Время пришло

В относительно небольшой квартире Сэма сегодня вновь собралось человек тридцать, не меньше. Многих людей я вижу впервые, но каждый из них стремиться со мной познакомится и, что для них очень важно, задержаться в моем обществе как можно дольше. Я всё понимаю, поэтому спокойно выдерживаю стандартные высказывания от каждого нового теперь уже друга и отвечаю заученными фразами: «Да, я тоже рад с вами познакомиться», «Я очень признателен вам за высокую оценку нашего творчества», «Конечно, мы с вами как-нибудь встретимся снова». Для женщин у меня непременно заготовлены комплименты. Вечер длится неимоверно долго, я порядком устал от бесчисленных знакомств, которым кажется нет конца. Время близится к полуночи, и я ловлю себя на мысли, что мне не удалось побыть наедине с Ним хотя бы пару минут. Я всё чаще и чаще отвлекаюсь стаканом виски, но вот только это слабая поддержка. С каждым часом комната полнится сигаретным дымом, ароматом женских духов, запахом еды. Воздух тяжелеет, я пьянею и мне становится сложно дышать. Внезапно спасительное «Давай-ка выйдем на свежий воздух» родным голосом раздаётся за моей спиной. Он берет меня под локоть и осторожно ведёт в направлении балкона, умело уворачиваясь от желающих представится мне. Шум квартиры отпускает нас и уступает тишине ночного города. И воздуху: весеннему аромату, едва ощутимому в плотном городском смоге. С высоты двадцать пятого этажа там, внизу, всё кажется таким далёким, мелким и незначительным. Странное чувство, но сейчас, когда широкое небо стелится по крышам, когда розовое солнце ещё далеко на самом старте, когда в городе так спокойно и безлюдно, именно сейчас кажется что всё возможно. Безумная надежда. Он стоит напротив меня, обнимает себя руками в попытке сохранить уходящее тепло, молчит и устало улыбается мне. Я смотрю в его хрустальные глаза, которые не видел со вчерашнего дня вот уже тысячу лет. Снимаю с себя пиджак и накрываю Его, желая передать своё тепло. Машинально мои руки дольше положенного задерживаются на Его плечах, пальцы сильнее допустимого сжимаются на Его предплечьях и скользят дальше вниз к хрупким запястьям. Он отвечает мелкой дрожью по телу, нервным взглядом, но отстраняется в страхе быть замеченным. Да-да, я все понимаю: «Ты мой самый лучший друг». Расправляю руки в стороны, отступаю на шаг назад, и холодный воздух моментально заполняет пространство между нами, становясь невидимым барьером. Непреодолимой для меня преградой. Через час я должен отпустить Его на долгие полгода в этот чертов Нью Йорк, в этот беспощадно одинокий город. «Ты можешь звонить мне в любое время» - мне не помогает. Дежурная фраза, я и сам пользуюсь такой. Оставляю Его, стремительно врываясь обратно в душный омут квартиры, нахожу свой стакан и залпом выпиваю содержимое. Решаю уехать домой сейчас, пока способен на обдуманные поступки. Он попрежнему стоит на балконе, сжимая пустые рукава моего пиджака и не оборачивается. Что ж, тем лучше, я всё сделаю быстро. Незамеченным спускаюсь вниз на улицу в поисках такси, но, как назло, не нахожу ни одной машины поблизости. Я готов идти пешком лишь бы уйти отсюда, но путаюсь в направлении. В одно мгновение меня хватают за руку, от чего я резко разворачиваюсь и раздражённое «Какого черта, Пол?» летит мне в лицо вместе с забытым пиджаком. Он тащит меня в направлении своей машины, припаркованной в квартале отсюда. За всю дорогу не говорит ни слова, на ходу пытается отыскать в карманах ключи не выпуская моей ладони. Мы проходим мимо мертвых витрин по пустынной улице, мимо слабо освещённого билборда с надписью «Свобода». Ночное небо такое чистое, чёрное в белую крапинку из едва различимых звёзд или даже планет. Ещё по-зимнему холодный воздух касается открытых участков кожи, меня передёргивает слегка, от чего я сильнее сжимаю Его руку. Опьянение, вызванное выпитым наспех виски, отступает раньше времени, а взамен него приходит гнетущее чувство стыда. — У тебя вылет через пару часов. Езжай домой — я отказываюсь садиться в машину, какой же я идиот, если довёл ситуацию до такого. Мы стоим друг напротив друга так близко, я прячу руки в карманах брюк: для Его же безопасности. Для нашей общей безопасности. — Проводишь меня — Он сокращает расстояние, прижимаясь ко мне вплотную, заводит руку мне за спину и открывает переднюю дверцу машины — Садись давай. Огромная и почти пустая квартира освещена уличным светом, проникающим через большое не завешенное витражное окно. Искажённая тень оконной рамы делит паркетный пол на клеточки, ложится на одинокий серый диван, стоящий в центре комнаты как островок, и исчезает где-то между стенами. На полу от гитар и усилителей змейками тянутся разного цвета и длины провода, виляя между стойками и хаотично обрываясь. Так и не разобранные со времён переезда коробки с вещами, музыкальным оборудованием и предметами интерьера стоят по всему периметру квартиры. Стоит их случайно задеть, как подымается и тут же оседает обратно облачко пыли. Всё то немногое, что может потребоваться - всё на виду. В темноте у порога я натыкаюсь на выставленные чемоданы - упрямое напоминание будущей разлуки. Не подумайте, я не боюсь остаться один, но я не хочу оставаться без Него. Медленно отхожу от них подальше в глубь комнаты, туда, под желтый свет уличных фонарей. Теперь я - самый яркий объект во всём этом глубоком тёмном пространстве. Я и отпущенная на свободу обреченность в наших невыраженных чувствах. Закрываю глаза на глубоком вдохе, но задерживаю дыхание не в силах выпустить его обратно, потому что... Потому что неожиданно Его руки, такие знакомые и бережные руки обнимают меня со спины. Тонкие руки, ставшие вдруг такими крепкими в объятье. Я чувствую дыхание на своём затылке, которое задерживается на моей коже отпечатком тёплых губ. Зажмуриваясь я шумно выдыхаю. По чьей-то злой воле в одно мгновение силы покидают меня, ноги подкашиваются и я теряю равновесие. Но Он удерживает меня, крепче и нежнее прижимая к своему телу как к самой надежной опоре. — Отпусти меня, Пол — шёпот дрожью пробегает по моей коже. — Да, я помню, тебе нужно ехать. Он мотает головой из стороны в сторону: — Отпусти меня, Пол. Пожалуйста. Всё слишком затянулось. Где-то там глубоко внутри меня что-то обрывается и падает. Я провожу руками по Его сплетённым пальцам на моей груди, распускаю крепкий замок, выпуская себя. Отдаляюсь на нетвёрдых ногах в черноту комнаты, и теряю с каждым сантиметром Его запах, его тепло, его опору. Его нежность. Его. Уже на выходе я оборачиваюсь и смотрю на Него, освещенного этим мягким желтым светом. — Я поживу пока у Хелен, наверное — мне хочется, чтобы Он это знал. Он стоит неподвижно, обнимая себя руками так, как если бы пытался сохранить тепло, стоя на том балконе. — Так будет лучше. — Он направляет взгляд в мою сторону, но в этой холодной темноте меня не различить — Я вернусь, и нам нужно будет разобраться с турне. Я смотрю, и моих глазах сквозь влагу Он превращается в размытое светлое пятно. — Да, конечно — отвечаю. Я буду ждать.