Та, которая...

      По правде говоря, Юми не до конца понимала своего подопечного. Неужели так сложно поверить хоть одному человеку? И почему он так рьяно избегает разговора с ней? Да даже если он злодей, но у него же должны были быть хоть какие-то друзья, ну или хотя бы один. Ведь как бы он не настаивал на том, что люди (или как он говорит: «людишки») ему безразличны, у него должно было быть одно противоречие, выраженное дружескими отношениями с человеком.       Эти мысли вертелись в голове Судзуки и не хотели ее покидать, они даже хотели быть озвученными. Но она все же понимала, что разговаривать с Сато бесполезно. Однако, сегодня кое-что произошло…       Зайдя в лабораторию, Судзуки заметила не совсем адекватное поведение Сато: оно и раньше особо не отличалось «нормальностью», но сегодня он был сам не свой. Он активно на что-то жаловался своим зеленым «друзьям».       Осторожно подойдя чуть ближе к парню, она заговорила:       — Э-э, Микайко-сан, с тобой все нормально?       Он резко повернулся к ней и Юми вздрогнула. Глаза его были красными, словно он не спал трое суток, а все, что она в них видела — это раздражение.       — Нет, не нормально, — начал он, — Сегодня ночью было весьма паршиво! Этот чертов Масео! Из-за него я целую ночь не мог уснуть! Этого полудурка засели в одну комнату со мной только вчера, а он уже успел меня достать!       Юми подметила, что это самое выгодное положение для нее: наконец-то сможет поговорить по душам с ним.       — А от чего же? Твой сосед сильно храпит? — спросила она и посмотрела на экс-злодея, который пытался успокоиться, нервно и быстро сжимая в руке маленький мяч. — Что это ты делаешь?       — А? — Сато не сразу заметил, как машинально начал сжимать предмет у себя в руке. — А, это? Эту хреновину мне дала моя мозгоправша, типа, так я смогу «успокаивать свои нервы», — передразнил он фразу писклявым голосом. Юми понимающе кивнула: это как раз то, что и нужно было ему.       Судзуки быстро подчеркнула себе это в блокнот. Жаль, что она сама до этого не додумалась, все же до настоящего психиатра, которого он посещает, ей далеко. Ее работа добровольца состоит только в надзоре и записях действий злодея. И разговор с ним может проходить только по желанию волонтера. Настоящую работу выполняют квалифицированные специалисты. Где-то раз в неделю или два, бывший заключенный посещает своего специалиста.       — Понятненько, — улыбнулась старшеклассница — ей приятно, что ее «подопечный» все же слушает людей, хоть не всех и не всегда. — Так что насчет твоего, как я поняла, соседа?       — О-ох, мать моя природа! Да его храпу позавидует любой медведь, это же просто… просто, — нервничал парень, еще сильнее и энергичнее сжимая бедный мячик. — У меня было огромное желание его задушить, пока он спал! Да кого я обманываю, у меня и сейчас оно есть! — не выдержал он и бросил злосщастный предмет куда-то в угол, при этом тяжело дыша.       Оценивая положение и его поведение, Судзуки решила пойти на отчаянный шаг. Несмотря на свой маленький рост, она схватила его за плечи, потянула вниз и заглянула прямо ему в глаза.       — Микайко. Ты. Этого. Не. Хочешь, — чеканя каждое слово проговорила девушка. Он удивленно моргнул несколько раз. Его уголок губ дёрнулся, будто он хотел прыснуть.       — Мелкая, — тем не менее, он продолжил смотреть своими темно-фисташковыми глазами на нее, и отчеканил, — Убери. От меня. Свои. Ручонки! — и смахнул ее руки с плеч. — И вообще, что эта была за херь? — раздраженно, но не злобно, и даже не угрожающе спросил экс-злодей, смотря сверху вниз на девочку.       — Просто я подумала, что такой метод убеждения может… — неуверенно проговорила та. Она вычитала это в каком-то журнале на днях.       — Девочка моя, тебе думать противопоказано, — ответил он снисходительным тоном. Юми от такого заявления покраснела от злости.       — Что? Так, ладно, мне это надоело, — все-таки, даже в маленьком ангелочке кроется свой демон и Сато только что его выпустил из Судзуки. — Я терплю тебя уже вторую неделю, а ты даже не хочешь со мной хоть о чем-то поговорить!       Бывший злодей хотел возразить и сказать одну из своих колких фраз, но только он открыл рот, как его перебила взбешенная девчонка.       — И не смей меня перебивать! — Сато удивленно хлопнул глазами и закрыл рот. — Я неоднократно слышала от тебя о том, что люди последние твари, что мы думаем только о себе, однако сам ничем не отличаешься от нас! Я много раз перечитывала твою биографию и читала о том, как ты обошелся с теми людьми из корпорации! Да, их начальство сделало много плохого и, возможно, они тоже не все так «чисты», но… всех под одну гребенку нельзя сгребать. Не спорю, есть люди, которые заслуживают определенной кары, но не мне, и уж тем более не тебе их судить! Микайко, ты говорил, что люди несовершенны, что мы не заботимся друг о друге и уничтожаем все к чему прикасаемся, однако… — остановилась ненадолго, чтобы перевести дыхание. — Ты ничем не лучше «нас» и отличаешься немногим больше.       Все это время парень не перебил ее. Его лицо выражало удивление и даже размышления. Было ощущение, что он пытается не только переварить ранее сказанное, но сделать определенные выводы. Хотя это было похоже на воспоминания.       Эти слова… Нечто подобное он слышал очень давно от одного человека, единственного человека, которому было не все равно на Сато. Это было еще до того, как он стал злодеем.       — Ты не знаешь через что я прошел, — сказал он слабым голосом. Он замолк на несколько секунд, после чего добавил уже громче: — Уходи, я дважды просить не буду.       — Но…       — Я сказал свали! — повысил голос, смотря на лицо девушки, которая должна была вот-вот расплакаться.       Ничего больше не сказав, она забрала блокнот для записей, свою сумку, и поспешила выйти из помещения. После автоматического закрытия двери, со стороны коридора до парня донесся легкий всхлип, но рыдания не последовало.       Микайко из последних сил старался держать себя в руках и не сорваться. Посмотрев на дальний угол, где стояло необычное растение, он сказал:       — Не смотри на меня так, Кей, — проворчал он. — Она сама виновата. Ей не стоило говорить об этом.       Рыкнув, экс-злодей кинул в железную дверь стеклянную пробирку, и, кажется, его это относительно успокоило.       После этого Судзуки еще долго приходила в себя, пока находилась в коридоре. Она ему свою душу готова открыть, готова помочь, почему он с ней так?       Кое-как оклемавшись, Юми решила развеяться и пройтись по коридорам академии. Все-таки здесь было красиво: чистые коридор      ы, пол, где можно было увидеть свое отражение и хороший вид из окон. Подобное заведение, естественно, в корне отличалось от школы, в которой она училась. Но она не жалела о выборе старшей школы.       Она неспеша прогуливалась по зданию академии на протяжении приличного времени, осматривая каждый уголок. Это помогло ей хоть на время забыть о неприятном злодее, что подпортил ей настроение. Выход из здания был совсем близко, но она прогулочным шагом шла в ту сторону.       В данный момент уже вечерело. Нынешняя погода не предвещала ничего хорошего: скопление темно-серых туч, из-за которого не было видно заходящего солнца, говорило о приближении дождя. А девушка, как некстати, не послушала мать и не взяла с собой зонтик, хотя та ее предупреждала. Тучи на небе становились только темнее. А вдалеке слышался приглушенный раскат грома. На улице начало холодать, наверное, это от надвигающегося дождя.       Юми только вышла из здания, а уже начинала замерзать: ноги подмерзали, зубы начали непроизвольно постукивать друг о друга, а еще она терла руками свои предплечья, пытаясь согреться.       — Судзуки, — окликнул ее голос, который, судя по звуку, находился совсем рядом с ней.       Повернув голову, она заметила того, кого не ожидала увидеть. А затем она вспомнила, что они договаривались встретиться сегодня. Она стыдливо поджала губы, но ей было приятно, что парень дожидался ее все это время.       — Привет, Киришима-кун, — поправила свои волосы Судзуки-младшая. — И давно ты здесь стоишь?       — Нет, нормально все, — ответил он, не привыкший жаловаться. — Ты сегодня дольше, чем обычно. Я не знал, придёшь ли ты, — он закинул руку за голову.       — Да, извини за это, — она неопределённо махнула рукой. Они зависли в молчании и продолжали неловко смотреть друг на друга.       И тут пошел дождь. Маленькие капли моросили на землю, врезались в одежду и кожу, вызывая неприятные ощущения. Эйджиро достал из рюкзака зонтик и подошёл к ней ближе. Он раскрыл его над ними и широко улыбнулся.       — Пойдём, — говорит он, — нечего стоять на одном месте, — она кивнула и они пошли по привычному маршруту до метро.       Судзуки старалась держаться ближе к Киришиме, чтобы зонт мог прикрывать от ливня обоих. Разговор между обоими не клеился, точнее, его вообще не было. Он захотел хоть как-то исправить положение. И такая возможность ему подвернулась.       Недавно, он заметил, как девушка лихорадочно трет руками свои предплечья. И гением быть не надо, чтобы понять, что ей холодно. Эйджиро решил поступить, как настоящий мужчина.       — Подержи, пожалуйста, — красноволосый передал Судзуки зонт, та его взяла и подняла руку повыше, чтобы паренек не остался обделенным защитой от дождя.       Она наблюдала за действиями парня: Киришима снимал свой пиджак, который являлся частью школьной формы. Поняв, что он хочет сделать она попыталась его остановить.       — П-подожди, Киришима-кун, правда не надо…       Тот ее не послушал. Без лишних слов, он накинул на ее хрупкие плечи свой пиджак и взял обратно зонт.       — Поверь, я не буду чувствовать себя мужчиной, если девушка мерзнет от холода, а я ничего не делаю, — убедил спокойно, но уверенно, заглядывая в светло-серые глаза девушки.       Тут она совсем засмущалась, этот маленький и приятный жест заставил ее покраснеть и отвернуться, зарываясь в своих волосах. Но через силу, она исподлобья посмотрела на красноволосого и сказала:       — Спасибо.       — Да не за что, — потер свободной рукой затылок Эйджиро. — И открою секрет, — он загадочно сверкнул глазами, — у меня прочная кожа из-за причуды и холод меня не пугает, — он лучезарно улыбнулся, чем заставил Юми рассмеяться.       Честно сказать, Эйджиро уже осточертело врать бедной девочке, тем более она и так приглядывает за злодеем, что наверняка не просто. И она понемногу начинала ему нравиться, так что допрашивать ее — это не только не по-мужски, но еще и безнравственно. Поэтому он для себя решил, что больше не станет задавать вопросы по ее работе здесь. И плевать, что Мине это не понравится. Если ей так интересно, пусть сама этим и занимается.