***
Уроки прошли быстро, даже проверочные показались ему не сложные, настроение чуть-чуть улучшилось, но ненадолго. Вадим вместе с Антоном и Полиной отправились в столовую. Вадим просто ужасно проголодался, ведь утром он почти ничего не ел. Быстро, дойдя до столовой, все трое пошли брать еду у Володи. — Привет, молодёжь, — приветливо сказал Володя, — Опять грызли гранит науки! Все дружно покивали. Полина и Антон уже взяли, а Вадим пока думал, что взять. — Думаешь, что взять? — спросил Володя и начал предлагать — Возьми телятину с гречневой кашей — полезно! — Ага, — ответил Вадим. Вадим подумал, может действительно взять, а кушать он хотел. Как Вадим начал брать, его остановил, пришедший Павел Петрович. — Вадим, здравствуй! — поприветствовался физрук, — Почему тебя не было на тренировке вчера? — Не смог, — ответил Вадим, это почти было правдой. — Как это так не смог? — спросил учитель. — Дела были, домашнее задание выполнял, — ответил Вадим. — Хорошо, Вадим, — вздохнул физрук, — Значит, завтра тоже будешь тренироваться! — Павел Петрович… — Никаких «Но», — указал физрук, — Тренировки надо отрабатывать! Сегодня я не могу, много занятий с малышами. Павел Петрович ушёл. Вадим закатил глаза, Володя сделал сочувствующий взгляд. Вадим взял себе еду и ушёл. Вот уже каждое воскресенье он занимался боксом с Павлом Петровичем, потому что весной у него соревнования. Они будут последние от школы, каждый год его освобождали, потому что эти соревнования были мировые. Они длились во время каникул, но соревнования длились три недели, ему автоматом ставили оценки, некоторых учителей это не устраивало, но некоторые понимали, так школа могла получать деньги, кроме пожертвования родителей учеников. Вадим в столовой обменялся пару слов с Антоном и Полиной, ушёл в библиотеку. Он взял книгу ту же самую, которую любила Вика, ещё рядом с ним был магнитофон, сделав на время вид, что читает, продолжал слушать запись кассета 2 сторона А — это были инициалы О.Т. Вадим уже давно понял про кого он будет слушать. «С возвращением. И спасибо, что остаетесь с нами.» Вадим сделал громкость чуть больше, но не так громко, чтобы было слышно на всю школу. «Если вы слушаете эти записи, это означает одно из двух: либо вы Макс или Юля и хотите услышать, чья история последует за вашей, либо вы кто-то еще и ждете, вдруг сейчас речь пойдет о вас. Ладно-ладно, не буду больше мучить…» Вадим нахмурился из-за этого стали видны его лобовые морщинки. «Олег Трофимов, твой выход. Уверена, ты понятия не имеешь, как тут оказался. Вероятно, ты думаешь, что сделал все правильно. Ты назвал меня Лучшей задницей среди одноклассниц. Как кто-то может на это злиться? Ну, так послушай.» Вадим нервно переплеснул книгу. «Во-первых, Олег, если ты думаешь, что я очередная глупая маленькая девочка, которая ко всему относится слишком серьезно, никто не заставляет тебя слушать. Уверена, тебе не очень приятно, что я выставляю на всеобщее обсуждение твои мысли о моей заднице, но мне-то уже все равно, верно?» В библиотеке было немного народу, но это были лица младше его, так что было не так палевно, кто из них занимался, а кто-то читал, как он, но всё же Вадим делал вид, что читал, в ухе у него был наушник. «Я могу назвать целый список людей, кому тоже не хотелось бы, чтобы эти кассеты стали достоянием общественности. Пожалуй, начнем.» Вадим немного остановился. Осмотрелся вокруг, все уже ушли, никого не было. Вадим продолжил слушать запись. «2009 год Пока ещё была осень. Наступил октябрь. Прошёл месяц с учёбы, а ей было уже тяжеловато. Задание были сложнее, чем в её старой школе, но она старалась и вытягивала оценку очень трепетно и качественно, борясь за неё. С её друзьями началось какое-то затишье. Ей было сложно, она начала расстраиваться, но старалась не показывать своё настроение, которое не отражало радости. Уже был второй урок — урок биологии с Войтевичем, и она сидела с Петей с её одноклассником, ей, конечно, было всё равно, но Юля почему-то не захотела сесть с ней. Ей показалось, что Юля на неё зла, что произошло, она не знала. Петя был двоечником, но из-за того, что он обеспеченный, точнее его родители. Его нельзя было перевести в другую школу или оставить на второй год Войтевич рассказывал что-то, Вика усердно записывала, чтобы заполнить лекцию. К Пете перешёл какой-то листок, он начал смеяться на весь кабинет. — Спорю, что так и есть, — подтвердил громко что-то Петя, Вика не могла знать. Она лишь краем глаза заметила эта, что там написано — «Бейби/Чмошницы». Это сразу же смутило Вику. Ещё были перешёптывания. Когда Вика поворачивалась, все замолкали. Этот Петя краем глаза всё глядел на Вику и смеялся. Смех был очень громкий, но Войтевича — учителя биологии это вообще не волновало. — Ты, придурок? — кто-то сказал Пете. — Можешь заткнуться? — сказал уже второй голос. — Если там так написано? — подтвердил, написанное, Петя, — Разве это не так, а ребят? — Зае… — хотел уже сказать уже третий голос, но его прервал Константин Викторович. — Так! Класс. Тише — громко сказал, — Иначе, все получать неуд за мой урок! Так давай сюда ту бумажку. Давай-давай! — Но… — хотел что-то сказать сосед по парте Вики, но не успел. — Верну после уроков, — грозно посмотрел Войтевич, — А пока она полежит у меня, а сейчас записывайте тему, на следующем проведём контрольную работу по пройденным темам? Послышались возмущения от одноклассников Вики, но Вика и Вадим единственные не возмущались. Вадиму было всё равно, он смотрел за её реакцией, ведь она видел сквозь это список, а Вика хотела узнать, что такого там написано, что все начали шептаться у неё за спиной. — Ну, ты, дебил! — этот последний комментарий был адресован ему же то, есть Пете. — Петя, а что происходит? — Вика подняла брови и посмотрела на него, — Что там в этом списке? Петя обернулся и увидел кулак Трофимова «Только попробуй ей сказать» — Вик, да не важно, там просто… — Петя посмотрел на Войтевича, — Это список учителей с прибамбасом! — МММ, Ясно, — Вика сделала вид, что поверила ему и начала заниматься. Вика решила, что немного задержится пока все уйдут и посмотрит, что всё-таки в этом списке написано. Прошло двадцать минут, прозвенел звонок. Вика начала медленно собираться, пока остальные уходили из класса. Трофимов посмотрел на Вику и Петю. Олег что-то прошептал Пете. Вика на это не обратила внимание. Вика решила переключить внимание учителя на себя. — Константин Викторович, а можно вопрос? — спросила Вика. — Да, Кузнецова? — обратился к Вике Войтевич, — Что-то хотела? — Да, у меня не получается реферат, который вы нам задали неделю назад на свободную тему? — попыталась врать Вика, но получалась не очень, Вика его уже сделала в первый же день. Видим видел, как она сидела в библиотеке. — Кузнецова! У тебя то и не получается, — усмехнулся преподаватель, — Ты же самая лучшая ученица в школе! Так, Петр, а вы, куда уходите? Я разве говорим вам уходить? — Но, Константин Викторович? — возмущался Петя, — Мне ещё к контрольной готовиться! — Вот тут и будешь готовиться, — прищурился Константин Викторович, — Ты наказал за то, что шумел на уроке. Жду тебя после уроков в кабинете директора, Игоря Алексеевича я предупрежу! А ты Виктория подожди меня здесь, мне надо в учительскую журнал ваш отнести. Пока можешь принести реферат свои наброски, пока у вас большая перемена! Константин Викторович ушёл. Петя немного промешкался и подошёл к столу Войтевича. Вика подошла к нему сзади, а Петя взял листок, а Вика не знала, что вне класса его ждал Олег Трофимов. — Петь, дай мне посмотреть, что там написано? — спросила она. — Нет, Вика, — начал уходить Петя. — Петя, ну пожалуйста! — умоляюще сказала Вика. — Вика…не смотрю так на меня, — простонал Петя, — Это не мой список. — Не твой! — Вика знала, что он не его, она хотела, чтобы он подтвердил ей это, — А чей тогда? — Всё я пошёл! — Петя начал быстро уходить, но Вика быстро подбежала к нему и схватила и начала читать, что там написано!«Бейби/Чмошницы» Губы Елизавета Виноградова/Карина Лебедева Глаза Дарья Старкова/Соня Гордеева Волосы Женя Савельева/Катя Петрова Задница Виктория Кузнецова/Юлия Самойлова Сиськи Света Тимофеева/Саша Соколова
— Дебил, что ты сделал? — оттолкнул его Олег. — Так это твой список? — спросила Вика. — Вик, это всего лишь шутка, — начал оправдываться Олег, — Она ничего не значит! — Просто шутка! — у Вики слезились глаза, — А то что ты сравнил меня и Юлю, это нормально! — Что ты так серьезно ко всему относишься! — ответил ей Олег, — Не будь маленькой занудой, это всего то шутка! Вику задели его сказанные слова. Она толкнула Олега, и кинула листок на ему на грудь. Она пошла, при этом забрав свои вещи! Вика не понимала, зачем он это сделал сравнил её и Юлю. Нет, Вика знала, почему, но зачем? Юля при этом выглядела не лучше её, она была очень зла. Правда в том, что Юля намного симпатичнее, как думала Вика. Вика думала, пусть напишут список о частях женского тела, да каждая другая будет лучше, по мнению самой Вики. Все знают, что звание Худшей задницы было присвоено Юле незаслуженно. Но никому не было до этого дела, потому что никто не знал, почему она оказалась в числе «чмошниц». Никто, кроме Олега… Вики… и Юли.» Вадим не соглашался со словами Вики, что она выглядела плохо, ужасно или отвратно. Нет, для него она была всегда прекрасна. Такая хрупкая, маленькая, с темными волосами и светло-зелёными глазами. Девушка, которая стала самоубийцей благодаря обществу. Общество, которое её не поняло и затравило, как маленькую мышку. «Возможно, кто-то думает, что ты был прав, выбрав меня. Но по-моему, дело было вовсе не в моей попе. Составляя список, Олег, ты руководствовался отнюдь не моим внешним видом, а желанием отомстить. Но сейчас я не хочу говорить о том, почему ты это сделал, Олег. Об этом речь пойдет позже. Давайте обратим внимание на то, как меняется отношение людей к тебе, когда они видят твое имя в этом дурацком списке. Я хочу рассказать… Я только что просмотрела все имена, которые вошли в мой список, вспомнила все истории, которые вы скоро услышите, и вот что подумала. Ни одно событие, о котором пойдет речь, никогда бы не произошло, если бы ты, Олег, не внес мое имя в тот список. Все так просто. Тебе было нужно имя, чтобы противопоставить его Юле. И так как после истории, придуманной Максом, у всех в школе уже сложилось обо мне определенное мнение, я была идеальным выбором, не так ли? А снежок все продолжает катиться с горы, увеличиваясь в размерах. Этот рассказ не о том, почему ты это сделал, Олег, а том, каковы были последствия твоего поступка, а конкретно о том, как это все отразилось на мне. Ты этого не планировал, да и не смог бы, даже если бы захотел.» А что насчет Вадима? Что он сделал? Чем он не угодил Вике? Понятия он не имел. Что об Вадиме думают другие, когда узнали, почему он попал в список Вика? Некоторые — по меньшей мере трое — это уже знают. Изменилось ли их отношение к Вадиму? Думает, что нет. Потому что имя Вадима не имеет ничего общего со всеми этими историями. Он в этом уверен. Он не сделал ничего плохого! А так ли это? Вадим не мог поверить, что же привело Вику этому ужасному поступку, что за него такова цена. «День, когда появился твой список, я пережила нормально. Я знала, что это шутка, и люди, стоящие в коридорах с распечатками, тоже это знали. Это была одна большая, полноценная, веселая шутка. Но что происходит, когда кто-то говорит, что у тебя самая лучшая задница среди новичков? Позволь мне рассказать тебе, Олег, потому что иначе ты никогда этого не узнаешь. Это позволяет людям — некоторым, особенно тупоголовым, — относиться к тебе, как будто ты вся — это одна шикарная задница. Вам нужен пример? Отлично. Магазинчик «Оазис». Это совсем недалеко от городка школы. Понятия не имею, почему он так называется, но он всего в километре от городка, где находится наша школа, поэтому я заходила туда, когда мне хотелось сладкого. Что означает… да-да… я заходила туда каждый день.» Вадим знал, что Вика любитель сладкого. Сладкоежкой она была ещё той, хотя фигуре это ей не вредило. Про тот магазинчик он знал, там сигареты можно было купить без паспорта, потому что им управляет грузин, он сотрудничал с местными жителями городка, школа, почему-то ему ничего не предъявляла, конечно, она же для мажоров. Вадим заходил туда пару раз, но, чтобы Вика бывала там каждый день, с прибытия в эту школу — это нонсенс, так вот от куда у неё столько конфет и шоколадных батончиков. Она часто угощала, кто у неё попросит. Вика никогда не отказывала в этой просьбе. Даже один раз Вадиму дала шоколадный батончик. «Девяносто пять процентов времени «Оазис» пустовал. Лишь я да мужчина за прилавком. Думаю, многие даже не знают о существовании этого места, потому что оно очень маленькое и спрятано между двумя магазинами, которые закрыты. Я не знала из-за чего их закрыли. С улицы «Оазис» выглядит как доска для рекламы сигарет и алкоголя. А внутри? На самом деле так же, как и снаружи. Самые лучшие конфеты стоят на прилавке, рядом с продавцом. Мужчина за прилавком приветствует меня звонком — дзинь-дзинь, — когда замечает, что я только вошла. Он знает, что сейчас я подойду к стойке со сладостями и обязательно что-нибудь куплю. Я всегда так делаю. Однажды кто-то сказал, что у этого продавца лицо похоже на грецкий орех. И это действительно так! Возможно, потому, что он очень много курит, или потому, что его зовут Василий Петрович.» По-моему все мужчины или женщины в таких магазинах бухают и курят по-черному, потому что зарплата мизерная, что им ещё делать, как проживать свои дни за рюмкой и сигаретой в руках, а жить на что-то им надо было. «Если честно, не могу припомнить, чтобы Василий Петрович когда-нибудь со мной разговаривал, да и вообще хоть что-то говорил. Ни приветствия, ни дружеского ворчания от него я никогда не слышала. Единственный раз он открыл рот из-за тебя, Олег. Ну надо же.» Вадим подумал в библиотеке ему делать нечего, да и народу стало много. Пока есть время она дойдёт до того магазинчика «Оазис». Вадим дошёл до своей комнаты. Антона не было, но он был на тренировке по плаванию, сегодня же понедельник. Полина была тренировке по художественной гимнастике, в общем все его приближенные люди были на спорте. Вадим взял куртку и мигом побежал на улицу, для здоровья он немного и прогуляется, ещё он захватил с собой кошелёк купить чего-нибудь. Вадим нажал значок плеер и слушал запись. «В тот день, когда я вошла, как обычно прозвенел колокольчик. Дзинь-дзинь! Я выбрала конфету, не могу сказать, какую именно, потому что уже не помню. Если бы я захотела, я могла бы назвать вам имя человека, который вошел, пока я искала в рюкзаке кошелек, но сейчас это не имеет никакого значения. Важно другое: его поступок — его ужасный, отвратительный поступок — это не что иное, как результат твоих действий, Олег. Кроме того, об этом сопляке будет еще одна история, так что пусть пока его имя останется секретом.» А вот это уже настораживает, кто этот человек: Морозов, ведь Вика, сказала, чтобы он не уходил, или другой человек, конечно, же этот человек был мужского пола, иначе, Вика так не говорила. «2009 год Были уже выходные. Вика, как обычно собиралась в этот магазинчик, чтобы прикупить сладостей, в комнате, кроме Даши никого не было, все были или в городке, или уехали к родителям на сутки. Вика надевала темные джинсы, вязанную кофту, кожаные ботинки и осеннюю куртку. — Вик, ты опять туда собираешься? — спросила Даша. — Да, а что? — Вика сделала вид, что не понимает, о чём она говорит. — Там же опасно, а если к тебе местные пристанут? — волновалась за Вику почти «бывшая» подруга. — Даша, я туда с первого сентября хожу, — начала Вика, — Видишь, жива здорова. — Всё равно будь осторожней, — сказала Даша, — Может мне с тобой сходить? — Нет, не надо, — ответила Вика, — И вообще с каких пор ты обо мне волнуешься, мы же перестали общаться, как я перешла в школу! — Ну всё равно, — не обратила внимание Даша, на её сказанные слова, — Будь осторожней, мало ли! — Хорошо, «мамочка», — съязвила Вика, — Я пошла. Вика пошла той дорогой, которой ходила, как обычной, через городок. Не сказать, что настроение было отличное, но плохим его тоже не назвать, оно было что-то среднее. Вика взяла с собой плеер, чтобы послушать пару песен по дороге, пока она идёт к тому магазинчику. Вот уже через пять-шесть песен она была уже около магазина. Вика зашла, и как всегда прозвенел колокольчик, который весел на двери. — Здравствуйте, — поприветствовалась Вика, а Василий Петрович опять молчал, как обычно, поначалу это пугало Вику, но потом она привыкла, ей рассказали, что всю жизнь такой. Говори, что его даже контузило во время войны на Чечне, теперь он ничего не слышит. Василий Петрович лишь посмотрел на Викторию пустым взглядом и дальше занимался своими делами. Вика выбирала конфеты и шоколадные батончики, она услышала звук колокольчика, парень открыл дверь нагой и пошёл к прилавку. — Петрович, здорово, — он сказал это настолько высокомерно и в то же время настолько естественно. Вика была уверена, он уже не в первый раз обращается к Василию Петровичу так, словно выше его. — А, Вика, привет, — обратился он ко мне, — Не заметил тебя! Вика была почти у прилавка. Её трудно было не заметить. Вика одарила его улыбкой, нашла деньги и положила их в морщинистую руку Василия Петровича. Василий Петрович никак не отреагировал на вошедшего, не улыбнулся, не подмигнул, как он обычно приветствовал Вику. — Петрович, слушай, угадай, что я тебе скажу, — Вика возмутилась, они что в угадайку играют. Вика ощутила его дыхание прямо за своей спиной. Вика повесила рюкзак на крючок около прилавка, чтобы было удобнее застегнуть молнию. Василий Петрович смотрел, как Вика пытется справиться с молнией. И в этот момент стоявший позади Вики парень шлепнул меня по попе и сказал: — Это лучшая задница среди новичков нашей школы, Петрович, — он подмигнул Вике, — И ее обладательница стоит прямо здесь — в твоем магазине! Вике не было обидно, но осадок был. Он не имел право так поступать. Втка убрала его руку и отвесила ему пощечину. Неплохо получилось. Думаю, девушкам, будет это полезно и неплохой урок для обидчеков. И в этот момент Василий Петрович вылез из своей раковины и издал звук. Нет, его рот по-прежнему оставался закрытым. Все, что он сделал, это пощелкал языком, но даже это меня удивило. Вика надевает рюкзак и собирается уходить. Проходя мимо, Вика даже шепнула что-то вроде извинения. Вика уже видела впереди дверь, когда он схватил Вику за руку и повернул к себе. Он назвал меня по имени, а когда я посмотрела ему в глаза, то поняла, что он не собирается шутить. Вика попыталась вырваться, но он держал меня очень крепко. Затем он опустил Вику и положил руку плечо. — Это просто игра, Вика, — он сказала это с издёвкой, будто она напуганная овечка, а он волк, стоявший перед добычей, — Расслабься. Вика оттолкнула его и выбежала на улицу. Глаза наполнялись слезами, она закрыла рот рукой и побежала подальше в школу. Она даже не запомнила, какие конфеты купила в тот день.» Пока Вадим слушал он уже дошёл до того места, где Вика покупала себе конфеты. Он зашёл туда, да местечко было так себе. Как будто тут каждый день обитают сборище алкашей и наркоманов. «Оазис» нисколько не изменился с тех пор, когда Вадим видел ее в последний раз, — грязная витрина, на стенах и дверях та же реклама пива и сигарет. Когда Вадим вошел, прозвенел звонок, точно такой, как описывала Вика. Вадим придерживает дверь, чтобы она не захлопнулась. — Могу вам чем-нибудь помочь? — спросила продавщица. Вадим немного разочаровался, что продавец не Василий Петрович. Вадим ведь пришёл не ради него, чтобы встретиться с Василием Петровичем. — Чем могу помочь? — намного громче обратилась та женщина. Вадим не может заставить посмотреть в зад ветрены, потому что непременно видит Вику. Вадим идёт к холодильнику, он берёт одну большую бутылку с негазированной водой, но пить ему совершенно не хотелось, но взять придётся, чтобы не подумали ничего такого. Перед Вадимом была стойка конфет и шоколадных батончиков тех, что брала Вика. Вадим немного напрягся. — Это всё? — немного раздраженно сказала продавщица. — Нет ещё сигареты компакт и… — Вадим начал собирать в полиэтиленовый пакет небольшую горстку конфет, которые нравились Вике, — Вот эти конфеты ещё. Продавщица начала всё считать, и взвешивать конфеты. Вадим невзначай увидел бейджик Василия Петровича. — С тебя 359 рублей 54 копейки, — Вадим достаёт кошелёк и кладёт 500 рублей, продавщика закатила глаза, видимо, хотела, чтобы Вадим сдал ей без сдачи. Она начала считать сдачу, которую должна Вадиму. — А он всё ещё работает? — спросил Вадим. — Петрович? — усмехнулась продавщица, — Он тут только до трёх! А ты парень, что подружиться хочешь? — Нет, — скривился он — Тогда вот твоя сдача и иди отсюда, — сказала продавщица, — Раз у тебя всё. Вадим хотел уже уйти от этого места, но ему было не в чем нести купленные продукты. — Можно тогда пакет? — сказал Вадим. — С тебя 2 рубля, — Вадим положил два рубля и пошёл прочь, продавщица была немного недовольно, видимо, покупателей мало, как подумал Вадим. Он на улице всё сложил в пакет, одел наушники и продолжал слушать запись, идя в школу. «Сначала его слова — потом его поведение. Утверждение номер один: «Это просто игра, Вика». Перевод: «Твоя задница — это моя игрушка. Ты, наверное, думаешь, что твоя задница принадлежит только тебе, но это не так. По крайней мере, когда все знают, что она у тебя такая клевая. Так что позволь всем вдоволь с ней наиграться» Утверждение номер два: «Расслабься». Перевод: «Да ладно, Вика, все, что я сделал, это потрогал тебя, хотя ты мне ничего подобного не предлагала. Если тебе так хочется, ты тоже можешь потрогать меня». Теперь давайте поговорим о его поведении. Первое: он схватил меня за попу. Интерпретация: позвольте мне заметить, что этот парень никогда не трогал меня раньше. Что же изменилось? Мои брюки были самыми обычными. Не слишком облегающие. Конечно, они сидели довольно низко, и, возможно, это привлекло его внимание к моим бедрам. Но он схватил меня не за бедра, а за задницу.» Вику можно было понять, ведь она не разрешала себя трогать, даже, если она красивая, симпатичная, это её часть тела, ничья больше. «Олег, я говорю, что твой список разрешил ему хватать меня за задницу? Нет. Я только хочу, чтобы все поняли, что благодаря этому списку у него появилось оправдание! У всех появилось оправдание. А оправдание — это то, что нужно парням.» Но в чем-то Олег был прав, губы Виноградовой действительно были привлекательными. Вадим даже немного поглядывал на них, что было удивлением для него. «Действие номер два: он схватил меня за руку, а затем положил руку на плечо. Даже не собираюсь давать этому объяснение. Я просто скажу, почему это так меня взбесило. Меня и раньше шлепали по попе — тоже мне дело, — но в этот раз это произошло из-за того, что кто-то внес мое имя в список. И когда этот парень увидел, что я расстроилась, извинился ли он? Нет. Вместо этого он разозлился. Затем снисходительно велел мне расслабиться и даже положил руку на плечо, как будто хотел этим жестом меня успокоить. Даю подсказку. Если вы трогаете девушку, даже в шутку, а она отталкивает вас, просто оставьте… ее… в покое. Не трогайте ее больше. Просто остановитесь. Ваши прикосновения вызывают у нее лишь тошноту. Олег, тебе следует знать, что все люди разные. Так что, когда ты выставляешь кого-то на посмешище, подумай, как этот человек может среагировать. Но ведь на самом деле ты совсем не хотел надо мной посмеяться, так? Мое имя было в колонке «Бейби». А имя Юли стояло напротив моего — в колонке «Чмошницы». Объектом твоей насмешки была она. А наш снежный ком все быстрее летит с горы вниз. Ромачка, дорогой, ты следующий» Павленко? Что ж не удивительно, он был с прибамбасом. Фотографировал всех не по своей воле, но с ним Вадим разберётся потом. Сейчас его интересовал Трофимов. Вадим уже подходил к школе. Он заметил его курящими с Морозовым, Харитоновым и Барышниковым. Точнее он не курил, а делал вид, что курит, потому что его кашель подтверждал это. После того случая с Викой в ванной старост Трофимов всё чаще и чаще общался с компанией Харитонова и его шайки. Частым гостем была и Самойлова, видимо, хотят быть поближе к «крутым», хотя это было не так. Вадим начал подходить к ним. По физиономии Харитонова было видно, что они заканчивали. — Уваров, чё припёрся, — сказал Харитонов. — Не твоё дело, — ответил Вадим, — Трофимов разговор есть! — Уже на мальчиков потянуло, — пытался съязвить Харитонов и Барышников, — Не рановато ли? — Если ты сейчас не заткнёшься, я тебя башкой об гвоздь ударю, — угрожал Вадим. — Свои угрозы оставь при себе, пока, мой папаша твоему задницу не надрал, — уже угрожал Харитонов. Обстановка начала накаляться, вот-вот может случиться драка. Но Трофимов решил вмешаться. — Ребят, всё хорошо, — сменил тему Трофимов, — Я поговорю с ним и приду к вам. Ребята злобно посмотрели на Вадима, особенно Морозов в нём читалось «Я ещё не забыл, что ты сказал моей девушке, если ещё раз подойдёшь, тебе конец». Вадиму было всё равно, что о нём думают. Он переключил своё внимание на Трофимова. — Трофимов, догадался, зачем я здесь? — прищурил глаза Вадим. — Догадываюсь, — сказал Олег. Вадиму было не до шуток, он взял его за воротник. — Тот список ещё при тебе? — злобно спросил Вадим. — Тебе зачем? — спросил Трофимов. — Раз спрашиваю, значит надо, — прошипел Вадим. — Да, — ответил Олег. — Для чего ты его написал? — начал повышать голос Вадим, — ДЛЯ ЧЕГО? ПОЧЕМУ ИМННО ВИКА! ПОЧЕМУ ИМЕННО ОНА? — Тебе какая разница, Уваров, — ответил Трофимов и попытался вырваться, — А ты же любил её или до сих пор любишь? — Не твоё дело, — ответил Вадим, — Для чего тот список? — Это касается только меня и Юля, — он хотел сказать ещё и Вики, но её уже не было. — Она тебе нравилась? — спросил Вадим и усилил хватку, — Я спрашиваю? — ДА, — ответил Трофимов, — Но не Вика, а Юля, я хотел, чтобы она приревновала меня. — Приревновала? — переспросил Вадим у самого себя, — А ты мог знать, что это стоило ей жизни. МОГ, НЕТ! Вадим хотел ударить его, но ударил по стене. — Вадим, — окликнул его женский голос, это была Вика. Трофимов тут же убежал. — Почему ты не сказала мне? — спрашивал он Вику, — ПОЧЕМУ? Почему? — А почему ты не интересовался? — перевела разговор Вика, — Почему ты не спас меня? — Я… — Вадим опешил, — Я не знал! — Ты не хотел! — сказала Вика, — Ты не мог, потому что трус. Трус вот и всё! ТРУС! — Я НЕ ТРУС! — закричал Вадим, — ЯСНО ТЕБЕ! — Вадим с кем ты там разговариваешь? — спросил его пришедший к нему Каверин, — У тебя всё хорошо? — Не ваше дело, — сказал Вадим, — Занимались бы лучше учебным планом, а не вербовкой людей. Вадим удалялся в школу. Каверин на него покосился, что он такого сделал ему. Но он решил потом разберётся с нервным учеником. Вадим уже был в комнате и не хотел не думать ни о чём. Он пошёл в душ, чтобы смыть с себя весь пережитый день. Вадим думал, ведь он мог помочь, но он не успел, было поздно, слишком поздно. Может он и виноват, только в чём. Может равнодушие её убило, а может всё сразу. Если бы он тогда сказал ей о своих чувствах, может было бы всё по-другому, и не грубил бы ей в первый день знакомства, может она была бы жива. Хотя может она и была жива, никто этого знать не мог, даже родители Вики. Они бывали тут, забирали часть оставшихся вещей Вики, на них просто не было лица, такие поникшие. Мама Вики словно поседела лет на 10, а у отца появились морщины на лице. На глазах лишь боль и печаль. Хотелось им помочь, но Вадим и никто другой не мог. Вадим достает из плеера кассету и меняет на сторону Р.П. Уже было не было сомнений кто был следующий.