Уличный пес

У Лины главная мечта в жизни — окончить университет с отличием, найти престижную работу и выйти из статуса бедного студента, став успешной бизнес-леди. У Лины не жизнь, а расписанный по минутам график, который выделяется только разве что разноцветными стикерами-напоминалками. Ее будущее это одно сплошное усердие, любовь к социальным наукам и черное кресло главной в компании на пару со смешной кружкой «Босс №1». Ей даже не обязательно иметь семью, детей и тихого счастья. Будет — ладно, не будет — бывает, переживет. Лина ставит цель, решительно к ней идет и празднует ее осуществление зеленой галочкой напротив. И все у нее прекрасно… Будет… Через пару-тройку лет… Лина откладывает по несколько монеток каждый день, чтобы купить новый теплый пуховик на зиму заместо старого, отдавая предпочтение необходимым продуктам. Она забегает в магазин за новыми стикерами-наклейками, греясь теплым воздухом внутри здания, и думает, что все у нее будет. И десять тысяч наличными в кармане, и дорогая помада красного оттенка, и походы в ресторан каждый вечер. Ну, а пока Лина ходит зимой в черном осеннем пальто, греется в магазине и сидит целыми ночами над конспектами, держась на одном горьком кофе, которое терпеть не может. Лина сильная девочка. Она со всем справится. А в конце графика ее ждет заслуженная награда, новые цели и безмерное счастье. *** Лине до стипендии остается немного, и это греет намного сильнее, нежели слабенькая еле-еле теплая батарея в снятой однушке, где из мебели только раскладушка, телевизор прямиком из 90-х и сломанный комод. До стипендии уже рукой подать, потому что сделать социальный проект для нее расплюнуть. Но мечты ее рушатся, рассыпаются прямо перед ней, потому что нужно работать в паре. У Лины никого на примете нет, да и остальные с заучкой работать не хотят. У нее из друзей разве что уличные собаки, которые виляют хвостом и ласкаются об руки. Лина иногда даже отдает им последний кусочек сыра, и те от радости скулят чуть выше положенного. Преподаватель смотрит на нее с жалостью, потому что она лучшая студентка на потоке. Лина в принципе хорошая, усердная и сообразительная. Но даже так преподаватель не разрешает работать одной, приставляя к ней самого отстающего в группе. Лине хочется запротестовать, выбить желаемое, но лишь молча тупит глаза. Ссора с преподавателем перечеркнет ее стипендию, и вместо ужина вновь придется хлебать кипяток, разбавленный половинкой кубика куриного бульона. Лина лишь сжимает в бессилии кулаки, глубоко вздыхает и напоминает, что она сильная. *** С самым отстающим парнем они встречаются лишь через неделю, потому что тот пунктуально не посещал пары все это время. Действительно, кого вообще волнует совместный проект, о котором ты даже не слышал? Лина смотрит на спящего придурка около минуты, тщетно пытаясь понять, почему на такую, как она, правила давят сильнее обычного. Какая вообще разница, умеет ли она общаться с другими людьми? Лине этого не надо, потому что надежда, возлагаемая на близкого, редко окупается. Обычно она бросает тебя одну, испугавшись последствий. Обычно тебя приносят в жертву, спасая свою шкуру. Может поэтому вид расслабленного одногруппника бесит и задевает за самую душу. Пока кто-то наслаждается своей юностью, мирно отсыпаясь на важной паре после шумной вписки (ибо есть заботливые мама с папой, которые подотрут жопу и дадут деньги директору за то, чтобы любимого сынишку не выкинули из университета), Лина не спит ночами, жрет что подешевле и не теряет надежды лишь в собственную нервную систему. Вот что у нее точно железное. Она подходит к нему после последней пары, включает на телефоне какую-то попсовую музыку из рекомендаций и продолжает разыскивать вакансии для работы на две недели зимних каникул. Лине не впервой заниматься несколькими делами сразу. Но иногда она все-таки жалела, что нельзя прибавить пару часов в сутках. Парень нервно вздрагивает, шумно выдыхает и тупо уставляется в парту. Он шепчет что-то вроде «дерьмо», поворачивается в сторону Лины и тянет руку к ее телефону. Она усмехается, выключает наконец самую отвратительную за последнее время песню (потому что именно она чаще всего звучит отовсюду) и говорит: — Доброе утро, не-знаю-как-там-тебя-зовут. У нас с тобой общий проект. Поэтому вышлю твою речь за неделю до сдачи — ты главное выучи, и он у нас с тобой в кармане, — Лина подбирает свою потрепанную холщовую сумку, уже собираясь уходить. — Меня зовут Ян, — голос хрипловатый спросонья, но очень громкий. — И проект делать будем вместе. Лина вновь мысленно спрашивает — ну за что? *** Ян не отличник, не хорошист — Ян заядлый прогульщик и придурок. Потому что мозги у него имеются, знаниям прав и законов можно только позавидовать (Лина учила их три гребаных месяца, спя по четыре часа в сутки), разбирается в реальных случаях чуть ли не лучше ее самой, а вместо того, чтобы быть ведущим на потоке, Ян предпочитает шататься не пойми где. Лине такое расточительство не нравится от слова совсем, но лезть в чужую жизнь — выше ее устоев и приоритетов. Поэтому она просто пытается убедить Яна, что все совершенно нормально, что оставлять проект ей одной — ничего такого, ей самой лучше будет. Но у Яна какой-то сдвиг по фазе на пунктик чести и моральных принципов, поэтому они договариваются встретиться у Лины дома на следующей пятнице. Видите ли, у него дикий беспорядок и нет места где позаниматься. Лина умалчивает, что у нее нет даже стола. Потому что Ян сам захотел, потому что ее саму все совершенно устраивает. *** Она не готовилась к его приходу от слова совсем, ибо убирать и что-то готовить нечего. Попробуй провести генеральную уборку в квартире, в которой из относительно дорогих вещей книги по экономике, да старый слегка тупящий ноутбук. Когда вещей мало — убирать в принципе нечего. Ян приходит с огромной сумкой, в которой мощный ноутбук, куча материалов по различным проектом, а также с побитой физиономией. На скуле у него медленно проявляется синяк, а с рассеченной брови течет кровь, капая на серую кофту. Он улыбается, спрашивает можно ли ему зайти в ванную, оставляя сумку у входа. Лина конечно привыкла бороться только за саму себя, но он ее одногруппник, с которым они совместно делают проект, да и аптечка у нее все равно валяется без дела, поэтому первым делом она достает пластыри, йод и заживляющую мазь. Ян сразу же начинает отнекиваться, замечая лекарства, но после понимает, что смысла в этом нет абсолютно никакого. Лина случайно задевает его бок, обрабатывая синяк на скуле, и подмечает на секунду искривленное лицо парня. Она хмурится, наклеивает пластырь на бровь, а после вновь проводит по тому же месту, будто случайно. Ян не выказывает ни капли дискомфорта, но заходившие желваки на лице слишком заметны. — Толстовку снимай, — Лина стоит вплотную, наклоняясь над его лицом с ваткой в руке. Ян говорит, что он в порядке. Ян говорит, что тут не о чем беспокоиться. Ян сдается через минуту молчания, расстегивая молнию серой кофты, а после стягивает безразмерную футболку болотного цвета. На животе у него скопление всех оттенков фиолетового и синего, да виднеются красноватые подтеки. Лине хочется сматериться, но она настолько отвыкла высказывать свое мнение вне учебного процесса, что слова застревают где-то посреди глотки. В голове проносятся знания со школы по биологии об опасности внутреннего кровотечения. Яну хочется врезать все сильнее и сильнее, потому что он лишь усложняет ее жизнь, а не упрощает работу над общим проектом. Но Лина ставит цель и всегда ее добивается. И Ян лишь один из побочных квестов, которые выполнять не обязательно, но иногда все-таки полезно. *** С Яном они до посинения спорят о различных мнениях насчет проекта. Оказывается оба те еще упрямца, которые до хрипа готовы доказывать свои мысли на счет экономики и всех ее вытекающих, но в остальном — забивают на чужие убеждения, придерживаясь лишь собственных. Лина также в очередной раз шипит ему прямо в лицо, когда он заявляется к ней с синяками, ссадинами, ранами, боевыми-шрамами-которые-украшают-мужчину (она также готова поспорить с ним на тему того, как должен выглядеть настоящий мужчина, но хэй, Лина высказывается лишь на более-менее научные темы). Она говорит, что у нее уже денег не хватает на пластыри, йод и остальное дерьмо. Ян молвит, мол он уже пытался убедить ее, что все нормально, что он и с кровью может заниматься. Лина говорит, что он загадит ее квартиру, а после идет брать с кухни заметно полегчавшую аптечку. Ян нестандартно мыслит, не пытается лезть в душу и переворачивать там все вверх дном. Он просто интересный и простой, поэтому Лина разрешает присутствовать ему какое-то время в своей жизни. Но не отрицает, что Ян, будто прилепившаяся жвачка, такой же ненужный и незначимый, и вскоре она его отлепит. А пока он приходит к ней домой, чуть кривится из-за йода, а после конфликтует из-за очередной ее несработавшей на практике идеи. *** Впервые они лезут к другу другу в души за совместным ужином. Ян за оказанную медицинскую помощь (ее эта шутка раздражает, но она лишь молча закатывает глаза) повадился покупать Лине различные продукты, запихивая в ее холодильник яйца и сыр (она также умалчивает и о том, что сыр не ест, ибо уличные собаки — ее единственные друзья). Лину съедает изнутри ожившая неожиданно совесть и лишь поэтому, когда Ян уже собирается уходить, зашнуровывая кеды, она говорит: — Продуктов слишком много для меня одной, — Лина передергивает плечами, отворачиваясь от Яна. — Если не хочешь, чтобы твои деньги оказались в урне, то ты можешь их еще спасти, оставшись на ужин. В такое оправдание верится маловато, но ему видимо хватает. Ян скидывает с себя куртку, идет на кухню, помогает готовить простенькую яичницу с сыром и молча садится напротив нее на узкий подоконник. — Ты все время учишься, — фраза повисает в воздухе слишком некрасиво и не к месту. — К чему это все? Лине хочется на это ощетиниться, встряхнуть его, что есть сил и указать на пространство вокруг нее. Но Лина сильная девочка с железными нервами. — А ты все время прогуливаешь, — яичница неожиданно встает поперек горла, но она стойко проглатывает ее. — К чему это все? Ян не напрягается, не начинает говорить чушь о том, что неправильно говорить вопрос на вопрос, а лишь улыбается. Он отворачивается к окну, всматриваясь в темноту вечера. Свет фонаря освещает его профиль, но Лине думается, что солнце в тот раз лучше подчеркивало его глаза. — Ради капельки свободы. Ян смотрит вдаль, а ей впервые нечего ему ответить. Потому что откровенность перед простыми знакомыми — дикость для Лины. — Не хочу быть заложником системы рождение-школа-универ-работа-смерть. Но все равно стану, я просто оттягиваю этот момент. Лина в очередной раз убеждается, что он идиот. — Ты шастаешь по подворотням, дерешься с отбитыми отморозками и залипаешь на окнах панелек, — она просто пытается доказать, что это не свобода. — Это даже не жизнь. Ее слова Яна не задевают, хотя она уверена, что попала в точку по каждому пункту. Он продолжает улыбаться, поворачиваясь к ней. — Ты сидишь дома целыми днями, учишься как проклятая и ни с кем особо не общаешься, — но слова парня саму Лину все-таки задевают. — Похоже ли это на полноценную жизнь? У Лины идеология — начни жить полной жизнью после университета. Заработай побольше бабок, подомни под себя общество и ни в чем себе не отказывай. Но для этого нужно нормально выучиться, поступить на хорошую работу и уже после задумываться о свободе. — Ты скоро потратишь свою юность впустую. Отметка гнева достигает своего предела неожиданно быстро, поэтому на прощание Лина захлопывает дверь прямо перед носом Яна, пока тот что-то говорит. Ей еще нужно подготовиться к зачету в этот четверг, а не забивать голову нравоучениями от вечного раздолбая, который решил, что забиванием на учебу можно добиться свободы. *** Про тот памятный разговор они неожиданно забывают, не упоминая его после ни разу. Лину в принципе это особо не тревожит, а Яну видимо все равно. Ведь у нее на первом месте хороший аттестат, а он предпочитает улыбаться по утрам рассвету, а не хорошенькой учительнице английского на первой паре. С первым снегом они успешно сдают проект, получив максимальные баллы. Лина думает, что сейчас можно попрощаться с Яном и спокойно продолжить существовать дальше. Но все ее планы рушатся поздним вечером. Лина выходит в растянутой футболке из ванной, блаженно сворачиваясь коконом на неудобной раскладушке. Девушка впервые за долгое время сможет отоспаться как следует, не заморачиваясь над учебой. Она счастлива. А потом в дверь начинают настойчиво стучаться, и почти заснувшая Лина подскакивает с кровати. На пороге вновь побитый Ян. И она уже не знает — плакать ей или смеяться. Потому что Лина получает себе в друзья уличного пса в шкуре человека (хотя сыром вроде не подкармливала). *** Лина бинтует его каждый четверг-среду-субботу (она точно не вспомнит), стелет на пол парочку толстых одеял рядом с раскладушкой и быстро отрубается. Перед этим она загоняет Яна в ванную, заставив того хорошенько отмыться прежде, чем тот начнет заворачиваться в чистое постельное белье. Однажды ночью она просыпается от того, что Ян снизу шмыгает носом и стучит зубами. Лина сонно трет глаза, вытаскивает горячую руку из теплого одеяла в холод и трогает чужую щеку. — Холодная, — шепчет под нос она. Лина тычет Яну в лицо, тихонько зовет и треплет по волосам. Те у него, кстати, жесткие и прямые. Трогать такие вообще неприятно, и не хочется. Но то ли у Лины помутнение из-за сна, то ли она в принципе на голову сдвинутая. Ей почему-то трогать такие нравится. Ян устало приоткрывает глаза и смотрит на Лину, продолжая постукивать зубами в полной тишине. Она чувствует, как его всего передергивает от холода, пока продолжает держать руку в волосах. И Лина резко убирает ладонь, осознавая до конца свой поступок. Становится так некомфортно и неуютно, но Ян видимо этого не замечает. — Иди сюда, ко мне, — шепчет пересохшими губами Лина. Ян продолжает тупо пялиться в ее лицо, а после молча подбирает с пола подушку, укладываясь рядом. Он почти падает на пол, когда неожиданно ухватывается за Лину, вжимается в нее всем телом и обвивает своими руками. — Тут места нет, — произносит парень. Лина замирает в его объятьях, как пружина. Ну что за дебильная ночка, возмущается внутри себя, но расслабляется в чужих руках. Знаете ли, батарея не шибко греет, а Ян теплый, даже горячий. И от этого так хорошо и тепло становится. Будто она вновь маленькая девочка, спящая в теплой кровати и одетая в голубую пижаму. — Хочешь умереть от переохлаждения? — сквозь сон спрашивает Лина, придвигаясь ближе к Яну. — Да и теплее так… Она вновь засыпает, пока Ян еле дышит. — Тебе комфортно? — шепчет на ухо, но Лина уже спит, поэтому отвечать на его вопрос попросту некому. Ян тяжело вздыхает, смотрит в темноту, а после лишь сильнее прижимается к девушке, не желая вновь оказаться на холодном полу. Лина же сама вроде не против… *** Лина не любила зиму, потому что слишком много забот она ей доставляла. Морозы девушка не переносила в принципе, а проблемы с деньгами, хорошим отоплением и отсутствием теплой одежды попросту забивали очередной гвоздь в гроб, в котором находились такие понятия, как спокойствие и стабильность. А Новый год и вовсе заставлял впадать в какой-то транс, ибо первое время она может и хотела его провести, но после Лина здраво рассудила, что на него уйдет слишком много затрат, да и бессмысленно это казалось теперь. В одиночку справлять глупый праздник, попивая вино? Она лучше хорошенько отоспится. Но прежде Лина выходит покормить своих голодных друзей. Колбасы для нее одной слишком много, а собаки очень любят мясо. Ей не жалко, ей богу. Лина даже чувствует какое-то умиротворение, понимая, что помогает бедным животным. О ней некому позаботиться, поэтому эту роль Лина надевает на себя, ухаживая за бездомными псами. Они вылизывают ей пальцы, виляют хвостом и радостно скулят, усаживаясь возле ее ног. Каждому Лина дает по кусочку колбасы, сыра и немного подсохшего хлеба. — Лина? — Ян закутывается посильнее в свой красный пуховик, удивленно рассматривая открывшуюся картину. — Ты собачья богиня? Девушка, которая ничем кроме учебы не увлекается, неожиданно оказывается на старой скамье у подъезда в окружении уличных собак, которые радостно вылизывают ее пальцы. Лине же ничего не мешает поглаживать двумя руками головы животных и одним взглядом спрашивать:"Ты идиот?» — А ты чего не дома? На улице завывает ветер, валит вовсю снег, а Лина сидит в одном тонком пальто, вопреки погодным условиям, на улице, почесывая каждую собаку за ухом. — А ты что здесь вообще делаешь? — напрягается она, подозрительно косясь на пакеты в руках Яна. — Пришел отпраздновать с тобой Новый год, — улыбается он, выдыхая облако пара. — Я не праздную. — Пора начинать, я же не зря пришел. Он уверенно проходит к подъезду, оборачиваясь назад, и поднимает чуть пакеты, показывая, насколько они тяжелые. Лина тяжело вздыхает, подходя к нему и открывая железную дверь. В однушке тепло и пахнет яичницей, Ян типично скидывает с себя продукты, проходит на кухню и осматривает пространство. Задумчиво чешет затылок, уходит в комнату и притаскивает с собой одеяло. — Это еще зачем? На место положи, — хмуро спрашивает Лина, разбирая продукты. В пакетах оказывается много покупных салатов, роллы, пицца и хорошая порция алкоголя для того, чтобы спиться и умереть на тесной кухне. Ян игнорирует ее приказ, поэтому стелет на пол одеяло, раскладывая еду посередине. Получается странный импровизированный стол, который морозит жопу не хуже обычного замерзшего пола. Теперь Лина в полной мере понимает, каково ему было спать тогда. — А, и еще, — Ян уходит в коридор, возвращаясь с огромным пакетом. — Это тебе. Он протягивает ей белый длинный пуховик, приятный на ощупь и пахнущий новой вещью. Лина смотрит на куртку, а в глазах стоят слезы. Новый теплый пуховик мнется под руками, словно мягкая подушка. — Зачем? Для чего? — Лина начинает рыдать, крепко обнимая куртку. — У меня же ничего нет. Ян продолжает молча улыбаться, подходит сзади и заключает в теплые объятья. У него до сих пор горят щеки от мороза, а волосы чуть промокли из-за снега. Лина лишь сильнее рыдает, откладывает пуховик в сторону и оборачивается к нему. — А мне ничего и не нужно. Я просто хочу отметить этот Новый год с тобой. Я даже вина купил! Девушка обхватывает его за шею и шмыгает носом, пытаясь не запачкать чужую шею соплями. — Придурок, какой же ты придурок. Ян откровенно начинает смеяться. *** Алкоголь видимо ударяет в голову слишком сильно, поэтому Лина не замечает в какой момент уже сидит на коленях у Яна, заставляя доедать корочки от пиццы, которые она попросту ненавидела (они же жесткие и невкусные). А после она неожиданно целует его в щеку, пока они наблюдают за салютами, гремящими из соседнего двора. Яна вдруг прекращают интересовать фейерверки, он подхватывает Лину на руки и тащит на узкую раскладушку. Он хоть и пьян, но помнит, что холодный пол — не самое лучшее место для сна. Ян неуклюже роняет ее на раскладушку, пока Лина смеется. Как-то не получается расстегнуть лифчик, вытащить пуговицы на рубашке из петелек. Все кажется таким смешным и радостным, что Лина обезьяной повисает на торсе Яна, пытаясь не грохнуться на жесткие пружины раскладушки. Парню приходится собрать все свои последние силы, дабы облокотиться на одеяло и не слететь вместе с ней на пол. Она улыбается, пока стягивает с него футболку. Но улыбка неожиданно тает, а брови сходятся в одном месте. На животе у Яна вновь сплошные синяки и ссадины, правда уже заживающие. Лина вспоминает, как досконально промывала и обрабатывала каждую. — Принеси мне аптечку, — твердо говорит она. — Зачем? — Ян застывает на полпути к чужим губам. — Принеси, — хмуро кидает Лина. Ян тяжело вздыхает, но быстро приносит аптечку, суя девушке прямо под нос. Лина молча достает холодную мазь, начиная неуклюже размазывать ее по всему торсу. Ян вздрагивает от мороза, но молча терпит заботу. Когда аптечку откидывают в сторону, то парень припадает к Лине. Она тяжело дышит, потому что Ян нереально горячий и торопливый. Лина особо ничего не помнит кроме теплоты и комфорта. Ей было хорошо. Даже не смотря на то, что они чуть пару раз не свалились с узкой раскладушки. — Обещай остаться со мной, — Лина крепко обхватывает широкую спину, моментально засыпая. На узкой раскладушки, если сильно захотеть, можно уместиться и вдвоем. Главное, чтобы желание было. *** У Лины всегда были дома пластыри, мазь и бинты для него. Жаль только, Ян предпочитал оставаться ровно до того момента, пока раны не заживали. — Уличного пса к себе не привяжешь, так ведь? — как-то раз спрашивает она его за обедом. Ян как-то вымученно улыбается ей, потому что этот вопрос всегда повисает неозвученным между ними. А сейчас, прямо сейчас, Лине захотелось вдруг расставить все по местам. — Может быть. — Прекрати свои прогулки, пожалуйста, — Лина смотрит твердо, не отводит взгляд ни на секунду. Ян откидывается чуть назад и смотрит в потолок. Он обещал быть аккуратнее, но как-то не получилось. А Лина бесится, расстраивается. Даже оценки стали чуть ниже, да и настроение в последнее время у нее ни к черту. — Дай мне неделю, хорошо, Лин? — он целует в затылок, пряча улыбку в ее волосах. Лина тяжело вздыхает, но поворачивается к нему, чтобы посмотреть в глаза. — Хорошо. *** На следующий день Лина выкидывает в окно аптечку, впервые за долгое время плачет и громко смеется, укутавшись в белый пуховик на узкой раскладушке. Тело Яна находят за гаражами. *** — Сегодня вновь серьезная встреча. Я уже много раз говорила, но до сих пор не верится, что я стала директором компании, — Лина встает с земли, поправляя юбку-карандаш. Позади ее ждет водитель, дабы отвезти на переговоры с другой компанией. — Знаешь, я до сих пор никого не нашла, — молодая женщина улыбается могиле. — Потому что на узкой раскладушке уместиться вдвоем, желания пока нет.