Дура...

В небольшую квартирку Банри вошла Линда. Он как раз её ждал. Написал, что ждёт на ужин, чтобы поговорить. Линда не могла понять, зачем именно он позвал её, но отказать было бы некрасиво и пренебрежительно с её стороны, тем более, что он точно знает, что она свободна. Но что-то не давало ей покоя. Что-то случилось, ведь раньше он звал её к себе только когда всё было плохо и он не справлялся… или она сама приходила, получив такие вести, чтобы помочь. — Привет, Банри, я пришла, — сказала она, снимая обувь. — Привет, Линда! — послышался ответ, а через пару секунд Банри оказался в поле зрения девушки. — Я как раз приготовил чай, ты же будешь? — Буду, раз приготовил. Я успела проголодаться за время тренировки, — с улыбкой ответила она, проходя. — Тренировки? — Бегала в парке. Не хочу терять форму, — она присела за стол, протягивая чуть дрожащие руки к кружке. — Таки попала под дождь, да? Несильно вымокла? — Не очень-то, но дождь холодный. Будто снегом обсыпалась. Они усмехнулись. Линда, отпив пару глотков тёплого чая, блаженно прикрыла глаза, чувствуя, как внутри разливается тепло. — О, Линда, печенье будешь? — Давай, — тепло улыбнулась она, открывая глаза. — О! Банри, как ты узнал?! — Узнал что? — Печенье! Я с детства его обожаю, но оно дома не продавалось! — Линда с восхищением и трепетом взяла печенье. — Хотя, может, и продавалось, но точно не там, где я была. Где ты его нашёл?! — она взяла его за плечи и чуть потрясла, требуя ответ. — На самом деле, я не знаю, мне его Коко оставила… — пробормотал Банри. — Ах!.. Ну что такое?.. Где мне его искать?.. — состроив трагическую гримасу, она отпустила Банри и вернулась к кружке чая с печеньем. Однако быстро вернула прежнее выражение на лицо, с улыбкой поглощая небольшой ужин. Банри тоже ел, но не так активно и не с таким энтузиазмом, как это делала Линда. Изредка поднимая на неё взгляд, он думал, стоит ли оно того, или лучше оставить всё как есть. Но в конце концов пришёл к выводу, что надо обговорить всё сейчас, иначе во всём этом не будет смысла. — Так о чём ты хотел поговорить со мной? — первой спросила Линда, отставляя от себя уже пустую кружку, стоило только Банри приоткрыть рот, чтобы заговорить, чем сбила его с толку на мгновение. — Эм, ну… мне неудобно об этом спрашивать, но… Линда, ты ничего от меня не скрываешь? — смотря ей в глаза, спросил Банри. — Ты о чём? — немного настороженно спросила Линда, немного наклонившись вперёд. — О прошлом. О прошлом Банри, — Линда в испуге отшатнулась назад. — Почему ты не рассказываешь мне о том, каким я был? Тебе неприятно вспоминать о нём? Или, может, между тобой и прошлым мной что-то случилось? Скажи. Пожалуйста. — Т-ты… я не понимаю. — Линда. Я вижу, ты понимаешь. Что ты тогда хотела ответить? Девушка опустила взгляд вниз, скрыв лицо от его глаз коленями и руками. — Я не рассказываю, потому что не считаю это нужным. Ты изменился, очень сильно изменился, но… ты всё равно остался прежним. Я… я не хочу, чтобы ты сравнивал себя сегодняшнего с собой прошлым. Я дружила с вами обоими одинаково, и вы оба мне нравитесь такими, какие есть. И… я стараюсь не допускать мыслей о прошлом тебе, ведь это нечестно по отношению к тебе сегодняшнему, правда? — Линда замолчала. — Однако же… ты ведь знаешь, что с тобой произошло почти полтора года назад, да?.. — тихо спросила она. — Да, знаю. — И ты помнишь причину? — Я ждал от тебя ответ на вопрос, что я задал на выпускном. — Я виновата, Банри… я виню себя за то, что случилось тогда с тобой… жалею, что ничего не исправить, не вернуть и не сказать. Ничего не поделать… ты всё забыл тогда, и я поняла это сразу после нашей встречи на дороге… я решила не говорить тебе ничего, чтобы ты не вспомнил… — Почему? Линда, зачем? — спросил Банри, присев рядом с ней. — Я не хотела тогда, чтобы ты вспомнил о сво… — Линда осеклась и на пару секунд замолчала вновь. — Ты хочешь знать, что я тогда хотела ответить прошлому тебе? — Банри кивнул. — Я хотела ответить «нет». Но… я… после того происшествия… я решила не отвечать, ведь ты не понял бы. А… потом я… Больше она не сказала ни слова. — Ты так и не ответила на вопрос. — Я не обязана на него отвечать! — Прошу… я хочу знать. Мне нужно знать. — Прекрати терзать меня! Я не могу больше отвечать! Мне больно. Я не хочу говорить об этом, Банри, как ты не поймёшь… На несколько секунд повисла мёртвая тишина, а после Банри обнял Линду. — Прости. Но мне неприятно знать, что ты от меня что-то скрываешь обо мне. Я бы не допытывался, не касайся это и меня. Извини… — вполголоса проговорил Банри, чуть отстранившись. — Мир? Она подняла взгляд на лицо Банри и несколько секунд просто рассматривала его, будто что-то искала. Но не находила. — Мир, — едва слышно ответила Линда. — А сейчас прости, пожалуйста, мне надо домой… — Ты уверена? Можешь остаться у меня. Или давай я провожу, а то уже поздно. — Не-ет, не надо, я сама. Линда встала и пошла к выходу. Обувшись и выйдя из квартиры Банри, она развернулась к нему. — Спокойной ночи, Линда, и прости за испорченный вечер. — Спокойной ночи, Банри, — она улыбнулась. — Увидимся завтра. — Ага. Дверь закрылась, и Линда направилась домой. Хотя можно было бы остаться у Наны, она не хотела тревожить её и желала побыть наедине с собой и всё обдумать. А обдумать было что. На улице по-прежнему моросил дождь. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, но, кажется, ей ни до того, ни до другого не было дела. Неспешный путь домой в раздумиях сегодня был обеспечен. «Что же такое, а? Что я делаю? Я не могу испытывать к нему что-то, он любит Коко, а я всего лишь его лучшая подруга. И раньше, и сейчас… ничего не поменялось, только места. Раньше он любил меня, и я почти его отвергла, а после того как он потерял память, я, блин, поняла, что на самом деле его люблю, но уже поздно! Он не помнит о своих чувствах ко мне. Даже едва помнит, что мы были друзьями, почти как брат и сестра. И теперь я трушу даже просто что-то ему рассказать о прошлом такого, что заставит его вспомнить, заставляю себя заткнуться и смотреть, как он встречается с другой… Что я за человек?! Нельзя так жить! Но… я не хочу разбивать другим сердце, если он ответит. Не хочу потерять его, если отвергнет… не хочу играть в рулетку. Хотя я так и делаю!.. Что же мне делать? Как быть? О, Господи, просто признай, что ты ещё большая трусиха, чем был прошлый Банри! Он хоть и мог разреветься по пустякам, но нашёл в себе отвагу рассказать тебе, дуре, что он чувствует, и выслушать ответ, а ты даже просто рассказать о прошлом боишься! Просто ничтожество… угробила ему память, полюбила, врала, скрывала правду, а теперь ещё и показала недоверие! Дура… какая же я дура!» Примерно с такими мыслями она дошла до дома, едва сдерживая слёзы. Такое чувство, будто вскрыли грудную клетку и хорошенько посыпали её поваренной солью. Разъедало всё и везде. И стерпеть эту боль, понятно, мало кто сможет, и Линда к таким исключениям не относилась. Она могла стерпеть физическую боль, царапины на сердце, но когда душу разрывает на куски от вины и собственной трусости — это было слишком. Линда разревелась, уткнувшись в подушку лицом.