Тихий Форкс

Драко раздраженно посмотрел на метку. Пожирательская метка давно побледнела и не подавала признаков жизни. Почти. Все контакты с Пожирателями перешли к Поттеру по праву победителя. Тот не особо обрадовался и разорвал связь. Вот только… Метка сначала была как у всех. Выглядела как неудачная старая побледневшая татуировка. И Малфой не сразу обратил внимание на небольшое шевеление метки примерно два месяца назад. А потом ему стали сниться странные сны. Он мало что помнил из того, что происходило в этих снах. Все было размытым, неясным. Он как будто тонул в пучине отчаяния. С каждым таким сном все больше и больше. Единственное что он чувствовал, просыпаясь каждый раз в поту, — безнадежность. Он чувствовал чужеродные эмоции после этих снов на протяжении часа, потом они постепенно притуплялись и исчезали. Они, конечно, мешали ему жить, но сильно на его жизнь впрочем не влияли. Сегодня все было иначе. Он почувствовал восторг? Как будто он давно хотел что-то, но родители были против этого, а потом вдруг они дарят это в подарок на день рождения. Маленький проблеск счастья? Ощущение было таким мимолетным, и быстро сменилось глухим раздражением. Но в то же время появилась некая уверенность? В то, что у него может получиться что-то? Драко уже ничего не понимал. Эти эмоции явно были не его. Единственный кто был связан с меткой — это Поттер. Вот только его самого спросить об этом было нельзя. Поттер исчез и не появлялся в общественных местах, сразу после дачи показаний по делу Пожирателей в мае. Драко освободили прямо в зале суда. Наложили обет о не причинении вреда людям и запрет на выезд из Британии. Высшее волшебство (темное) теперь ему будет недоступно. И домашний арест в течение пяти лет. Его мать, Нарциссу, тоже освободили сразу, как начался суд, по требованию героя. Поттер подошел к ней и, не скрываясь, поклонился как равной (забыл сказать, что он теперь — Лорд Поттер!), поцеловал ее руки и поблагодарил за помощь. Зал был удивлен и шокирован еще больше, когда его холодная чопорная мать обняла героя, потрепав его волосы, поцеловала в лоб и сказала, что он может ее звать просто «Цисса». А потом произнесла ритуальную фразу, засчитывая долг жизни исполненным. Вот тут судья поинтересовался, почему это на Поттере висел долг жизни леди Малфой? «После того как Волдеморт убил меня, — начал Поттер, а зал замер в шоке, — он отправил Нарциссу Малфой посмотреть, жив ли я? Она склонилась надо мной и проверила пульс, после чего шепотом спросила у меня, про своего сына «Драко жив, он в школе»? Я также шепотом ответил «да», и она громко объявила, что я мертв. Если бы она тогда не соврала Волдеморту, то сейчас все могло быть иначе». Надо ли говорить, что речь Поттера впечатлила присяжных настолько, что для всех нас, кого Поттер называл, приговор суда был гораздо мягче? «А Драко Малфой не выдал меня егерям, когда нас поймали и привели в оккупированный Темным Лордом менор. Гермиона использовала жалящее проклятье, и меня было трудно узнать по лицу. Егеря Лорда спросили у него «это Поттер?», он узнал меня, — я кивнул, подтверждая, что да узнал — но соврал, а потом помог нам сбежать, отключив щиты на время. Так что Драко тоже причастен к нашей победе». Суд посовещался и отменил мой приговор, оставив только обет о не причинении вреда сроком на один год, исключение только защита себя и близких. Отцу был запрещен выезд из Британии на пять лет. Три года под домашним арестом, с конфискацией всех темных и вредоносных артефактов/предметов что найдут в меноре, появившихся после пребывания там Волдеморта (очистят дом от всякой дряни и мерзостей Лорда — это даже к лучшему, — скажет потом отец). Волшебную палочку отцу оставили, но поставили следилку и запреты на темное и запретное колдовство. При этом, не запретили ему заниматься финансами и не сняли с должностей в Министерстве и попечительском совете Хогвартса (разрешили и подключили камин в меноре к его кабинету в Министерстве и камину директора Хогвартса для решения неотложных вопросов). Не конфисковали имущество, хотя и настоятельно посоветовали помочь пострадавшим магглорожденным материально и не только, улучшив их адаптацию в волшебный мир, знакомство с традициями и обязанностями магов. Это не было приказом, лишь рекомендацией (но отец задумался над этим всерьез, кажется, скоро магический мир ждет очередное потрясение). Люциус сильно изменился после тюрьмы, беспокоясь о нас с матерью оставшихся одних в меноре с Пожирателями и маньячным Лордом. И больше не хотел покидать нас. Потому приговор он принял довольно легко. И домашний арест на три года его не разозлил, а скорее даже немного обрадовал возможностью быть с семьей. Можно сказать, что он отделался малой кровью. Все равно гораздо лучше Азкабана с дементорами. И Люциус был искренне благодарен Поттеру, после разговора с мамой, которая объяснила, почему он заступился за нас всех. Так что мы хотели пригласить его на ужин к себе в Малфой-менор и отблагодарить. Драко пытался его найти на Гриммо, но особняк был скрыт, письма с благодарностями возвращались нераспечатанными. Говорят, герой помогал восстанавливать Хогвартс, Драко появился там и пытался найти, но Поттер видимо скрывался от всех, потому что его видели только мельком, издалека. Тогда он пошел к МакГонагалл и спросил у нее про Поттера. Она сказала, что попробует поговорить с ним, и если что передаст ответ. Малфой успокоился, удовлетворившись этим, и остался помочь в Хогвартсе. Хогвартс титаническим трудом всех учеников, учителей и добровольцев из Министерства был восстановлен в начале августа. По этому случаю был собран пир в большом зале. Поттер появился в начале пира, сказал небольшую речь, и снова незаметно растворился в толпе. Теперь задумавшись об этом и вспоминая по крупицам события того дня, Драко припомнил, что тогда вечером его резко прошило приступом боли, начиная от сердца. Но это прошло настолько быстро, что он на следующий же день забыл про это. Это было похоже на эти отголоски? Кажется, да. И, примерно в то же время, с его меткой начало твориться что-то странное, ему стали сниться эти непонятные выматывающие безнадежностью сны. Все таки к этому явно причастен Поттер. Что ж, у него был только один вариант его найти. Если все получится, он узнает ответы. Драко боялся признаться самому себе, что ему страшно за Поттера. Он действительно хотел быть другом Гарри, и то, как он вел себя в школе, это только от самолюбия и глупой обиды, что выбрали не его. За время войны они почти помирились, если можно так это назвать, ведь они вместе бились за Хогвартс, практически плечом к плечу сражались слизеринцы и грифы, прикрывавшие спину друг другу. И после всего этого, он был не только бесконечно благодарен, но и хотел стать верным другом, надеясь, что Гарри еще предоставит ему шанс. Война изменила их всех. Драко пришлось резко повзрослеть и пересмотреть свои жизненные приоритеты. Впрочем, не одному ему. Его семья, Панси, многие слизеринцы, он видел, что мир больше не будет прежним. Многие из них потеряли своих друзей, родных, близких. Их жертвы не могут быть забыты. Панси со слезами на глазах рассказывала ему, что хочет создать приют для детей сирот. В этой войне она сражалась против родителей, защищая детей. Ее родителей убили авроры прямо у нее на глазах. И ей было больно, она их любила, но они свихнулись от вечных Круциатусов Лорда и были готовы убивать даже невинных детей, а этого допустить она не могла, потому и восстала против них. А теперь она, осиротевшая в один миг, собирается открыть приют и ищет помощников. И находит. Люциус предложил финансирование и активно участвует. Никогда не видел, чтоб у отца и матери так горели глаза. Впрочем у многих из нас. Многие слизеринцы выступают с похожими идеями, собираются в меноре «под руководством слизеринского принца» — как выразилась Панси — и создают новую модель мира. Сначала это насторожило Министерство, но служащие, пришедшие с проверкой, послушав и посмотрев на творящееся, плюнули на все и присоединились. Еще ребята к нам пригласили некоторых грифов, а вслед за ними потянулись и выпускники других домов. Теперь дома не протолкнуться от народа, все практически мирно спорят, обсуждают и пытаются сделать магический мир лучше. Больше никаких Темных Лордов! Так что дел у меня было достаточно, чтобы не сильно обращать внимание на причуды метки и сны. Но беспокойство на заднем фоне все равно присутствовало. После сегодняшнего сна, оно усилилось в разы. Во что же ты вляпался снова, Поттер?