинулся с места.       — Геральт, — по слогам прошептала она. Йеннифэр приблизилась к нему и глубоко посмотрела ему в глаза. Геральт тяжело вздохнул, борясь с собственным желанием. Чародейка заметила это. Её губы скривились в хитрой усмешке. Она схватила его за рубашку и притянула к себе. Но он остановил её. В воздухе вновь повис немой вопрос. Она прочла его мысли и чуть отстранилась.       — Я не знаю. Давай не будем об этом. Пожалуйста. Не думай о завтра. Сегодня ещё не закончилось. "В таком случае пусть оно никогда не кончается" — промелькнуло у него в голове. Он поцеловал её. Она начала медленно развязывать узелки на его рубашке. Геральт не торопил её. Он наслаждался каждым мгновение, каждой секундой когда мог ощущать её прикосновения, чувствовать её запах, слышать её тихое лёгкое, слегка сбившееся дыхание. Ведьмак вздрогнул когда чародейка прикоснулась холодными пальцами к его могучему торсу. Прикосновение электризовало.       Она ответила на его поцелуй и лёгким толчком опрокинула ведьмака на кровать. Он не сопротивлялся. Йеннифэр склонилась над ним, сливаясь с ним в долгом и страстном поцелуе, а затем упала в его нежные горячие объятия.       Не прерывая поцелуя, ведьмак провел ладонью по её бедру, поднялся к талии и наконец стянул с чародейки чёрный шёлк. Теперь она была его. Но он не владел ею, нет. Он хранил её как самую ценную награду. Награду за годы, проведенные в одиночестве. Награду за эмоциональную сдержанность. За хладнокровность и беспринципность. За косые и осуждающие взгляды в его сторону. Это был самый сложный заказ. Заказ, в котором монстром оказался он сам. Его безэмоциональность, пренебрежение к жизни, пассивность и безынициативность. Но битва того стоила. Он получил свой самый ценный трофей: её.       Ей тоже пришлось бороться.Бороться с ожесточением, недоверием гордыней и высокомерием. Это было точно проклятие. Где проклятой оказалось она сама. И разрушить все магические печати смог лишь Он. Беловолосый ведьмак, единожды пришедший на помощь, преодолевший гордыню и готовый добровольно пожертвовать своей жизнью ради неё. Он не просто спас чародейку от джина. Он спас её саму. Её душу. Ему удалось разглядеть тщательно спрятанные за маской безразличия и высокомерия боль и несчастье, которые она долгие годы хранила в сердце. Он смог прочесть её прошлое по глазам. И оно его не испугало. Он не отвернулась от неё. Тогда печать недоверия была сломлена. Проклятие было снято, ибо нет такого проклятия, с которым не справились бы ведьмак и чародейка. Тогда она подчинилась. Потому что не могла больше бороться с одиночеством. Не могла или не хотела. А хотела довериться, впервые открыться, покорно отдать свою судьбу в чьи-то руки. И она никогда не жалела о своём решении.       Он смотрел на неё : она была так прекрасна. Так естественна и грациозна. Геральт мысленно улыбнулся, боясь обидеть чародейку своей улыбкой. Он пристально посмотрел ей в глаза, провел пальцами по её красивой, чуть острой скуле и в в каком-то яростно животном порыве прильнул к её губам. Точно испугавшись, что через мгновение она исчезнет. Просто растает в воздухе, украв даже запах сирени и крыжовника. Чародейка обвила руки вокруг его шеи, тем самым заставляя Геральта оторвать корпус от постели.       — Я так скучала по тебе, — прошептала она ему на ухо. В следующую секунду он перевернул их воздухе, но вовремя сделал упор на руки, накрывая своим телом Йеннифэр. Чародейка засмеялась от столь неожиданно толчка и приземления. Геральт начал целовать её тонкую шею, острую ключицу, красивую девичью грудь.       — Геральт из Ривии, я и забыла сколь нетерпеливым вы можете быть, — язвительно начала было чародейка, но вынуждена была простонать последние слова, так как ведьмак спустился ниже пояса. Йеннифэр изогнулась, её руки схватились за одеяло и вновь раздался громких вздох. Затем стон. Потом ещё. И ещё. Затем крик. Он вновь накрыл её своим телом, поцеловал и сделал лёгкое и нежное движение вперёд. Чародейка вновь прерывисто задышала. Их руки сплелись. Ведьмак закрыл глаза, стараясь не сойти с ума от накативших страсти и желания.       — Люби меня, Геральт, — вновь прошептала она. Он исполнил её просьбу.       Когда мир снова возник, он стоял у раскрытого окна. В комнате горел один канделябр: Йеннифэр никогда не засыпала без света. Геральт смотрел в ночное летнее небо. Было тихо. Только у виноградников стрекотали сверчки. Геральт закрыл глаза. Он готов был поклясться, что нет на свете человека счастливее, чем он в этот момент. Но надолго ли? Надолго ли сохранится это прекрасное ощущение гармонии? Он взглянул на кровать: красивый изгиб тела чародейки скрывался под тонкой, почти прозрачной простыней. Ведьмак вернулся в постель и, прислонив корпус к изголовью кровати, задумался.       — Ох, — пробубнила Йеннифэр, поворачиваясь к нему лицом. – Геральт, твои мысли мешают мне уснуть. Ведьмак грустно усмехнулся.       — Ну, в чем дело? — спросила она, положив голову на подушку и подняв на него свои фиалковые глаза.       — Ни в чем,— буркнул Геральт. Но он знал, что чародейка не отступит, поэтому продолжил.       — Ты всегда... Всегда знаешь о чем я думаю. А я нет, — через паузу сказал ведьмак. Чародейка непонимающе посмотрела на него, изогнув одну бровь.       — А если я спрошу - ты не скажешь правду.       — Почему ты так уверен?— обиженно ответила она. "Потому что слишком хорошо тебя знаю", — промелькнуло у него в голове.       — Ну, хорошо. О чем ты думаешь? Сейчас. Чародейка скривилась в довольной усмешке.       — Я думаю о многом сразу, а ты, как мне думается, хочешь знать, что-то определённое. Конкретизируй, пожалуйста. Ведьмак задумался.       — Ты думаешь о прошлом?       — Постоянно, — спокойно ответила она.       — И о каком моменте в прошлом ты думаешь?       — Я думаю о времени, когда ты не задавал мне глупых вопросов, — язвительно ответила Йеннифэр. Геральт закатил глаза и тяжело вздохнул.       — Ладно, ладно. Я часто вспоминаю Аретузу, к сожалению. Знаешь, трудно забыть место, где ты провёл всё своё детство.       — Знаю, — понимающе ответил ведьмак. Он вдруг вспомнил годы тренировок к Каэр Морхене и то, как повзрослев, покинул ведьмачью обитель и отправился на Большак в поисках заказов на чудовищ. Кажется прошла целая вечность. Геральт молчал. Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась.       — Что? В чем дело? — удивлённо спросил он, когда она провела пальцами по его щеке.       — Теперь я думаю о том, как ты смотрел на меня тогда...в Ринде.       — И как же я смотрел?       — Также как сейчас, — смутившись, ответила чародейка и отвела взгляд. — Так...преданно. Мне тогда это показалось таким трогательным. Твой взгляд. И сейчас тоже кажется. Он склонился над ней и поцеловал в лоб.       — А о будущем? Ты думаешь о будущем? Йеннифэр долго молчала.       — Иногда. Но я не хочу об этом.       — Почему?       — Потому что будущее изменчиво. Глупо тешить себя какими-то надеждами... Снова воцарилось молчание.       — Ну, я удовлетворила твоё любопытство, ведьмак? — спросила она, положив свою ладонь ему на грудь. Но ведьмак был всё также задумчив.       — Что ж, видимо, нет, — пробурчала она с иронией. — Что с тобой? М? "Ты же знаешь. Знаешь о чем я думаю", — промелькнуло у него в голове.       — Нет. Не знаю. Скажи мне.       — В твоём будущем есть место для меня, Йен? Я просто...должен знать. Ты останешься? — после этих слов Геральт закрыл глаза, не в силах больше смотреть ей в глаза. Запоминать её взгляд, который он мог в любую минуту потерять. Нет, он слишком часто её терял, чтобы вынести ещё одно расставание. Йеннифэр села, провела пальцами по его подбородку, затем заключила его лицо в свои ладони и мягко, нежно поцеловала. Но это не было похоже на прощальный поцелуй. Геральт открыл глаза.       — Если я останусь... Ты будешь любить меня, Геральт? — серьезно сказала она, опустив свой взгляд. Он почувствовал, как она непроизвольно сжала руки в кулаки. Он коснулся её кисти и заключил её в свою ладонь. Он давно уже знал ответ.       — Нет, — коротко ответил он. Она быстро подняла свой фиолетовый взгляд и удивлённо посмотрела на него.       — Потому что я уже люблю тебя Йен. И невозможно любить тебя сильнее, чем я люблю тебя сейчас. Никто не сможет. А я могу, — словно пытаясь убедить её, сказал Ведьмак. но Йеннифэр не нуждалась в подтверждение искренности его признания. Она просто хотела,чтобы он сказал это.       — Скажи это еще раз. Пожалуйста. Скажи это, — попросила чародейка.       — Я люблю тебя, Йен. И не хочу тебя снова терять.       — Ты не потеряешь.       — Обещаешь? — спросил он, заглянув ей в глаза.       — Обещаю, — зарывая свои пальцы в белые волосы ведьмака и целуя его, ответила она.