Я бы влюбился

      Тайну нравились девушки. Невысокого роста, с молочным цветом кожи, губками-бантиками и длинными волосами. Он часто представлял их в купальниках или коротких шортах, но каждый раз чего-то не хватало.       Девушки были красивы, сексуальны, очаровательны, однако Тайн искал в них что-то другое, что-то неподвластное словам. — Тайн, ты с нами?       Пыак звал Тайна уже несколько минут, но от друга не было никакой реакции. То, каким взглядом Тайн уставился на Саравата, сначала забавляло, а затем начало пугать. — Если бы Сарават был девушкой, я бы влюбился.       Слова сорвались с губ Тайна непреднамеренно, но повисли в воздухе как нечто осязаемое. Друзья вытянулись вперёд, пытаясь понять, в своём ли уме Тайн. На лицо были все признаки безумия: расширенные зрачки, красные щеки, учащенное дыхание и лёгкое подрагивание ресниц.       Тайн отмер лишь когда услышал кашель со стороны Пыака. Тот так хотел возмутиться и прогнать не то мысли Тайна, не то сам объект этих мыслей в лице Саравата, что вдохнул в лёгкие слишком много воздуха из-за чего и подавился. — Но он же парень, так что..       И в тот момент Тайну в голову не пришла ни одна причина, почему нет.       Если люди любят друг друга ничто не имеет значения. Ни пол, ни возраст, ни чёртово общественное мнение, которое пытается навязать понятие "правильных" отношений.       Любовь не бывает "правильной". Она как внезапная разрушительная сила нападает на сердце человека, порабащает его разум и тело. Она ранит множество десятков раз, заставляет страдать, иногда доводит до грани.       Но даже когда друзья считают её нелепой, а семья закрывает двери, не желая видеть того, кто её "позорит", любовь, именно настоящая, искренняя любовь, стоит того, чтобы отрывать от себя по кусочку каждый день. Потому что затем она заполнит пустующую грудную клетку и, как бы это банально не звучало, подарит крылья.       Тайн, сам того не зная, отрывал от себя по миллиметру. Чем сильнее он хотел сбежать, тем яснее понимал, что некуда. От собственных чувств никуда не деться. Но он пытался. Потому что постоянно задавался вопросом, а что если ему показалось. Вдруг он просто придумал, что Сарават его любит.       От этих мыслей, бескочно носящихся в черепной коробке, парень не мог заснуть. А когда закрывал глаза, неизменно видел одни и те же черты. После этого он отчаянно пытался обманывать самого себя, делая вид, что не знает, кому они принадлежат.       Но сейчас, глядя на тонкую талию Саравата, Тайн не смог сдержать сдавленный стон, настолько сильно ему хотелось снова увидеть её без стесняющей одежды.       Вьющиеся вокруг Вата девчонки только прибавляли Тайну отчаяния, и он, чувствуя, как ревность закипает в крови, мысленно запускал в Саравата молнии. Тайн хотел бы сделать вид, что ему всё равно, даже если девушки гладят Вата, вешаются ему на шею, прижимают его к себе..       Тайн резко ударил себя по лбу, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. Но было уже поздно. Он слишком зависим. — Кажется, кто-то перегрелся.       Заключил Ом, положив руку на голову Тайна. Тот вздрогнул и отстранился от друга, пытаясь убедить в обратном. А на душе стало так тоскливо, ведь это Ват обычно прикасается к его волосам, нежно перебирая пальцами. — Тебе лучше пойти домой.       Перспектива вернуться в общежитие и поспать показалась Тайну соблазнительной, тем более, что там никто не помешает ему спокойной подумать о том, что делать дальше. Сил сдерживать ревность больше не было.       Тайн медленно поднялся со своего места. Он очень хотел, чтобы Ват хотя бы на секунду остановил на нем свой глубокий взгляд. Но вот подошёл глава музыкального клуба и, спустя несколько секунд молчаливых пререканий, отвел Саравата в сторону. От этого Тайну стало ещё хуже, и он поспешил укрыться в своём убежище.       В общежитии было тихо. Тайн ходил из одного угла комнаты в другой, как заведённый, и неловко сбивал вещи на своём пути. Регулярно он останавливался напротив гитары и издавал тихий, полный вселенской печали, стон. Разобраться в себе оказалось сложнее, чем Тайн ожидал.       Когда он с Сараватом, на сердце легко и свободно, и ощущается так, словно за спиной выросли..крылья.       Тайн обессиленно рухнул на кровать и, кажется, ненадолго заснул. Не трудно догадаться, что, а точнее кто, ему снился. Именно поэтому проснулся Тайн в весьма взбудораженном настроении.       Его ещё сильнее мучали вопросы. Он не мог понять, что именно чувствует сам и тем более не знал, что ощущает Сарават. И это всё так давило. В какой-то момент он просто встал посреди комнаты и принял позу человека, совершенно уставшего от жизни.       Пока Тайн занимался самокопанием, входная дверь открылась, впустив кого-то, и также стремительно закрылась. Тайн уже собирался выпроводить этого незваного гостя, как вдруг увидел ту самую.       Она стояла в прихожей словно изваяние. Её каштановые волосы до плеч небрежно окаймляли прекрасное лицо. Тайн скользил взглядом по её телу и лицу, уверенный в том, что видит эту девушку впервые, однако что-то внутри подсказывало, что он знает, каковы на вкус эти пухлые губы. — Тайн, отвисни. Это Сарават.       Эти слова должны были отрезвить, однако, кажется, свели Тайна с ума ещё сильнее. Теперь пазл в его голове собрался.       Кем бы Сарават не притворялся, в кого бы не переодевался, Тайн всегда будет тянуться к нему. Очевидно, потому что любит. Потому что слишком нуждается в нём.       Осознание собственных чувств молнией поразило Тайна. Он посмотрел на Вата в нерешительности. Было страшно портить то, что было между ними, однако эта недосказанность ломала Тайна с каждым днём всё сильнее и сильнее.       Он решил, что больше так не может. Конец, выдержка сделала свой прощальный жест рукой, как только Ват преодолел порог его комнаты. — Неужто Сарават в женском платье?       Тайн ухмыльнулся и плотоядно осмотрел наряд Саравата. Платье настолько идеально подчеркивало изящную талию парня, что у Тайна буквально сперло дыхание. На Вата было невозможно наглядеться.       Сарават опасливо смотрел в ответ. Он не знал, куда себя деть от этих прожигающих темных глаз. Ему было неловко и при этом до одури приятно от того, как Тайн рассматривает его тело. Из-за этого жар мгновенно вспыхнул прямо за грудной клеткой, стало тяжело дышать. — Меня заставили. Для альбома музыкального клуба.       Произнес Сарават, пытаясь привлечь внимание Тайна к своему лицу, чтобы хотя бы вздохнуть. Взгляд Тайна был таким тяжёлым, Вату казалось, что он плавится под ним. — Тогда твой фанклуб должен называться иначе. Знаешь как?       Тайн хищником приблизился к парню, загоняя его в ловушку. Легко прикоснувшись носом к уху Саравата, он произнес: "Мужья". Его голос звучал так интимно, что Ват не смог удержаться и прикусил губу, пользуясь тем, что эти несколько секунд Тайн не видит его лица. — Хотя я заберу эту должность себе. Буду твоим единственным мужем.       Сарават залился краской. Он не думал, что когда-нибудь услышит от Тайна подобные слова.       Тайн буквально обезоружил его. От Вата осталось одно обнаженное сердце. В тот момент он выглядел таким беззащитным и очаровательным, что это зажгло что-то внутри Тайна. — Только ничего не говори.       Прикосновение к щеке было слишком нежным, Сарават судорожно вздохнул, смаргивая влагу с глаз. Он боялся, что это сон. И рано или поздно придется проснуться, чтобы увидеть пустующую половину кровати рядом с собой. Реальность всегда кажется ужасной после погружения в мечты.       Тайн приподнял его голову за подбородок и накрыл чужие губы своими. Сарават больше не мог думать. Ласковое прикосновение пробудило щекочущее чувство внизу живота, заставив Вата сначала широко раскрыть глаза от удивления, а затем блаженно закрыть их.       Руки Тайна оглаживали бедра Саравата, медленно, но верно приподнимая подол платья, а губы сминали чужие впервые так страстно и нежно. Впервые самостоятельно.       Ват чувствовал, как ноги начинают подкашиваться от ощущений, поэтому прижался к Тайну плотнее, боясь испортить такой желанный момент своим обмороком. На самом деле он очень сильно устал: фотосессия высосала из него всё живое. Но рядом с Тайном он обретал такие силы, что иногда сам не мог в это поверить.       Тайн непреднамеренно подался вперёд, следуя навстречу телодвижениям Вата и, сам того не осознавая, вжал его в дверь всем своим весом. Сарават вздохнул в поцелуе, а затем попытался взять инициативу в свои руки, но Тайн внезапно отстранился, чем безумно напугал Вата.       Страх сковал всё существо Саравата, заставляя его задыхаться в этом тесном платье. Он чувствовал себя унизительно. Переодетый в девушку, с надеждой в глазах и очевидно слишком влюбленный.       “Что же я сделал?”— подумал он, смяв нежную ткань в руке. “Пришел к нему красоткой, а оказался уродом”. Ват судорожно сглотнул, опустив взгляд, и попытался выдавить из себя улыбку.       Тайн стоял перед ним и не двигался. На лице был явный признак мыслительной деятельности. Но Сарават даже не хотел знать, что происходит в этой чудесной голове. — Я пойду, извини, что так вышло.       Ват не был уверен, за что именно извиняется. За свой пол, внешний вид или поведение. Ему просто было больно. Сарават рассыпался на атомы.       Дрожащими пальцами он схватился за ручку двери, но внезапно оказался перехвачен. Тайн развел его руки в стороны и зафиксировал, не позволяя сдвинуться. — Тайн, что ты.. — Тебе так идёт этот цвет.       Тайн будто нарочно игнорировал слова Вата, чем только сильнее выводил его из себя. Эта чертова неопределенность не хотела покидать их ни на минуту.       Сарават с трудом поднял взгляд на Тайна, а затем просто не смог отвести его. Тайн смотрел на него опьяненно, с желанием и страстью. Стало невыносимо жарко. — Ты сводишь меня с ума, Тайн!       В голосе боль, а в глазах смесь непонимания с отчаянием. У Тайна защемило сердце. Он выпустил руки Вата из своей хватки и прикоснулся пальцами к чужим губам. — Думаешь, ты меня нет? Невыносимо сдерживать свои чувства рядом с тобой.       Ват изумлённо уставился на Тайна, но тот не был намерен продолжать этот разговор. Он порывисто наклонился и поцеловал, сминая губы Вата, удерживая его за талию.       Сарават наконец расслабился в чужих руках и прикрыл глаза, цепляясь за его плечи. Между ними были миллиметры, которые стремительно сокращались по мере того, как они углубляли поцелуй и прижимались друг к другу.       Точкой невозврата можно считать тот момент, когда Тайн, идя на поводу у своих желаний, подхватил Саравата под коленями. Ноги Вата идеально обхватили его бедра, а руки скрестились за головой, словно так и должно было быть. — Я хочу..чтобы ты снял это дурацкое платье.       Задыхаясь от эмоций, протянул Тайн, оторвавшись от любимых губ. Сарават покраснел до кончиков волос, но коротко кивнул, намекая Тайну, что в таком случае, его нужно вернуть на устойчивую поверхность.       Тайн нехотя поставил Вата на пол и стал ждать, когда же наконец мешающая ткань упадет и он увидит то, о чем мечтал весь день — талию. Эту чудесную тонкую талию, которую он узнал бы где и когда угодно. Но Сарават не спешил. — Может быть..примем вместе душ? — Да.       Ответ сорвался с губ Тайна раньше, чем он успел подумать. Кажется, когда дело даже отдаленно касается Вата, мозг Тайна перестает контактировать с языком.       Сарават ухмыльнулся и взял Тайна за руку, однако очень несмело, дрожь его пальцев тут же сообщилась Тайну.       Но когда они оказались в ванной комнате, а Сарават усилиями Тайна был вызволен из этой стесняющей одежды, дрожь показалась естественной и даже приятной. — Как много людей видели тебя в этом?       Тайн кивнул на платье и вылил на ватный диск побольше мицилярной воды. Он нежно стёр тональный крем, не в силах насмотреться на Вата, который так послушно расположил свой подбородок на его ладони. — Весь музыкальный клуб.       Сарават вспомнил тот момент, когда ему впервые показали этот наряд и он, попытавшись сбежать из фотостудии, не только не сбежал оттуда, но и привел за собой всю свою фанбазу. Сейчас это показалось ему даже забавным, но Тайн выглядел таким серьезным, что он подавил внутренний смешок.       Тайн ревновал. Осторожно стирая туш с длинных ресниц Вата, очерчивая его пухлые губы, Тайн не мог перестать думать о том, что такого Саравата видел не только он. Это нагоняло тоску. Но затем Тайн отложил всё в сторону и вновь поцеловал.       Когда Ват ответил, Тайн немного успокоился. Это был лёгкий, целомудренный поцелуй, но такой привычный и родной, что по коже побежали мурашки. И дело было точно не в том, что Тайн случайно добавил холодной воды.       Вновь видеть Саравата голым было странно. Тайн чувствовал себя неспособным как любоваться из-за смущения, так и отвести взгляд, потому что хотелось видеть. И пока он метался между двумя крайностями, Ват поцеловал его в шею, затем в линию челюсти и всё выше, какими-то ему одному понятными мазками. Ближе к губам, и чем дольше, тем мучительно-приятнее.       Тайн сжал чужие плечи и потянулся за нормальным поцелуем. Сарават позволил ему не сразу. Сначала мучил, прикасаясь рядом — у подбородка, скул, переносицы, но обходя вниманием самое главное.       Тогда Тайн схватил его за щеки и поцеловал сам, прижимаясь к обнаженной коже своей разгоряченной и выдыхая в чужой рот загнанно, совсем опьяненно.       Возбуждение росло по мере того, как Тайн "случайно" тёрся о Саравата всем телом. А сам Ват в отместку кусал его губы, лишь изредка отрываясь от них, чтобы напасть на бедные ключицы.       Когда терпеть стало невыносимо и чужое достоинство стало ощущаться, как своё собственное, Сарават накрыл член Тайна ладонью. И тогда Тайн издал самый прекрасный звук, который Ват будет помнить до конца своих дней.       Сарават прикасался невыносимо приятно. Тайн, как ни старался, не мог сдержать стоны. Сначала было страшно: Тайн ещё никогда не чувствовал ничего подобного, когда прикоснуться к человеку хочется так сильно, что весь мир буквально переворачивается и теряется.       А затем он словно примирился с этим и понял, что любовь это не просто поцелуи под душем — это усилия.       И Тайн, тот самый Тайн, который любил миловидных девушек в купальниках и коротких шортах, прикоснулся к возбуждению Вата своими дрожащими в неуверенности пальцами. Первая секунда — Тайн почувствовал, что всё именно так, как и должно быть.       Тихие стоны Саравата рядом с его ухом были лучше всех песен Scrubb, которые он когда-либо слышал. Тайн вдохнул в лёгкие побольше воздуха и прикоснулся к члену Саравата смелее.       Они оба тяжело дышали. В перерывах между стонами находили губы друг друга и целовались пока лёгкие не напоминали о нехватке кослорода.       Сарават укусил Тайна за шею и ускорил движение рукой, буквально доводя этим всем бедного парня до иступления. Тайн запрокинул голову, подставляя кожу под ласки, и наконец совсем осмелев, заключил член Вата в кольцо из пальцев, начиная касаться активнее, уже получая от этого какое-то необъяснимое удовольствие.       Тайн кончил в тот момент, когда Сарават провел носом по его шее, направляясь к уху, и прозвал по имени. Очень хрипло и так сексуально, что у Тайна перед глазами заходили цветные пятна.       Особо громкий стон, и Тайн обессиленно упёрся лбом в лоб Вата, кажется, впервые чувствуя себя таким счастливым. Но этого всё ещё были недостаточно.       Сарават, как и прежде, был твердым и горячим в его руке, поэтому Тайн продолжил движения. И наконец у него была возможность наглядеться на искаженное наслаждением лицо Вата сполна. — Тебе приятно?       Тайн не был бы Тайном, если бы не состроил из себя дурашку. Сарават усмехнулся и облизнул губы. Он удивлялся самому себе, как только это невинное наивное существо раз за разом пробуждает в нем такое желание.       Но это существо не было таким невинным, как могло казаться.       Проведя языком по шее Вата, Тайн расплылся в довольной улыбке и собственнически поставил бордовый засос на самом заметном месте. Пусть каждый теперь знает, что Ват уже занят. — Ах..Тайн..       Сарават был на грани, и Тайн не смог удержаться от того, чтобы поцеловать его в приоткрытый рот, который выглядел так провокационно, что низ живота снова приятно скрутило.       Несколько рваных движений рукой одновременно с глубоким поцелуем, и Ват излился в его ладонь, едва не теряя сознание от удовольствия. — Ват, ты в порядке?       Тайн нежно потряс парня за плечи, пытаясь привести в чувства. Сарават лишь устало закрыл глаза и уткнулся носом в его ключицы, блаженно вдыхая любимый запах, который смешался с его собственным. — Держи полотенце, чистые вещи в шкафу. И поторопись, а то ещё уснешь стоя.       Ват выслушал ровно половину из того, что хотел сказать Тайн и заткнул его поцелуем. Кажется, в их паре поцелуи стали самым главным оружием, с помощью которого можно заставить оппонента молчать.       Послушно выбравшись из ванны, Сарават обмотал бедра полотенцем и протянул Тайну руку, чтобы тот не поскользнулся. Но Тайн покачал головой и махнул Вату, чтобы шел одеваться.       Сарават подозрительно прищурился, однако всё же вышел и достал из шкафа Тайна те вещи, которые зрительно были большего размера, чем остальные. Переодевшись, он сел на кровать и стал ждать.       Однако, поскольку ему впервые выпала прекрасная возможность рассмотреть комнату Тайна во всех деталях, он скоро поднялся с места. Начать осмотр он решил, заглянув под кровать. Ведь именно там совсем недавно, когда пьяный Тайн валялся на постели без чувств, он оставил всё самое необходимое.       Ват протянул руку и поднял с пола небольшой тюбик смазки и пачку презервативов. Как он и полагал, Тайн был слишком недотёпа, чтобы подметать под кроватью, иначе он бы наверняка нашёл этот презент и непременно убрал куда подальше. — Что ты делаешь?       Тайн появился рядом с Ватом буквально из ниоткуда. Слишком погруженный в свои мысли, Сарават испугался и чуть не выронил смазку. — Я ничего. А..что ты делал в душе?       Ответом на этот вопрос последовало пунцовое от смущения лицо Тайна и томный взгляд из-под ресниц. — Я..готовился..И, кажется, не я один.       Тайн опустил взгляд на средства, которые Сарават держал в руках, и смущённо улыбнулся. А Ват, переживший испуг, только начал понимать, о чём идёт речь. — То есть ты..       Начал было Сарават, но Тайн преодолел разделявшее их расстояние, и впился в чужие губы настойчивым поцелуем, тут же задирая мешающую одежду. — Только ничего не говори.       Ват усмехнулся и поймал чужие губы, усаживаясь на кровать. Тайн оседлал его бедра, прижимая за шею к себе, и продолжил напористо покрывать губы поцелуями.       На самом деле Сарават не собирался ничего говорить. Он лишь хотел, чтобы Тайн, отбросив все страхи, всецело отдался ему с поцелуем.