***
Для начала Лань Ван Цзи должен был проверить барьер, что установил Вэй Ин вокруг их части леса. Он стал необходимостью после того, как о них стали распространяться слухи. Лань Чжань слышал некоторые их них, когда, маскируясь, выбирался в город для закупок. Некоторые говорили, что проклятый заклинатель находится в ловушке вечного сна, беспомощный и уязвимый. Другие считают, что он дремлет, ожидая "поцелуя истинной любви". Неудивительно, что в лесу было так много принцев и дворян, желающих прославиться благодаря этому. Но, к счастью, со временем эти слухи, переходя из уст в уста, исказились и стали похожими скорее на мифы, чем на реальность. Лань Чжаню это было только на руку. Реальность была куда проще: добрый заклинатель был проклят, пытаясь спасти тех, кого любит, и принц не позволил ему нести бремя этого проклятия в одиночку. Лань Чжань бесчисленное количество раз был у границ установленного барьера, поэтому и в этот раз легко нашёл дорогу. Линия камней между двумя массивными дубами отмечает одну из четырех основных точек барьера. Каждая точка находилась примерно в ста ярдах от их дома, и Лань Чжань всегда начинал проверку с севера. Он и вовсе не разговаривал с магией на "ты", но заметки Вэй Ина оказались на удивление понятными, поэтому Лань Ван Цзи, у которого было много свободного времени, принялся их изучать. Кроме того, Вэй Ин всегда делает большую часть работы, а Лань Чжаню остаётся доделать лишь её крохи. Лань Чжань проверяет, не сдвинулись ли камни и не треснули ли они под магическим напряжением. Вэй Ин как-то сказал ему, что даже их малейший сдвиг может вывести заклинание из равновесия. Не заметив никаких изменений, Лань Чжань достал из рукава талисман, на котором ярко выделялись кроваво-красные каракули Вэй Ина, и, прижав его к ладони, положил руку на невидимую стену барьера. Лань Чжань облегчённо выдохнул: талисман остался висеть в воздухе. Если бы заклинание разрушилось, он бы упал на землю, но теперь, слабо светясь, просто растворился в барьере, на мгновение являя взору мужчины извилистые красные нити магии Вэй Ина, что были своеобразным каркасом барьера. Лань Чжань вновь протянул руку и ладонью касаясь этих нитей. Как и сам Вэй Ин, его магия была очень тёплой, игривой и настолько полной любви, что у мужчины заныло в груди. Он мог чувствовать все остальные точки барьера, и самой яркой из них был сам Вэй Ин. Иногда Лань Чжаню казалось, что когда он касается нитей магии, он касается и души их хозяина. Много лет назад, когда проклятие только начало действовать, очнувшийся в первый раз Вэй Ин сказал: "Я мог чувствовать тебя". Тогда его глаза были полны слёз, вины и любви. Лань Чжань задумался, а чувствует ли он его сейчас. Тяжелый вздох сорвался с его губ. Он отчаянно скучает по Вэй Ину, по его голосу, смеху. Лань Чжань знал, что в тот момент, когда он позволит своей руке безвольно упасть, та глубокая рана внутри него, которую сейчас заполнила магия Вэй Ина, снова будет болеть и кровоточить. А мысль о том, что Вэй Ин пройдёт через ту же боль разлуки, делала ещё больнее. Только мысль о тех отведённых им тридцати минутах грела душу. Лань Чжань направился к следующей точке. У него ещё есть дела перед тем, как самый дорогой для него человек откроет глаза.***
Лань Чжань вернулся к полудню и довольно долго упаковывал сухофрукты, хлеб и собранные по дороге ягоды для своего брата. Он навещал его четыре дня назад и, как и всегда, беспокоился, всё ли с ним в порядке. Перед уходом Лань Ван Цзи нежно берёт руку Вэй Ина и целует, обещая, что скоро вернётся. После он садится на коня и отправляется к брату. Когда-то любимый всеми принц королевства, а позже и король, Лань Хуань был добрым и справедливым правителем. Но он слишком доверял своим приближённым. В конце концов, его друг и советник, Цзинь Гуан Яо, воспользовался этой доверчивостью и подстроил смерть капитана королевской гвардии, Не Мин Цзюэ. Но Лань Хуань узнал о предательстве слишком поздно. Цзинь Гуан Яо уже наложил проклятие на Вэй Ина и Лань Чжаня, которые знали правду. После этого случая Лань Хуань изменился, став лишь тенью прежнего себя: потеря близких друзей сильно ударила по нему, а мысли о проклятии родного брата добили окончательно. Он отрёкся от престола и оставил всё дяде, а после исчез. Все считали, что он погиб, так как многочисленные поиски не принесли результатов. В конце концов, все смирились. Но Лань Чжань не смог. Два года спустя, когда Лань Чжань пробудился ото сна, Вэй Ин показал ему карту и отмеченное на ней место. — Я нашёл твоего брата, — сказал он тогда, грустно улыбаясь, и потерял сознание. Лань Чжань еле успел его поймать. На следующий день он отправился в то место, на которое указал ему Вэй Ин, и действительно нашёл своего брата. Тот, сменив имя, жил в крошечном домике на окраине города. Этот домик, окружённый редкими тонкими деревьями и пожухлой травой, создавал картину одиночества и печали. При его виде у Лань Чжаня всегда болело сердце. Лань Чжань спешился и привязал поводья к прочной ветке дерева, после чего подошёл к старой деревянной двери и негромко постучал. Раздался звук тихих шаркающих шагов и наконец дверь открылась. От представшей картины сердце Лань Чжаня ухнуло и разразилось острой болью. Лань Хуаню было всего сорок, но выглядел он намного старше. За шестнадцать лет, прошедших после наложения проклятия, волосы брата поседели, а от прежней величественной осанки не осталось и следа, будто бы что-то тяжёлое давило ему на спину. Его лицо было очень бледным, и он ещё больше потерял в весе — кожа да кости. Лань Хуань не улыбается, даже когда видит Лань Чжаня. Уголки его губ опущены, а в глазах, казалось, не было и капли жизни. — Брат, — приветствует его Лань Чжань и протягивает пакет с едой. — Ван Цзи, хорошо выглядишь, — отвечает Лань Хуань с оттенком того тепла, на которое когда-то был способен. Тем не менее, живущий в Лань Чжане ребёнок, искренне любящий своего старшего брата, радостно возликовал. Лань Хуань отступает, приглашая Лань Ван Цзи войти внутрь. Его дом никогда не нравился Лань Чжаню. Если во дворце его комната была свободной, полной вещей и ценных воспоминаний, то здесь было лишь самое необходимое: подстилка для сна, маленький столик и шаткий стул. — Хороший сегодня день, — сказал Лань Хуань, закрывая за ними дверь. — Мгм. Лань Чжаня радует тот факт, что его брат следит за временем и погодой. Это даёт надежду на то, что Лань Хуань ещё не отказался от жизни. Лань Си Чэнь выложил еду на стол, но не похоже, что он собирался её пробовать. Тогда Лань Чжань сам протягивает ему мешочек с ягодами, предварительно его развязав. — Попробуй, брат, — говорит он. — Они вкусные. Лань Хуань кивает, но глаза его смотрят куда-то вдаль. И в этот момент Лань Чжань с горечью понимает, что уже потерял его. Время неумолимо утекает, как вода сквозь пальцы, когда Лань Чжань сидел рядом с братом, не желая оставлять его в одиночестве. Но солнце уже начинало заходить за горизонт. Пора уходить. — Береги себя, брат, — просит он и мягко сжимает чужую тощую руку. — Вэй Ин скоро навестит тебя. Неожиданно брат сжал его руку в ответ. — Ван Цзи, — говорит он, и его голос настолько пропитал печалью, что у Лань Чжаня внутри всё будто перевернулось. — Прости меня. Лань Чжань не знает, за что перед ним извиняются, но всё равно качает головой. — Тебе не за что извиняться. И получает слабую улыбку от тени того, кто когда-то был его братом. Возвращаясь домой, Лань Чжань хочет лишь одного: обнять Вэй Ина, уткнуться в его шею и получить объятия в ответ. Сегодня он наконец сможет раствориться в его улыбке, запахе, голосе, забыть обо всём плохом, пусть даже и на жалкие мгновения. Всего тридцать минут, но Лань Чжань хочет провести каждую отведённую секунду с Вэй Ином. Этого должно хватить.***
Уже догорал закат, когда Лань Чжань вернулся домой. Предвкушение долгожданной встречи с Вэй Ином полностью захватило его, заставляло трепетать сознание. До желанного момента осталось всего несколько часов, И Лань Ван Цзи решил занять себя готовкой и приготовить простую кашу, чтобы не загружать желудок Вэй Ина сразу после пробуждения. Он промыл рис и поставил его на огонь, а после нарезал кубиками зелёный лук и перец чили для гарнира. Лань Чжань подумал и решил также добавить немного свиной нити, зная, что Вэй Ину понравится. В итоге Лань Чжань закончил готовку раньше, чем планировал, и ему осталось только принять ванну. Пусть они с Вэй Ином и обнаружили, что во время сна их тела находятся в состоянии стазиса, Лань Чжаня перекосило от одной только мысли, что целый год он будет спать немытым. К тому времени, как он закончил, снаружи уже стемнело. Лань Чжань, одевшись и распустив влажные волосы по плечам, забрался на кровать, держа в руках магический фолиант, один из многих, что они приобрели в надежде развеять их проклятие. Но до сих пор у них ничего не вышло. Но ни Лань Ван Цзи, ни Вэй Ин не сдавались. Они будут искать способ независимо от того, сколько времени на это уйдёт, и обязательно найдут. Лань Чжань верил в это. Он открыл страницу, на которой остановился, и рукой скользнул по простыням в поисках расчёски. Не спеша он расчёсывал волосы Вэй Ина, иногда пропуская мягкие пряди меж пальцев. Его сердце, томящееся в ожидании, билось так быстро, будто призывало время присоединиться и тоже ускорить свой ход.***
Когда Вэй Ин просыпался, вокруг него будто оживал сам воздух. Лань Чжань уже отложил книгу в сторону и внимательно наблюдал за любимым мужчиной. Дыхание Вэй Ина изменилось, и он перевернулся на бок, вытягивая вперёд руку, будто ища что-то. И наконец находит: пальцы крепко цепляются за рукав Лань Ван Цзи. Его веки трепещут... — Лань Чжань... — хрипит Вэй Ин и, протирая глаза, приподнимается. И Лань Ван Цзи понимает, что уже не слышит пения сверчков за окном — его мир сузился до размеров одного-единственного человека. Вэй Ин сонно моргает, сгоняя пелену с прекрасных серых глаз. Лань Чжань почти тонет в них. — Лань Чжань, — вновь повторяет Вэй У Сянь, и Лань Ван Цзи чувствует, как почти задыхается от наполнившей его голос радости. — Я... — начинает он, но Вэй Ин резко обнимает его и смеётся. Этот смех... Самый желанный и сладкий звук, что Лань Чжань жаждал услышать все эти дни. Он не знал, чего жаждал больше: просто слушать и испить его прямо из губ Вэй Ина. Но Вэй Ин уже принял решение за него. Он оседлал бёдра Лань Чжаня и прильнул к нему всем телом, будто желая стать с ним единым целым прямо здесь и сейчас и никогда более не разлучаться. Его пальцы медленно скользят по влажным волосам, а горячее дыхание щекочет губы Лань Ван Цзи. — Я скучал по тебе, — шепчет он. — А ты? Ответ был слишком очевиден, и Лань Чжань решил показать ему, как сильно по нему скучал. Скользя ладонью по его спине и плечам, целуя его губы, он будто заново изучал форму любимых тела и губ, с которых то и дело срывались тихие стоны. Кожа Вэй Ина такая мягкая и горячая, и Лань Чжань очень не хочет останавливаться. Ему приходится включить всё своё самообладание, чтобы разорвать этот сладостный поцелуй. — Что такое? — Вэй Ин надул раскрасневшиеся губы. Лан Чжань хочет прильнуть к ним вновь, но есть дела поважнее, чем его собственные желания. — Ты должен быть голоден. Я приготовил ужин, поешь. Вэй Ин мягко прижал ладонь к его щеке и почти благоговейно очертил скулы. — Спасибо. Но я поем позже, хорошо? Лань Чжань кинул взгляд на зачарованную свечу. Расплавленный воск уже почти восстановился до своей прежней высоты. У них осталось примерно десять минут. Вэй Ин всё ещё гладил его по щеке. Когда Лань Чжань перевёл взгляд на любимое лицо, он встретил взгляд, полный безграничной печали. Вэй Ин открыл было рот, но Лань Ван Цзи уже знал, что тот собирался сказать. — Я ни о чём не жалею, — прервал он. Лань Чжань видел это выражение лица уже много лет. И много лет он отвечал одно и тоже. Губы Вэй Ина растягиваются в благодарной, но всё ещё виноватой улыбке. — Не этого я хотел для тебя. — Мгм, — Лань Чжань прекрасно это знает. — Теперь ты не должен нести всё в одиночку. Вэй Ин невесело засмеялся и уткнулся лицом ему в шею. — Лань Чжань, — еле слышно шепчет он, — я тебя не заслуживаю. Лань Ван Цзи крепко прижимает к себе самого родного человека. — Ты заслуживаешь гораздо большего. Вэй Ин тяжело вздохнул и поднял голову, чтобы оставить лёгкий поцелуй на его подбородке. Затем он отстранился и со всей серьёзностью сказал: — Я люблю тебя. Лань Чжань слышал эти слова много раз, но его сердце всё равно налилось великой радостью, будто впервые. Он хотел слышать их ещё сотни, тысячи раз. — И я тебя люблю, — сколько бы раз Лань Ван Цзи этого не произносил, его уши каждый раз краснеют. Удивительно. — Я обязательно разрушу это проклятие, — твёрдо сказал Вэй Ин. — Знаю. Лань Чжань не смотрит на свечу, но знает, что та уже почти полностью восстановилась. Он хочет смотреть лишь на Вэй Ина, на сияющую в его глаза решимость, чтобы унести от образ с собой в мир грёз. Проклятие вот-вот вступит в силу, и на лице Вэй Ина отразились безграничная боль и отчаяние. Не это Лань Чжань хотел увидеть, когда его веки уже начали тяжелеть, поэтому сказал: — Я чувствовал тебя через твою магию. Эти слова заставляют Вэй У Сяня слабо улыбнуться. — Знаю. Я тоже чувствовал тебя, — отвечает он, слезает с колен Лань Ван Цзи и заставляет его лечь. Тело Лань Чжаня будто налилось свинцом, и он послушно позволил уложить свою голову на подушку. Последнее, что он увидел, — улыбка Вэй Ина.***
— Лань Чжань! Лань Чжань! Лань Ван Цзи трясут за плечо, и он медленно просыпается. Что-то щекочет его лицо. Мужчина сонно моргает, пытаясь сфокусировать взгляд на нависшем над его телом Вэй Ином. Наконец у него получилось. Волосы Вэй Ина были собраны в до безобразия неаккуратный пучок, и длинные чёрные пряди теперь касались щеки Лань Ван Цзи. Его лицо очень бледное, а под глазами пролегли чёрные синяки, будто он не спал несколько дней. Но его улыбка светилась ярче солнца. — Я сделал это, — радостно шепчет он, и Лань Чжань тут же бросает взгляд на свечу. Пламя погасло. Он тут же притягивает Вэй Ина к себе и целует. Тот смеётся ему в губы. Они целуются до потери дыхания, жадно делают глоток воздуха и снова соприкасаются губами. Рывок, и Вэй Ин лежит на кровати под Лань Чжанем. Его пучок окончательно распался, и волосы в беспорядке разметались по кровати. Вэй Ин протянул руку к лицу Лань Ван Цзы и коснулся пальцами его губ. Тот запечатлел долгий поцелуй на его ладони. — Теперь мы можем не спешить, — улыбнулся Вэй Ин. — У нас много времени. — Мгм. Лань Чжань наклонился и спрятал улыбку в губах Вэй Ина. Теперь им некуда торопиться. Теперь у них есть время.