Lost

Наша жизнь — карточный домик. Подует ветер и он тут же упадет. Он не будет такой как прежде.

Не веря в завтрашний день, не веря в будущие не веря в самого себя я убиваю свое будущие, убиваю самого себя. Кажется, или я уже не знаю как и за что мне цепляться, чтобы продолжать дышать дальше. Я не знаю, как я просыпаюсь каждое утро, или же я совсем не засыпаю. Я не могу сомкнуть глаз даже на секунду, ведь вижу страшные картины в своей голове. Картины в которых лишь одна глядящая тьма, и в ней нет ни одного лучика света который сможет осветить весь мой дальнейший путь. Мой карточный домик рассыпался полностью, его невозможно собрать, невозможно склеить. Его можно лишь сжечь. Сжечь до состоянии пепла, который после прикосновения подушечек пальцев останется там. Оставит свой след, так же как и страх одиночества в сердце. Сидя на полу возле панорамных окон на сороковом этаже своего пентхауса, смотрю на ночной Сеул попивая светло желтоватого-коричневого цвета вино из бокала, которое одурманивает мой разум. Город живой ночью также как и днем, но после того как пробивает двенадцать он становиться ещё ярче, ещё красивее. Сеул — это тот город, который находится так близко, но не всем досягаемый, это тот город, который не отдыхает так же как и море, это тот город в котором чувствуешь одиночество, это тот город где все одиноки. Прерываясь от ночного вида, бросаю взгляд на карточный домик, который был построен мной час назад. Смотрю на него впритык не отрывая взгляд как будто завораживая его и попиваю одновременно тоже самое вино. Выпив все содержание в бокале, потянулся к карте которая находилась в самом низу. Это была карта черва туз. Последний туз в этой колоде. Почему? И сам не знаю. Я сжигал карты постепенно. И в этот раз мне попался туз, которого я так же сожгу как и все предыдущие. Достав зажигалку из кармана собственных штанов я подставил её к карте. Прокрутив шарик и нажав на рычаг для сопла и искра тут же появился обжигая карту своим горячим пламенем и даря карте другое обличье. Когда пламя дошёл близко к моим пальцам, я выронил карту на пол к былому карточному домику. Огонь разошёлся по всей колоде, которая была разбросана в разные стороны, но лишь к одной он не добрался — черва дама. Я не придал этому никакого значения, продолжая смотреть на огонек, который помалу исчезал оставляя на месте карт серый пепел, который будет там находится ещё некоторое время. Налив в бокал все тоже вино, я немного надпил его, ощущая на губах привкус пряности, который мне и нравился в этом напитке, я улегся всем телом на холодный пол покрытым ламинатом и начал смотреть в пустоту. Забвение, оно неизбежное. Но я все дальше буду продолжать любить тебя. Я буду все также помнить твой образ в своей голове. Я буду помнить каждое очертание твоего тела, твое маленькое округленное лицо, буду помнить твою теплую улыбку, которую ты мне дарила каждое утро. Буду помнить каждый изъян твоего тела. Я буду помнить тебя всю, от начала и до конца. — Лиён, мне кажется или я потерялся, я потерялся в этом огромном мире, — шепчу себе под нос, — я умираю. Я не могу дышать, мне плохо, — прикрыв глаза рукой продолжаю говорить, — я не знаю как все это преодолеть без тебя, я чувствую себя таким одиноким в этой большой квартире без тебя, в этой большой Вселенной без тебя. Впервые за несколько дней я дал волю своим чувствам, которые держал в себе. Все так же с прикрытыми глазами я лежал на полу, и чувствовал как по моему виску стекает слеза, одна за другой. Я не мог остановится. Я как той карточный домик, разваливаюсь на тонкие карты, которые разлетаются в разные стороны превращаясь постепенно в пепел, из которого не возможно будет что-то построить.