Love is only for the brave

Следующие несколько дней стали для Гарри самым странным и, пожалуй, самым ярким временем за последние годы. Они с Луи практически не расставались. Поначалу просто не вылезали из постели, а когда, наконец, насытились друг другом, болтали обо всем на свете и даже на такие темы, касаться которых, раньше не пришло бы даже в голову. Луи было интересно о Гарри абсолютно всё: его детские и юношеские годы, то, как тот попал в армию и стал командиром «Сокола» и еще множество различных вещей. И самое удивительное, что сам Гарри с удовольствием рассказывал о себе и своей жизни, чего раньше за собой не замечал. Гарри и нечего было скрывать. Большую часть жизни он провел на службе своей стране, а что касается его семьи, то её, по сути, и не было. Его отец давно умер, а с матерью они не виделись очень долгое время. Она вместе со своим вторым мужем и старшей дочерью переехала в США, как только Гарри поступил в колледж. Контакты с ними сводились к редким открыткам на праздники и таким же редким звонкам. Вся его жизнь была отдана команде и службе в Ми-5. И до недавнего времени такое положение вещей его вполне устраивало. Он жил на гране риска и ему нечего было терять. Не к чему было возвращаться. Можно жить одним днем, одним мгновением. И если с ним что-то случится, то те, кто по-настоящему будет переживать, так это его боевые товарищи и, пожалуй, Джемс Корден. По сути, они и были его настоящей семьей. Но сейчас Гарри понял, что что-то изменилось. Впервые за очень долгое время он чувствовал себя живым. По-настоящему. И он не хотел, чтобы это заканчивалось. Он был готов вдохнуть воздух новой жизни. Жизни, которую подарил ему Луи Томлинсон. Гарри нравилось находиться рядом с ним. Нравилось засыпать после сумасшедшего секса и знать, что когда он проснется, Томлинсон будет рядом. Нравилось будить его минетом и самому просыпаться от ощущения горячего рта на своем члене. Нравились все эти разговоры, шутки и смех. Нравилось ужинать вместе, а потом заниматься сексом, тягучим, как патока, или крышесносным, как праздничный салют, понимая, что не хочется отпускать эти фантастические ощущения. Все эти чувства, несмотря на их запретность, вдруг стали необходимыми. Настроение не портила даже необходимость ходить на службу и там делать вид, что между ними ничего нет. Луи относился ко всему философски. Он был уверен, что им удастся совместить их отношения и служение родине. Гарри этой уверенности не разделял. Всё становилось слишком сложно. После того, как закончились положенные выходные, они вернулись в расположение на базу, где сразу влились в работу. Разведка донесла, что появилась новая информация о Саймоне Коуэлле и его подельниках, и теперь собирались данные, чтобы определить их местонахождение. Агентура донесла, что Коуэлл всё ещё находится в Англии, заканчивая работу над антидотом, так необходимым Северной Корее. Испытания были закончены, и вот-вот должна была наступить развязка. Ученые Ми-5 продолжали работать над вакциной, похищенной недавно в Белфасте, но её формула сильно отличалась от добытого ранее образца Cas9. Поэтому ученые пришли к выводу, что Коуэлл значительно изменил состав компонентов, а значит, для того, что создать настоящий антидот, необходимо достать образец действующего вируса. Внешней разведке удалось напасть на след Клиффорда, когда тот пытался покинуть страну. Связной Коуэлла был взят на севере Шотландии, в доках Хейбоста, пытающимся нелегально покинуть страну. В данный момент его везли в Лондон для допроса. Корден искренне надеялся, что у них получится добыть от него всю нужную им информацию. Особенно важно было узнать имя того, кто сотрудничает с Коуэллом и сливает ему оперативные данные. Предателей в своих кругах разведка уничтожала сразу же. Куратор внутреннего расследования, назначенный лично премьер-министром, пришел к мнению, что шпион находится в самых верхних кругах военной структуры и имеет практически неограниченную власть и доступ к информации. Иначе нельзя было объяснить, почему Коуэлл каждый раз уходил практически из-под самого носа разведки и продолжал свои грязные делишки. Каждый раз, когда Ми-5 нападала на след, оказывалось, что информация не была совсем точной, и опергруппа на месте обнаруживала лишь подельников ученого и никогда – его самого. И к тому же изъятые образцы не представляли никакой ценности, и работа с ними заводила агентов и ученых в очередной тупик. Проблема заключалась в том, что Саймон Коуэлл был гением биомолекулярной инженерии. Именно в его голове хранились все формулы создания и модификации вируса Cas9. Можно уничтожить расходный материал, записи исследований, лаборатории, образцы и даже людей Коуэлла, но пока он сам жив и на свободе, он каждый раз будет вновь воссоздавать формулу, совершенствуя и производя вакцину, используя её в своих целях. Ведь Северная Корея могла стать первым шагом. В целях усиления секретности было принято решение сократить число посвященных в дело людей и максимально ограничить доступ к информации даже самым высокопоставленным лицам. В итоге, помимо куратора миссии, «Сокола», готовым произвести захват, как только будет приказано, и Джеймса Кордена, к данным по планированию операции были допущены генерал Марк Томлинсон, как советник министра, и Джефф Азофф, директор Ми-5. Остальные были посвящены в планы ровно на столько, чтобы оказать нужную помощь, при этом, не владея никакой важной и секретной информацией. Гарри полностью включился в работу. «Сокол» мало занимался аналитикой, в основном выполняя задания по захвату цели, но сейчас Найл и Луи, под руководством специалиста из Британского центра правительственной связи, занимались отслеживанием любой деятельности корейцев по отношению к Англии. Были подняты все агентурные каналы, подключены информаторы на всех континентах, задействованы группы по налаживанию связи со странами, заинтересованными в предотвращении международного конфликта. Работали все, а времени оставалось всё меньше. Было ясно, чем быстрее Ми-5 расколет Клиффорда, тем проще им будет застать Коуэлла врасплох. К тому же, если повезет и им удастся обменять информацию на некоторые привилегии, тот сдаст информатора Коуэлла в ведомстве. Поэтому работать нужно было чисто и быстро. Но сам Стайлс мало надеялся на сотрудничество Клиффорда, он привык полагаться только на себя и своих ребят. А они тоже не сидели на месте. Наблюдая за Луи, увлеченным работой, Гарри всё чаще ловил себя на мысли, что этот парень действительно профессионал. Четкость мысли, конкретизация поставленной цели, аналитический ум, умение предоставлять информацию в сжатые сроки. Луи по-настоящему становился частью «Сокола», что не могло не радовать Гарри. Вне работы им не представлялось возможности видеться, но это и к лучшему. Сейчас необходимо было сосредоточить всё своё внимание на Коуэлле, а не думать о том, что между ними происходит. Об этом они смогут позаботиться после. Самое главное – выполнить задание. Но это совершенно не мешало Гарри незаметно наблюдать за Луи. Как тот часами мог сосредоточено всматриваться в монитор на сводки различных данных, как отрабатывал силовые приемы с Эдом и Полом. И даже на то, как под пристальным ухмыляющимся взглядом Ника разбирал и собирал снайперскую винтовку за тридцать секунд. Всё в этом парне интриговало Гарри, заставляя проникнуться к нему ещё большим интересом и уважением. Единственное, что иногда выводило из колеи, моменты, когда Томлинсон вставал в спарринг с Олли. Тот так и норовил повалить и облапать его, невзначай, а может в шутку, ущипнуть за мягкое место. В такие моменты Гарри буквально удерживал себя о того, чтобы не схватить его и оттащить от Луи, грозясь наподдать дерзкому Ллойсу. Гарри понимал, что подобные чувства не уместны и глупы в их ситуации, но глядя на еле заметную и понимающую улыбку Луи, хотелось наподдать и ему. К концу недели не осталось времени на посторонние мысли. Клиффорда удалось расколоть и выяснилось, что эксперименты Коуэлла прошли финальную стадию. Cas9 и антидот к нему не просто были созданы, но и продемонстрированы северокорейцам. Формула была изменена, теперь её состав делал вирус более сильным и устойчивым. Действие вируса увеличилось до двадцати четырех часов. Объект под действием вируса был способен преодолевать огромные расстояния и нести угрозу в мировом масштабе. Действовать нужно было немедленно. По словам Клиффорда, Коуэлл в данный момент находился на секретном объекте недалеко от Лондондерри, Северной Ирландии, ожидая окончательного решения от заказчиков. Ублюдка нужно было брать именно сейчас, иначе будет поздно. Вылет «Сокола» был назначен на раннее утро. Накануне они прошли полный инструктаж и получили всё необходимое оборудование. Найл и Луи должны были координировать их в непосредственной близости от объекта, находясь за периметром. Зейн обеспечит отход по завершению. Все остальные идут за периметр, в этот раз полным составом. Объект – заброшенное промышленное здание в пяти милях от города. Со стороны здание выглядит необитаемым, в то время как спутники засекли на его территории активность. Сомнений не было – там что-то происходило. Поэтому Хоран, после того, как «Сокол» окажется на объекте, должен был внедриться в систему безопасности и заблокировать все двери, тем самым перекрывая вход людям Коуэлла. Нельзя было дать уйти ему на этот раз. Луи спланировал отход «Сокола» по старым катакомбам, что находились под зданием. Вечером перед отлетом, после того как Гарри убедился, что команда прошла все инструктажи и технически укомплектована, и уже собирался дать команду разойтись, на базу пожаловал сам Марк Томлинсон. Советник министра по Национальной безопасности в сопровождении личной охраны без стука вошел в комнату и остановился в центре. Гарри с командой тут же встали по стойке смирно, отдавая честь старшему по званию. Только Томлинсон, к неудовольствию своего командира, остался сидеть на своем месте, никак не реагируя на присутствие генерала. - Сэр, - проговорил Гарри, подходя к генералу, делая вид, что не замечает вольного поведения своего лейтенанта. - Капитан Стайлс, - кивнул генерал и тут же продолжил: - Я здесь, чтобы лично убедиться, что вы понимаете, насколько важна эта операция для нас. Ваш отряд уполномочен самим Премьер-министром, найти и обезвредить Саймона Коуэлла с минимальным ущербом для позиций Великобритании на мировой арене. Вы знаете, что если допустить продажу созданного им вируса Северной Корее, то та, с большой вероятностью использует его против Юга. В стороне от этого конфликта не останутся ни Россия, ни США, ни Китай, ни Япония. И все мы можем оказаться на пороге Третьей Мировой Войны. Поэтому я подчеркиваю, что крайне важно захватить Саймона Коуэлла и сорвать эту сделку. Любой ценой. Миссия крайне секретна. Завтра в ваших руках окажутся судьбы миллионов людей… Гарри практически не слушал. Он и так знал, насколько важна предстоящая операция. Вместо того чтобы вслушиваться в очевидные вещи, он следил взглядом за Томлинсоном-младшим. Тот в словах отца, очевидно, видел что-то мерзкое. Его губы скривились в презрительной ухмылке, а голубые глаза с прищуром вглядывались в продолжавшего вещать генерала. Наконец, завершив свою пафосную речь, генерал Томлинсон перевел взгляд на всё ещё сидевшего за столом сына. Его лицо не выражала совершенно никаких эмоций, когда он с легкой насмешкой произнес: - Лейтенант Томлинсон. - Генерал, - таким же тоном произнес Луи, продолжая сидеть и смотреть в глаза отцу. - Полагаю, вы не знакомы с субординацией? - Почему же, знаком, - едко ответил Луи, наконец, вставая со своего места и игнорируя вопросительные взгляды команды. – Просто предпочитаю опустить ненужную суету. Генерал негодующе поджал губы и отвернулся. Гарри, вместо того чтобы вмешаться и поставить лейтенанта на место, сделал вид, что ничего не происходит. Судя по всему, у Луи большие проблемы с отцом, а какие именно, это он собирался выяснить прямо сегодня. - Я хочу взглянуть на план операции, капитан, - продолжил генерал, делая шаг к демонстрационному стенду. – Расскажите, как вы собираетесь действовать. - Полковник Корден отослал подробный план операции на согласование высшему руководству в штаб, сэр, - ответил Гарри, чувствуя острую неприязнь к Марку Томлинсону. – Уверен, вы были с ним ознакомлены. - Я прекрасно знаю, что Корден отправил в штаб, - раздраженно прервал генерал. – Я отдал вам приказ объяснить мне всё на словах. Здесь и сейчас. Луи гневно прищурился и сделал шаг вперед, видимо, собираясь что-то высказать отцу, но был остановлен твердой рукой Пола. Гарри бы и сам с удовольствием вмазал по самодовольной роже генерала, но военная этика – не пустой звук. Он быстро ввел Томлинсона – старшего в курс дела, акцентируя внимание на ключевых моментах. Генерал величественно выслушал каждое слово, а после того, как Гарри замолчал, коротко кивнул и покинул расположение «Сокола». - Ебаный ублюдок, - выплюнул Луи, вплетая пальцы одной руки себе в волосы и снова падая в кресло. – Самодовольный, кичливый, заносчивый сукин сын! - Отставить, Томлинсон! – приказал Гарри, с беспокойством вглядываясь в его застывший профиль. – Ничего не произошло. Успокойся. Луи поднял взгляд на Гарри и его плечи слегка расслабились: - Вы правы, сэр, - ответил он. – Просто…Блядь! - Это всё не важно, - с нажимом сказал Гарри, убирая бумаги на своем столе. – Идите домой. Завтра тяжелый день. Все свободны. Все устало потянулись к выходу, и только Найл поспешил к Луи, положив руку тому на плечо, спрашивая: - У тебя плохие отношения с отцом? Тот только пространно улыбнулся, ведя плечом, явно не собираясь откровенничать, а Гарри переведя строгий взгляд на Найла, процедил: - Тебе нужно отдельное приглашение, Хоран? Проваливай домой и выспись, и чтобы завтра в шесть утра твоя задница была на взлетной полосе. - Есть, сэр! – звонко ответил Найл, ещё раз потрепав Луи по плечу, и покинул помещение. Гарри, дождавшись, когда они останутся вдвоем, подошел ближе и заглянул Луи в глаза: - Хочешь поговорить? Тот лишь мягко хмыкнул. - Не о чем говорить. Всё нормально, - проговорил он, но тут же виновато добавил: - Прости, что выставил тебя в неприглядном свете. Я понимаю, что не должен был себя так вести, но… - Так, стоп! – перебил его Гарри. – Забудь, как ты себя вел. Ни меня, ни всей остальной команды, особо не касается персона Марка Томлинсона. «Сокол» подчиняется Ми-5, а не безопасникам, и то, что он запросил данные – это нормально. Сейчас мы в одной связке. Но меня интересует, откуда у тебя такая реакция на отца? - Вообще это долгая история, - поморщился Луи. Гарри демонстративно взглянул на часы. - У нас до утра полно времени. Рассказывай. - Ты, правда, хочешь знать? – с недоверием спросил тот. - Если бы это было не так, я бы не спрашивал, - спокойно ответил Гарри. - Я имею в виду, - он немного наклонил голову и лукаво глянул из-под ресниц. – Ты собираешься войти в мою жизнь. Услышать всю историю. И если это так, то после этого, я уже никуда тебя не отпущу. Гарри закатил глаза: - Рассказывай, Томлинсон. Луи улыбнулся, и резко подавшись вперед, прикоснулся губами к губам Гарри. Тот с готовностью ответил. Разорвав долгий, глубокий поцелуй, Луи снова заговорил: - На самом деле, ничего такого, чего бы ты ни слышал в своей жизни, нет. Обычная история, каких миллион. Я рос без матери, она умерла, когда мне было два года. И как ты понимаешь, будучи сыном военного, я с раннего детства был приучен к порядку и дисциплине. Но идти по стопам отца никогда не хотел, - он грустно улыбнулся. – Нет, отец не воспитывал меня в военной строгости. Я был обычным парнем: встречался с друзьями, гулял, учился. А после школы, вместо того, чтобы пойти в Военную Академию, как требовал отец, решил податься в Институт Искусств. И поступил. Гарри удивленно приподнял бровь: - И как отреагировал на это генерал? - О, он даже смирился с тем, что я «собираюсь скакать по сцене, зарабатывая гроши», надеясь, что я одумаюсь, поняв, что это не настоящая работа. Гарри сел в кресло рядом с ним, всматриваясь в его лицо, чтобы поймать каждую эмоцию. Луи был необычайно спокоен, даже отстранен, только в глубине темных от эмоций глаз, плескалось что-то потаенное, болезненное. И оно, видимо сидевшее глубоко внутри долгое время, сейчас рвалось наружу с каждым словом, с каждой сказанной фразой. Он на мгновение опустил голову на плечо Гарри, принимая его поддержку и тихо заговорил: - Знаешь я, наверное, всегда знал, что я гей. Ещё со средней школы, когда я понял, что уже взрослый и пригласил на свидание Эмили Браш, самую красивую девчонку школы. Все парни школы хотели быть с ней. Спортсмены, старшеклассники, красавчики, ботаники. Все, - Луи тепло улыбнулся. – Но она согласилась пойти только со мной. Конечно, моя подруга Ханна, тогда сказала мне, что она согласилась, только потому, что знала кто мой отец. Было круто встречаться с сыном генерала. Но я её не слушал. Не хотел в это верить. Потому что, вот он я – Луи Томлинсон, не спортсмен, не красавчик, но Эмили выбрала меня. И я, черт возьми, был так горд этим. - У тебя был повод для гордости, - согласился Гарри. – Заполучил самую крутую девчонку школы. Луи улыбнулся. - Но только всё без толку. Мы ходили в кино, гуляли по парку, поели мороженое, и когда я проводил её домой, она полезла целоваться. Гарри хмыкнул, а Луи стукнул его кулаком в плечо. - И мне не понравилось! Этот мокрый, пахнущий клубничной жвачкой поцелуй. Она совала свой язык мне в рот, а единственное, о чем я мог думать – это бежать отсюда без оглядки. - И что ты сделал? Сбежал? – забавлялся Гарри, чувствуя теплую симпатию к тому молодому парню, которым был Томлинсон. - Конечно! – смеясь, ответил Луи. – Как только она отстранилась, я пробормотал что-то невнятное и свалил оттуда. Черт, Гарри, все мои друзья только и мечтали о том, чтобы завалить какую-нибудь девчонку. А я получил самую классную и ничего не почувствовал, целуясь с ней. - Это нормально, когда ты гей, - заявил Гарри, но Луи только покачал головой. - Тогда я всего этого не знал, и происходящее меня довольно сильно напугало. Интернет услужливо подкидывал статьи о ранней импотенции и фригидности, и я начал изводить себя всё сильнее день за днем. Я пытался смотреть порно с телками с огромными буферами и дрочить на них, но ничего не выходило. После каждого рассказа моего приятеля Остина об очередном страстном сексе с девчонкой, я всё больше уходил в себя. Тихий голос Луи завораживал. Гарри понимал, что то, что он рассказывает, раньше не слышал никто, и от этого их незримая связь становилась будто осязаемой. - Всё это длилось ровно до той поры, пока я не понял, что у меня стоит на парней. По-настоящему стоит. И именно тогда я ощутил это сексуальное желание, о котором все вокруг говорили. В гребаные шестнадцать лет. Стоя в школьной раздевалке, после очередного футбольного матча, я стоял и пялился на задницу Кевина Линдса, нашего капитана команды и самого красивого парня в классе. Я понял, что мой личный Армагеддон настал совсем неожиданно. Он тепло улыбался, погружаясь в свои воспоминания. А Гарри, поддавшись сиюминутному порыву, нежно приобнял его за плечи, выражая поддержку. - Стоит ли говорить, что я не сразу смирился с таким положением вещей? – спросил Луи. – Я прошел все стадии. От стыда до отрицания. И только к концу школы я смирился с тем, что я самый настоящий гей. К тому времени, как я поступил в Институт Искусств, у меня уже был постоянный парень. На пару лет старше, студент технологического факультета. Я переехал в общежитие, и всё свободное время проводил в кампусе. Отец ничего не знал о моей личной жизни, да и некогда ему было узнавать. И к тому же он всё ещё надеялся, что я стану военным, просто пока ищу свой путь. - И, в конце концов, ты им стал, - заключил Гарри. – Зачем? Если ты хотел посвятить свою жизнь сцене? - Всё банально и просто, - пожал плечами Луи. – На последнем курсе отец неожиданно заявился ко мне в общежитие и застал нас в постели. С Дэном, моим тогдашним любовником. - Неприятно, - протянул Гарри. - Более чем, - согласился Луи. – Ты же представляешь, что с ним тогда стало? Клянусь Богом, папочку тогда в прямом смысле перекосило, когда он увидел, как я пихаю свой член в зад парню. Как же, сын боевого генерала, члена правительства страны! Вся репутация под откос. И тогда он выставил мне условие. - Могу догадаться какое, - поморщился Гарри. - Я должен был бросить институт и поступить на службу в армию. Немедленно. Иначе он, мало того, что упек бы меня до конца жизни в закрытой психиатрической клинике, устроил бы ад в жизни всех, кто мне был дорог. Ханне, Остину, Дэну…каждому, с кем я был близок. Понимаешь? Отчаяние в его голосе, заставило Гарри притянуть его ближе к себе, и тот продолжил говорить, положив голову на подставленное плечо. - Понимаешь, сын генерала не мог быть геем. Генерал не мог воспитать педика. Поэтому папочка посчитал, что армия исправит меня. Общество настоящих мужиков поможет мне встать на путь истинный. До сих пор помню, как он орал, что нужно было сразу отправить меня в Военную Академию, а не идти на поводу у подростка, позволяя общаться в сфере для гомосексуалистов. Поэтому на следующий же день я отправился в Шотландию, на тренировочную базу. Отец обо всем позаботился. А через год была уже первая горячая точка. Гарри представил, насколько было тяжело Луи, и ещё сильнее зауважал его. За то, что не пал духом. За то, что не сломался. Стал сильнее и добился того, что и не каждому военному дано. - Но всё пошло совсем не по плану папочки, - с усмешкой сказал Луи. – Я достиг определенных успехов. Продвигался по службе. Изучил технику боя, все виды оружия, искусство тактики и стратегии. Завоевал хорошую репутацию и уважение сослуживцев. Оставаясь при этом геем. Он хмыкнул и поднял взгляд на улыбающегося Гарри. - Тогда я уже ничего от него не хотел. Он отправил меня в самый эпицентр ада, чтобы излечить от гомосексуализма. Направляя в самые горячие точки, он заботился о том, чтобы мой отряд был на передовой. Его стараниями я побывал и в Ираке, и в Сирии. Но выжил я в этом аду на своих условиях. К счастью, в армии я не единственный гей. И не смотря на невыносимые условия, частенько я находил себе развлечения, с особым рвением стараясь, чтобы информация об этом дошла до папочки. Но я его недооценил. - И так ты оказался в «Соколе»? – начиная что-то понимать, спросил Гарри. - Да, - ответил Луи. – В один прекрасный день, Марк заявился к нам на базу и поставил меня перед фактом, что переводит меня в специальный отряд Ми-5. - Зачем? – нахмурился Гарри. – Это совсем не вяжется с предыдущими методами. - Почему же, - горько хмыкнул Луи. – Очень вяжется. Он признался мне, что сделал всё от него зависящее, чтобы избавить меня от этой болезни. Но раз и страх смерти не помог, то он намерен действовать радикально. Он выдернул меня из привычной среды и направил туда, где по его словам, я либо пойму каким должен быть настоящий офицер, либо просто сдохну. И неважно от чего, от шальной ли пули, выполняя очередное задание, либо от кулаков разъяренных сослуживцев, бойцов элитного отряда специального назначения «Сокол». - Часть, которого, состоит из самых настоящих геев, - усмехнулся Гарри, понимая всю иронию ситуации. - Именно, - весело ответил Луи, глядя в глаза Гарри. – И я тут же начал трахаться со своим командиром. - Очень хорошо трахаться, надо заметить, - заявил Гарри, испытывая одновременно и жгучую ненависть к Марку Томлинсону, и странную ему благодарность. За то, что отправил своего сына в «Сокол». И за то, Луи теперь здесь. И будь Гарри проклят, если позволит ему умереть на радость отцу. - С тобой просто отлично трахаться, - Луи рывком дернул на себя Гарри, вовлекая в глубокий поцелуй. – Чем и предлагаю заняться. Гарри нечего было возразить. Он и сам до дрожи в руках хотел ощутить под собой горячее податливое тело. Особенно сейчас, когда совсем скоро их ждало очередное сложное задание. - Ко мне, - сказал Гарри, увлекая Луи в сторону выхода. – У нас ещё есть пара часов. - Недостаточно, - усмехнулся тот. – Но мы постараемся успеть. И пусть завтра они снова будут рисковать своей жизнью, но теперь Гарри был уверен — ему есть куда возвращаться. Его будут ждать. И это была самая большая и самая важная причина для того, чтобы вернуться.