Кровавые путы

Звонок Анастасии очень обеспокоил Симону. Столько лет от нее не было ни слуху, ни духу, и тут – на тебе! С чего бы…? Найти бывшую подопечную оказалось не так-то просто. За годы, Симона успела позабыть ее приметы, да и как бы она ее нашла сейчас, после стольких лет? Она же выросла, изменилась…. Должно быть, сейчас ей уже за сорок, и у нее, как и положено, есть семья…. Как и завещала ей Симона, уходя тогда, двадцать пять лет назад…. Нужную улицу Симона отыскала без труда. Она, наверное, знала все закоулки в этом городе, каждую подворотню и каждую яму. Еще бы ей не знать – ведь она живет здесь уже более ста лет. Кто, как ни столетний бессмертный, может знать все о родном городе? - Ага, - прищурившись, пробормотала Симона. Вампирша стояла возле одного из тех неприлично дорого отделанных домов, которых было полно в районе Грахтенгордель. Здесь было много дорогих квартир, множество различных коттеджей и достаточно домов, отделанных под готику. В одном из таких домов и поселилась Анастасия. - Ха, - хмыкнула Симона, рассматривая окрестности. Да уж. Только Анастасии могло прийти в голову разбить свое гнездо в этом районе города. Хотя, чему тут удивляться? Эта эксцентричная девица всегда была немного с заскоком. Что вполне объясняет ее весьма необычный выбор места жительства…. - Некоторые дурацкие привычки людей совсем не меняются со временем, - со вздохом, сказала Сим, приближаясь к двери дома. Девушка уже собиралась постучать дверным молотком, как вдруг дверь распахнулась перед нею. На пороге возникла женщина. - Так-так-так, кто это тут у нас? – окинув беглым взглядом хозяйку дома, спросила Сим. Каштановые волосы, голубые глаза, все те же нос и губы…. Это была Анастасия. Только сейчас она выглядела намного старше и….солиднее. Морщин на ее лице было не так уж много, и если бы не вампирское зрение, позволяющее видеть все до мельчайших подробностей, то Симона сказала бы, что Нэйс выглядит чертовски молодо. Только выражение глубочайшего ужаса и отчаяния портило прекрасное лицо женщины. - Симона! – воскликнула Анастасия, кидаясь на шею вампирше. Сим слегка обалдела от такого приветствия. Учитывая то, как они расстались в прошлый раз, этот жест выглядел весьма необычно. - Эм…. И я рада видеть тебя, малышка Нэйс! – неуклюже похлопав по спине подругу, пробормотала Симона. Анастасия с трудом отлепилась от Симоны. Точнее, последняя еле отодрала от себя первую. - Я так рада, что ты пришла! Ты не представляешь, что со мною произошло! Это…. Это просто ужасно! Я в панике и не знаю, что мне делать. Вся надежда только на тебя! Умоляю, помоги нам! Мне больше не к кому обращаться…. От болтовни Анастасии у Симоны уже начиналась мигрень. Честное слово, ну как можно произносить слова с такой скоростью?! Еще чуть-чуть, и она перейдет на ультразвук, который вампиры так ненавидят. - Может, объяснишь уже наконец, что стряслось?! – теряя терпение, спросила Симона. Анастасия нервно поежилась. Выражение страха и паники на ее лице усилилось. - Да, да, конечно. Идем, сейчас ты сама все поймешь. Нэйс развернулась и нетвердым шагом поплелась куда-то вглубь дома. Симона последовала за ней. По дороге, вампирша успела отметить шикарную остановку гостиной, которую они благополучно миновали, идя куда-то дальше. Анастасия вышла в коридор и стала подниматься вверх по лестнице. Симона была благодарна ей за то, что она, на этот раз, молчит. Ее фонтан красноречия был немного непривычным по сравнению с воспоминаниями прошлого. Раньше Нэйс не была такой разговорчивой…. Миновав фойе, женщины вышли на лестничную площадку второго этажа. На этой площадке было три двери. - Нам сюда, - дрожащим голосом сообщила Анастасия. Хозяйка дома повернула ручку ближайшей из комнат, открыла дверь и вошла в комнату. Симона проследовала за подругой. Они оказались в спальне. Причем, в женской спальне. - Это…. Это моя дочь. Анастасия подошла к кровати, на которой ничком лежала совсем молоденькая девушка, на вид которой было не более шестнадцати-семнадцати лет. Она была очень похожа на мать. Все те же волосы, схожие черты лица…. Она была бы красавицей, если бы…. …. Если бы не мертвенно-бледный цвет лица. Прислушавшись к звукам в комнате, Симона уловила затрудненное дыхание девочки. Она едва дышала! Казалось, что она вот-вот издаст последний вздох и отдаст Богу душу…. Запах болезни так же витал в воздухе вокруг нее. Казалось, что этим гнилостным кисловато-горьким запахом пропитана вся комната. Каждая безделушка на комоде у окна, каждый миллиметр занавесок, каждая частичка мебели…. Довершала картину куча различных лекарств, горой возвышавшаяся на прикроватном столике. От медикаментов, кстати говоря, тоже воняло. Только это был запах чего-то ненатурального, что-то очень напоминающее смесь хлорки и жженой резины. Симона поморщила носик. - Она смертельно больна! – присаживаясь на постель к дочери и беря ее за руку, сообщила Анастасия. Будто это не было очевидно! - Я вижу, - кивнув, ответила Симона. Она внимательно, но с опаской поглядывала на умирающую в самом расцвете сил девочку. - Прошу тебя, помоги ей! – обратив наполненные слезами большие голубые глаза, пролепетала Нэйс, - врачи уже ничем не могут ей помочь! Вся надежда только на тебя. Симоне стало не по себе от такого взгляда Анастасии. На ее память, она еще никогда не была так…. Несчастна. Даже тогда, когда она спасла ее от матери-дебоширки. Тогда, она была несчастна, безусловно. Ведь ее систематически оскорбляла и даже избивала родная мать! Но сейчас…. Это было нечто другое. Что-то более глубокое и страшное…. Та боль, которую она испытывала больше тридцати лет назад, была основана на животном страхе и ненависти. Но это…. Это было то, что принято называть отчаянием. Эта боль была душевная. Причем настолько сильная, что описать ее в полной мере невозможно! Это было именно то отчаяние, которое испытывает мать, видя, как умирает ее любимое чадо. И это было именно то, чего Симона никогда уже не познает. Что-то едва-едва кольнуло холодное сердце вампирши. «Зависть» - поняла Сим. Она ведь никогда не сможет понять этого…. Ощутить радость материнства. Потому что вампиры не могут рожать детей, подобно людям. Это, наверное, даже лучше для людей. И для вампиров тоже. - Чем она больна? – после недолгой паузы спросила Симона. Анастасия шмыгнула носом. - Опухоль мозга. Неоперабельная. Я уже совсем потеряла надежду…. Ничто не помогает ей. Она лежит так вот уже три недели. Врачи говорят, что ей осталась максимум неделя…. Неделя, представляешь?! Всего одна чертова неделя – и моей дочери не станет! Я…. Я не могу оставить это так. Я должна спасти ее! Анастасия говорила с надрывом, всхлипывая почти на каждом слове. Она даже не заметила, как начала раскачиваться из стороны в сторону, как китайский болванчик. Симона сочувственно вздохнула. Она уже знала ответ. И представляла реакцию Анастасии…. - Мне очень жаль, Нэйс, правда…. Но…. Я не могу лечить болезни. Мои силы не распространяются так широко! Я могу подавлять волю, принуждать, излечивать любые раны. Но болезни – это то, что вампиры лечить не могут. Увы. Я хотела бы сделать что-нибудь для твоей дочери, но я правда не в силах…. Анастасия смотрела на Симону каким-то странным стеклянным взглядом. Кажется, она не поняла ни слова из того, что сказала Симона. Или была слишком шокирована ее словами. - Я знаю, - хрипловато ответила Нэйс, вытирая глаза рукавом блузки. Симона недоуменно поглядела на подругу. - Тогда чего же ты от меня хочешь? – удивленно спросила вампирша. Анастасия встала с кровати, с трудом оторвала взгляд от дочери, а затем перевела взор на Симону. Подойдя к вампиру вплотную, Анастасия сказала то, чего Симона от нее никак не ожидала услышать: - Обрати ее! – почти просипела она.